Клятва Хамато Йоши

Рейя Они зашли в ее спальню, точнее он зашел, занося ее на руках, не прекращая целовать покрасневшие от столь рьяного внимания губы, лишь изредка отрываясь, чтобы с томным желанием посмотреть друг другу в глаза. Ее уронили на постель, но не успела девушка опомниться, как сильное накачанное тело опустилось над ней. Он был больше нее, как минимум в два раза, от чего легкая паника поселилась в груди девушки. Пожалуй, многим страшно перед их первым разом, но здесь и сейчас было совсем другое. Ее партнером был не просто человек. Этот накачанный парень был куда больше любого представителя мужского пола, с кем была знакома девушка. Но от чего-то приятное тянущее чувство внизу живота не давало разуму остановить грехопадение молодой жрицы. Шероховатые руки скользнули по худеньким ножкам, проникая под тонкое платье и стягивая столь ненужный элемент одежды, при этом, партнер не забывал жарко покрывать ее прелестное тельце жаркими поцелуями, оставляя цепочки влажных красноватых следов. - Раф, - шепчет она в темноте, пытаясь отползти, но крепкие руки настойчиво притягивают ее за бедра обратно, обдавая нежную кожу на груди горячим дыханием. Стоит ли говорить, что с замысловатой застежкой лифчика мастер клинков сай справился куда быстрее положенного новичку? Он слишком долго ждал минуты этой близости, чтобы всё испортила какой-то маленький крючок… Это случилось через полторы недели после возвращения Рейи. Жизнь начала течь своим чередом, наступило временное затишье. Что там происходит с Хэби и демонами масок – никто не знал. Да и пока что ни кто и не собирался выяснять. Хотелось просто отдохнуть. Счастье пришло в этот дом! Веселая, легкая непринужденная атмосфера, наполненная нотками романтики. Даже обычно хмурной и задиристый Рей был в приподнятом настроении и позволял себе немного расслабиться за бутылочкой саке вместе с мастером Сплинтером и молодой ученой Николь. Последняя же, в свою очередь, продолжала алкогольный вечер в мастерской Донателло, где учила черепашьего умника кое-каким взрослым вещам. Конечно, Донни был не в восторге от того, что Николь позволяла себе пропустить пару стаканчиков алкоголя, но ему было не на что жаловаться. После такого, и без того горячая в постели девушка, творила такое, что умнику оставалось только ловить момент и наслаждаться новыми эмоциями и ощущениями. Тем временем другая пара тоже прекрасно наслаждалась совместным времяпрепровождением, предпочитая проводить часы наедине, за разговорами или поцелуями, позволяя себе небольшое заигрывание, в виде лукавых улыбок или легкого хлопка по упругой девичьей попке. За эту неделю их отношения развивались с огромной скоростью, словно пытались наверстать всё потерянное ими время. Разговоры с намеками, жаркие поцелуи и интимные прикосновения… Рейя чувствовала, что ходит на тонкой грани, позволяя Рафаэлю вовлекать ее во всё это. Но при этом она хотела, наконец, выбраться из этих оков мира мико, где ей было всё запрещено, а раздвинуть ноги предназначалось только перед будущим мужем и только для создания наследников, но никак не ради акта любви и получения наслаждения. «Мико должна хранить свое целомудрие, пока не вступит в брак»…. Правда? А что это поменяет? У девственниц есть какая-то особая сила? Защита? Или это просто придумано, чтобы жрица оставалась символом невинности и непорочности в глазах других людей? Как бы то ни было, но Рейя только что перечеркнула свою дальнейшую карьеру в сфере богослужения. Громкие стоны были грубо заткнуты страстным поцелуем. И пусть, все братья ушли в патруль, мастер Сплинтер еще оставался в доме и, как-то