Бремя в письме

«… Онегин выстрелил… Пробили Часы урочные: поэт Роняет молча пистолет…»* У Евгения в глазах страх. Надеялся промахнуться. рука дрогнула, но и это не помогло. Неужели суждено?! «…Онегин к юноше спешит, Глядит, зовет его… напрасно: Его уж нет. Младой певец Нашел безвременный конец!..»** Секундант Ленского, Зарецкий, грузит тело убитого юноши на сани. Онегин везет тело мертвого к себе домой. Похороны. Евгений засел в своём кабинете с наполовину опустевшей бутылкой коньяка. Возле стола стоят ещё несколько таких же, только полностью пустых. Окна плотно закрыты шторами. Горят пару свечей. Хоть на дворе ещё светло, но в комнате царил мрак. Хруст веток в камине. Хозяин же сего поместья обзавёлся синяками под глазами. Он бледен, а волосы в разные стороны. Стук в дверь. — Входите. — мужчина и сам не может узнать свой голос. Хриплый, будто кричал перед этим часа два. — Прошу прощения, — тихо отозвалась горничная открывая дверь, — Вам письмо. — Выкинь его, я же говорил не беспокоить меня. — в этом голосе даже злобы не было. Он устал испытывать эмоции. Всё из-за глупого юнца. Сначала дал надежду не прожить жизнь в одиночестве, а потом исчез. Евгений не мог ненавидеть его. Ведь понимал, что сам во всем виноват. А ведь вскоре Ленский женился бы на Ольге, но они все равно просто продолжили бы иногда разговаривать по вечерам, как и раньше. Но он все испортил. Он потерял лучшего друга. — Вы уверены? — всё ещё стоя в дверях, — Это от Владимира Ленского. — Это как? Он же. — мужчина опешил и побледнел пуще прежнего. — Только что прибыл Зарецкий, но после того как я сказала ему, что вы просили не беспокоить, он отдал письмо мне и настоятельно просил передать его лично в руки. Не вдаваясь в подробности, он рассказал, что погибший предвидел свою кончину и написал это послание. — Дай его сюда. — волнение нарастало с каждым словом этой женщины. Горничная передала письмо и удалилась из комнаты. Мужчина умостился в одно из кресел напротив камина, распечатал письмо и начал читать. С каждой строкой Онегину становилось хуже и хуже. Ворот рубашки неприятно стягивал. К горлу подступал ком. Глаза лихорадочно бегали по строчкам из раза в раз. Он перечитывал письмо вновь и вновь. А после его пробрал неистовый смех. Казалось он обезумел в край. Отложив письмо он встал, подошёл к окну, распахнул шторы. — Я и вправду сам во всем виноват. — с ухмылкой на лице проговорил он, — Что ж, пора собираться в путь! Здесь меня больше ничего не держит. Вскоре Онегин соберёт чемоданы и отправиться в путешествие. Но теперь не один, а с друзьями, которые будут преследовать его до скончания дней- тоской на сердце и угрызением совести. •••письмо••• Евгению Прошу простить, о друг мой милый, Что к вам в глупых стихах пишу. Но, я надеюсь, вы поймёте, Что донести до вас хочу. Я очарован был не Ольгой, Я очарован был «тобой». Вашей фигурой без изъяна, Вашей улыбкой, добротой. Вашим голосом, повитым нежною тоской. И если скажете, я всё придумал. Иллюзию о Вас создал. Не буду верить, а ни слову, Ведь видел я, как «ты» страдал. В ваших глазах тоски немало. Ваш голос строг, но грустен был. На винных вечерах, банкетах «Ты» нашу клятву не забыл? «Я рядом буду» — ведь поклялся. Не важно, что будет потом. Я постоянно в Вас влюблялся. И думал, думал об одном. Нет, я не умру напрасно. Оковы с шеи и с груди сниму. И сердце юное в печали, Унять я наконец смогу. Приглядывать за Вами буду. Бездумно по пятам идти. Я буду бестелесным духом, Что не даст сбиться с пути. И если совесть в Вас проснётся, То знайте, я Вас не виню. Лишь я виновен в своих чувствах, Лишь мне суждено гореть в аду. Я Вас любил, люблю и буду Любить и при смерти своей. Вашу улыбку не забуду. Стала она мечтой моей. Я не хотел письмом своим Обременить вас ненароком. Но промолчать не мог, увы. И вы когда-то сделали это уроком. Вы говорили, что если получу вред от кого-то, То нужно отплатить ему вдвойне. Не столь жесток я, как Вы могли подумать, Но, как по мне, И этого достаточно вполне. •••конец письма•••