Пыль

— Простите, я опоздала? — мадам Помфри вошла в тренерскую и, обнаружив, что все, видимо, ждут только её, спешно прошла к единственному свободному стулу, услышав, как мадам Трюк сказала: «Поппи, наконец-то! Я уже подумала, что-то случилось!». Флитвик и Слизнорт встали со своих мест, встревоженно провожая её взглядом, и, дождавшись, пока мадам Помфри заняла свой стул, сели. — Теперь все в сборе, — кивнула мадам Трюк, ещё раз обводя взглядом преподавателей. — Что ж… — Роланда, не томите, дорогая! — первым не сдержался профессор Слизнорт. — Признаться, получив вашу записку, я не знал что и думать, — он нервно заёрзал на стуле, то ли стараясь удобнее сесть, то ли желая вскочить от нетерпения. — Гораций прав, — профессор Флитвик серьёзно посмотрел на мадам Трюк, — в свете утреннего происшествия вы меня пугаете! — Я надеюсь, что вы меня услышите и примите верное решение, — невозмутимо продолжила мадам Трюк. — А дело вот в чём: как известно, только своим волевым решением я не могу отстранить игрока от участия в матче за кубок школы: я должна заручится поддержкой деканов факультета. Именно поэтому я обращаюсь к вам, господа: я считаю, что мистер Ранкорн не заслуживает участия в матче, причем не только потому, что он позволил себе на тренировке то, что иной благоразумный загонщик вряд ли позволит на игре, — да, откровенно говоря, мистер Ранкорн не нарушил правил, однако, судя по его действиям, он явно хотел причинить вред здоровью мисс Брентхарт, — мадам Трюк заметила, как профессор Слизнорт утвердительно покачал головой, — а я не хочу, чтобы это повторилось на матче. Кроме того, уж не знаю, что там у них за конфликт с Къюром, но заклинание было брошено… и оно было брошено в спину, — мадам Трюк серьёзно посмотрела на профессора Флитвика. — Впрочем, мистер Къюр тоже хорош… — Побойтесь Мерлина, это вполне закономерная реакция, Къюр защищался, — уверенно сказал профессор Флитвик. — Вы хотите оправдать его, Филиус? Не стоит! — мадам Трюк повысила голос. — Я не хочу, чтобы студенты устраивали драки! Поэтому, — немного успокоившись, продолжила она, — мистер Къюр также должен быть отстранён от матча за кубок школы. — Роланда, вы лишаете команду моего факультета шанса на победу! Отстранить двух ведущих игроков за неделю до матча! — теперь голос повысил профессор Флитвик. — Ладно Ранкорн, он заслужил, но Къюр! — Помилуйте, Филиус, — усмехнулся Слизнорт. — Къюр всё равно будет следить за Брентхарт, а не за мячами! — И всё же я призываю вас к благоразумию! — выдохнула мадам Трюк. — Да, наивно полагать, что, если они захотят померяться силами, они не найдут места, но я уверена, что отработки охладят их пыл. — Ох, Роланда, дорогая, некоторых даже отработками не охладишь, — усмехнувшись, покачал головой профессор Слизнорт. — Роланда права, — наконец заговорила мадам Помфри, скрестив пальцы и окинув взглядом сидевших рядом с ней профессоров. — Как бы там ни было, мисс Брентхарт получила довольно серьёзные травмы, и, повторюсь, слава Мерлину, что мистер Къюр в тот момент следил не за мячами. Глаз мистера Ранкорна я подлечила — повреждения незначительные, но приятного мало, согласитесь. Но заклинание в спину, прошу меня простить, — это верх безрассудства, Филиус! Да, я так понимаю, что заклинание было несерьёзным и мистер Къюр сам справился со своей травмой: он приходил в Больничное крыло навестить мисс Брентхарт, — мадам Помфри невольно улыбнулась, — но сам факт! — Я это прекрасно понимаю, Поппи! — вздохнул профессор Флитвик, опустив голову. — И то, что Аллан виноват, я