Созвездие Грейнджер или Новый Мир

На Рождество Гермиона Грейнджер решила отвезти Александра в Италию. В принципе, ей просто очень хотелось ненадолго уехать из Англии, чтобы нигде вспышки фотокамер не преследовали ни её саму, ни сына. Александр никогда не был вынужден находиться в центре внимания волшебного общества, и почему-то, молодой женщине хотелось оставить это таким образом как можно дольше. Более того, она боялась, что какой-нибудь репортёр, горя излишним энтузиазмом, припрет её сына к стенке, намекая или открыто раскрывая слишком много карт. Александр от идеи пришёл в полный восторг, впрочем, как и Панси Паркинсон. Новой подруге, каковой Панси теперь себя считала в отношении Гермионы, идея пришлась необыкновенно по сердцу. Стилист мисс Грейнджер, с недавних пор, ставший конфидентом, а в прошлом - самая большая снобка из всех слизеринцев, теперь проводившая больше времени в мире не магическом, чем волшебном, тут же пригласила министра магии остановиться в её особняке в Риме. Гермиона не могла понять, с чем связан энтузиазм мисс Паркинсон, хотя давно уже заметила, что Панси относится к ней, как к подруге. Сама же Грейнджер хоть особо горячих чувств к Паркинсон не испытывала, но и былая неприязнь давно исчезла. Более того, ситуация с сыном аристократки и отказ Панси подчиняться древним традициям ради своего ребёнка, даже будучи прекрасно осведомлённой об «обычаях» семьи своего мужа, вызывали если и не восхищение, то во всяком случае, уважение. Впрочем, за несколько недель до отъезда, к величайшему удивлению обеих в прошлом таких разных волшебниц, Александр вдруг робко спросил, могут ли его друзья, Скорпиус и Альбус, тоже поехать с ними. Просьба сына застала Гермиону врасплох, но молодая женщина не видела ничего странного в том, чтобы взять с собой, скажем, сына Гарри Поттера. Проблема для неё возникала с юным Малфоем. В результате, Гермиона связалась с Паркинсон, извиняясь за изменения в планах, и сообщила, что её сын хочет взять двух друзей и вежливо отказалась от гостеприимства бывшей Слизеринки, когда Панси рассмеялась: – Какая глупость, Гермиона! Неужели ты думаешь, что в моем доме не найдётся несколько свободных комнат? Конечно же, бери их с собой. Честно говоря, давно хотелось бы услышать чье-то невинное мнение, сравнивая моего сына и законного наследника Ноттов. – Панси, ты же знаешь, что у него не было выбора. – Знаю, – Паркинсон равнодушно пожала плечами. – Прекрасно знаю. Как и прекрасно вижу, что из всех нас, чистокровных, ни одна не может сравниться с тобой. Поэтому, порадуй материнское сердце, дай мне вытянуть всю интересующую меня информацию из маленьких змеёнышей в лучших традициях моего любимого снобского факультета, который никто не представляет достойнее, чем я сама. Грейнджер лишь рассмеялась, совсем не нуждаясь в дальнейших объяснениях и вопросах. Из того, что она уже слышала от Александра и видела сама, однозначно следовало, что младший сын Теодора, с которым мальчики учились на Слизерине, по не магическим способностям и талантам и рядом не стоял со своим старшим братом, сквибом и сыном блистательной Паркинсон. Впрочем, Гермиона прекрасно понимала и саму Паркинсон: Александр тоже блистал намного ярче, чем законный наследник Малфоя. Хотя, Скорпиус, как и его отец, был достаточно умён. – Ты ведь меня прекрасно понимаешь, – меж тем, Панси внимательно наблюдала за министром магии. – И нет, не беспокойся, твоё выражение лица, даже глаз, нечитаемы. Даже мускул не дрогнет, губа не дёргается, глаза не вспыхнут. Просто, я знаю, что ты должна так чувствовать тоже. Или, просто хочу верить, потому что иначе ты не просто самая блистательная ведьма нашего поколения, ты ещё святоша и идеальный ангел, а не живой человек. Или, я ошибаюсь? И после всего, что ты испытала за семь лет от Малфоя, его дружков и меня самой, в тебе нет хоть искры удовольствия от осознания, насколько Александр ярче, чем все их дети вместе взятые? – Я не ангел и не святоша, – мисс Грейнджер сдержанно усмехнулась, спокойно выдержав взгляд Паркинсон. – Далеко не ангел. – Я так и знала, что на твоих платьях дырочки для крыльев прорезать не стоит, – Паркинсон легко рассмеялась и вздохнула. – Когда ты вытянула всех их из Азкабана, на минуточку я засомневалась. А потом поняла, чего ты добиваешься. Кстати, я слышала некоторые слухи... Ты можешь мне сказать, если это помогло: наш способ, не маггловский? Гермионе не нужно было задавать наводящие вопросы. Она прекрасно