И для Бога есть тропинка в Ад...

Души... Веселые и грустные, любящие и ненавидящие, смешные и злые, с недостатками и без... Тонкие и эфемерные, собранные из осколков или целостные... Я видел много душ, но не скажу, что они одинаковы. Они так дрожат перед Богом, что невольно хочется смеяться. Светлые и тёмные, красивые и прекрасные – их можно разделить. Чем прекраснее душа, тем сильнее её боль... Только здесь (какая ирония!) боль становится прекрасной. Они так холодны, так высокомерны... Почему все их чувства здесь исчезают? Чтобы не было боли? Чтобы не было прекрасного? Я не чувствую боли. Я смотрю на всё свысока, как критик. Но я и себя довёл до критического состояния. Я тоже прекрасен... наверное. Моя боль стала мною, и теперь поглощает меня изнутри. И скоро я стану совсем отбеленным, совсем мягким и пушистым. Податливым. Боль исчезнет, но её остатки станут памятью. Пускай, не вечной – но пока я помню. И только потому всё ещё смею смотреть на них свысока. Я пока что понимаю, что будет потеряно, а что утрачено навсегда. Когда ты часто что-то находишь, то ты по привычке становишься рассеянным. И если ты теряешь совесть, то это не так грустно, как кажется, если учесть, что совесть нельзя потерять по рассеянности. Скоро я всё потеряю – и тогда стану ещё выше. Я стану облаком...