***
Чёрный бентли 1926 года остановился возле большого парадного входа. Из неё вышел рыжеволосый молодой человек под наблюдением нескольких пар глаз. Кроули приспустил оправу своих очков на кончик носа и осмотрел здание больницы, которую проектировал довольно долго. И вот, детская больница была готова и ожидала момента, когда её двери официально откроются перед нуждающимися. Энтони был доволен проделанной работой, и ему очень хотелось зайти внутрь. К нему подошёл статный мужчина в коричневом костюме в сопровождении ещё нескольких лиц, которые отвечали за строительство и оборудование. — Добро пожаловать, мистер Кроули, — произнёс Николас, протянув руку главе компании. — Здравствуйте, спасибо. Прошу прощения за небольшое опоздание, работа, — сказал Энтони, пожав руку мужчине и уже закатывая глаза от надоедливых формальностей. — Ничего страшного, нас предупредили. Что ж, пройдёмте в здание. Кроули кивнул и направился в сторону входа, глазами пробегая по любой мелочи, которую можно было заметить. Хоть он и руководил строительством, не давая никому шанса на ошибку, но рыжеволосый пребывал в предвкушении. Целая группа людей во главе Кроули шествовала по коридорам и этажам больницы. Пока что Энтони всё устраивало. Всё было просто, но со вкусом. Детям, попавшим в больницу, тут понравится. Ведь акцент был на том, чтобы те чувствовали себя в безопасности и уюте. Он слушал отчёты и кивал, вспоминая то, что изучил и сам. Не было того, за что он мог зацепиться. Так прошли долгие часы небольших переговоров и других формальностей. Иногда его мысли уходили в другое русло, которое именовалось его стажёром и сегодняшним происшествием, но он быстро совладал с собой. Сейчас ему нужно было собраться. — Что ж, дамы и господа, — начал Кроули, остановившись посреди коридора возле стойки регистрации. — Мы проделали большую работу. Сегодня, проверив все нюансы, ради безопасности детей, я могу заявить, что больница готова открыть для пациентов свои двери. Послышались аплодисменты со стороны делегации компании инвесторов и остальных государственных служащих. Кроули деловито улыбнулся, смотря на гостей и репортёров. Всё прошло даже лучше, чем он думал. Когда все затихли, Энтони застыл, прислушиваясь к звукам. Ему было не сложно догадаться, но ужас всё-таки сковал его, по спине пробежался табун мурашек. Кроули будто окатило ведром холодной воды. В соседнем корпусе звучала пожарная тревога.***
Вроде новый день, а ничего не изменилось. Всё так же мрачно и тяжело. Азирафаэль по-прежнему видел окружающее его пространство как сон, поэтому он совсем не заметил, как подошёл к подъезду, зашёл в квартиру и сполз по стене в прихожей. Все тело с ног до головы отзывалось давящей болью. Фелл не мог уснуть или встать. Как будто тряпичная кукла со стеклянными глазами. Он не справляется. Парень понял, что с момента его прихода домой из клиники прошло 4 часа тогда, когда он зачем-то включил телевизор на кухне. По каналу крутили новости, значит сейчас девять часов вечера. Женщина из ящика рассказывала про загоревшееся здание, которое недавно достроили. Впрочем, неудивительные известия для современного мира. Блондин взял стакан и хотел налить в него воду, пока мозг не донёс до него проработанную информацию. Он поворачивается, чтобы рассмотреть объект пожара, и видит кадры, как мужчину, вызволявшего всех из здания, придавило массивными обломками. Стакан летит вниз и разбивается вдребезги. — Только не это… — предложение выходит на одном дыхании. Азирафаэль опомниться не успел, как в дверь постучали. Кто может прийти сюда в такое время? С соседями они с тетей практически не контактировали. В любом случае, пока не откроешь, не узнаешь. Блондина ошарашило появление у себя дома Андерсона. — Что Вы тут забыли? — с глухой злостью спрашивает парень. — Не советую так со мной разговаривать, Фелл, — ухмыльнулся тот и вошёл внутрь без приглашения. — Уходите, пожалуйста, мне нужно срочно идти. — Куда же ты так торопишься? — Льюис