знала, что имеет ввиду чистокровная аристократка, воспитанная таковой до кончиков ногтей, Панси Паркинсон. Новая подруга интересуется её «уроками» с Люциусом Малфоем. Министр магии усмехнулась, позволив губам дрогнуть: – Да, помогло. Люциус излечил меня от моих проблем полностью. И, кстати, это не «ваш метод»: магглы тоже используют подобное. Чтобы побороть страх, заставляют тебя встретиться с ним лицом к лицу. Это, конечно, подход более жёсткий, но им пользуются испокон веков. Не знаю, почему со мной всегда так осторожничали. – Потому, что чувствовали свою вину, – спокойно объяснила Паркинсон. – Да и ты всегда слишком тщательно всё скрывала. Мне, например, даже в голову не приходило, что ты избегаешь нас всех, потому что мы вызываем приступы неконтролируемого страха или панику. Я всегда думала, что ты не ходишь на приемы, избегаешь общаться с чистокровными, потому что не хочешь. Мы слишком насолили тебе в прошлом. Поэтому ты нас терпишь, но держишь не то, что на расстоянии вытянутой руки, по другую сторону китайской стены. Оказывается, всё совсем не так. Впрочем, Люциус Малфой, когда не нужно играть в игры, слишком прямолинейный, чтобы ходить вокруг да около. Плюс, он действительно восхищается тобой уже очень давно, об этом все знают. Но я рада, что метод сработал. Хотя, если задуматься, это мало удивительно для человека, который настолько держит все эмоции под контролем и принимает решения, лишь тщательно проанализировав всё детали, как ты. Далеко не удивительно. Тогда они ещё много о чём поговорили, но в результате Паркинсон заставила мадам министра пообещать, что та в любом случае примет её приглашение погостить в Римском особняке. – Признаться, я не могу дождаться возможности пообщаться с Александром и отпрысками Малфоя и Гарри Поттера. Особенно, Слизеринца-Поттера, – на прощание фыркнула Паркинсон, и Гермиона вежливо усмехнулась. Что ж, они все действительно не знали Гарри так близко, как она, иначе удивлялись бы намного меньше. Встреча с Андреасом произвела на мальчиков огромное впечатление. Ни Скорпиус, ни Альбус никогда не проводили слишком много времени с не волшебниками, и мир магглов был для них совершенно чужим. Александр, напротив, привык в детстве играть с не волшебниками, являвшимися его единственным кругом общения, и поэтому чувствовал себя со сквибом – сыном Паркинсон, как рыба в воде. Мальчики очень быстро нашли общий язык, более того, Андреас оказался умным, сообразительным и обладал чувством юмора, хотя порой и напоминавшим сарказм. Всё это быстро привлекло к нему Александра, и постепенно, наследники Малфоя и Поттера тоже подтянулись. От внимательного взгляда мисс Грейнджер не ускользнуло, что Скорпиус был прекрасно осведомлён о существовании и деталях происхождения перворождённого сына Теодора Нотта. Юный Малфой не задавал никаких вопросов и, более того, был совсем не удивлён встретить копию своего одноклассника, а необыкновенное сходство между сквибом и законным наследником Теодора было исключительным. Со своей стороны, Гермиона тоже подготовила Александра, и хотя мальчик не до конца смог скрыть свое изумление, поначалу чуть не приняв Андреаса за Томаса Нотта, юный мистер Грейнджер оправился очень быстро. Альбус, однако, явно не был подготовлен, но тоже очевидно не зря был сортирован на Слизерин: несмотря на изумлённое выражение лица, а скрывать эмоции мальчик только начинал учиться, наблюдая за своими одноклассниками, он промолчал. Каникулы пролетели незаметно, все четверо парней практически одного возраста прекрасно проводили время вместе, а небольшое старшинство Андреаса даже позволяло ему пользоватся некоторым авторитетом и быть неофициальным лидером и гидом во всех их приключениях. Мальчик, выросший в Италии, с удовольствием показывал волшебникам местные достопримечательности и руководил всеми экскурсиями и путешествиями. – Андреас всё ещё хочет заниматься искусством? – мягко прошептала Гермиона на ухо Паркинсон. – Очень чувствуется, что он досконально изучил всё, что Италия может ему предложить. – Да, ровно как и все остальные страны Европы. На следующие праздники попроси его провести тур по Парижу или любому другому городу Италии, Франции, да любой страны, – усмехнулась Паркинсон. – Это замечательно, Панси. Но я по-прежнему считаю, что если он решит сменить карьеру на политику, то сможет добиться огромных высот. Он обладает всеми качествами, нужными для этого. Паркинсон лишь кивнула головой, задумчиво глядя