Ссадины на пальцах барабанщика

За окном был вечер, мелькали дома, вывески разных магазинчиков и люди, Джордж смотрел на всё это безучастным взглядом, погружённый в себя. Его привязанность стала слишком сильной, он сам это понимал, но избавляться от неё не находил нужным или возможным. Сердце щемило от одной только этой мысли, без этого чувства, слишком сильного, выделяющегося из всех, что были раньше, окружающий мир поблекнет. Сложно сделать выбор, поэтому Джордж просто топчется на месте, но это даёт ему время и возможность просто находиться рядом. Хотя, это его не устраивает, но страх лишиться и таких моментов сильнее, поэтому он держит рот на замке. Ричард здесь, совсем рядом, посередине между ним и Полом, он слушает музыку в наушниках, улыбаясь своими невероятными пухлыми губами и покачивая в такт головой. Его лёгкая улыбка притягивала взгляд, и Джордж только сейчас замечает, что давно отвернулся от окна и любуется своим предметом обожания. С трудом он снова вернулся за просмотр такой неинтересной панорамы города, подперев рукой подбородок, смотрел в стекло. Он вздрогнул, когда почувствовал неожиданное прикосновение к уху, но через секунду понял, что это был просто наушник, а Ричи улыбался и прищуривал глаза. Просто он знал, что эта песня одна из самых любимых у Джо, и поделился ей с ним. Этот момент вызвал бурю эмоций в душе гитариста, его взгляд наполнился нежностью, как он не старался её скрыть. На Ринго просто невозможно смотреть по-другому, особенно когда он так мил, что бывает слишком часто. Все эмоции были готовы вырваться наружу, и влюблённое выражение лица выдавало его полностью, но барабанщик всё так же улыбался, не придавая значения его странному взгляду. Его намерения были дружескими и не имели никакого подтекста, который бы хотел видеть Джо. Прикрыв глаза, Харрисон с довольной улыбкой на губах откинул голову на спинку. Музыка была волшебной, возможно, именно это послужило толчком. Он медленно накрыл руку Ринго своей, прислушиваясь к ощущениям, и немного сжал пальцы. Рука барабанщика была тёплой, но кольца отдавали прохладой металла, Джордж всё ждал в напряжении, когда же тот выдернет руку или скажет что-нибудь. Но ничего не происходило, а глаза открыть было невероятно страшно, вдруг Рич смотрит сейчас на него? Вот и следующая песня заиграла, и ещё одна, а барабанщик не забирал наушник и вообще не шевелился. Медленно, с опаской и колотящимся сердцем, Джо открыл глаза, не двигая головой, и посмотрел на него. Лицо Старра не было радостным, но не было и злым. Выглядел он, скорее, озадаченным, его взгляд был устремлён на их сцепленные руки, он будто пытался разобраться в каком-то сложном механизме, но не знал как реагировать на это, Джордж тоже, поэтому они оба не делали ничего, даже дышали реже. Жар рук ощущался всё отчётливее, будто все нервные окончания оказались в пальцах. Остаётся надеется, что Рич решит, что этим жестом Джо так показывает свою дружбу, но… Но парни ведь не держатся за руки, да? Нашлась причина, чтобы надежда Харрисона засияла чуть ярче. Раньше он, если и представлял, как откроет свои нежные чувства Ринго, то рассчитывал только на его добрый характер, а теперь, когда их руки всё ещё соприкасались, появились новые мысли. Снова прикрыв глаза, Джо не двигался и не выпускал руки барабанщика до самого прибытия на станцию, а Рич тихо шуршал, изредка переключая музыку. Они не заговорили об этом, ни когда вышли из машины, ни когда подошли к разрушенной станции. Харрисон старался не показывать, что реакция друга, а вернее отсутствие неприятия, поразила и воодушевила его. А Старр снова добродушно улыбался и болтал с Джоном. Во время съёмок для фильма их фотографировал Дэвид Хёрн. Ребята всё время находились в движении, поэтому редко оказывались рядом друг к другу, что немного огорчало Джорджа. Но один раз пальцы Старки случайно коснулись руки Харрисона, их глаза встретились в самый момент щелчка вспышки. Джордж невольно сглотнул, потому что горло вдруг пересохло. Эта фотография вряд ли пригодится для группы, но Джордж обязательно оставит её себе, взгляд Ринго такой мягкий, что должен быть заметен на снимке. Начало вечереть, когда съёмки прекратились, только фотограф попросил их задержаться на несколько минут и попозировать. Настроение Джо всё поднималось и поднималось, этому ещё