не хотелось доставлять ему неудобство, производя громкие звуки желания и похоти. Рейя чувствовала, как горячие волны разносятся по ее телу с каждым толчком Рафаэля. Она сладко постанывала в сухие обветренные губы, покрытые тонкими шрамами, наслаждаясь прикосновениями шероховатых рук к ее телу, изгибаясь сильнее, стоило этим самым рукам грубо сжать ее пусть и небольшую, но такую соблазнительную грудь. Рейе казалось, что Рафаэль буквально втирает ее в кровать. Его тело оставалось холодным, а вот ее наоборот становилось всё горячее. Они всё плотнее прижимались друг к другу, стараясь не упустить ни одного сладкого ощущения, стоило ему войти в нее во всю длину его члена. Девушка уже не стонала, а томно дышала, хватая ртом воздух, цепляясь тонкими пальцами за твердый черепаший панцирь. Рафаэль не стонал, он самодовольно порыкивал, вцепляясь трехпалыми ладонями в юное хрупкое тело, ловя новые волны возбуждения, когда девушка изгибалась в его руках, словно кошка, цеплялась за него руками и так томно и соблазнительно шептала его имя. Наверное, именно сейчас он полюбил свое имя больше всего, сказанное в темноте девушкой, что так плотно обхватила ногами его за бедра, позволяющая проникать в ее разгоряченное тело до самого конца. Сколько бы порно Раф не смотрел, сколько бы не фантазировал, он никогда до конца не мог представить этого чувства, но сейчас, подхватывая девушку за бедра и поднимая ее, Рафаэль наконец понял, как это приятно. Ужасно приятно врываться в ее тело, при этом затыкая нежный ротик поцелуем, чтобы никто не услышал как он хорош. Сейчас он смотрит на нее в полумраке, она сидит на нем верхом, продолжая двигаться более нежно и плавно, даря своему «мучителю» совершенно новые ощущения. Раф жадно прижимает к пластрону худенькое тельце и с силой заставляет девушку полностью опуститься на его орган. Она слегка вскрикивает, но не от боли, а от горячей жидкости, что быстро распространяется внутри и начинает стекать по бедрам, как только она приподнимается. Они опускаются на постель плавно, уже без какой-либо прежней страсти. Девушка лежит на его груди, а мастер сай слушает, как медленно восстанавливается ее дыхание. - Прости, – хрипло шепчет мутант в темноте, подтягивая к себе девушку и оставляя на ее губах легкий поцелуй. – Стоило, наверное, воспользоваться презервативами… но я надеялся, что смогу успеть… я.. - Ничего, Николь сказала, что одолжит мне таблетки, если такое произойдет… Твой брат тоже не всегда успевает. – Рейя тихо хмыкнула в темноте, догадываясь, как вытянулось от удивления лицо черепахи под ней. - Я, конечно, знал, что Николь чокнутая, но чтобы спать с этим зеленым… Рейя тихо захихикала и скатилась с мутанта, ложась к нему под бок. Рафаэль повернулся на бок, чтобы было удобней лежать на небольшой кровати, и опустил руку девушке на бёдра, мягко поглаживая нежную кожу, где было оставлено несколько грубых шлепков. - Принцесса, тебе было сильно больно в начале? – с легкой ноткой вины интересуется темперамент, заставляя своим вопросом улыбнуться японку, лежащую рядом. - Скажу честно, мне было страшно. Но, как ни странно, не так больно, как я ожидала. И я лишний раз убедилась, что ты…. Большой мальчик… во всех смыслах. Слова девушки заставили черепаху вспыхнуть. Рафаэль тихо чертыхнулся и оставил еще один легкий шлепок на мягком месте девушки, пониже спины. Он мысленно радовался, что в спальне темно, и она не видит, как он покраснел от ее слов. Порой, он удивлялся, как эта детка, выращенная на идее «тебе нужно скрывать свои эмоции», может говорить такие пошлые и вульгарные вещи. Хотя, стоит признаться, это