Наша связь

Розовато-рассветное небо плывёт красиво, — восторгается Незуко, пусть и всегда сонливо. Я бы был рядом с ней, но обязанность — как печать: самый старший я сын, потому должен помогать. Все в деревне добры, но звучат суеверий ноты: завершай-ка ты засветло, мальчик, свою работу. Вместе с звёздами демонов ночью приходит власть. Никому не сбежать, кто им в лапы сумел попасть. Так пришлось оставаться, но это и не критично, ничего не случилось. И вот я уже привычной возвращаюсь дорогой, но пахнет она иначе. Я запомнил давно: вместе с кровью уходит счастье. Я запомнил давно, я ведь выучил, я же знал, но не может же нас коснуться такой финал?.. Солнце ласково светит, кусая морозным утром, только, чувствуя кровь, подниматься ужасно трудно. Гонка с запахом — точно со временем: неудачна. Я пришёл, не успев. Я их видел так много раньше, но из всех мне запомнился ярче пейзаж простой: как в обычном рассвете становишься сиротой.

***

На отборе сражаться приходится в одиночку, но я выживу — выдавались и хуже ночки. И пройду этот путь, хоть он будет тернист, жесток, рассекающий демонов чтоб получить клинок. Мы лишь в самом начале, и легче уже не будет, когда всё, что нас ждёт, — море страхов, могил и чудищ. Но пока наша связь прочнее, чем сплав клинка, я продолжу вставать. И не будет дрожать рука.

***

От тебя отказаться ничто меня не заставит, мы ещё и не жили, а брошены сразу в пламя. Чтоб никто не разрушил, тревожа, твой сон-покой, я и с о́ни сражусь, и с Кизуки, и с судьбой.

***

Пусть рассветное солнце не греет, а только жжётся, я хочу, чтоб ты знала: когда-нибудь всё вернётся, и, смотря на тебя, даже если темно вокруг, я не вижу чудовище. Только свою сестру. Как бы демонов трюки тело ни изувечили, всё, что есть в тебе, — всё родное. И человечное. Как бы демонов много по нашим ни шло следам, я тебя никому не отдам, не отдам, не отдам. Очень много ударов сдержать предстоит клинку, — нашу связь, что ни делай, не вытопить никому.

***

Ты — мой свет и моя незалеченная потеря, чтоб тебя не отняли, я верил, что всё сумею; что пройду через боль — и той болью стократ уж вскормлен, но клинок, что прочнее всего был, об нити... сломлен. Они, раня тебя, вместе с тем моё ранят сердце, нам от них никуда и не спрятаться, и не деться. Наша связь — наши узы — мощнее воды, огня, она — всё, что осталось. Что демонам не отнять. Она — всё, что мне нужно, чтоб смело идти вперёд; чтобы справиться с тем, что пришло и что лишь грядёт; чтобы снова и снова вставать, хоть нелёгок шаг; чтобы помнить, что ты — моё сердце, моя душа. Она крепла, взрастала, решимость и силы множа, но клинок, упираясь в шею, не режет кожу. Зато мне попадает — но хуже всего твой крик, что на сотни осколков рушит нещадно миг. Надо силы собрать, обеспечив тебе защиту, я ведь знаю: не склеить то, что уже разбито; что судьба не даёт лишних шансов, вернув всё вспять. Потому надо встать. Надо встать. Надо только встать. Его нити меняют запах — они прочнеют. И, хотя сейчас демон гораздо меня сильнее, направляю дыхание в прошлое, им ведом: всё решил танец Кагура, вверенный мне отцом. Пусть стою, искалечен и так безобразно ранен, сообщением демонам эта победа станет: «наша с Незуко связь прочнее, чем ваша плоть». Ни Музану, ни Лунам её не перебороть.

***

Сколько б ни предрекли нам дороги потерь и бед, как бы долго искать ни пришлось на вопрос ответ, даже если заполнит весь путь только гниль и вонь, всё, что нужно: в моей ладони — твоя ладонь.