способствовало то, что парни начали откровенно дурачиться, ведь с серьёзными лицами стоять двадцать минут подряд действительно надоедает, особенно после целого дня съёмок фильма. Джон корчил рожи, как всегда, и смешил остальных, но на Макку это всегда действовало сильнее. И в этот раз он не мог перестать смеяться, схватился за плечо Леннона, чтобы не упасть, а тот придерживал его, широко улыбаясь. Фотограф сделал пару снимков этого безобразия, покачал головой, и снисходительно улыбаясь, объявил небольшой перерыв и куда-то отошёл. И вот они вчетвером остались одни и резко поутихли, но улыбки так и не сходили с лиц. Джордж смотрел на Ринго несмело и немного вопросительно, но вопрос этот был больше обращён к самому себе. Они все стояли рядом, но гитарист, кажется, и вовсе не замечал Пола и Джона, несмотря на то, что они сейчас буквально преграждали ему путь к барабанщику. Его волновали только светлые глаза Рича, который что-то тихо говорил парням, и его улыбка в уголках губ. Он слишком увлёкся, рассматривая любимые черты лица. Конечно, это странное поведение заметили все и резко прервали разговор. Джордж снова встретился взглядом с барабанщиком и молча подошёл. Никто так и не сказал ни слова, а он и думать забыл о ком-то, кроме Рича, который непонимающе приподнял свои брови и приоткрыл рот, наверное, для вопроса. Харрисон коснулся его губ, неожиданно, даже для самого себя, невесомо и мягко, но так, чтобы за эту маленькую секунду ощутить податливость пухлых губ. Когда он отстранился, тишина показалась слишком оглушительной, а распахнутые в непонимании голубые глаза отрезвляли не хуже пощёчины. В голове стучал пульс, который стал ещё более болезненным из-за послышавшегося сзади оха Маккартни. — Прости, — сдавленно произнёс Харрисон, внутренне сжимаясь в комок. — Прости, Рич. Неверие в глазах напротив, ошеломление и удивление, резали по больному. Барабанщик не ответил, не произнёс ни слова, даже не накричал. От этого становилось страшнее. И Джордж разворачивается и идёт за угол полуразрушенного здания станции так быстро, как может, выдыхает только тогда, когда отходит на десяток шагов. Стена, к которой он приваливается, твёрдая и холодная, и Джо достаёт сигарету. Он мнёт её в руках, всё глубже погружаясь в мысли, и забывает достать зажигалку. В голове всё спуталось, нет даже намёка на проблеск ясности, только набатом бьющая мысль: «Что же ты наделал? Что же я наделал?» Молодой гитарист запрокидывает голову, смотрит в белый потолок и невольно прислушивается к звукам вокруг. Сердце будто останавливается, когда приходит осознание, что этим шумом являются шаги за углом. Слева появился силуэт Рича, у Джорджа была всего секунда, чтобы собраться с духом и не выглядеть раскисшим размазнёй, прежде чем его возлюбленный повернёт голову и прочтёт в его глазах мольбу об ответных чувствах. Нет, Джо не хочет выглядеть жалко перед Ринго, поэтому он суёт мятую сигарету в карман и не поворачивает голову. Он смотрит вниз, на начищенные ботинки барабанщика, который уже подошёл, и складки его брюк. Тот всё молчит и стоит, сложив руки на груди. Харрисон не знает, какое у него лицо, но надеется, что на нём нет отвращения, иначе он этого не переживёт. — Пока я шёл сюда, я был так уверен. Даже знал, что скажу… А теперь всё куда-то испарилось, — голос Рича был тихим и спокойным, и таким дорогим. Джо поджал губы на мгновение и всё же поднял голову. Ринго всё ещё выглядел обескураженным, но в его голубых глазах гитарист не увидел ненависти, от сердца немного отлегло. — Ты не злишься, — эти слова прозвучали на удивление ровно. — Джо… — барабанщик усмехнулся, но как-то грустно, прикрыв на секунду глаза. — Ты чувствуешь ко мне что-то, верно? Харрисон стушевался, этот вопрос застал его врасплох, хоть и был самым ожидаемым. Слова никак не хотели образовывать нормальные предложения, и гитаристу пришлось приложить невероятные усилия, чтобы ответить. — Да, верно. Я люблю тебя, — взгляд и на самую малую часть не был уверенным, но голос не подвёл и не сорвался на последних словах. А Ричард молчал и смотрел так спокойно, немного с жалостью. Слишком долго, Джо уже почти сорвался и почти начал просить забыть все его позорные признания, но услышал своё имя. Старр произнёс его тихо и немного трепетно, отводя взгляд. -Джо… Нам осталось сделать пару фотографий. Давай