тоже понимаю… — Поэтому у нас нет другого выхода, господа, — продолжила мадам Помфри. — Они подростки, импульсивные, некоторые из них даже агрессивные. Кто знает, что придёт в их прекрасные головы на матче, а мы в первую очередь должны заботиться об их безопасности. — Спасибо, Поппи, — мадам Трюк кивнула, одарив её благодарным взглядом. — Конечно, — мадам Помфри серьёзно посмотрела на профессора Слизнорта, — мисс Брентхарт тоже стоило бы отстранить от матча... — Это ещё почему? — перебивая, почти вскрикнул профессор Слизнорт. — Не перебивайте, Гораций, я говорю «стоило бы», а не «отстранить и точка»! Подумайте, ведь сегодняшний конфликт произошёл не просто так. У девочки, бесспорно, талант, и я уверена, что она уже завтра будет рваться на поле, но ей бы поберечься… — Вот пойдите и скажите ей об этом сами, Поппи! — выпалил профессор Слизнорт. — Тем более мистер Ранкорн в любом случае будет отстранен, что может пойти не так? — Да, но ведь мистер Кук в команде. Откуда вы знаете, вдруг он додумается до чего-нибудь подобного? Это во-первых. Во-вторых, слишком много травм для одного раза; да, кости срастутся к вечеру, в этом даже не сомневайтесь, но сотрясение может напомнить о себе в любой момент, даже несмотря на то, что рябиновый отвар неплохо справляется с подобными травмами. В-третьих, — мадам Помфри немного склонила голову и снова улыбнулась, — мистера Къюра не будет на поле. — Мы не имеем никакого морального права отстранить мисс Брентхарт, — наконец сказал профессор Слизнорт, едва сдерживаясь, чтобы не вскочить со стула. — Она в этой ситуации ни в чём не виновата. Не нужно лишний раз девчонку травмировать, ей и так сегодня досталось. — Ваше беспокойство понятно, Поппи, но не стоит впадать в крайности. Отстранение мисс Брентхарт, несомненно, порадует игроков моей команды, но весомых аргументов для этого нам не найти, — проговорил профессор Флитвик. — А с мистером Ранкорном, будьте уверены, я проведу беседу. — К тому же нам не нужны неприятности с мистером Брентхартом — мы все надеемся, что с выпуском мисс Брентхарт он не покинет Попечительский совет. Хватит с нас того, что Абраксас Малфой грозился не только сложить с себя полномочия председателя ещё в прошлом году, но и выйти из совета, — вздохнул профессор Слизнорт. — Тем более теперь никаких совместных тренировок, никаких лишних лиц на поле, только игроки и я! — с жаром проговорила мадам Трюк. — И, если я увижу, что с мисс Брентхарт — да и с любым игроком — что-то не так, тренировка будет немедленно прекращена! — Тогда смотрите в оба, Роланда, — спокойно ответила мадам Помфри. — Я разрешу провести две тренировки команде вашего факультета, — мадам Трюк одной рукой указала в сторону профессора Слизнорта, — и три тренировки вашим, — она повернулась к профессору Флитвику, — я думаю, Стивену Освальду хватит времени, чтобы подготовить замену; в субботу — отдых, в воскресенье — игра! Дни тренировок мы распределим с капитанами — им виднее. — Разумное решение, Роланда, — профессор Слизнорт, достав из кармана часы на цепочке, вскинул брови. — А теперь, если вопросов для обсуждения больше нет, — мадам Трюк отрицательно покачала головой, — прошу меня простить — мне необходимо как можно раньше попасть в «Дэрвиш и Бэнгз», — он встал, кивком прощаясь с каждым, и через считанные секунды скрылся за дверью. — Филиус, я очень прошу вас донести наше решение до мистера Ранкорна и мистера Къюра, — мадам Трюк серьёзно посмотрела на него. — Уж не сомневайтесь, Роланда, — профессор Флитвик резво встал со стула и