наклонился к собеседнику и провел рукой по светлой голове. — Неужто… — он перевёл внимание на доносившийся голос журналистки с кухни. — …хочешь побежать на помощь своему боссу? — Азирафаэля испугало выражение на лице брюнета: улыбка маньяка, явно возникшая от помешательства на какой-то непонятной и точно недоброй мысли. — Это Вас не касается, — сквозь зубы процедил блондин. — Посмотрим, как ты заговоришь, когда я снова буду долбиться в тебя со всей дури, — прорычал он и, схватив паренька за шею, загнал его в его же комнату. Ази упёрся в стол. Его глаза округлились. Он не понимал, что сейчас ляпнул этот мерзавец. Массивная нога Андерсона давила на пах, из-за чего паренек стиснул зубы. Промелькнули нечеткие флэшбеки. Фелл чаще задышал, не желая верить в неясные картинки прошлого. Он замотал головой, отрицая всё, что вспоминается и почему-то прямо сейчас. Мужчину определённо забавляло поведение своей жертвы. — Так ты реально память потерял! Ха-ха-ха-ха-ха! На глазах Азирафаэля навернулись слёзы. Он повторял в своей голове, как мантру: «Это неправда. Это неправда. Это неправда. Это неправда.» — Это неправда. Ты лжёшь, — в радужках блеснула ярость. Льюис едко ухмыльнулся и отпустил несчастного подростка. Он довольно наблюдал за сложившейся ситуацией. Однако брюнет принял решение зайти с другой стороны. — Тони не любит испорченных людишек, Ази, — с наиграным сожалением выговорил он. — Позволь восстановить воспоминания твоей кратковременной амнезии. — Я не нуждаюсь в помощи, — блондин оборвал речь мужчины. — Уходите сейчас же, иначе я вызову полицию. — Милашка, не торопись так. Я просто хочу помочь. Что-то в таком обращении в очередной раз буквально скрутило всё внутри у Фелла. Он зажмурился и слегка согнулся. Такое уже было раньше: его реакция на прозвище, которое дал ему Андерсон ещё с первой встречи, тревожила подсознание парня. — Ты же влюблён в Кроули, я прав? Азирафаэль промолчал. Его вздрогнувшее тело уже выдало ответ. Душу заполнили отчаяние и доля вины за то, какой он есть. Парнишка никогда никому не признавался в своей ориентации, даже себе не до конца давал в этом отчёт. Он не осознавал, что в его хрупком сердце таится огромный страх. Ведь если он расскажет кому-то об этом, то его осудят, отвергнут и возненавидят. Азирафаэль сам себя не принимает, что уж об остальных говорить. Он загнан рамками общества, как и само общество. Льюис медленно подошёл к пареньку, показушно шумно вдохнув его запах. — Он таких, как ты, на дух не переносит, — тихо сказал брюнет; сквозь ребра блондина будто проткнули целую руку и сжали главный орган, перекачивающий кровь по телу. — Презирает всеми фибрами души, — дыхание Фелла стало поверхностным и редким. — И ладно твоя ориентация. Ты грязный. Грязный ангелочек. Настоящие ангелы так не запятнаны, понимаешь? — голос переходил на шёпот, схожий с дьявольским. Ладони Азирафаэля до боли сжимали край стола. Но эта боль не сравнится с тем всепоглощающим цунами внутри. Паренёк не мог перестать смотреть вниз, будто сожалея и извиняясь за собственное существование. — Ох, я слышал о недавнем инциденте с дворовой кошкой. Так жаль её. Ведь она, — брюнет сделал паузу и, подняв голову блондина за подбородок, взглянул в его лицо. — Умерла из-за тебя. Парнишке казалось, что его сердце сейчас разорвется на части. Взорвётся. Уничтожиться. От излишней интенсивности боли его спасало только моментальное вытеснение. Он досмерти боялся всё это ощущать в полной мере. Ему вполне хватает того, что он чувствует сейчас. «Прекрати… Пожалуйста, хватит…» — Мне не понятно только одно: почему Энтони так благодушно тебя оставляет под своим крылом? Из жалости? Ты же ни капли полезной работы не делаешь. «Знаю…» — Ладненько, Фелл, бывай, — Андерсон взял парня за плечи и похлопал по ним. — А, чуть не забыл, — он вытащил из внутреннего кармана пальто распечатанный снимок и положил на стол. — Увидимся, — произнёс мужчина и покинул квартиру. Ази затаил дыхание. Он