ему нравилось. *** Карай Рев байка разнесся по улочкам большого города, заставляя прохожих оборачиваться вслед гонщику в черно-синих одеждах. Он мчался на огромной скорости по дорогам, ловко маневрируя между машинами, проскакивая все пробки и игнорируя проклятия, выкрикнутые ему вслед. Гонщик не сбавлял темп до тех пор, пока, наконец, не доехал до заброшенной старой базы. Он резко затормозил, приподнимаясь на заднем колесе, словно наездник на лошади, что встала на дыбы. А затем опустился с глухим ударом, заглушая мотор. Медленные хлопки со стороны привлекли внимание. Из тени показалась девушка, одетая в черные джинсы и кожаную куртку с шипами. У нее были короткие черные волосы, ее глаза подведены черными и красными тенями, а губы окрашены красной помадой. - Вау. – Карай усмехнулась, походя к гонщику. Тот тихо усмехнулся, снимая с головы гоночный шлем. – А ты всё так же любишь скорость, чудик? - А ты всё так же любишь меня, дурная? – Ниндзя усмехнулся, небрежно притягивая девушку к себе и насильно целуя ее губы. Одно мгновение кажется, что Карай оттолкнет его, но она обвивает его шею руками, запуская пальцы в волосы, позволяя жару чувств разлиться по ее телу. - Прокатишь меня? – сдавленным от чувств голосом спрашивает она, а парень хитро усмехается, уточняя: «На чем именно?». Она достает из сидения байка второй шлем и, надев его, садится позади водителя. Стоило ей обхватить руками худое, но подкачанное тело, как мотор снова взревел, унося двоих по ночным улочкам Нью-Йорка. В какой-то момент сзади слышится визжание сирен, сине-красный свет преследует их, но куда старым полицейским машинам? Гонщик слышит по связи между шлемами «Давай прикольнемся над ними?!». И он резко разворачивает своего черного мустанга, останавливаясь и газуя на месте, словно бык, загребающий песок копытом. Полиция, что, наконец, их догнала, высыпала из машин, доставая оружие. Но куда им… Байк рванул с места и понесся прямо на белые полицейские колымаги. Офицеры бросились врассыпную, так и не сделав ни одного выстрела, а девушка и парень, весело хохоча, уже покидали этот район города. Остановились в доках. Вой мотора стих и куноичи спрыгнула с байка, снимая с себя шлем. Ее спутник не заставил себя долго ждать, снимая шлем и позволяя девушке прильнуть к нему в очередном горячем поцелуе. - Я думала, ты меня действительно убьешь… - Карай запрыгнула на один из кнехтов, к которому привязывают тросы прибывших на пристань судов. – Но я быстро поняла, что это не ты. - Правда? – Парень подошел за ней следом, засунув руки в карманы мотоциклетной куртки. – И почему же ты так решила? - Потому что ты смотришь на меня совсем по-другому. В твоих глазах всегда отражается чувство, словно ты хочешь меня… прямо здесь и сейчас. – Карай повернулась к гонщику и усмехнулась, кладя руки на его плечи и несильно сжимая их. Ее рука скользнула по бледному лицу, пальцами осторожно обводя розовые шрамы. – А тогда ты смотрел на меня слишком уж нежно. Это не похоже на тебя. Парень хмыкнул, покорно подставляя лицо под девичьи руки, что нежно изучали его и замерли, наткнувшись на два свежих шрама. Карай поджала губы, смотря на них. - Я не хотела, но у меня не было выбора. - Я знаю и не виню тебя. – Парень взял девушку за руки и, стянув черные перчатки, поцеловал ее тонкие пальцы, вызывая тихую усмешку. - Не люблю, когда ты такой покорный. - Тебе больше нравится, когда я кусаюсь? - И не только. – Девушка хитро улыбнулась, стягивая с волос парня резинку, позволяя ветру взметнуть белые волосы вверх. Они устроились на одном из металлических контейнеров, наслаждаясь морским бризом и