Дипломник

Когда на следующее утро за ним приходят, чтобы проводить к лечащему врачу, Чанёлю кажется, что он готов ко всему. Он вертит головой, запоминая путь, и в конце концов останавливается около кабинета ревматолога. Сопровождающий его парень стучится, спрашивает, можно ли вводить пациента и, видимо, получает положительный отклик, раз перед ним широко распахивают дверь. Кабинет небольшой, но просторный. Он очень напоминает рабочее место хирурга из студенческой больницы, только вот вид из окна намного красивее. Врачом оказывается мужчина в возрасте, примерно пятидесяти с хвостиком лет. Они представляются друг другу и начинается то, что Чанёль бы назвал классическим приёмом у госпожи Ким. Осмотр занимает чуть больше времени, чем обычно. Мужчина осторожничает, боясь нанести вред, но Чан уверяет, что уже до этого ходил на сеансы к мануальному терапевту и чуточку окреп.       — А выписки нет? — тут же интересуется господин Пак. Ёль поджимает губы. Как-то они об этом не подумали. — Ну ничего, в санатории есть замечательный терапевт господин Ли, он сможет оценить, насколько Вы продвинулись вперед. В последующих разъяснениях по поводу заболевания Чан не нуждается, но садится на стул и молча ждёт, пока разговор дойдёт до назначений. И вот когда это происходит, парень думает, что он был слишком самонадеян. Конечно, ревматолог объясняет необходимость тех или иных практик, но парню кажется, что это уж слишком много для него одного.       — А это не много? — с сомнением вопрошает Ёль. — В смысле… ну, это не очень насыщено для моего состояния?       — А Вы практически в порядке! — заверяет врач, заводя новую карточку на парня. — Мы поможем Вам снять боль, увеличить кровообращение, снять остатки воспаления, укрепить сустав, поднимем боевой дух, ну и научим жить с этим дальше. Звучит очень положительно. Чан надеется, что всё то, на что его запишут, и даже эти пугающие процедуры, возымеют эффект, но всё-таки…       — А болеть точно не перестанет? — тихо интересуется.       — Рецидивы неизбежны, но при определенном образе жизни, поддержании иммунитета и положительного настроя можно сократить их до минимума, — мужчина как-то… по-отечески смотрит на него, сняв очки. — Всё будет хорошо, если Вы доверитесь нашим специалистам и, в первую очередь, себе. Позвольте самому себе исцелиться, и тогда никакая нога и трость не будет помехой для той жизни, которую Вы планируете. Чанёль слабо улыбается и отводит взгляд к чужому плечу. Врач понимающе предлагает:       — Что, сходим на парочку сеансов психотерапии?       — Пожалуй. Господин Пак быстро заполняет карточку и притягивает к себе кучу бланков разных видов. Он заполняет графы имени, возраста, роста, веса и заболевания, передавая каждую с небольшим объяснением того, к кому идти и чего ожидать. Так у Чанёля появляется небольшая стопка листочков формата А5 — это его небольшие «направления» на разные сеансы: источники, интерференцтерапию, мануальную терапию, грязевые ванны, гидрокинезотерапию и к психологу.       — По поводу последнего — это может быть один-два индивидуальных сеанса, а потом переключитесь на групповую терапию. Подбираются группы с похожими проблемами, прорабатываются разного рода вопросы и, думаю, так будет легче всего научиться принимать сложившуюся ситуацию, а ещё распознавать, когда телу снова может понадобиться помощь врачей. Ёль согласен со всем сказанным, потому что ему действительно пригодятся эти знания. График обещают выдать как только будет проведен осмотр всех новоприбывших, уже тогда на основании назначений санаторий грамотно распределит посещения и оповестит их об этом. Сегодняшний день Паку отводится только на мануальную практику и грязевые ванны. Приходится идти в конец здания на первом этаже, буквально до самой последней стеклянной двери и дожидаться, пока выйдет медсестра и назначит время. Уже вернувшись в