подрагивающей рукой перевернул фотографию лицевой стороной и в ужасе застыл. Прямо от первого лица. Блондин полностью без одежды, с ободранными руками, ногами и лицом. Заплаканное и испакчавшееся в чем-то белом лицо. В чем-то белом… Фелл выругался и отбросил фотографию от себя. Он оперелся о колено и подавил рвотный рефлекс, зажав рот рукой. В этот же момент голова начала разрываться от накативших воспоминаний. Моменты, которые были стёрты из памяти из-за их абсурдной жестокости. Как же хорошо его тогда приложили головой? Сколько раз с ним делали это? В тот вечер произошло не только избиение, что и доказывают фотографии, которые присылали парню. Азирафаэля изнасиловали. От осознания произошедшего мгновенно ослабли не только ноги. Парнишка свалился на пол, как мешок с картошкой. Посыпалась куча вопросов, и все они были о том, почему такое случилось именно с ним. Также среди них было утверждение: «Раз я такое ничтожество», которое имело продолжение: — Зачем я вообще живу… Сердце переполняла боль от ненайденного ответа. Азирафаэль смял толстовку на грудной клетке. Зубы скрипели от силы, с которой он их сжимал. Губы вскоре оказались искусаны вкровь. Фелл был не в силах больше терпеть. Впервые в жизни он наплевал на мнение соседей. Сначала из комнаты подростка доносились хрипы и утяжеляющееся с каждой секундой дыхание. Затем из его горла раздавались вопли, переходящие на крик. Глаза щипало от переизбытка слезной жидкости. На лице вскоре не осталось сухого места. Парнишка хотел сжаться до самых маленьких размеров. Ему ещё никогда не было так больно. Обескураженность, страх, горечь, бессилие, безнадежность, отчаяние. Как бы наш ангелочек ни ворочался по полу, ни одно положение тела не уменьшило телесных страданий. Ныла каждая клеточка тела, словно моля о помощи. Капельки пота стекали по лбу и приземлялись на прохладный пол. Голова раскалывалась уже от перенапряжения. Парень грубо сжал свои светлые кудри, после чего ударил кулаком ламинат, отчаянно проскулив. Азирафаэль пролежал на спине практически посреди своей комнаты около двух часов. Сейчас для него последней надеждой был его единственный член семьи. — Тётя… — прошептали пересохшие губы паренька. Блондин сидел на ногах и пялился пустым взглядом в уже погасший экран телефона. Ответа на его поступивший звонок не оказалось. Сознание переполнили убеждения негативного характера. Разум полностью затуманился. Фелл, пошатываясь, поднялся. Вяло оттолкнувшись от шкафа, он побрёл на кухню к остаткам стакана. Парень взял второй по величине осколок и, как зачарованный, смотрел на его отблески в лунном свете, который пробирался в дом через завешанные занавесками окна. Внезапно загорелся экран телевизора. Светловолосый даже не вздрогнул. Он сразу понял, что были проблемы со светом. Выключив назойливый бытовой предмет, Ази поплёлся в ванную комнату. Изначально ему хотелось принять душ. Но в голове перемкнуло, остатки сознательности покинули тело. И вот он уже сидит на коленях, а по стенке ванной бегут тонкие дорожки светло-алой крови. Безразличный взгляд и весьма измученный растрепанный вид. — Мама… Папа… — это всё, что успел пробормотать паренёк перед тем, как отключиться.***
Кроули открывает глаза и медленно оглядывается. Почти сразу пришло понимание, где он сейчас находится. Рыжеволосый тянет руку к лицу и снимает с себя такую неудобную кислородную маску. Дышать становится привычнее. Теперь он почувствовал, что ему максимально неудобно в районе груди. Мужчина отлепил от себя всякие непонятные ему присоски, и тут же в ушах зазвенел противный писк электрокардиографа. С рядом стоящей тумбочки Энтони взял свои очки и стремительно надел на себя. На шум сбежались медсестры и врачи. Увидев, что с их важным пациентом все хорошо, все выдохнули. — Эй-эй, такими темпами эта штука понадобится вам, расслабьтесь. И выключите её уже, уши режет. — Да, сейчас, — отозвалась одна из медсестёр и выключила аппарат. — Как вы себя чувствуете, мистер