ночным пейзажем города. Девушка сидела, а юноша лежал, закрыв глаза, положив голову ей на колени, позволяя перебирать тонкими пальцами блестящие в свете луны серебром волосы. - Я хотела завтра зайти к отцу. – Сказала девушка будничным тоном, но щурясь, ожидая реакции от гонщика. Тот лениво приоткрыл глаза и посмотрел на нее с легким раздражением. - Зачем это? - Просто повидаться с ним. Ну и заодно с «братьями». А что, боишься рассказать ему о нас, Рей? Рей Хозуки закрыл глаза, расслабившись и позволив Карай и дальше перебирать его волосы, не обращая внимания на насмешливый тон девушки. Боялся ли он? Хм, сложный вопрос. Просто, не представлял, как это будет выглядеть: «Привет, учитель, а вы знаете, что я с вашей дочкой кручу уже вот как год?». Пожалуй, ни один отец не обрадуется от новости, что его шестнадцатилетняя дочь встречается с парнем на десять лет старше, да еще и который является троюродным или… четвеюродным братом. - Не боюсь, просто думаю, что пока что не время для открытия этого…момента наших отношений. - И когда же он наступит? – Девушка хмыкнула, коснувшись пальцами шрама на шее юноши. – Когда один из нас умрет? - Не неси чушь, Карай. По крайней мере, я не собираюсь умирать. А уж насчет тебя не знаю. – Рей резко сел, раздраженно посмотрев на девушку рядом. Она усмехнулась и медленно приблизилась к нему, забираясь на его колени, обвивая руками шею. Было в ее повадках что-то змеиное, что неимоверно раздражало Рея. Кажется, после случая с Кабуто он начинал ненавидеть змей. Но ведь, Карай тут не при чем, да? Рей повернулся на месте, чтобы привалиться спиной на контейнер, на который опиралась пару минут назад Карай. Куноичи тихо усмехается и расстегивает на парне мотоциклетную куртку, припадая красными губами к бледной шее. Он сидит расслабленно, даже вальяжно, буквально разрешая ей его целовать, пока его руки блуждают по ее бёдрам, обтянутым джинсовой тканью. Тихие вздохи нарушают равномерный шум волн на пристани. Красная помада слишком ярко виднеется на бледной коже юноши, словно отметины дикого зверя на жертве. - Дикая, - шепчет Рей, снимая с девушки куртку с шипами и откидывая ее в сторону. Его руки скользнули под ее футболку, прочерчивая пальцами полоску позвоночника, лопатки, опускаясь к копчику и приспуская уже расстегнутые джинсы с округлых девичьих бёдер. Действительно, как сказать Сплинтеру, что его девочка выросла, и он приложил к этому руку? И не только руку… Тогда это произошло всё немного спонтанно, в заброшенном храме, где они оба укрывались от дождя. Они всегда были противниками во время боя, их бой постепенно превратился в игру. Но та ночь перечеркнула все детские забавы, когда молодое тело пятнадцатилетней девчонки изгибалось под ним на холодном деревянном полу, когда она порвала на нем футболку в порыве страсти, когда они осквернили священное место своим порочным поступком, залив его пустое пространство своими стонами. Первый раз она была с ним кроткой. Даже дико было видеть ее такой. Особенно если сравнивать ту ее, покрасневшую и отводящую постыдный взгляд и эту, оседлавшую его, так соблазнительно двигающуюся на нем и вовсе не смущаясь своего обнаженного тела и его жарких поцелуев. Сейчас она, скорее дикая кошка, а не беспомощный котенок, хотя всё так же горделива. Она не просила первый раз «быть с ней нежным», как просят многие. Она не просит и сейчас, предпочитая «пожестче», предпочитая следы от пальцев на упругих ягодицах, предпочитая стертые коленки и легкую асфиксию. «Учитель, я тут сплю с вашей дочерью, это ведь ничего? Мы всё равно слишком дальние родственники и можем ведь быть вместе?»