Пробуждение Каллагана.

      Аластор сидел на сырой земле и держался за свою голову, из которой тонкой струйкой текла кровь. Ему было очень больно, но с этой болью ему приходило понимание. Это было так странно. Ответы, которые он искал всю свою жизнь, стали вдруг так очевидны, что Аластору стало стыдно за свою недалёкость. Потом к нему прошло осознание. Осознание всего. В этот момент Аластор понял, не много, не мало, всю вселенную. Он понял как и что в ней работает. Как же раньше он был глуп!       Теперь, когда он преисполнился фундаментальными знаниями о мироздании, он решил попробовать то, что он не делал никогда ранее, но то о чём всегда мечтал.       Аластор провёл рукой над своей раной на голове и… она исчезла, как будто бы её никогда не было.       — Это невероятно! — подумал он. — Неужели я только что колдовал?! Я и не знал, что колдовать так приятно! Хотя, нет, знал!.. Я ведь колдовал раньше! Но когда?..       Теперь на Аластора нахлынули воспоминания о давно забытых временах, когда он творил такие заклинания, что были неподвластны воображению, а его имя… Нет, это было не его имя… Да и то был не он, это был тот, кем Аластор был раньше… И тогда его звали…       — Аластор! Аластор! — перед ним сидела красивая молодая голубоглазая девушка с коротко стриженными чёрными волосами и белой кожей, одетая в костюм из грубой парусины. Девушка вначале пыталась привести Аластора в чувство, но поняв, что на внешние раздражители растрёпанный юноша в кожаном плаще не реагирует, она принялась осматривать его голову. — Аластор, ты не ранен?       Несмотря на кровь, никаких ран на голове у Аластора не было. Прочие члены отряда, добив чудовищное растение, отправившее их сотоварища в нокаут, всё недоумевали, почему Мисси постоянно возится с Аластором. Ведь у них в отряде есть прекрасный целитель, а сама Мисси — по силам вполне сопоставима с архимагом.       — Это не моё имя… — вздохнул Аластор, всё ещё смотря в прострацию.       — Что? — удивилась Мисси.       — Меня зовут не Аластор. — объяснил юноша, взглянув на Мисси таким взглядом, какого она никогда не видела у скромного, застенчивого и неуверенного в себе книжника. Он смотрел на неё, как на полное ничтожество, не достойного малейшего внимания с его стороны.       В этот момент Мисси всё поняла, но она не отошла ни на шаг, напротив, она положила ему руки на плечи и посмотрела ему в лицо:       — Что ты такое говоришь? — какая-то часть Мисси отказывалась признать случившееся, всё ещё надеясь, что у её товарища просто сотрясение.       — Ты прекрасно знаешь о чём я говорю. — хищно улыбнулся Аластор. Теперь он вспомнил. Теперь он видел потоки магии, циркулирующие внутри животных, растений, камней… и уж тем более, он видел с какой скоростью они носятся в пользователях магии. Эти потоки показывали Аластору всё: чувства, мысли, переживания всех живых существ вокруг.       Мисси посмотрела на Аластора с жалостью. Алостор видел страх Мисси, но она боялась не его, а… за него?..       — Скажи моё имя. — приказал Аластор.       Мисси с силой сжала губы.       — Скажи! — настоятельно потребовал он.       — Каллаган… — опасливо обронила она. — Тебя зовут Каллаган.       Услышав это имя, весь отряд пробрал животный страх от пяток до затылка.       Каллаган — имя самого могущественного тёмного волшебника в истории. Эпитеты, которыми его награждали соперники ужасали сами по себе, а воспоминания о его силе так глубоко въелись в генетическую память всех народов, что даже сильные мира сего до сих пор ощущали его фантомную угрозу, хотя Каллаган и был побеждён почти восемьсот лет назад. Этот волшебник был побеждён ценой всего, и как бы не мечтали забыть о нём мудрецы и предсказатели, они не могли. Наследие Каллагана жило и не намеривалось уходить. Некоторые, особо преданные его фанаты, небезосновательно утверждали, что сейчас наследие Каллагана значило для мира больше, чем наследие Старой Империи. Это имя боялись упомянуть даже в суе, ведь даже после его поражения, уже никто не мог чувствовать себя в безопасности, зная, какой мощью обладал этот поверженный призрак прошлого.       — Каллахан… да… — Аластор встал на ноги. — Так меня звали раньше… И давно ты знаешь?       — Три месяца… — призналась девушка.       — Так вот зачем тебе понадобилось так срочно ехать к Мэрлину…       Мисси не нашла, что ответить.       — О чём ты говоришь? — возмутился Персиваль, белокурый юнец в лёгкой броне, держа наготове волшебный меч Экскалибур — семейную реликвию дома Пендрагонов.       Мисси неуверенно посмотрела на свой отряд, вставший в боевой порядок.       — Скажи им. — попросил Каллаган. — Негоже держать боевых товарищей в неведении.       Волшебник пошёл к своей походной сумке, валявшейся на земле в пяти метрах от него.       Будучи сверлимой пятью взглядами, Мисси, запинаясь начала:       — Ну, в общем… наш Аластор… он…       Каллган вытащил из сумки небольшое зеркальце и, что было нетипично для Аластора, принялся укладывать свои смольные непослушные волосы.       — Он — Каллаган… — решилась, наконец, Мисси. — То ли его реинкарнация, то ли Каллаган, лишившийся магии, я ещё, если честно, сама не поняла…       — Не магии… — объяснил Каллаган, зачесав волосы назад. — Я просто забыл, как колдовать…       Весь отряд с опаской и интересом посмотрел на книжника.       — Но теперь, я вспомнил… — Каллаган встал невероятно пафосную позу, являя свою персону миру, пусть и видело это всего несколько человек.       Кул, здоровяк в массивной святой броне, выхватил из ножен меч и, в надежде на то, что святая броня защитит его от магии гроссмейстера тёмных искусств, ринулся в атаку, но его ждало разочарование. Мисси, к всеобщему удивлению, выставила магический щит, после чего повалила всех членов отряда на землю.       Каллаган сам не верил в подобный поворот, однако всё удивление он выразил лишь поднятой бровью.       — Ты что делаешь?! — воскликнула лучница Зена.       — Я не позволю никому ему навредить! — закричала Мисси.       — Да он сам, кому хочешь навредит! — разозлился волшебник Марк, одногодка Мисси. — Ты что совсем что ли перестала соображать?! Одумайся, он — Каллаган! Он наш враг!!!       — Нет! — не унималась Мисси. — Это Аластор! И он твой лучший друг!!! Неужели вы все забыли, сколько раз он нас всех выручал?! Сколько раз он спас нас всех от смерти, рискуя собственной жизнью.       — Но тогда он не был Каллаганом! — возразил Кул.       Лицемерие крестоносца заставило Мисси разозлисься не на шутку. Она прижала Кула к земле с такой силой, что его кости были едва не стёрты в порошок.       — Остановись! — приказал Марк. — Что ты делаешь?! Уже совсем умом тронулась со своим Аластором?! Не видишь, что ли, где друзья, а где враги?       — Вы называете его злом, но это вы хотите убить его! — возразила Мисси. — Вот он, стоит рядом со мной и не думает нападать!!!       Каллаган всё это время стоял и ждал развития событий. Он был совершенно спокоен, так как никто из присутствовавших, даже Мисси, при всех её магических талантах, не мог причинить ему вреда. Впервые за всё то время, что он был вынужден провести под личиной Аластора, он почувствовал себя в безопасности, хоть и был окружён врагами.       — Тебе разве в детстве не рассказывали, кто такой Каллаган и что он сделал?! — парировал Персиваль.       — Мне плевать на эти детские сказки! — заявила Мисси, всё ещё держа поле. — Аластор никогда ничем меня не обидел! Он всегда делал всё, что было в его силах, чтобы помочь мне. Чтобы помочь каждому из вас!!!       