Когда жена - вейла

— Мистер Уизли, объясните мне, почему я каждый раз должен бегать к вам в банк, когда вы изымаете в моем поместье очередную безделицу, припрятанную Темным Лордом? — возмутился Люциус Малфой, тростью отворив дверь кабинета Билла Уизли. — В конце концов, ликвидация проклятий — это ваша работа, а я к этим артефактам не имею никакого отношения! — И вам доброго дня, мистер Малфой, — едва сдерживая легкую усмешку, кивнул Билл. — Проходите. И не нужно кричать на весь коридор, гоблины не любят лишнего шума. Люциус на это только недовольно хмыкнул, закрыл за собой дверь, повернув в ней зачарованный ключ, а затем, прищурившись, оглядел хозяина кабинета, вальяжно откинувшегося на спинку стула. Обойдя стол, он остановился и, подняв трость, легко провел ею по груди Билла вниз до самого паха, чуть надавив на ширинку. — Признайся, тебе просто нравится, когда я полирую тобой твой рабочий стол, — резко изменившимся тоном, едва ли не мурлыкая, проговорил Люциус. — Демон, да! — выдохнул Билл, прикрывая глаза. — О нет, совсем не демон. Вот ни на сотую долю процента, — Люциус надавил тростью чуть сильнее, затем улыбнулся, откинул ее в сторону, намотал на руку роскошный рыжий хвост, притягивая Билла ближе и прошептал ему в самое ухо, покусывая за сережку-клык: — Мне вот даже интересно, неужели твоя жена-вейла тебя совсем не удовлетворяет? — Не трогай Флер. Она тут ни при чем, — выдохнул Билл, прижимаясь грудью к Люциусу. — Конечно-конечно, иначе ты бы не кидался ко мне как оголодавший мартовский кот. Раздевайся и ложись! — Люциус смахнул со стола какие-то бумаги и книги, не особо заботясь об их сохранности. Кажется, среди прочего хлама на пол слетела и чернильница, но его это не особо волновало. — Ноги за уши, зад на край! Билл разделся в мгновение ока, словно при помощи заклинания, и лег на спину, обхватив колени руками и раскрывая себя. Его нетерпение ощущалось в каждом жесте, в каждом голодном ответном взгляде, брошенном из-под длинных темных ресниц, в стоящем колом и сочащемся смазкой члене. Кажется, Билл был единственным из всей семьи Уизли, кому достался ген, отвечающий за красоту, и даже шрамы после знакомства с Фенриром внешность совершенно не портили. На всех же его родственниках природа явно отдохнула. Каждый раз трахая его, Люциус не переставал восхищаться правильностью и мужской, совершенно не слащавой красотой его черт, с одной стороны лица нарушенной зажившими уже следами от когтей, густотой роскошных длинных, как и положено чистокровным, рыжих волос, игрой красивых сухих мышц и бешеным темпераментом, которому не каждый смертный мог бы соответствовать. Но Люциус мог. Они впервые переспали где-то через год после победы над Темным Лордом, когда закончились суды. Тогда Люциус ушел от правосудия с изрядно похудевшими счетами и частично опустевшим сейфом, но при этом, благодаря Нарциссе и Драко, а также неожиданному заступничеству Поттера, свободным и даже практически безнаказанным. Отдать министерству на разграбление Малфой-мэнор казалось самым меньшим из возможных зол. А когда авроры нашли первый зачарованный Темным Лордом артефакт и не смогли снять с него проклятие, в дело вступили гоблины и на сцене его жизни появился Билл Уизли. Первая же их встреча закончилась диким, неудержимым сексом в одной из подсобок Малфой-мэнора. Люциусу хватило несколько мгновений, чтобы отметить голодный, жаждущий взгляд, каким Билл окинул находящихся в комнате людей, его немного дерганные, нервные движения и понять, что этот парень чертовски возбужден и хочет секса прямо здесь, сейчас и неважно с кем. Люциус был удивлен