Кроули? — Вполне себе стабильно, так что я не могу здесь долго торчать. — Увы, сэр, мы не можем Вас выписать. Сначала мы обязаны вылечить нашего пациента. — Да бросьте, я возьму ответственность на себя, напишу расписку и заплачу за полное лечение. — Понимаете, мы правда не можем Вам позволить уйти. — Да что за. — недоумевал молодой человек. — Вы же понимаете, что я занятой человек. У меня нет и лишней минуты на то, чтобы разлёживаться здесь с неделю! — Кроули начинал нервничать, так как он вспомнил одно очень важное дело, требующее безотлагательных мер. — Я всё улажу, — в палату заходит мужчина, которого Энтони младший явно видеть хотел в последнюю очередь. — Ты пройдёшь это лечение. Мои люди не дадут упасть компании. — Отец… — рыжеволосый слегка оскалился. — Мне не нужна твоя помощь. И у меня есть очень важное дело. Поэтому я не собираюсь здесь оставаться. Кроули скинул с себя одеяло и решительно намеревался уйти. Но как только он встал на ноги, они тут же подкосились, и молодой человек упал на колени. В присутствии Энтони старшего никто из медперсонала не тронулся с места. Скорее потому, что он вселял тревогу своим карательным видом. — Доктор Браун, сколько времени необходимо моему сыну для восстановления? К горлу рыжеволосого подступила тошнота от услышанного упоминания. Он попытался встать, но удалось только сесть на кровать на трясущихся ногах. — Около недели, сэр. — Ты всё слышал, — произнёс брюнет, смотря на сына, и затем вышел из палаты. Кроули ещё некоторое время неподвижно сидел и смотрел на свои ноги, оглядывал ожоги, которые были в поле зрения. Все-таки ноги теми балками придавило знатно, раз возникла проблема с ходьбой. Он приметил свой телефон на той же тумбочке, открыл контакты, нашёл нужный, но дальше рука дрогнула. Тогда рыжеволосый набрал своего главного помощника и сообщил, чтобы он следил за работниками и чтобы те не прогибались под временное руководство. После получаса непонятных сомнений Энтони решился и начал печатать смс. Дверь в палату неожиданно открылась. — Как себя чувствуете, мистер Энтони? — А… эм, здравствуйте, Миссис Френч, — молодой человек замешкался и зачем-то заёрзал на месте. — Самочувствие вполне себе. — Наша бригада выехала на вызов о пожаре. Мне так жаль, что с Вами такое произошло, — женщина присела на стул поблизости, её лицо выражало искреннее сочувствие. — Пожарные вытащили Вас из-под завала и передали нам. Я так испугалась, когда увидела Вас, всего в саже, пыли и ссадинах. — Извините за беспокойство. Мне правда лучше, всё благодаря Вашей профессиональной работе. Спасибо. — Ну что Вы, это просто моя работа. Благодаря Вам, я могу помогать людям, — Мишель положила руки на ладонь Энтони и улыбнулась. — Выздоравливайте. Я передам Азирафаэлю, что вы в порядке. — Буду благодарен, если передадите также и то, чтобы эту неделю он не приходил на работу. — Хорошо, обязательно передам. Отдыхайте, — Френч удалилась.На следующий день
Живот глухо скрутило при одном виде здания. Беспокойство отдаленно нарастало. Судорожно выдохнув, парень зашёл в больницу, и подошёл к стойке. Ему пришлось 3 раза повторить вопрос, чтобы его услышали. От этого стало дико неловко, но нужную информацию он все же получил. Поднявшись по лестнице на третий этаж, глаза принялись искать номер 35. Наконец, ноги остановились напротив таблички VIP-палаты «Энтони Джей Кроули». Что-то держало тело и не давало сделать и шага вперёд. Паренёк взглянул на перебинтованную руку, выглядывающую из-под рукава свитера. Сердце начало болеть, будто что-то пережимает крупные сосуды, исходящие от него. Туловище пробила внутренняя дрожь. На спине выступил холодный пот. Слишком резко для блондина дверь из палаты открылась. Казалось, сердечный приступ уже сделал свое дело. Вышла девушка немного за 25 в светло-голубой одежде, с полной медицинскими приборами тележкой. В проёме Азирафаэль смог разглядеть начальника, застёгивающего больничную рубашку. Глаза застыли на ярко-красном обожённом участке кожи на груди, затем на руке. Дверь так и закрылась перед шокированным лицом парня. Принятое решение вмиг испарилось, словно его никто и не принимал через огромное усилие. Его затмило чувство вины. Вновь борьба мыслей разрывала на части. Ведь это Азирафаэль послал Кроули на ту встречу. Фелл быстрым шагом покинул заведение.***