направился к двери. — Всего доброго! — Роланда? — Да? — мадам Трюк, наконец выдохнув, откинулась на спинку стула, прикрыла глаза, сжав пальцами виски. — Ты же назначила им отработки, верно? — спросила мадам Помфри. — Да, назначила, — мадам Трюк помассировала виски, затем открыла глаза, встала, прошла к шкафу. — Выпьешь? — Нет, что ты! Мисс Брентхарт пробудет у меня как минимум до ужина! — А я, пожалуй, выпью… — мадам Трюк выудила из глубин шкафа начатую бутылку огненного виски, стакан и, плеснув в него добрую порцию напитка, спрятала бутылку, села, поставив стакан на стол. — Они меня доведут, честное слово… — Я могу забрать у тебя мистера Къюра? В Больничном Крыле работы полно, мало ему не покажется, уж поверь мне, — мадам Помфри улыбнулась. — Ох, Поппи, — мадам Трюк отпила огневиски, поморщилась, — можешь и мистера Ранкорна забрать, если тебе угодно! — Нет, Роланда, дорогая, спасибо, его я оставлю тебе — я бы не хотела, чтобы они выясняли отношения в Больничном крыле. — Что ж, — мадам Трюк покрутила в руках стакан, любуясь огненно-янтарным цветом виски, — у меня работы ему хватит до конца учебного года!

* * *

Аллан сидел на берегу Чёрного озера, прислонившись головой к дереву и прикрыв глаза. Лёгкий ветерок перелистывал страницы лежащего на ногах учебника по зельеварению, намеревался унести пергамент и перо, но Аллана это не беспокоило — с головой уйти в книгу не получалось, а на листе только и было написано: «Энергетические центры растительного происхождения». Этот безумный и, казалось, бесконечный день плавно близился к вечеру, и это не могло не радовать. Слова Ранкорна не шли из головы, но за себя Аллан не боялся: на хитроумную, скрытую, продуманную подлость ни Альберт, ни Мейсон не способны — они могут только открыто, на виду, чтобы сразу было понятно, кто это сделал, а с этим уже проще. А вот за Валери… Да, Валери не выходила из головы ни на минуту, и он почему-то беспокоился за неё, за тренировку, за матч, за то, как она отыграет, хотя прекрасно понимал, что она в любом случае отыграет на высшем уровне, ведь талант не задушишь ни травмами, на переломами, ни завистью… Однако, мысленно возвращаясь к словам Мейсона, Аллан пытался успокоить себя тем, что придумать что-то действительно стоящее этим двоим мозгов не хватит. Заколдовать мячи — дело пройденное, наложить заклятие на метлу — слишком сложно для них, да и в средстве для полировки мётел содержится антисглазовый лак. Ну, по крайней мере, так пишут на упаковке этого самого средства… Да и не рискнут они, не рискнут! Даже утренняя стычка у Больничного крыла, где, кроме них, не было ни души, больше походила на сцену из дешёвой низкопробной киноленты: Ранкорн только и делал, что вжимал палочку в рёбра и нашёптывал угрозы под кивания и поддакивания Кука, но, когда Аллан, выудив из кармана мантии свою палочку, направил её кончик в живот Альберта, сказав лишь: «Давай сейчас, чего ждать?» — тот почему-то отступил, а Мейсон, удивлённо проследив за ним, резко отпустил ворот мантии Аллана. Аллан, не опуская палочки, смотрел прямо в лицо Ранкорна, Альберт же собирался было что-то сказать — его рот, открывшись всего на секунду, тут же закрылся, на скулах выступили желваки, — усмехнулся и, пряча палочку в карман мантии, развернулся, направившись к лестнице. Кук побежал за ним следом. Аллан точно знал, что он хотел сказать, но это слово волновало его не больше, чем шансы на победу Сборной Англии по квиддичу в этом году. За обедом напряжение, царящее между игроками команды, кажется, можно было резать ножом и