тому, что, кажется, никто кроме него этого не заметил, но не преминул воспользоваться возможностью и очень качественно и к взаимному удовольствию разложил Билла прямо в чулане Малфой-мэнора. Ему и самому это пришлось весьма кстати, так как Нарцисса, не пожелавшая жить в доме, где хозяйничают авроры, уехала жить к какой-то дальней родственнице, прихватив с собой Драко в качестве защитника и помощника. А натура Люциуса требовала свое, и Билл, изголодавшийся по сексу, пришелся как раз к месту и ко времени. Впрочем, как позже понял Люциус, место и время для Билла были совершенно не важны. Он был страстен, жаден до новых ощущений, весьма раскрепощен и не чурался экспериментов. Их встречи продолжались уже около года. А поводом для них стали неиссякаемые сюрпризы, оставшиеся в мэноре от Темного Лорда. Вспоминая их историю, Люциус распахнул мантию, расстегнул брюки и, не размениваясь на прелюдии, резко вошел в явно жаждущее секса тело. Билл, как и всегда, был прекрасно подготовлен и смазан, поэтому проникновение не вызвало особых проблем. Приноровившись и найдя подходящий угол, Люциус размеренно задвигался, отслеживая реакцию Билла. — Не сметь! — скомандовал он, когда тот отпустил свое колено и потянулся рукой к собственному члену. — Так, конечно, быстрее, но кончать задницей слаще, не правда ли, мой хороший? А еще давай сделаем вот так… — Люциус взмахнул палочкой и лента, сдерживающая хвост Билла, оказалась на полу, а по столешнице рассыпались густые рыжие волосы. — И вот так… — Пикси тебе в глотку! — заорал Билл, когда на одном его соске сжалась появившаяся из воздуха серебряная клипса-прищепка. — А за грязный язык еще и вот так! — Очередной взмах палочкой, и рот Билла оказался заткнут кляпом. — А еще раз потянешься к члену, обеспечу наручниками! Билл застонал. Чего больше было в этом стоне: разочарования или удовольствия, — Люциус так и не понял, и, постаравшись сосредоточиться на своих ощущениях, размеренно задвигался. Тело Билла было идеальным и подходило ему по всем параметрам. Еще никогда, ни с одним партнером Люциусу не было настолько хорошо. Теплая мягкая теснота плотно обхватывала его член, их тела соприкасались только в месте единения, и этот контраст в том, что один полностью обнажен, а другой — полностью одет, ощущение своей власти над таким шикарным самцом доставляло поистине феерическое удовольствие, в котором смешивалось и телесное, и эмоциональное удовлетворение. Наблюдая, как жадно, до самого основания принимает его Билл, как протяжно и приглушенно стонет под кляпом, как красиво играют его мышцы и изгибается спина, как он стремится насадиться еще глубже и оказаться еще ближе, Люциус чувствовал, как приближается разрядка. Закусив губу, он сдерживался, чтобы удовлетворить своего страстного, открытого и такого невероятно горячего партнера. Наконец, Билл выгнулся, становясь едва ли не на мостик, и протяжно, жалобно застонал, кончая. Люциус прикрыл глаза и сосредоточился на ощущениях пульсации внутри разгоряченного тела, которая усиливала и без того нестерпимое удовольствие. Открывшись, отбросив все щиты — что он не часто мог себе позволить, собственно до Билла — вообще никогда и ни с кем — он поймал волну эмоциональной посторгазменной эйфории, идущую от партнера, и, не в силах больше тянуть, кончил, заваливаясь на него сверху и окутывая его своей магией в ответ. Билл заорал даже через кляп, забился в повторном оргазме и обмяк, кажется, потеряв сознание. Люциус довольно ухмыльнулся и нежно провел дрожащими пальцами по его щеке — экстаз от обмена энергиями на пике удовольствия был намного сильнее, чем