Прости

      Сотни тоненьких струек бежали вниз, вдоль слегка приоткрытого окна тёмного автомобиля, стоящего в не менее тёмном углу окраины города. Рыжая фигура, сидящая на заднем сидении нервно выдохнула, ненадолго заполнив салон маленьким облачком конденсата.       — Дождь… — задумчиво сказал он сам себе, пустыми глазами смотря в тонированное стекло.       Водитель такси из-за плеча посмотрел на него и с некой осторожностью, покашляв, обратился к нему.       — Приехали, сэр.       Лис моментально отреагировав, злобно посмотрел на странного окраса енота и, не сказав ни слова, вышел из машины, громко хлопнув дверью. Такси пулей умчалось прочь, шумя мотором на всю улицу, а рыжий зверь медленно побрёл в сторону одинокой высотки, кажущейся здесь, среди двухэтажных коттеджей, слишком вычурной, словно полотно времени порвалось и в эту дырку свалилось это здание.       Отель «Dream» был построен здесь миллиардером, одним из самых ярых представителей травоядных. Что примечательно, он боролся за равные права для своих последователей, однако почитал в своём заведении исключительно хищников. Хотя, с другой стороны, разве это должно было его удивлять? Хищники куда богаче и более платёжеспособны, чем всякие хорьки и кролики.       Как назло, дождь только усилился, так что лис ускорил шаг, стараясь не наступать в лужи, то и дело возникающие на пути. Он, конечно, мог конечной точкой маршрута указать этот отель, но тогда это была бы лишняя зацепка к определению его местоположения и причастности к тому, что он собирался сделать. Странно было идти и проворачивать внутри себя эту маленькую сцену, которую он репетировал десятки раз. Дверь. Удар. Другой. Ещё. И ещё…       Ни один мускул на его лице не дёргался, когда он думал об этом. А какой у него был выход? В конце концов, он не мог позволить ей поступать с ним так. Она прекрасно знала, как заведено, знала, что этим всё может закончится. Но, конечно, не виновата в этом.       Двери отеля покорно разъехались в стороны и зеленоглазый зверь вошёл внутрь, оставляя за собой мокрый след. Милая ласка, улыбаясь, направилась было к нему, а затем, присмотревшись повнимательней, вернулась обратно за стойку, лапой нащупывая кнопку вызова охраны.       — Я пришёл к другу, — обратился к ней лис, сняв капюшон и стараясь улыбаться как можно непринуждённее.       — Н-номер? — заикаясь спросила хостес, — у вас з-записано? — кнопку она решила не нажимать, но лапу всё-таки не убрала, держа её наготове.       — Нет, не записано. Это сюрприз моей… — лис сделал паузу в пару секунд, подбирая подходящее слово, — подруге… Бетти, то есть Элизабет Кларк.       Девушка начала копаться в журнале, а затем, найдя нужную информацию, потянулась к телефону, чтобы позвонить в номер и предупредить о посетителе.       — Прошу, не стоит, — перехватив ей руку, спокойным голосом остановил он её, — это ведь сюрприз.       Сказать, что управляющая испугалась — ничего не сказать. Теперь уже она была уверена в его агрессивных намерениях, так что нажала кнопку, но, чтобы не выдать себя, положила трубку на место, мило улыбнувшись в ответ.       — Хорошо. Номер 39, это 10 этаж, вы можете воспользоваться лифтом.       — Большое спасибо, что вошли в положение, — улыбнулся он, сверкнув зубами.       Господи, ну конечно же он знал, что эта дура нажала чёртову кнопку. К чему весь этот спектакль. Но, подыграв ей, он направился к лифту и, о чудо, ждать его не пришлось и двери моментально открылись.       Минута и он уже был у нужной двери. Десятки раз он репетировал это, но сейчас, стоя здесь, сердце бешено колотилось, а виски, казалось, сжимались, не позволяя думать ни о чём другом, кроме адской, пульсирующей боли в голове. Так в учебниках описывают одичание. И это правда.       И только сейчас он понял, что, возможно не готов. Что, если прямо сейчас просто взять и уйти. Вот так, спуститься вниз, молча выйти и убежать.       — Нет… — сорвалось с его губ, когда он сжал лапы в кулаки настолько сильно, что пальцы заломило.       У него не было пути назад. Сюда ехала охрана, Бетти скорее всего уже оповестили и сейчас она где-нибудь в шкафу сидит и дрожит от страха, как бы он не нашёл её и…       Дверь с небольшим скрипом открылась прервав его размышления. В проёме показалась невероятно сексуальная белоснежного окраса лисичка в одном лишь халатике. Каждый раз видя её, он представлял, как срывает с неё одежду, зарывается в этот мех, кусает её и…       — Я ждала тебя, — ухмыльнулась Элизабет, сделав пару шагов назад, — входи…       Боль мигом ушла и мыслить яснее стало намного проще. Он улыбнулся, оскалив зубы, и вошёл внутрь.       — Ты ведь… — начал он, но лиса перебила его, легко закрыв его рот лапой.       — Хочешь выпить? — слишком спокойно спросила она.       