Этот аргумент немного убедил лишь Миру, эльфийку-целительницу. Она всегда была самой покладистой из отряда.       — Значит, тот факт, что ты в него влюблена здесь не при чём?! — с ревностью и остервенением спросил Марк.       Мисси была зла. Она была очень зла. Она была готова убить Марка не месте, но помощь волшебнику пришла оттуда, откуда никто не ждал.       — Ладно, закончили. — решил Каллаган и убрал поле Мисси.       Все с удивлением посмотрели на преображённого товарища.       — Вот как всё будет. — объявил пробуждённый волшебник. — Вы уходите, рассказываете всем, что истинный наследник Старых Императоров и Древних Королей вернулся, собираете армии самых могущественных государств, самых сильных волшебников, и прочую шваль, что не желает подчиняться истинному Владыке в одном месте, чтобы я мог напомнить миру о своём могуществе, уничтожив всех своих врагов одним заклинанием.       Марк, конечно, не хотел действовать по указке ни Аластора, ни Каллагана, но было сложно не признать, что самоуверенный «наследник» не просто указал им самый оптимальный путь к победе, но и собирался предоставить все условия для его осуществления. Волшебник намеривался принять предложение пробуждённого зла, однако у его сотоварища были свои соображения на этот счёт.       — Аластор… — взмолилась Мисси. — Мы ведь все друзья…       Очистивший магией свои вещи павший властелин лишь глубоко вздохнул:       — Знаешь, я даже отвечать на это ничего не буду. Я просто напомню, что услышав, что я — Каллаган, никто не вспомнил ни о какой дружбе. И каждый был возмущён тем, что ты не собираешься помогать им убить меня. Выводы можешь сделать самостоятельно, но на твоём месте я бы им не доверял, особенно крестоносцу: когда догматы заменяют тебе разум, мозг становится на удивление мягким и податливым, и что придёт в такую голову часто трудно предсказать.       Каллаган взвалил свою сумку на плечи.       Мисси, конечно, было больно всё это слышать, но не могла она так просто отпустить человека, которого считала другом, пусть он и сбился с пути, пусть он и наломал дров в прошлом, она была уверена, что никто не потерян, пока рядом с ним остаются верные друзья. Она была готова пойти вместе с ним, так долго, насколько он её позволит. Поэтому она, не раздумывая о возможных последствиях, не представляя сколько в Аласторе было сейчас магии и злости, схватила его за руку.       — Ты думаешь, мы тебя так просто отпустим? — Кул встал на ноги, очевидно, не будучи согласным с позицией Марка.       — Думаю, что тебя вразумят тем, что лобовая атака — это не самая эффективная тактика против противника, имеющего перед тобой катастрофическое преимущество. — Каллаган одёрнул руку Мисси и подошёл практически вплотную к Кулу. — Думаю, что ты пофыркаешь, на тему «Мне не дали умереть смертью храбрых», но примешь резонность доводов и, когда армия будет собрана, ты, вместе со всей основной тяжёлой пехотой Церкви пойдёшь в авангарде. Думаю, авангард будет идти клином, а по флангам выставят лёгкую кавалерию. А потом ты умрёшь. Это произойдёт так быстро, что ты даже не поймёшь. Доля секунды и все мои враги будут уничтожены, невероятно красивое и зрелищное заклинание, мне даже жаль, что вы не успеете осознать его великолепие…       Впервые с дачи монашеского пострига, Кул не ощущал рядом с собой поддержки Магии. Он понял, что это потому, что Магия не подчиняется Первосвященнику — она превращается лишь её властелину, тому, что сейчас стоит перед ним. Крестоносец впервые за всю свою военную карьеру, не знал, как ему себя вести, поэтому он просто отошёл, признавая моральное положение перед этим, на вид, сущим сосунком.       — Аластор, прошу… — обратилась вновь Мисси.       — О чём ты просишь? — улыбнулся Каллаган.       — Не надо!.. — по её щекам потекли слёзы.       — Что мне не надо делать? Не надо защищаться, когда меня хотят убить? Или ты указываешь мне на то, что я напрасно предупреждаю своих врагов о свои планах? Да, тут я с тобой согласен, но дело в том, что у сильнейших есть привилегия давать фору отстающим, иначе в таком противостоянии нет ни смысла, ни чести. Это всё-равно, что избивать младенцев.       — Ты много говоришь сегодня. — Мисси непонятно от чего улыбнулась сквозь слёзы.       — Да. — Каллаган, хоть и продолжал улыбаться, почувствовал, что теряет инициативу в разговоре. — Я всегда замечал, что обладание неудержимой силой, заставляет окружающих слушать тебя внимательнее.       — Тебе, наверное, было раньше одиноко… — предположила Мисси.       — Одиночество — удел совершеннейших. — чуть ли не с гордостью объявил маг.       — Совету действительно стоило прислушаться к твоим идеям… — сказала девушка.       В этот момент лицо Каллагана переменилось, он направил руки на Мисси, соединил большой и указательный пальцы левой руки, затем накрыл их правой ладонью.       — Ещё одно слово, и я поверну ладонь. — от ухмылки на его лице не осталось и следа.       Вся компания увидев это движение напряглась — они узнали его. Это было базовое атакующее заклинание некромантии — фокусируешься на шее, потом поворачиваешь ладонь и голова противника отлетает от тела словно пробка из бутылки игристого вина. Компания вновь попыталась собраться в боевое построение, однако Мисси остановила их рукой и улыбнулась им: всё было хорошо.       — Ты так отчаянно пытаешься доказатель, что после обретения магии от того тебя, которого мы знали ничего не осталось… — продолжала Миссии.       — Так и есть. — не очень уверенно сказал Каллаган, больше напоминая скромного умника Аластора, чем великого волшебника. — Я вспомнил себя.       — Ты и не забывал. — Мисси подошла к магу почти вплотную, пока отряд с замиранием сердца ждал, чем же всё это завершится. — Я испугалась говорить тебе сразу о том, что ты — Каллаган, потому что боялась, что вернётся то чудовище, которыми нас пугали, но сейчас, я отчётливо вижу, что всё это были просто враки.       Каллаган ничего не ответил, его блеф был раскрыт.       — Истинному повелителю магии не нужны жесты для создания заклинания, тем более такие примитивные, чтобы все поняли их смысл. Тот Каллаган, про которого нам рассказывали убил бы меня силой мысли ещё до того, как я поняла бы, что он пробудился.       Волшебник наградил Мисси за сообразительность довольной улыбкой.       — Спорим, я даже не в фокусе заклинания? — продолжала девушка своё наступление.       Каллаган, продолжая улыбаться, повернул ладонь. На лицах прочей команды возник ужас, а Мисси не повела и бровью. Не повела и бровью, когда дерево за ней переломилось пополам.       — О, смотри-ка, ты победила. — улыбнулся Каллаган.       Марк, наблюдая со стороны за этим разговором, вопросительно посмотрел на Кула, крестоносец ответил ему столь же недоумённым взглядом.       — Аластор, всё ведь было хорошо. — Мисси взяла волшебника за руки и посмотрела ему в глаза. — И всё может так и продолжаться… Мэрлин надёжно хранил твою тайну, и никто из нас не проболтается.       В отряде послышались негромкие ни то недовольные, ни то разочарованные звуки, но ненадолго, так как в следующую секунду Мисси посмотрела на отряд таким взглядом, что спорить с ней никто не посмел:       — Я сказала: «Никто не проболтается»! — эта девушка могла быть по-настоящему грозной, когда хотела, даже не используя свой статус «Избранной».       — Аластор… мы можем продолжить наши приключения. Мы можем вернуться к Мэрлину, я уверена, он будет рад встретиться со своим старым другом спустя столько времени… Тут столько вариантов… тебе не обязательно снова вступать на путь смерти и разрушений… Когда я узнала о тебе… я очень испугалась, что мы больше не сможем дружить, но… я счастлива, что это не так!.. Может быть, остальные и не смогли сразу разобраться со своими мыслями по поводу этого всего, но… я уверена, что хочу быть твоим другом, если ты мне позволишь. И Мэрлин хочет, иначе бы не оберегал тебя столько лет…       Каллаган и Мисси держались за руки, она улыбалась, глядя ему в глаза, он же смотрел на девушку снисходительно, словно что-то обдумывая. Заговорил он, однако довольно скоро:       — Мисси, ты действительно удивительная… — мягко улыбнулся он, — …только ты можешь быть одновременно и такой умной… и такой идиоткой.       Глаза Мисси округлились в удивлении, а Каллаган продолжал мягко улыбаться… пока мог держать на своём лице эту маску, но спустя всего несколько секунд он истерично заржал то скручиваясь в бараний рог, то выпрямляясь и откидывая голову за спину.       Сообразив, что Мисси провалилось, остатки отряда вновь собрались в боевую группу, хотя Марку уже и начинало казаться, что более разумным решением было бы сбежать, пока девушка отвлекает чернокнижника. Казалось бы, Каллаган не мог пугать ещё больше, но в этом его смехе было нечто такое, что пугало само по себе, а осознание того, что это был смех практически всесильного существа, вызывало нестерпимое желание оказаться максимально далеко отсюда.       Каллахан, проржавшись, сделал шаг прочь, оставляя Мисси в недоумении:       — Желаю тебе к нашей следующей встрече повзрослеть, и не присоединяться к походу против меня, если хочешь жить.       Прочий отряд по-прежнему стоял в боевом порядке, готовясь в любой момент отступать с боем.       — И, да, Мира. Я бы на твоём месте перестал надеяться на отношения с Перси. — сказал Каллаган на прощание. — Он мужеложец.       Кул, стоящий справа от Персиваля, отпрыгнул в сторону, нарушив боевой порядок. Персиваль покраснел, а Мира раскрыла рот от удивления.       Каллаган зашагал прочь, но Мисси прыжком догнала его и схватила за руку:       — Я пойду с тобой! — заявила она.       Волшебник презрительно фыркнул.       — Я серьёзно!       Маг продолжил бы идти дальше, если бы Мисси не остановила его, повернув лицом к себе:       — Послушай!.. Ты может быть мне и не поверил, но я не отвернусь от тебя, и не дам тебе просто так уйти. Хоть я с тобой и не согласна, но если ты считаешь, что эта дорога — правильная, то я пойду за тобой. Я пойду за тобой до конца, Аластор.       Тёмный волшебник тяжело вздохнул:       — Быть может быть ты забыла, но ты была избрана самой магией, чтобы окончательно уничтожить моё наследие.       — «Есть магия, есть её властелин и есть воля их одна на двоих…» — вспомнила Мисси второй постулат некромантии.       — Это не аксиома, а элемент пропаганды. — совершенно серьёзно ответил Каллаган.       — Но я всё-равно в это верю… — улыбнулась она ему так, чтобы тот наверняка понял, что верит она не в эту догму, а в него самого.       Каллаган устало вздохнул. Он был готов телепортироваться, и Мисси поняла это. Осознав, что её арсенал уже исчерпан, она прибегла к самому последнему средству:       — Поставь мне метку… — попросила она.       — Зачем это? — Каллаган, казалось, был этим даже немного удивлён.       Мисси встала перед ним на колени:       — Затем, что я присягаю на вечную верность единственному и истинному Повелителю Магии, владыке Каллагану, отцу некромантов, прародителю нежити, прямому наследнику Старой Империи. Я вверяю тебе свою душу и тело и обязуюсь служить до конца…       — Ты совершаешь большую ошибку… — без энтузиазма попытался образумить девушку Каллаган.       — И какая тебе разница? Единственный человек, который в теории может тебя победить, стоит перед тобой на коленях и умоляет поставить метку. Разве не это — несбыточная мечта тёмного властелина? Просто поставь метку… и ты победил… и не останется никого, кто сможет тебя остановить.       Каллаган не знал, как на это реагировать, в конце концов, в её логике не было изъянов — маг ничем не рискует, пометив её, а приобрести может такие выгоды, что не снились ему и в самые лучшие его годы.       — Ну и ладно. — вздохнул Каллаган, взяв руку девушки и надавив ей на запястье ногтем своего большого пальца.       Кожа Мисси в месте касания ногтя почернела, потом краска начала расползаться, образовав рисунок браслета из змеиной кожи, опоясывавший руку Мисси.       Марк, вместе с остальным отрядом наблюдавший за этой сценой издалека, не смог просто так поверить в произошедшее — Мисси получила метку Каллагана. Добровольно. Это значило только одно: всё кончено, это мир уже принадлежит Каллагану, просто это станет заметно не сразу.       — Разреши, я понесу твою сумку. — заботливо обратилась Мисси к повелителю тьмы.       — Там мои книги. Мне неприятно, если я не чувствую их вес. — холодно отказался Каллаган, на что Мисси понимающе кивнула.       Правда об Аласторе и предательство Мисси — а именно так и был расценен её поступок — стали причиной упаднических настроений в отряде. Первые несколько минут никто не мог ничего сказать — ни у кого не было даже желания разрыдаться, поскольку на тот момент всё уже было бесполезно.       — Нужно сообщить Мэрлину. — заметил Кул, когда более менее пришёл в себя.       Марк молча кивнул.       — Вы что, не поняли! — вдруг ободрился Персиваль.       Все с интересом посмотрели на наследника дома Пендрагон.       — Это уловка! — объяснил он.       — А ты уверен? — спросила Зена.       — Да! Это ведь ей предначертано уничтожить Каллагана. Но не было сказано как. Быть может, единственный способ уничтожить его — это объединиться с ним?       — Да разве такое возможно? — не поверил Марк.       — Воистину, пути магии неисповедимы… — ответил ему крестоносец.       — Так что, вы как хотите, а я не намерен позволить ей разобраться с Каллаганом в одиночку. — подорвался Персиваль с места.       — Что ты делаешь? — удивилась Мира.       — Эй, злобный повелитель Аластор! — Персиваль встал перед волшебником. — Неужели ты думаешь, что я оставлю нашу Мисси с тобой наедине?       Рыцарь, улыбнувшись, протянул Каллагану своё запястье:       — И если эта татуировка — цена за то, чтобы пойти дальше с Мисси, то я готов её заплатить.       — И я! — подбежала Мира.       — И я! — заявил крестоносец Кул.       Перед Каллаганом было пять рук и пять душ, которые он видел насквозь.       — Видишь! — радостно улыбнулась Мисси и приобняла своего повелителя. — У тебя гораздо больше друзей, чем кажется!!!       Каллаган чуть-чуть подумал, после чего улыбнулся так, что стало не по себе всем, кроме Мисси, естественно:       — Действительно…       Повелитель тьмы поставил свою отметку на каждую, протянутую ему, кисть.       Марк, получивший отметку последним, лишь взглянув на неё, понял, какую глупость он только что совершил, поддавшись тени надежды. Эта метка не даёт ни навредить Каллагану, ни пойти против его приказа, даже мысль о Каллагане в негативном ключе приносила едва терпимую боль.       — Итак, куда мы идём, Аластор? — улыбаясь, спросила Мисси.       — Туда, где вы сможете доказать мне свою верность. — сухо ответил волшебник.       Эти слова ни у кого, даже, казалось, у Мисси не вызвали энтузиазма.       — Это ты о чём? — спросил Пендрагон.       — Мои новые приспешники сделают то, что не удалось мне восемьсот лет назад… Вы принесёте мне голову Мэрлина.