от обычного, не скрепленного магией секса. — М-м-м, — спустя несколько мгновений замычал Билл, приходя в себя. Люциус глянул на него, усмехнулся и, нащупав на столе палочку, лениво взмахнул ею, освобождая Билла от кляпа и зажима. — Прости, — безо всякого сожаления произнес он, поднимаясь и приводя одежду в порядок. — Ты охрененный, — покачал головой Билл, подбирая с пола свои вещи и совершенно не стесняясь своей наготы. — Но при этом редкостная сволочь. — Тебе это нравится, — хмыкнул Люциус, подхватив трость. — Мало ли что мне нравится, — фыркнул Билл. — К тому же, не забывай, скоро полнолуние, и уж тогда я на тебе за все отыграюсь. — Надеюсь, ты все же посетишь Малфой-мэнор, а не станешь опять придумывать всякую ерунду. Помнится, эксперимент с номером в отеле провалился после первого же захода. Хорошо хоть одеться дали, а не выкинули на улицу голышом. — Люциус покачал головой. В полнолуние Билла накрывало. Нет, он не обращался в волка, не обрастал шерстью, но приобретал на пару ночей устойчивую тягу к доминированию и изображал из себя в постели неутомимого альфа-самца, стремящегося трахать все, что шевелится. А так как шевелился в такие ночи рядом с ним в последний год только Люциус, то ему и приходилось испытывать на себе всю звериную неудержимость, свойственную волкам в период гона. Но он не жаловался. Его в Билле и их странных отношениях все более чем устраивало. — Да уж приду, куда я денусь. Все равно Флер в эти дни всегда уезжает во Францию к родственникам, — вздохнул Билл. — Хватит рефлексировать! Твоя Флер прекрасно понимает, что тебе это нужно. И чем чаще ты получаешь сексуальную разрядку со мной, тем спокойнее ваша семейная жизнь. — Да, ты прав, но это тяжело, — Билл опустил голову. — А не нужно было жениться на вейле! — припечатал его Люциус, затем, сжалившись, коротко прижал к себе, поцеловал в висок и, кинув обеспокоенный взгляд, вышел из кабинета. Ему не нравился настрой Билла. Самого Люциуса все устраивало, но вот Билл, выросший в семье Уизли, имел какие-то слишком устаревшие, можно даже сказать, плебейские взгляды на отношения. Его тяготила якобы измена жене. Впрочем, Люциус не опасался, что Билл прервет их связь. Женившись на Флер, он подсел на секс с вейлами, как на наркотик. Увы, мисс Делакур то ли по незнанию, то ли специально в первую брачную ночь дала мужу вкусить вейловской магии, и с тех пор Билл не мог обходиться без секса. Только вот вся беда была в том, что он не сразу осознал свою ориентацию: женщины, даже вейлы, ему не подходили. Флер не могла удовлетворить мужа, как ни пыталась. А вот мужчины-вейлы могли. Люциус усмехнулся, откинул за плечо белокурую прядь и легкой походкой двинулся к выходу из банка, предвкушая надвигающееся полнолуние. А еще мелькнула мысль поговорить с Флер. Как бы там ни было, Билл никогда не сможет быть с ней счастлив. Если бы эта глупышка не искупала его в своей магии, он бы по-прежнему жил с ней, разве что их отношения после рождения ребенка перешли бы в платоническое русло. Но теперь, когда он вкусил вейловскую магию в момент оргазма, без постоянного, жаркого, регулярного секса с вейлой он просто не мог. И в силу его ориентации Флер не подходила. А вот Люциус… А Люциус собирался использовать это в предстоящей беседе. Все же регулярный секс и готовый на все любовник под боком, с которым можно не скрывать свою сущность, намного лучше случайных партнеров и партнерш. Люциус вышел из банка, постоял несколько мгновений на крыльце, раздумывая, покачал головой и, сосредоточившись, аппарировал к коттеджу с детским названием “Ракушка”, спрятавшемуся на берегу моря.