любви не хватает

      сердце бьет набат, взмывает вверх и опадает тяжелым куполом старое льняное платье. она чувствует ноги — несущиеся по пыльной деревенской дороге куда-то вверх. в голове роем вьются отголоски ужасно древнего страха, причину которого ей так и не удается разглядеть. оборачиваться — нельзя, оборачиваться — значит остаться здесь навсегда. она вдавливает пальцы в ладони, до вспышки боли, до трескающихся ногтей и выжимает из себя последние силы.       ноги тяжелеют, обрастают белой шерстью, захватывая и подол. страх бьет в спину, и она падает на четвереньки, но продолжает бежать, чувствуя, как выворачиваются кости и мышцы лица и туловища. немая бесплотная тень за спиной обретает голос — рычание целой своры. бесчисленное множество голов клацает зубами, пытаясь поймать ее лапы. голень прожигает болью, она вскрикивает, оборачивается и огрызается в ответ, сталкиваясь зубами-ножами с обидчицей.       сталь скользит по стали, вытягиваясь и меняя форму в ее руках. она спешно парирует удар, бросая удивленный взгляд на изодранную штанину на своей ноге. из раны течет кровь, боль прошивает в полный рост, заставляя сжать зубы. мечи ударяются друг о друга, отвлекая, отводя внимание от странно знакомого взгляда соперницы. руки вздымаются снова и снова, нанося удары один за другим, вызывая неподдельную ярость. она крепче сжимает рукоятку и рубит сильнее, быстрее и жестче — загоняя в тупик. одним ударом вышибает оружие и заносит меч.       пронзительный взгляд сбивает с толку, заставляет вздрогнуть, и картинка меняется мгновенно — вместо доспехов на женщине оказывается рубаха-распашонка с рюшами. тяжелые темные кудри падают на лицо, ломая твердый взгляд, почти выдавая банальный страх перед смертью. она вздрагивает снова, проникаясь неожиданной жалостью. затвор срабатывает мгновенно — в плечо бьет отдача, а на белой рубашке расцветает алое пятно крови. она отворачивается, пряча взгляд и стараясь не слышать ни глухого удара о землю, ни встревоженных голосов за спиной. ноги увязают в рыхлом снегу, забирая последние силы. она падает с тем же глухим звуком, прижимаясь щекой к земле, как к любимой матери.       мягкие стебли щекочут кожу, поддаваясь легкому ветру, она подскакивает, чувствуя странную упругость в ногах и почти летит среди пронизанных солнечным светом стволов. ее обгоняют черные лабрадоры и девушки-птицы, оглушая гоготом и хохотом. откуда-то сзади раздается свист, и тут же ее нагоняет женщина в струящихся, будто реки, одеждах. легкая и быстрая, как сама весна, она улыбается хищно и лукаво, бросая на нее быстрый взгляд. взгляд, от которого становится жарко и страшно. диану пробивает крупная дрожь, она прикрывает глаза и просыпается.       теперь она точно знает, что у весны лицо светы.