***
Проспала она, оказывается, до следующего утра. В животе урчало от того, что Джози толком не поела ничего, самочувствие было немного лучше, чем вчера, но все равно, точно не для серьезных телепатических операций… на краю кровати сидела Ванда, и Джозетт прекрасно понимала, что Ведьма ей хочет сказать. — Это же моя идея… — пискнула Джози совершенно несчастно, чувствуя себя маленьким ребенком, у которого отбирают любимую конфету. — Еще пара дней, и я точно буду в норме, и… — Баки хочет попробовать уже сейчас, — не дала ей договорить Ванда. — К тому же… с чего ты решила, что я собираюсь присвоить твою идею себе? Джози, не сдержавшись, фыркнула и криво усмехнулась. Они, наверное, даже рады, что все так получилось, что именно сейчас организм Джози упал на спину и беспомощно задрыгал лапками, говоря, что с него хватит. Явно же не случайно Баки заторопился так! Стало себя очень жалко. — Вы меня сливаете, — заключила Джози, абсолютно уверенная в своей правоте. Потом самой интересно стало — почему вдруг вся ее дурость решила одномоментно вылезти именно в этот момент?.. — Ты во фразе «бережем тебя и не даем возможности натворить ошибок, потому что ты сама понимаешь, насколько дело серьезно» сделала несколько ошибок, — язвительно парировала Ванда, которую явно напрягало поведение подруги. — И именно поэтому первый шаг сделаю я. Дальше, если пожелаешь, будем чередоваться, потому что, я уверена, это будет очень… энергозатратное дело. В словах Ванды была даже не доля истины, она сказала абсолютную правду, однако… что-то эгоистичное внутри говорило, что Джозетт должна сейчас же встать и сделать все самостоятельно. Да, что-то может пойти не так, точнее сказать, все пойдет не так, но это же она спасительница! Это же она все придумала! Это же она должна легко и непринужденно сломать код Гидры и подарить Баки-Солдату новую жизнь, она, девчонка, от которой не ждали больших свершений! А потом Джози подумала о Баки. Он вот специально предложил начать еще тогда, когда для Джози встать с кровати — слишком большое испытание, чтобы ничего не натворила, собой не рисковала, а она… думала только о себе в этом вопросе. Эгоизм предсмертно хрипел под тяжелой пяткой совести и абсолютно очевидной привязанности к Джеймсу Бьюкенену Барнсу. — Ладно, — наконец выдавила из себя Джозетт, хотя с языка чуть не сорвалось кое-что другое. — Ладно. Я… я согласна отсидеться на скамейке запасных. Ради общего блага. Ванда улыбнулась ей с, кажется, облегчением. У Джози на душе чего-то кошки скребли.***
— Останешься? Возможность дистанционно следить за происходящим — а точнее планшет, на который транслировалась запись с камер в зале — ей принес Вижен. Вижену с ней идти запретила сама Ванда — сказала, что тот будет ее очень сильно отвлекать, если начнет беспокоиться. Джози же одна немного от тоски с ума сходила, так что почему бы и нет, правильно? — Если ты настаиваешь, — в свойственной ему максимально нейтральной манере откликнулся Вижен, садясь рядом с ней. Так даже спокойнее немного. Кажется, эту комнату изначально использовали для сдерживания Халка. В центре был предусмотрительно прикованный к стулу Баки — Джози с интересом изучала стены, чтобы только не смотреть на него. Потом появилась Наташа — конечно, кто же еще сможет произнести код без акцента… чуть позади Романофф стояла Ванда, и ее напряжение передавалось даже через экран. Во время того, как Наташа произносила код, Джози заткнула себе уши и закрыла глаза, потому что это было… слишком. Она с трудом подавила в себе желание подорваться с места и прекратить все это. Джози всегда остро воспринимала чужую боль, но сейчас… стало нехорошо. Стало очень плохо, и как-то между делом Джози даже порадовалась, что начинать уничтожение кода выпало не ей — она бы точно там в обморок хлопнулась, едва услышала бы первый крик. Хорошо, что они сейчас далеко. В мыслях тоже ничего не слышно. Совсем ничего. Наконец все стало тихо. Джози приоткрыла один глаз и ойкнула от удивления — на экране точно был не Баки. Взгляд прямой, но холодный. С виду расслабленный, однако чувствовалось, что любое неосторожное движение — и ты труп. Стив наблюдал со стороны — решили не драконить Солдата сильно. Видимо, они потребовали от него… отсчета? Зимний Солдат должен выполнять любые приказания. Ванда спрашивала. Вопросы не глобальные — знаешь ли ты, где находишься, как тебя зовут, что ты знаешь о коде, что ты об этом не знаешь, понимаешь ли, что с тобой будут делать… Солдат отвечал коротко — ничего лишнего, только то, что требуется. Интересно то, что от него не ощущалось абсолютно никакой враждебности, скорее наоборот, он был… абсолютно равнодушен. Джози думала, что Ванда перейдет к делу прямо сейчас, но она, подойдя к Солдату очень близко, вдруг уточнила: — Ты хочешь что-то спросить? — Ты убьешь меня? Вопрос… ну, такой. Как бы между делом. Уровня «Как тебе погода за окном?». Солдат не боится совсем. Возможно, за время совместного существования только с Баки, без вмешательства Гидры, он… уже понял, что однажды это произойдет? Мурашки по спине прошли, и одновременно с этим стало болезненно-жарко. Джози выдохнула, коснувшись лбом прохладного плеча Вижена. — Не знаю, — честно призналась Алая Ведьма. — Должна убить, — все так же равнодушно отозвался Зимний Солдат. — Либо он, либо я. Третьего не дано. — И откинулся обратно, давая понять, что готов ко всему. Замешкалась даже Ванда. А внутренний голос Джози вопил о том, что нет, они должны сделать все что необходимо и добиться мирного существования обеих личностей… только понятия не имели, как. Когда Ванда коснулась его висков и с ее пальцев заструилась магия, Джози выключила трансляцию, все еще не отстранившись от Вижена. История, конечно, не терпит сослагательного наклонения, однако… сколько всего можно было бы предотвратить, если бы тело Баки Барнса нашли раньше, чем до него добралась Гидра.***
Ванда потом несколько дней провела под надзором врачей — первая, пробная попытка, выяснение того, как все устроено, на это ушло очень много сил. Джози даже не решилась узнать, получилось все или нет. Как-то она иначе представляла себе операцию по спасению Баки… более простой, если честно. А пока получается все так, что язык к небу присыхает, когда заходит речь о первой попытке. Страшно.