Очевидно, что она тянула время, но… выпить и правда не помешает. Пара минут у него точно есть, а затем уже он сделает то, зачем пришёл.       — Буду.       Лис закрыл дверь и, не снимая обувь, последовал за ней. Она молча разлила вино по бокалам и протянула один ему. В её глазах был страх. Нужно признать, она держалась молодцом. Но глаза и запах выдавали её.       — Мне придётся убить тебя, — спокойно сказал он, смакуя одно из самых дорогих вин в мире.       Её передёрнуло от того, каким холодным тоном он это произнёс, и она присела на кровать, залпом осушив бокал. Конечно, она боялась. Но это было… игрой… и никто из них не хотел оказаться проигравшим…       — Я знаю, — попыталась она ответить также спокойно, но ожидаемо безуспешно.       — Знаешь? — переспросил он, одним махом допив содержимое своего бокала.       Элизабет лишь молча смотрела на него, не зная, зачем он задал этот вопрос, и нужен ли вообще был ответ на него.       Повисла пауза и она длилась около минуты, пока лис вдруг резко не встал, вытащив из кармана пистолет. Лиса отступила назад, практически вжавшись в стену, и задрожала. Себя не обманешь, как не старайся. Страх не исчезнет если думать, что всё будет хорошо. Она надеялась, что охрана отеля успеет раньше, чем случится что-то плохое, но в тоже время желала, чтобы эта игра не заканчивалась.       Зеленоглазый хищник дугой обогнул кресло и подошёл так близко, словно собирался танцевать с ней танго. Слишком напряжённой лапой он дотронулся до уголка её рта. Нежно провёл по лицу. Впервые. Впервые он поддался порыву своих желаний, своих слабостей. В конце концов, он мог себе это позволить. Напоследок.       Одинокая слезинка покатилась по лицу Элизабет и врезалась в его лапу. И он одёрнул её, словно это была капля раскалённой магмы, а не простая, полная отчаяния, слеза.       — Прости, — тихо прошептал он одними губами.       Выстрел раздался слишком неожиданно, даже для него, хотя он сам надавил на спусковой крючок. Резкий запах пороха ударил в нос, и её губы задрожали. Шаткой походкой она прошла мимо лиса и врезалась лбом в панорамное окно, сонным взглядом обведя одинокие дома, стоящие у подножия отеля, и видневшиеся вдалеке очертания центрального района города и его поистине огромных высоток.       Почему-то ей казалось, что сейчас этот типичный для неё вид был особенно прекрасен. Кашель заставил её скривиться от небольшой боли в груди. Она думала будет больнее.       — Так… — начала лисица, но кашель вновь вернулся, перебив её, — банально…       Лис, всё ещё не веря в происходящее, выронил пистолет из лап. Элизабет медленно повернулась к нему лицом, полном сожаления, и медленно стала скатываться по стеклу, оставляя за собой кровавый след.       Десятки раз он репетировал это у себя в голове, и ни в одном она не была такой совершенной, такой слабой, такой…       Дверь выбили ногой и внутрь забежала пара зверей в форме, направив пистолет на лиса. Он обернулся, с сожалением отвлекаясь от наблюдения за самым прекрасным, что существовало в этом мире, и зарычал, оскалившись.       — На пол! — заорал волк, подходя ближе. — Ложись мордой вниз парень, никто не хочет делать тебе больно!       Он снова повернулся к Элизабет. Почти не дыша, она едва открытыми глазами смотрела на него. Раньше её кристально чистые голубые глаза были такими яркими, такими живыми… а сейчас её лицо было ужасно бледным, а рот немного приоткрытым. Лишь спустя пару секунд он понял, что она пыталась что-то сказать, так что прислушался повнимательнее. Она никогда не называла его по имени. Никогда. В какой бы ситуации они не были, это всегда было либо «лис», либо просто «дубина».       — Ник… — с усилием, довольно громко произнесла она и, изогнувшись в предсмертной агонии, обмякла.       Десятки раз он прокручивал это у себя в голове. Но никогда не думал, что ему будет так больно.       — Отойди от неё! — продолжал орать волк на фоне, но зеленоглазый зверь чётко знал, что будет дальше.       Охранник тоже догадался о его намерениях, так что бросился к нему.       — Стой! — отчаянно завопил волк, но было поздно.       Со всей силой, какая у него была, вся та ярость от осознания того, что он сделал, лис врезался в стекло, которое не смотря на свою прочность не смогло выдержать такого мощного удара, и обняв белоснежную лисицу, любовь всей своей жизни, полетел вниз, вперемешку с осколками, каплями крови и слёз, что был не способен сдержать.       И в последние мгновения своей жизни, где-то на задворках его сознания появилась одинокая мысль, что всё могло быть иначе, всё могло быть хорошо… И сейчас, падая вниз, покрепче обнимая Элизабет, он ждал встречи с жёстким асфальтом, моля всех известных ему богов, что смерть не конец и они ещё встретятся…