на плещущиеся под ними воды. В этот день по настоянию Андреаса, они поехали в Венецию, и сейчас, сидя на борту небольшой лодки, наслаждались многочисленными достопримечательностями города. – Я слышала, ты была приглашена на новогодний бал в менор? – Панси вопросительно приподняла бровь на молодую женщину, которую давно уже считала подругой. Похоже, можно было изгнать Паркинсон из высшего общества, но вытряхнуть высшее общество из Паркинсон было невозможно. – Да, я получила приглашение, – выражение лица мисс Грейнджер было нечитаемо. – Вместе с включённой туда небольшой запиской от Люциуса, мягко намекающего мне, что больше причин отказаться, насколько он знает, у меня нет. – Люциус может быть прямолинейным, когда ему не нужно затаиваться в кустах, – вновь напомнила о не раз уже подчеркнутом ею наблюдении Панси Паркинсон. – Нам нужно выбрать для тебя платье, посмотрим несколько бутиков в Италии, а в крайнем случае, завтра махнём в Париж. Да, мой камин подключён, мы можем обернуться за несколько часов, пока Андреас и мальчики заняты чем-то другим. В любом случае, никто, кроме Андреаса, задавать вопросов не будет, только, если мы что-то привезём из Парижа, придётся до поры до времени не показывать. Андреас раскусит нас моментально. – Он все ещё интересуется индустрией дизайна и фасонов? – Скорее, в данный момент, миром моделей, – хмыкнула Паркинсон. – Такой же бабник, как и его отец. Порой мне кажется, что он увлёкся фотографией и фасонами только для этого. – Очень изобретательно с его стороны, – губы Гермионы дрогнули в тонкой улыбке. – И всё-таки, хитрый политик. – Слизеринец до мозга костей, и не в первом поколении, – процедила Паркинсон и перевела разговор на другую тему. Римские каникулы пронеслись, как один день. Вопреки себе, мисс Грейнджер обнаружила, что прекрасно провела время. Альбус выглядел абсолютно счастливым, как и Александр, чья дружба с сыновьями её друга и врага детства напоминала Гермионе её саму, Гарри и Рона. Скорпиус вёл себя безукоризненно, но порой министру магии казалось, что наследник Малфоев внимательно приглядывается к ней самой. Впрочем, он был настолько вежлив и галантен, что девушка диву давалась, откуда все это в мальчике одиннадцати лет. - Не понимаю, чему ты удивляешься? Со стороны Александр выглядит точно так же, – пожала плечами наблюдательная Паркинсон, когда её гостья высказала вслух свои размышления. Гермиона не спорила, но прекрасно знала, что на самом деле Александр далеко не так сдержан, как законный наследник Малфоя. И тут же мысленно усмехнулась: Кричер бы её тут же поправил, что Александр – наследник Блэков, а в их роду испокон веков развитию сдержанности уделялось намного меньше внимания. Когда пришло время проститься, мальчики сердечно обняли Андреаса, Александр крепко пожал ему руку и обещал встретиться в будущем, прекрасно осознавая, что его мать тесно общается с мисс Паркинсон. Альбус чистосердечно пригласил Андреаса навестить его в Лондоне, получив изумлённый, хоть и мимолётный взгляд от Скорпиуса. Юный лорд Малфой прекрасно понимал, что шансы исполнения планов его друга Поттера ничтожно малы: сквиб-Паркинсон никогда не появится в магическом Лондоне, догадалась Гермиона. Сам же Скорпиус лишь размыто высказал своё удовольствие возможности познакомиться, но планы на будущее оставил туманами и ничего конкретно не сказал. – Истинный Малфой, – вновь услышала у самого уха голос бывшей Слизеринки мисс Грейнджер. – Он не будет давать обещания, которые знает, что не может выполнить. Более того, уверена, к встрече с Андреасом он был прекрасно подготовлен. – И был предельно сдержан и вежлив, – усмехнулась Гермиона. Отнюдь не таким она помнила общение членов семейства Малфоев с не волшебниками. – Много воды утекло, да и ветер изменился, – не без легкой грусти проговорила Паркинсон. – На самом деле, всё очень ожидаемо, мисс Грейнджер. Думаю, будущее не перестанет вас удивлять, милочка. – Гермиона не смогла сдержать улыбку: последние фразы подруга произнесла намеренно аристократическим тоном, одновременно пародируя всех великосветских леди, с которыми министр магии сталкивалась на протяжении своей уже отнюдь не короткой жизни в волшебном мире. Паркинсон намекала сразу на миллион маленьких и больших деталей, и Гермиона её прекрасно понимала. Вскоре, четверо волшебников покинули гостеприимный особняк Панси, сели в обычное маггловское такси и через час исчезли в международном камине министерства магии Рима.