В день выписки рыжеволосый собирался некогда быстрее, чем в любой эпизод жизни. Однако торопился он далеко не на работу. Сколько раз он решался звонить стажёру, столько же ответа не получал. Ведь обычно Фелл отвечал в ближайшие минуты. Что-то определённо не так. Постучавшись в квартиру, Энтони стал ждать. За дверью послышалось копошение, но оно больше было похоже на женское. — Доброе утро, мистер Энтони. Что Вас сюда привело в такую рань? — мужчина вопросительно поднял брови. Только сейчас рыжеволосый взглянул на часы. 8:37. «Боже, ну и дебил!..» Он так спешил сюда и даже забыл придумать хоть какую-то маскировку. — Утречко. Я хотел отблагодарить Вас, как можно скорее, но понял, что так торопился, что забыл подарок. — Ох, это так мило, да не нужно было. — Поверьте, нужно. К слову, Азирафаэль не дома? — А, Зира ушёл прогуляться с друзьями. Сказал, что вернётся только вечером. — Вот как. Спасибо Вам, заеду в следующий раз. — Хорошего дня. — И Вам.***
Весь день блондин провёл на берегу Wollaston Beach, около залива Куинси. Он тепло оделся специально для того, чтобы побыть как можно дольше сидя на пляже. В его голове было совершенно пусто, и только изредка возникали мысли о чем-то бесконечном, о том, что все-таки путь паренька и путь субъекта его обожания разойдутся. Так же как и в душе — пустота. За все эти 5 дней Фелл выплакал все слезы, которые у него только были. Не хотелось ничего делать. Он понял, что совсем себя не знал. Эти факты удручали ещё больше. Мысли навалились на него разрушительным потоком, сбивая остатки мечтаний и других желаний, которыми он успел обзавестись за время его работы в компании. Почему именно он загнан в этот Ад? Разве он не заслужил подарка свыше? Хотя бы какого-то чуда на своём пути. В очередной раз судьба, а может нечто другое, темное и вязкое, показало ему его никчемность и слабость. Ему казалось, что окружающие насмехались над ним и его видом загнанного в клетку зверька. Когда же всё пошло наперекосяк? По какой причине? «С твоего рождения, ничтожество» — промелькнуло в светлой голове молодого человека. Лёгкая усмешка озарила его бледное уставшее лицо. Будто ничего элементарнее быть не может. Всё именно так. Всё из-за него. Именно он виноват в том, что с ним произошло. Он ошибка. Ничто. Солнце уходило за горизонт. Фонари зажглись, показывая жителям города, что уже начинает темнеть. Свет, исходящий от ламп, наполнял прохожих чувством защищённости от тьмы, заполнявшую улицы. Фелл вздрогнул от очередного сильного порыва ветра, что будто проникал в самую душу. Он и не заметил, как быстро пролетели эти часы. Неведение. Азирафаэль понятия не имел, что ему делать дальше и стоит ли вообще пытаться что-то изменить. Теперь всё кончено. Погруженный в себя, он и не заметил, как проходил мимо компании. Вроде родной, но такой чужой. Между ним и этим зданием словно появился разлом, через который Азирафаэлю теперь не перебраться. Он встряхнул головой, пытаясь отогнать от себя назойливые мысли. Фелл пошарил в кармане своей толстовки и достал выключенный смартфон. Что, как ни музыка, может помочь абстрагироваться от окружающего мира? Экран загорелся, и через несколько секунд начали приходить уведомления о пропущенных звонках, сообщениях. Большой палец руки потянулся к кнопке «очистить», но дрогнул сразу же, как парень увидел сообщение с почты компании. От кого: Льюис Андерсон Кому: Азирафаэль Фелл «В 20:30 на крыше корпорации. У меня есть для тебя ещё кое-что сокровенное. Возможно, пару фотографий и не только. Ты на них просто… Сам увидишь. Не опаздывай, мой ангелочек». Ноги парнишки подкосились, но он смог удержаться