HUSH

Ричи стоял у порога комнаты.       — Я хочу пойти, — сказал он. — Эдди пригласил меня.       — Ты и этот Эдди… — начала мать, намекая на близость между мальчишками, и Ричи раздражённо вздохнул. — Вы встречаетесь?       — Нет, мам.       — Я просто спросила, — сказала она.       Женщина сидела у своего туалетного столика, Том читал книгу, сидя в кресле. Рози уже давно спала в комнате. Мама взялась мазать крем на лицо.       — Так я могу пойти? Она вздохнула.       — Я уже извинился за тот раз, — сказал Ричи. — Могу извиниться ещё раз, если этого недостаточно.       — Я хочу, чтобы в эти выходные ты был дома, — сказала женщина, скользя руками по лицу и по шее, смотря в зеркало. — Ты не ешь второй день- Не ври, Ричи, я знаю, что ты ничего не ел. Снова.       — Если я поем сейчас, ты пустишь меня?       — Где гарантия, что ты не избавишься от еды в чужой уборной? Ричи замолчал. Устало нырнул пальцами под очки, потерев глаза.       — То есть нет?       — Нет, — кивнула она, а затем, закончив с лицом, повернулась к сыну. — Это для твоего же блага, Ричи.       Ричи молча спустился в свою комнату, плюхнулся на кровать, прикрыв глаза. Значит завтра — ему весь день придётся есть. Не пропускать ни завтрак, ни обед, ни перекусы, ни ужин. Помнится, Тозиер как-то смирился с тем, что мама контролировала его приём пищи, где-то на три дня — и тогда он набрал, жутко много набрал. Ричи раздражённо вздохнул, часы показывали пять часов вечера — через час он обещал прийти к Эдди, но всё пошло не по плану.       — Можешь не смотреть, прошу, — говорит Ричи, раздраженно уставившись на мать.       — Я смотрю не на тебя, Ричи, а наблюдаю за едой, — невозмутимо сказала мама.       Семь двадцать. Он не сможет добиться её расположения даже за час, он и так опоздал. Вечеринка отменяется, Ричи. Он отправил в рот ложку салата — Тозиер в основном налегал на него, потому что там были только овощи и отварная курица. К основному блюду Ричи почти не притрагивался.       — Больше не хочу.       — Мы договорились на десять ложек.       — Если я съем всё, ты пустишь меня на ночёвку? — снова принялся за своё подросток. Она вздохнула.       — Я, кажется, говорю с тобой на одном языке, Ричи, — сказала мама. — Ты не идёшь, потому что я тебе не верю.       — Я обещаю, что еда останется в желудке-       — Я сказала, что не верю тебе, — повторила она. — И не потому что я плохая мать, а потому что забочусь о твоём здоровье. Должен же хоть кто-то заботиться о твоём здоровье, если ты не делаешь этого сам. Ричи поджал губы. В такой атмосфере он даже не мог делать вид, что ест.       — Я больше не хочу, — ковыряя салат, сказал Ричи.       — Осталось три ложки. Не вынуждай меня сидеть с тобой до утра, ты прекрасно знаешь, что я могу. Тозиер вздохнул.       — Но я больше не могу, мам, — голос в конце фразы сошёл на нет, вырвался лишь шепот. — Я очень хочу пойти. Ты сама говорила, что хочешь, чтобы у меня были друзья. Она долго смотрела на него. Молчание затянулось, мама снова взглянула на тарелку Ричи.       — Ты должен меня понять, Ричи, — сказала она так же тихо. Ком обиды подкатил к самому горлу.       — Но почему я должен? Ты ведь не понимаешь меня, почему я один должен понимать тебя? — не сдержал слёз Тозиер.       Он не мог говорить громко, потому что не хотел вмешивать в разговор Тома, который смотрел телевизор в гостиной, да и кричать уже не хотелось. Ричи снял очки, вытер выступившие слёзы запястьем.       — Я понимаю, — всхлип. — Что ты заботишься обо мне и волнуешься обо мне, но я не болен. Я остановлюсь, когда достигну того, чего хочу-       — Ты не остановишься, Ричи, — тихо перебивает мама. — Тебе всегда будет мало.       — Я просто хочу чувствовать себя комфортно в своём теле, разве это плохо? — вполголоса спросил Ричи. — У меня появились друзья, мам. Со мной всё хорошо.       Она не стала ничего говорить, Ричи тоже молчал, лишь пытался успокоиться и не плакать.       «Снова разнылся», — мысленно упрекнул себя Тозиер, но ему действительно стало легче.       Мама молча забрала тарелки, накрыла каждую пищевой плёнкой и положила в холодильник. Ричи окончательно успокоился, вытер глаза рукавами, надел очки обратно.       — Пойдём, — сказала женщина.       Ричи не возражал, молча поднялся и проследовал с мамой по ступенькам — в её с Томом комнату.       — Это вечеринка? — спросила она. — Кто там будет? В груди Ричи загорелась какая-то надежда. Она собирается отпустить его?       — Эдди сказал, что это просто пижамные посиделки, — сказал Тозиер. — Настольные игры и всё такое. Он шмыгнул носом, идя за мамой, а затем сел на кровать, пока та копалась в своём столе.       — Эдди сын директора, — напомнил он, словно эта информация гарантирует его трезвость после ночёвки. — Не знаю, будет ли его папа дома или нет. Придут все ребята: Кейси, Беверли, Бен, Майк, Стэнли и… эм… Билл. Денбро. Из прошлой школы, помнишь? Мама достала большую коробку и сняла с неё крышку, продолжая что-то искать.       — Тот мальчик, который привёз тебя на велосипеде домой в тот день? — спросила она.       Ричи внимательно наблюдал за мамиными руками, пытаясь понять, что та ищет и что собирается делать.       — Да, тот самый.       Она взяла всю коробку, села на кровать, Ричи развернулся к ней, и та вывалила все на простыни.       — Я взяла линзы по рецепту, — сказала она, пихнув в руки Ричи контейнер, вынимая пластиковую баночку с раствором. — Знаю, что прошлые мы так и не смогли запихнуть тебе в глаза, и вообще это сплошное мучение, но ты сказал, что чуть не потерял очки в озере… И ещё я думаю, что тебе просто необходимо хоть раз показать девчонкам своё лицо.       — Мам, — со вздохом сказал Ричи. — Сама знаешь.       — И всё равно, — сказала та, а затем улыбнулась. — Возможно, Эдди тоже оценит. Ричи смущённо отвёл глаза.       — Мам. Мне не нравится Эдди.       — Я видела, как ты на него смотришь, — смутила ещё больше мать. — Почему бы не попробовать?       — Ему нравятся девушки, — поджал губы Ричи.       — Ты не можешь знать наверняка, — махнула рукой мама, заставив рассмеяться.       — Нет, мам, я точно знаю, — мотнул головой Тозиер, продолжив тихо посмеиваться. — Ничего не выйдет, он сам сказал, что не гей.       — А ты ему что сказал? Ричи на секунду завис.       — Что я не гей.       Повисла тишина, а затем мама тихо рассмеялась, Ричи, взглянув на неё, также не сдержал смех.       — Значит попробовать всё-таки стоит, — сказала она. — Но спать в этих линзах нельзя, так что… Повеселись там.       Майк встретил его у дома, и когда Ричи увидел, как тот выглядит, он с недоумением вытаращил глаза.       — Ничего не говори. Даже не думай, — оборвал Хэнлон. — Пожалуйста.       Ричи добровольно заткнулся, ещё раз оглядев друга. Поверх пижамных штанов были натянуты красные трусы, которые ему были явно не по размеру, а на шее был завязан красный кашемировый шарф, имитирующий плащ.       — Супермен? — предположил Ричи.       Тозиер невольно засмеялся в кулак, а затем увидев серьёзность друга, поджал губы, продолжив улыбаться. Лицо Майка вдруг обрело серый цвет. Он выругался, совсем тихо, но Ричи услышал сдавленное: «вот дерьмо». А затем Хэнлон достал мобильник из трусов, что развеселило Тозиера сильнее, а затем начал говорить:       — Мой грех? — сказал он громче, но без всякого выражения. — Спасение мира.       — Что? — спросил Ричи.       — Будет ли это красное солнце, магическая война или дождь из криптонита, мне плевать. — продолжил одноклассник. — В следующий раз, когда вам будет нужна моя помощь — зовите.       — Это цитаты супермена? — догадался Ричи. — Тебя заставили?       — Знаешь, я словно живу в мире, где всё создано из хрусталя, — уныло прочитал с телефона Майк, ускорив шаг. — Одно неловкое движение или чуть больше усилия, и все рассыпется. Но сегодня, с тобой... кхм, я могу не сдерживать себя.       Ричи не мог перестать улыбаться, догадавшись, что это чужое задание. Все негативные мысли просто испарились, когда он увидел вдали толпу ребят: согнувшуюся пополам Беверли, хохочущего Билла, и размахивающего руками Эдди.       — Я супермен! — вдруг крикнул Майк, и поднял кулак к небу, развевая шарф другой рукой. Ребята заржали сильнее. Майк тяжело вздохнул, посмотрел на Ричи. — Я должен что-то сделать, чтобы прекратить твои мучения? — спросил Тозиер. Майк отрицательно покачал головой, кивнул на свой телефон и продолжил:       — Кто я на самом деле? — спросил он с удручённой интонацией. — Герой? Муж? Или образец для подражания? А может я все вместе взятое, и... и одновременно нечто большее, чем это всё?       