комнату, Чанёль рассеянно садится в кресло около окна и пишет смс Бёну, разглядывая «направления». Тот отвечает не сразу, но Ёль уже успел сфотографировать каждый листок и сбросить в диалог, подписав, что один уже забрали. График составят позже, — делится Чанёль, — сегодня на три часа терапия. Прекрасно. Чем быстрее начнёте, тем больше эффективность — 10:18, Бён Ты на работе? — 10:18, Чанёль Да, скоро заседание по поводу окончания учебного года Не помню, что в повестке, но вряд ли я смогу вынести свой вопрос на обсуждение Мне ещё нужно будет заехать в главный корпус Пришла телефонограмма. Декану хочется со мной поговорить — 10:19, Бён Это по поводу старого козла? — 10:19, Чанёль Мужчина присылает смеющийся стикер и отвечает, что не знает темы разговора, так что обо всём расскажет после. Парню остаётся только пожелать удачи и отложить всё в сторону, залипая на долгие минуты в происходящее за окном. Погода сильно изменилась: моросит дождь с самой ночи, на улице тепло, ветер тоже тёплый, но ощущение зябкости не покидает парня. От такой смены условий у него противно поднывает бедро, и терапия будет в самый раз. Чан ставит таймер за час до сеанса и тяжело вздыхает, понимая, что ему абсолютно нечего делать. Так он начинает своё исследование санатория: с пятого по второй этаж — номера жильцов санатория, причем делятся они на проходящих реабилитацию и просто отдыхающих; первый этаж включает в себя небольшую административную часть, огромную врачебную часть, спортзалы и большой бассейн. Двигаясь согласно карте в приложении телефона, Ёль выходит на улицу и глубоко вдыхает тяжелый воздух. Если в скором времени выйдет солнце, они все умрут от удушья. Прогулка по территории санатория не заканчивается даже через час с перерывами на лавке. Чанёль очарован беседками, огромным садом, частью горячих источников и даже какое-то время наблюдает издалека за проходящим занятием йоги. Присев на лавку под деревом, которое не пропускает моросящий дождь, он замечает, что не единственный, кому нечего делать. Заметивший его мужчина немного осматривает его и, словно решившись на знакомство, прихрамывая, двигается в его сторону. Так у Ёля появляется знакомый Джэджун, который подошел знакомиться со словами «Вижу, мы будем в одной команде?». Ему прописали занятия в бассейне, мануальную терапию, иглоукалывание и посетить парочку сеансов медитации. Он приехал сегодня утром, но уже успел побывать на приёме и научился ориентироваться в здании.       — А сколько тебе лет? — вдруг интересуется мужчина, не отрывая взгляда от занятия. — Мне двадцать девять.       — Мне двадцать два.       — Заканчиваешь учёбу?       — Уже. А Вы где-нибудь работаете?       — Давай на ты, ладно? Я инженер по охране труда, работаю на госпредприятии. Точнее, работал, сейчас в «отставке», — усмехается он, хлопнув себя по колену. — На выезде оступился и свалился в яму. Чанёль удивился:       — А как же техника безопасности? Мужчина весело рассмеялся, пожав плечами.       — Видимо, был не мой день. Такова жизнь. Обмен номерами и созданный чат значительно облегчат им жизнь. Чанёль ещё до своего номера не дошёл, как Джэджун уже написал ему, расспрашивая о его жизни и делясь своей. Ёль переписывался с ним до самого обеда, потому что всё равно делать было нечего, а на обеде мужчина подсел к нему за столик и не отставал до тех пор, пока у Ёля не прозвучал таймер.       — У меня на четыре, — вдруг поделился он, складывая посуду на поднос, — полагаю, наш график будет немного сходиться в каких-то днях. И ты, если что, пиши, не стесняйся. Скрасим друг другу досуг, а то мне даже здесь поговорить не с кем: все мои друзья на работе, не могу их отвлекать.       — Ладно, — пожал плечами Чан. — Мне конечно есть с кем скрасить одиночество, но на прогулку я бы с кем-нибудь сходил. Терапия проходит хорошо. Парень чувствует, что чужие руки уверены и достаточно сильны для того, чтобы справиться с ним. Это не то же самое, что ИнСон, но ничуть не хуже. Медсестра выводит его из кабинета спустя сорок минут, десять из которых он просто лежал и отдыхал. Она открывает те самые стеклянные двери и помогает ступить на длинный деревянный мост, который ведет прямиком к источникам и месту, где делают грязевые ванны. Какое-то время его просят просто посидеть на террасе, и Чан сидит, даже не думая касаться телефона. Здесь, под навесом, безумно приятно находиться. Это место имеет по-настоящему корейскую атмосферу с деревянными навесами, лавочками и в целом окружающим видом. Этакий отрыв от современности! Ёль концентрируется на усилившемся дожде, мгновенно превратившимся в стену, и зябко передёргивает плечами. Позади открывается дверь, и парень оборачивается, мельком оглядывая, как выводят женщину с костылём и помогают сесть на одну из лавок. Грязевые обёртывания та ещё морока. Чанёль понимает это, когда возвращается к себе в комнату. Во-первых, он там чуть не заснул, заслушавшись и насмотревшись на дождь через окошко, во-вторых, его накрыли одеялом и было очень тепло, в-третьих, было максимально неловко, потому что ему пришлось раздеться, но ощущение тепла было таким мощным! Паку это понравилось, но не понравилось раздеваться. Ёль чувствует себя вымотанным, особенно после еды. Он принимает ванну, надевает выданную мягкую пижаму, выключает общий свет и плюхается на кровать. Светильники по обеим сторонам кровати хорошо освещают комнату, шторы закрыты наполовину и заметно, как начинает заходить солнце. Бён звонит ему после ужина в половину восьмого вечера. Чан вздрагивает, очнувшись ото сна и понимает, что игра на телефоне до сих пор включена, а он отключился не пойми на сколько времени.       — Привет, — сонно протягивает парень.       — Привет. Ты спал? Можем поговорить завтра, если…       — Нет-нет! — поспешно откликается Ёль, проводя ладошкой по лицу. — Всё хорошо, я хочу слышать тебя.       — Ты уже поел? — парень угукает, протягиваясь на кровати. — Что ты ел?       — Какую-то очень сильно диетическую еду, — усмехается Чан. — Лечащий врач отметил у меня недобор веса, но предупредил, что моё питание не особо будет отличаться от того, что я ел до этого. Думаю, с теми практиками, которые мне предстоит выдержать, я быстро вернусь в своё прошлое доаварийное состояние.       — Что-то и я себя запустил. Скоро ко мне вернется пышущий силой парень, а я у тебя выгляжу как черти что, — наигранно вздыхает Бён. Чанёль смеется в голос и ойкает, когда смех разносится по всему помещению эхом. Интересно, тут есть звукоизоляция?..       — Хорошие у тебя шутки. Смешные, — фыркает Ёль.       — Да, я не обделен чувством юмора. Пак усмехается:       — И всё же, это не самая сильная твоя черта.       — Ну-ка? А какая по-твоему самая сильная? Мм? — протягивает Бён.       — Вот эта. Когда ты такой игривый, у меня мозг отключается. Мужчина смеется, посылая разряды по телу. Чан ничего не может с собой сделать: улыбается, съезжая с подушек. Одеяло такое мягкое и матрас вроде твёрдый, но всё равно парень словно утопает в нём.       — Как прошел твой день?       — Как обычно, — отзывается Бён, — на заседании подбили итоги, завтра продолжение на десять часов. Я думал с ума сойду в том кабинете, мы просидели там три часа с перерывами.       — По поводу тебя ничего не говорили? — мужчина отрицательно отвечает. — А декан что?       — Расспрашивал о ситуации с заведующим. Я когда пришёл, он как раз выходил из его кабинета.       — Старый пиздюк, — цокнул Ёль, ворочаясь на кровати. — Он уже уволен.       — С чего вдруг? — удивился Бён.       — Я всё время о нём плохо думал. Так что можешь считать, что он уже уволился и через пару лет умрёт. Бён так оглушительно засмеялся, что парень даже отодвинул телефон от уха и непроизвольно хихикнул. Сонливость всё никак не отступала, но он героически боролся со своими глазами и голосом.       — Ты великолепен, — выдохнул мужчина.       — А то! Я очаровываю всех вокруг. Сегодня познакомился с одним мужиком, он тоже хромает, мы с ним в одной лодке.        — Я тебя туда лечиться отправил, а не с мужчинами знакомиться, — наигранно вздыхает Бён.       — Вот если бы кто-то почаще отвечал, я бы не скучал, а так у меня одиночество в сети, — жалуется Ёль, едва сдерживая смех. Бён охает:       — Ах ты ж задница! Был бы ты тут я бы показал тебе одиночество!       — Что значит «был бы я тут»?! — возмущается Ёль, садясь на кровати. — Это если бы ты был тут! Не забывай, что я здесь по твоей инициативе.       — Такое забудешь, — фыркает тот, наверняка закатывая глаза, — ты хоть немного там освоился?       — Да, ходил на прогулку, — Ёль рассказывает, что находится в здании и делится впечатлениями о процедурах и увиденном на территории санатория. — Я бы хотел, чтобы ты это увидел.       — Так в чем проблема? В скором времени я буду круглые сутки свободен, и тебе не придётся скучать — я всегда буду на связи. Парень вздыхает, поднимаясь с постели. Дождь так и не прекратился. Это всё конечно очень хорошо, но как по-быстрому привыкнуть-то? Чанёль не обделён умом, он понимает очевидные вещи, но всё-таки становится не по себе, как-то… грустно. Потому чужой родной голос ассоциируется с домом. Чанёль подходит к окну и упирается в него лбом, поджимая губы.       — Если я в первый день чувствую себя одиноким, то представляешь, что будет под конец путёвки?       — Малыш, — вздыхает Бён, — я знаю, что время будет длиться вечно, но постарайся относиться к этому не так плохо. У тебя есть реальная возможность отдохнуть от меня. Я знаю, что в последнее время расстраивал тебя, так что воспользуйся этим временем с умом.       — Хочу тебя поцеловать, — проныл парень. Мужчина усмехнулся:       — Детка, ты меня вообще слушаешь? Детка?!       — Ты какую-то хрень говоришь, а меня надо всего лишь поцеловать. И давай без «деток», — неловко усмехается Ёль.       — Малыш…       — Ладно, я понял, — угрожающе протянул Чан, выравниваясь. — Тебе некогда скучать, поэтому ты и не скучаешь. Что ж, видимо, пришло время тебя проучить. Бён цокает, явно не воспринимая его всерьёз, но парень лишь улыбается. Так даже лучше, будет больше возможностей вывести мужчину из равновесия.       — Тебе завтра когда на работу? Когда просыпаешься?       — Завтра на девять, так что примерно в половину восьмого. Нужно заехать заправить машину. Хоть бы не забыть съездить в магазин, — вздыхает Бён. — А что?       — Ничего. О магазине напомню — поставлю сообщение на таймер. Я спать, спокойной ночи, люблю тебя очень сильно, пока! — протараторил Ёль.       — Так быстро? — только и успел произнести мужчина, как Чан уже сбросил вызов. Так, мне это уже не нравится — 20:08, Бён Чан отправляет кучу стикеров с сердечками и выходит из чата, забираясь на кровать. Парень понимает, что мужчине просто некогда скучать по нему, у него сейчас голова забита совсем другим и он не обижается, но подразнить Бёна — святое. Но как это сделать, если они далеко друг от друга? Правильно — фотографии. И Чанёлю совсем не стыдно. Да и фото ведь не обнаженные, точнее, не до конца. Он ведь не делает ничего плохого! Его сознание простит ему такие откровенные вещи. Он ведь всего лишь выгибается, выстраивая ракурс, и всего лишь хочет спровоцировать мужчину. Всего-то! Сбрось мне песни, которые ты слушал в последний раз Я пополняю плейлист — 20:44, Чанёль RKCB — Naive Mark Ronson feat. Daniel Merriweather — Stop Me Koda — Water U Charlie Puth — Suffer Vince Staples & AndreaLo Remix phantogram — black out days (slowed) 2Scratch feat. Marlon Clarke — Murdas Britney Spears — Coupure Electrique Этого хватит? — 20:55, Бён ❤❤❤ Ну всё, пока — 20:55, Чанёль Мужчина присылает недовольный стикер, но тут же