раскладывать по тарелочкам вместо десерта, однако открыто обсуждать утреннее происшествие при них никто не решался, хотя слухи о том, что Аллан и Альберт отстранены от последнего матча, уверенно заняли первое место среди самых обсуждаемых новостей. Но представлять, какими подробностями обрастёт это всё к ужину, не хотелось. Да и не всё ли равно? Сидящий рядом Стив не вымолвил ни слова, только время от времени над чем-то серьёзно задумывался, но сразу же возвращался в реальность. Да, Стив откровенно злился, ведь напортачили они, а разгребать снова всей команде и капитану в первую очередь. Миа же отсела от них на добрых три места, расположившись рядом с Крисом и Эдди, и старалась даже не смотреть в сторону Аллана. Аллан не старался: он просто не смотрел. Вспомнилось, как отец говорил, что перед женщиной всегда нужно извиняться, причём не важно, виноват ты или нет, ведь проще один раз сказать «Прости, я виноват», чем потом разбираться с тем, во что выльется её обида. Но, чёрт возьми, Аллан не чувствовал за собой даже толику вины! После обеда Аллан первым пришёл к кабинету декана, Ранкорн появился через несколько минут — один, без Мейсона, надо же! А Аллан был свято уверен, что спят эти двое тоже вместе… Альберт молча прожигал его ненавидящим взглядом, а Аллан спокойно смотрел в его лицо и мысленно считал до десяти, в который раз убеждаясь, что без Мейсона Альберт только и может, что тупо смотреть. Впрочем, как и Мейсон без Альберта. Выдохнув и, казалось, досчитав до десяти по пятому кругу, Аллан постучал в дверь кабинета, удивляясь, куда делись смелость и нетерпение Альберта. Услышав короткое «Да, можно!», Аллан первым вошёл в кабинет декана, остановился напротив письменного стола — Альберт молча последовал его примеру, — бросил быстрый взгляд на профессора Флитвика: он, запечатав конверт сургучом, положил его на стол сверху другого конверта. Нельзя сказать, что декан был зол — нет, скорее, просто недоволен и разочарован. Профессор Флитвик вздохнул, откинулся на спинку кресла, сцепив пальцы в замок; Аллан же перевёл взгляд на массивный деревянный шкаф для книг по левую руку от профессора, вчитываясь в названия на корешках, Альберт «с интересом» изучал глазами принадлежности на столе. — Я хотел бы поблагодарить вас, господа, — начал профессор Флитвик, и Аллану показалось, что он ослышался, а Альберт и вовсе поднял голову, недоумённо посмотрев на декана. — Да! Ведь именно благодаря вам теперь у команды нет шансов на победу! — Как будто они были… — опустив голову, пробубнил Ранкорн. — И поэтому сегодня вы решили предоставить команде такой шанс, правильно я понимаю, Альберт? Оказали услугу, так сказать? — Нет, но… — Ранкорн замолчал на мгновение, но потом поднял голову и с вызовом продолжил: — Профессор, всё было по правилам! — Особенно брошенное вами заклинание! — Но, сэр, — Альберт кивком указал на Аллана. — Он назвал меня «придурком»! — А вы решили это незамедлительно доказать, верно? — Нет, сэр, — Альберт снова опустил голову, а Аллан старался разобрать названия книг на нижних полках. — Мистер Къюр, может быть, вы хотите что-то сказать? — профессор Флитвик перевёл взгляд на Аллана. — Нет, не хочу, профессор, — Аллан поднял глаза. — Мне жаль, что я подвёл команду… — Единственное, о чём вы жалеете? — Да, сэр, — коротко ответил Аллан, стараясь не отводить взгляда. — Что ж, — профессор Флитвик покачал головой, — а я ожидал чего-то другого. Да… — он на мгновение задумался. — Знаете, досаднее всего, что вы не просто учитесь на одном факультете — я не буду