Приступы смеха у ребят становились громче, и когда Ричи и Майк дошли до них, первый понял, что те слушали всё через громкую связь по телефону. Что ж, это похоже на торжественный приём.       — Кто я? — передразнил Эдди, показывая своё актёрское мастерство. — Герой? Муж? Или образец для подражания?       Кейси всхлипнула от смеха, облокотилась о плечо Билла, встретившись с глазами Ричи. Ричи перевёл взгляд на хохочущую Марш.       — Мне кажется, я накачала себе пресс, — пытаясь отдышаться, сказала покрасневшая от смеха Беверли. — Господи, я больше не могу.       Она на последних словах едва запищала, отвернулась от хмурого Майка, пытаясь дышать ровнее, но её лицо не переставало искажаться улыбкой. Марш была в лёгкой шёлковой пижаме, Эдди же был крайне очарователен в своей большой домашней рубашке, почти скрывающей свободные хлопковые шорты. Остальные ребята также были в пижамах, Ричи улыбнулся.       — Я могу переодеться? — спросил Ричи.       — Я думала, что первым это скажет Майк, — улыбнулась Кейси. Эдди тихо посмеялся, сделав ещё одно фото «супермена».       — Привет, Ричи, — Каспбрак навёл камеру на пришедшего друга и прикусил губу. — Радар показывает, что на вас нет не только пижамы, но и очков? Ричи накрыл камеру телефона ладонью, заставив Эдди взглянуть на него.       — Пижаму я принёс с собой. И очки тоже.       — Ты опоздал! — проговорил Стэн. — Что-то случилось?       — Я ел, — честно признался Ричи. — И пытался надеть линзы.       — Майк из-за тебя пострадал, — сказал Эдди, снова обратив на себя внимание. — Но тебе, я вижу, понравилось. Садист.       Ричи улыбнулся, спрятал руки в карманы и, пока ребята направились обратно в дом, подкалывая Хэнлона, Тозиер едва наклонился к однокласснику.       — Я убил собственного брата, двоих племянников, и ещё много невинных людей, — сказал он тихо, словно только для Эдди. — Садист — это ещё мягко сказано. Каспбрак прищурил глаза.       — Эй, вы идёте? — крикнула Марш.       — Ты же не любишь Шекспира, — сказал Эдди, проигнорировав подругу. — Но пьесу знаешь лучше, чем я. Ричи пожал плечами.       — Знал, что мне это пригодится в будущем, — сказал он.       — Для того, чтобы подыгрывать мне? — сладко улыбнулся Эдди.       — Для того, чтобы сдать экзамен по литературе, — так же сладко улыбнулся Ричи.       Переоделся Тозиер в ванной комнате. Ещё ему отчаянно хотелось выблевать пять ложек салата и три ложки картофельного пюре, чисто по привычке, и особых препятствий сделать это почти не было, не считая того, что его линзы могут выпасть из глаз в унитаз, или, например, ребята могут словить шок от того, что Ричи выйдет из ванной с заплаканными глазами (потому что блевать без слёз он не мог), но всё-таки сделать это вне собственного дома он не решался.       Ричи надел пижаму, ту самую, которую таскал на себе год назад, и примерив её вчера он жутко удивился тому, насколько свободной та стала. Бордовый цвет был ему к лицу. Ему всё было к лицу — если на нём не было очков. Ричи чувствовал себя каким-то голым, но при этом ему было удобно. Видеть своё отражение без очков — это так чертовски приятно.       — Красуешься? — послышался голос Эдди. Ричи оторвался от зеркала, пытаясь вспомнить, закрыл ли он дверь на замок. Видимо нет. Из гостиной послышались звуки гитары и завывание, кажется, Майка.       — А если бы я сейчас был голым? — спросил Ричи.       Эдди приподнял бровь, как бы спрашивая «ты серьёзно?», Тозиер невольно вспомнил что они вообще-то плавали нагишом на прошлой неделе, возможно, даже в это же время — на улице уже как раз потемнело.       — А, — неловко сказал Тозиер. — Ну да. Эдди улыбнулся.       — Мы сели играть в правду или действие, а ещё у нас есть пиво.       — Кто придумал Майку задание за проигрыш? — спросил Ричи. — Я должен знать, кого опасаться. Каспбрак оглянулся, когда послышался смех из гостиной.       — Это была Беверли, — шепнул он. — Но я тебе ничего не говорил. Ричи улыбнулся.