мы поговорим после этого? Я… Я должен немного подумать, — Старки было неловко, но он старался выглядеть спокойно и уверенно, вежливо улыбался уголками губ. Ритм сердца ускорился, Харрисон теперь не мог отвести взгляда от Старки. То, что Рич не отказал ему сразу же, не ударил, не накричал, позволило надежде внутри Джорджа разрастись. Дыхание перехватило от всех тех романтических картин, которые вдруг предстали перед его глазами. Гитарист, задумавшись, во всю начал пялиться на губы своего друга, и тот, конечно, заметил это. Рич изогнул бровь, тряхнул головой и, развернувшись, зашагал по коридору, а Джо вдруг стало неимоверно стыдно, он не знал что сказать, просто пошёл за барабанщиком туда, где их уже ждал фотограф. Пол и Джон накинулись бы на них с вопросами, но при постороннем человеке могли позволить себе только тревожные взгляды. Каждая минута ожидания и позирования тянулась целую вечность, в голове будто постоянно что-то шумело, отвлекая, и приходилось прикладывать огромные усилия, чтобы не скосить взгляд на стоящего рядом очаровательного барабанщика. А фотограф всё не отпускал их, его постоянно не устраивали какие-то детали. Джордж понимал, что нужно сосредоточиться сейчас только на деле, выполнять все указания в точности, иначе эта пытка никогда не закончится. Но вот фотограф сделал последний снимок, его лицо выглядело вполне удовлетворённым, и он сказал, что съёмка окончательно завершилась. Именно в этот момент Джо осознал всю неизбежность надвигающегося разговора, ему невероятно сильно захотелось оттянуть этот болезненный момент, ведь была огромная возможность того, что Рич просто-напросто откажет. — Ну, парни, вы как? — Леннон честно пытался сформулировать вопрос, но выглядел немного сбитым с толку. Ему не хотелось сейчас в такой сложный момент обидеть друзей своими шуточками, а на языке вертелись только остроты. Они остались стоять у этого здания, пока Дэвид пошёл к своей машине. Все четверо стояли в напряжении, и только сила воли удерживала Пола от того, чтобы не начать дёргать Джона за рукав. Они оба чувствовали сейчас себя лишними, особенно из-за того, что и Рич, и Джо сейчас старательно избегают взглядов друг друга, но ни на что больше внимания не обращают. — Понятно, никак, — кивнул Джон и криво усмехнулся сам себе. — Мы пойдём, хорошо? — спросил Макка почти бодрым голосом. — Подождём вас в машине. — А? Да, — Старки кивнул им и махнул рукой, и тут же повернулся к Джорджу лицом. Они стояли друг напротив друга, несколько минут смотрели друг другу в глаза, стараясь разглядеть там что-то. Ринго снова выглядел печально, и Джорджу так сильно захотелось его приободрить, чтобы снова увидеть эту очаровательную улыбку. Но он не знал, что сейчас для этого нужно. Ричард вдруг сделал небольшой шаг вперёд и заговорил: — Джордж, извини, но я не чувствую того же, что и ты, — сердце гитариста больно кольнуло от этих слов, он шумно вздохнул и уже начал корить себя за излишнюю поспешность, но барабанщик продолжал. — Но я… — Ринго сглотнул и почти отвёл взгляд в сторону, но нашёл в себе силы быть уверенным. — Ты очень дорог мне. — Как друг, — шепнул Джо, потому что голос отказывался быть громче. — Да, — просто согласился Ринго. — Но я думаю, мы можем поужинать вместе, — он добавил это чуть тише и неувереннее. — Рич, — только и смог ответить Харрисон, невольно расплываясь в улыбке. — Значит это свидание? — Старки кивнул, а Джо стал ещё радостнее, — Завтра ты свободен в шесть вечера? — Да, свободен, — в этот раз Ричард отвёл взгляд, он смутился, невероятно сильно, представляя себе завтрашний день. Джордж заметил это и почувствовал, как сжимается сердце. Было странно — он вроде бы счастлив, что идёт на свидание с любимым, но знание того, что чувства невзаимны, заставляет переживать ещё больше. — Ричи, можно я тебя обниму? — Ринго никогда ещё не слышал, чтобы его имя кто-то произносил с такой нежностью. Он не смог устоять и кивнул, в следующий момент чувствуя напряжённые обнимающие руки и тёплое дыхание на своей шее. Прикрыв глаза, барабанщик обнял его в ответ и почувствовал, как юноша слегка расслабился. В порыве своей влюблённости он не смог удержаться и поцеловал Рича в щёку, быстро и почти невесомо, и тут же отстранился, отступая на шаг. Старки весь оставшийся день чувствовал его тёплые губы на своей коже.