напоминать вам качества, которыми должен обладать истинный когтевранец, потому что сейчас они к вам неприменимы ни в какой степени! — вы однокурсники! Семь лет, три года в команде — почти плечом к плечу! Я разочарован, — профессор Флитвик, казалось, ждал хоть какой-нибудь реакции на свои слова, но ни Альберт, ни Аллан не вымолвили ни слова. — Наказание с сегодняшнего вечера. Можете идти, оба! Альберт первым выскочил из кабинета, громко хлопнув дверью, Аллан, встретившись взглядом с Флитвиком, кивнул, развернулся и, у самой двери сказав: «До свидания, профессор!» — не спеша побрёл в Когтевранскую башню. Факультетская гостиная была почти пуста — совсем неудивительно воскресным днём в мае — Стива не было ни в гостиной, ни в комнате. Аллан ещё раз осмотрел разрез на мантии, хмыкнул, бросил её обратно на стул — да, теперь уже она вряд ли понадобится. Футболку и кофту можно выбросить сразу — даже если очень постараться их зашить, шов всё равно будет виден. И всё-таки жаль, что Репаро не чинит одежду! Аллан сел за стол, сложил в аккуратную стопку учебники, вкладывая в них листы пергамента с недописанной домашней работой — своей и Стива, — выдохнул: невыносимо хотелось спать, хотя бы пару часов, но Аллан знал, что это ловушка и если он сейчас ляжет, то проспит до самого вечера. А времени на это уж точно нет! Мысль, что свежий холодный воздух у Чёрного озера точно не даст уснуть, пришла сама собой, и Аллан, решив начать именно с зельеварения, вложил в учебник ещё и перо — хорошо бы до ужина разобраться не только с зельеварением, но и с заклинаниями! Однако за всё время, которое Аллан провёл у озера, на пергаменте, кроме темы, так ничего и не появилось, да и чтение главы дальше третьего абзаца не двинулось — мозг каждый раз возвращался к событиям сегодняшнего дня, не желая сосредотачиваться ни на чём. — Что, от всех уже получил? — Аллан открыл глаза и резко поднял голову: он даже не услышал, как Стив подошёл и сел на траву рядом с ним. — Думаю, да, — усмехнувшись, проговорил Аллан. — Хотя письмо от отца придёт, скорее всего, дней через пять… — Чё-ёрт, — протянул Стив, невольно улыбнувшись. — Хорошо, что твой не может прислать тебе громовещатель. — Лучше б мог… — Знаешь, как твой друг, я тебя понимаю и поддерживаю при любом раскладе событий, — многозначительно проговорил Стив, смотря куда-то вдаль, — но, как капитану команды, мне хочется тебя прибить, честное слово! — Ранкорн пытался — как видишь, не получилось. — Плохо пытался, — усмехнулся Стив и сразу же получил лёгкий тычок локтём в бок. — Эй, просто шутка! Что, как Валери? — Стив подобрал маленький камешек, сжал его в руке. — На матче разобьёт нас — точнее, вас — в пух и прах, — нехотя ответил Аллан. — Ну это очевидно… Послушай, я не хочу лезть в твои дела… — начал было Стив. — Тогда и не лезь, — отрезал Аллан. — Не планируй ничего завтра после занятий, — спокойно проговорил Стив, поймав непонимающий взгляд Аллана. — А как ты думал? Я буду тебе замену искать на матч? — Ну я на это рассчитывал, — усмехнулся Аллан. — Конечно, мне бы с загонщиком вопрос решить! И надо ж было вам вот так вот… — Стив швырнул камешек в озеро, наблюдая, как по поверхности воды разошлись и тут же исчезли тонкие круги. — Нашли время… — Не нагнетай! Кто знал, что так всё получится. — Куда уж нагнетать? Миа бесится, разговаривает со мной сквозь зубы, как будто это я во всём виноват! Ах да, и тренироваться она не будет, если ты в это время будешь на поле! — Аллан невольно закрыл глаза рукой, не зная, что на это ответить. — Мейсон — идиота кусок! — видите ли, не хочет тренироваться ни с одним кандидатом в загонщики, — Стив, казалось, расходился не на шутку, но Аллан просто молча слушал, понимая, что если Стив сейчас не выговорится, то Амелии вот это всё придётся слушать весь вечер. Не самая романтичная тема, надо признать… — И как, скажи мне, нам выходить на игру? Учитывая, что мадам Трюк разрешила провести всего три тренировки — да и те, — Стив поджал губы, старательно копируя голос мадам Трюк, — «под моим чутким контролем»! — Ты хочешь, чтобы я извинился? — выдохнул Аллан, стараясь тщательно подбирать слова: Стив был последним, с кем хотелось ссориться. — Перед тобой, перед Мией или, может быть, перед Ранкорном? — Только не впутывай меня в свои разборки с Мией, хорошо? — резко ответил Стив. — А от твоих извинений мне проще не станет: замены сами собой не найдутся и матч не отыграется! Стив замолчал, вглядываясь в линию, разделяющую гладь Чёрного озера и неба. Он мог бы психануть, послать всё к основателям — а может, ещё дальше, — подняться и просто уйти, но нет! Тогда бы это был не Стивен Освальд — и Аллан это прекрасно понимал. — Стив, — Аллан наконец нарушил эту давящую, подстрекающую на глупости тишину, — мне действительно жаль, что всё так вышло, но ты пойми — я не мог по-другому, — он повернулся, стараясь понять настроение Стива. — Как бы поступил ты? — Да так же, как и ты, — немного помолчав, наконец ответил Стив. — Сделал что-нибудь на завтра? — он указал на лежащий уже на траве учебник. — Шутишь? У меня вся ночь впереди!

* * *

— Алохомора! — прошептал Альберт, приставив палочку к самому замку: перемещаясь, ригель два раза щёлкнул, отпирая дверь. Альберт хмыкнул, ухватился за ручку, открыл дверь, пропуская Мейсона вперёд. — Чёрт, а я и не думал, что всё так просто! — усмехнулся Мейсон, всматриваясь в темноту класса зельеварений. — Тише! — Альберт запер дверь изнутри. — Стой здесь и слушай! Нам не нужны гости. Мейсон кивнул, крепче сжав в руке палочку. Альберт аккуратно, стараясь ничего не задеть, прошёл к полке за преподавательским столом: он не раз видел, как после урока профессор Слизнорт именно туда ставил флакончики с образцами зелий, которые нужно приготовить на занятии. Альберт медленно провёл пальцами по пузырькам, прищурился, стараясь прочитать названия, но тщетно: глаза прекрасно видели белые наклейки на флакончиках, а вот что на них было написано — ни за что не разобрать! — Быстрее, Альберт, мать твою! — нервный шёпот Мейсона способности видеть в темноте не добавлял, и Альберт, мысленно обругав Мерлина, Моргану, а заодно и Мейсона, прошептал: — Люмос! Зажмурившись на мгновение, Альберт открыл глаза, стараясь сфокусировать зрение на названиях зелий, написанных мелкими кругленькими буквами. — Отличная идея, да! — чуть громче проговорил Мейсон. — Помолчи! Дьявол, если б я ещё что-то понимал в этих зельях! — едва слышно ругнулся Альберт, перебирая тонкие пузырьки. — Если нас поймают, нас отчислят... — не унимался Мейсон, то и дело озираясь по сторонам и прислушиваясь к тишине, царившей за дверью. — И тогда мой старик меня прибьёт... — Не поймают, — бурчал Ранкорн. — Вот! Кажется, это подойдёт! — он быстро схватил флакончик с тёмно-синей, отливающей на свету серебром жидкостью, и, не погасив света, уверенно направился к двери. Мейсон бросил быстрый взгляд на пузырёк в открытой ладони, поднял брови, всматриваясь в лицо Альберта. — А если она того... — Мейсон как будто боялся произнести это вслух. — Не того! Угомонись, Мейсон! — шикнул Альберт. — Пошли отсюда! Нокс!