сердечко и выходит из диалога. Пак спокойно загружает все песни в плейлист, тянется за наушниками и слушает их до самой ночи. Сна ни в одном глазу, хотя они уже болят от детального разглядывания десятков сомнительных фотографий. Разглядывая свою наполовину обнаженную выпяченную задницу, он говорит себе: это первый и последний раз, но затем понимает, что это делает не для себя, так что всё упирается в Бёна и его восприятие. В любом случае, Пак не надеется на обмен, хотя он был бы не против попялиться на Бёна. Ёль утыкается лицом в подушку, понимая, что даже не может представить Бёна, делающего такие глупые лишенные смысла вещи. Типа… Ёль молодой, ему позволительно делать всякую херню, но вот его мужчина совершенно не вписывается в рамки такого дебилизма! Чанёль сходит с ума от мысли, что Бёну это может понравиться. Да к чёрту всё! Ёль переворачивается на живот, немного приспускает штаны с бельём и выгибается. Щёки горят — Бёну точно понравится его смущение. И это только первый день, Боже! А он уже обезумел без Бёна и делает то, о чем раньше даже подумать не мог. Рядом с мужчиной срабатывала аварийная система в голове, но теперь его рядом нет. Сердце бьётся, как ненормальное, это уже не совсем адекватная реакция тела, но куда там думать об этом, если в мыслях он уже расписал чужую реакцию? Парень выбирает лучшие фото, прикрепляет их и ставит на таймер. Когда ты там просыпаешься, дорогой? В половину восьмого? Значит, кофе будешь пить ближе к восьми? Вот тебе «подарок», любимый, надеюсь, ты не подавишься. Пак гадко хихикает и ставит фото на таймер: вот тебе перед выездом на работу, дорогой, вот тебе в десять на заседании кафедры, вот тебе в двенадцать для поднятия духа и вот под конец рабочего дня. Вдруг мужчина неожиданно отправляет сообщение, пугая парня. Какого чёрта?! На часах почти двенадцать ночи! Что ты там всё время пишешь? — 23:48, Бён Кое-что запрещенное А ты почему не спишь?! На работу же завтра! Это я могу высыпаться до девяти, а ты нет — 23:48, Чанёль Мужчина что-то пишет и прерывается. Затем снова пишет и снова прерывается! А потом высвечивается «Записывает голосовое сообщение…», и парень удивлённо приподнимает брови. «Наверное, это прозвучит максимально странно, но я не могу заснуть без тебя. Кровать стала какая-то большая… Твоё отсутствие в ней — это так неправильно», — удивлённо выдыхает мужчина. Морковка — отправляет Ёль. Возьми мою морковку Она была под подушкой Вряд ли она заменит мне тебя — 23:54, Бён По крайней мере есть, кого обнять — 23:54, Чанёль Возвращайся-ка наверное домой — 23:54, Бён Парень поперхнулся воздухом и оглушительно засмеялся, записав свой смех и сразу отправил в чат. Тут же добивая Бёна его же словами: Я знаю, что время будет длиться вечно Но постарайся не относиться к этому так плохо У тебя есть реальная возможность отдохнуть от меня. Воспользуйся этим временем с умом, дорогой — 23:55, Чанёль Язва. Ну всё, пока — 23:55, Бён Ёль смеётся, понимая, что Бён тоже отбивает его же фразой. 1:1 Люблю тебя Спокойной ночи — 23:56, Чанёль Спокойной ночи, малыш — 23:56, Бён Мужчина выходит из онлайна. Пак быстро пролистывает фотографии, шумно выдыхая при виде каждой подборки из нескольких фото, и проверяет на каждой время. Сейчас он об этом не жалеет, но завтра… будет завтра. Он откладывает телефон в половину первого, когда начинают слипаться глаза. И едва он это делает, в голову тут же забиваются мысли о Бёне и его признании. Мужчине его не хватает, и это так… важно. Так приятно вдруг узнать, что человеку не спится из-за его отсутствия. Бён был прав: расстояние даёт понять некоторые вещи. И если уже в первый день Чан соскучился и стал совершать странные действия, а Бён признался в чем-то личном, то у них будет двадцать мегапознавательных друг о друге дней. Может, мужчина наконец-то станет с ним более откровенным и открытым?.. И он вместе с ним?..