на них. Он бы завопил, но изо рта вырвался только тяжёлый хрип. Снова этот человек. Азирафаэль думал, хотя, нет, надеялся, что он остался позади. Однако тот опять возвращается. Его личный кошмар. Дисплей смартфона потух. Да и сам блондин, как спичка, что отгорела и погасла. Он вновь разблокировал телефон и посмотрел на время. У него есть десять минут до встречи. Фелл не знал, идти ему или нет, пока ноги сами не двинулись в сторону входа в офис. Людей внутри здания не было, кроме охранника, который смотрел бейсбол на своем планшете. Время идёт, а увлечения охранника Джорджа не меняются. Истинный американец. Фелл зашёл в лифт и нажал на кнопку верхнего этажа. Он и не думал, что вернётся сюда после написанного им заявления об уходе. И вот двери лифта открылись. Азирафаэль вышел в коридор. Вокруг царила полная тишина. Работники уже давно разошлись по домам. На ватных ногах он подошёл к дверям выхода к лестницам, а потом поднялся к железной двери. Она оказалась открытой. Фелл застыл на месте, встретившись глазами с Андерсоном. На лице Льюиса расплылась хищная улыбка. В голове молодого человека мелькнула мысль, является ли стоящая перед ним личность человеком? — Малыш Фелл, а ты прямо ходячие часы, — подметил Андерсон, театрально взглянув на циферблат своих Ролексов. — Рад тебя снова видеть и также вижу, что это не взаимно. Это огорчает и ранит меня. Прямо сюда, — он ткнул пальцем в область сердца. Фелл сделал пару шагов вперёд и металлическая дверь закрылась за его спиной. Что-то во всём этом спектакле подсказывало ему, что этот разговор станет конечной точкой. Прям-таки кульминация собственной персоной. Или это только вуаль грядущих бед? — Что же ты как не свой? Не поверишь, но когда я был у тебя в гостях, то запамятовал, что показал тебе не всё. Решил оставить это на потом, — произнес Андерсон, нависая над Азирафаэлем и протягивая тому телефон с открытыми фотографиями, даже имелось короткое видео. Грязный, потный, порочный, использованный, как кукла. Никому ненужный кусок испорченного мяса. На Фелла стремительно накатил приступ тошноты. Увиденное застало его врасплох. Уже ничего не осталось внутри. Из него словно высосали всю жизненную энергию. Льюис с широко распахнутыми глазами в упор смотрел на лицо Ази. — Знаешь, приятно наблюдать за таким представлением с первого ряда. Это просто невероятно, — с торжествующей озлобленностью прошипел Андерсон и рассмеялся. Его смех пронзил блондина до самих костей. Очередной сильный порыв ветра хлестнул парнишку по лицу. Будто сама природа показывала ему его беспомощность. Вся горечь и ужас рухнули на его плечи. Андерсон с упоением наблюдал за реакцией уже бывшего стажёра. Он видел, как силы покидали тело блондина. Льюис сломал этого ангелочка. И, черт возьми, как ему нравился привкус победной мести. Погода ухудшалась. Только недавно жителям Бостона пришло штормовое предупреждение. Которое, естественно, Фелл не видел. Темные облака нависали над городом. — Ладненько, ангелочек. Можешь оставить это себе на память, — произнёс он, вручив телефон в руки паренька и с наслаждением вдохнув свежий поток воздуха. — Нелетная сегодня погодка. Впрочем, решать тебе, — сказал он, наклонившись к Феллу и опалив горячим дыханием его щеку. Губы мужчины слегка прикоснулись к мягкой коже Азирафаэля. Затем Льюис ушёл, оставив блондина одного. Фелл кое-как подошёл к ограде и схватился за неё. Ноги не держали его, а только сильно дрожали. По сути весь он дрожал. Только было не понятно по какой причине. То ли от холода, то ли от его состояния. Очередной порыв ветра, и дождь с невероятной силой накрыл город. Ази мгновенно промок и слегка вздрогнул от внезапного потока воды. Что было внизу, он не видел. Стена из дождя не давала всмотреться в темный омут, которым был залитый водой асфальт. Вот она, — конечная остановка. «Нелетная погода?.. Как раз-таки подходящая…» — подумал Фелл, перелезая через ограждение. Страха не было. Всего один шаг, и всё закончится.