… Боялся ли он? Нет, просто не понимал, как преподнести эту информацию… *** Николь «Запись 380. Сидим в убежище черепах и отдыхаем от всего того потрясения, что мы пережили. Хотя у меня, как и у остальных есть странное предчувствие, что это только начало. Грядёт что-то очень плохое. А затишье сейчас – возможность восстановить наши силы. Мне кажется, что…» - Сладкий, еще раз засунешь нос в мой телефон, и я обижусь. – Николь выхватила из трехпалых ладоней свой мобильный. - Извини, просто он запищал и я… - Донателло виновато улыбнулся. – Ты ведешь электронный дневник? - Да, иногда полезно записать свои мысли и посмотреть на них со стороны. – Девушка отошла, постукивая каблуками по полу, провожаемая нежным взглядом черепашьего умника. - Никки, ты знаешь, что ты прекрасна? Вот всегда он так, невпопад говорит, что-нибудь милое, заставляя ее краснеть. Николь кокетливо улыбается и садится на диванчик в его лаборатории, на котором он часто засыпал, пока не выяснил, что спать в постели с любимой девушкой намного приятнее. Она закидывает ногу на ногу, от чего красная юбка-карандаш плотнее обхватывает ее бёдра, словно ревнуя их к рукам Донателло, что прошлой ночью сжимали их на этом самом диване. Но девушка этого даже не замечает, ставит ноутбук на подставку-столик и начинает работать, подобрав волосы и расстегнув блузку на пару пуговиц. Донни знает, что она вовсе не специально дразнит его, она просто работает так, как ей удобно. Возможно, в нём играют гормоны, а может и то, что он, наконец, получил сладость, от которой так сложно оторваться. Она стала его наркотиком? Она им и была. Только сначала он нуждался просто в общении с ней, а теперь нуждается еще и в физической близости. И сейчас, узнав отношения, узнав их с той стороны, о которой раньше не мог и мечтать, Донателло понял, насколько ничтожными были его чувства к Эйприл. С ней он просто хотел обниматься, целоваться, но при этом у них не было особо тем для разговора. Разве что возвращение ее отца в человеческий облик или как бы найти футклановцев. Николь была другая. Она могла говорить совершенно на любые темы, обсуждая с ним научные теории, последнюю прочитанную умником статью, а также, могла рассказать ему то, чего он до этого сам не знал. И это не учитывая поцелуи, объятия и легкие кокетливые прикосновения, что она ему дарила. И это не учитывая их близость два или три раза в неделю. В зависимости от настроения девушки. - Что-то не так, сладкий? – Николь отрывает взгляд от монитора и поправляет очки в алой оправе. - Нет, всё отлично. – Он мягко улыбается и встречает нежную улыбку в ответ. Они возвращаются к работе. Каждый в своем компьютере, без слов и лишних эмоций. Но Донни было спокойно. Спокойно просто от того, что она была здесь и, если что, стоило ему только позвать, она будет рядом… Он и не заметил, как заснул, а когда проснулся, то кружка с недопитым кофе была убрана подальше, чтобы он ее случайно не опрокинул, а на его плечах лежит мягкий плед. Позади слышится постукивание клавиш. Свет в лаборатории потушен, только лампа около дивана включена, где работает Николь. По-прежнему кутаясь в плед, которым его укрыла девушка, Донателло подошел и сел на диван, обнимая возлюбленную за талию и чуть придвигая к себе, прижимая к пластрону. Николь слабо улыбнулась, посмотрев на сонную черепаху через плечо, целуя умника в щеку. Тот сонно улыбнулся, снимая с себя очки и откладывая их в сторону. Он еще некоторое время дремлет, прижавшись щекой к белобрысой макушке, но затем опускается чуть ниже, целуя плечо девушки, скрытое за тканью блузы. Она соблазнительно ведет плечом, но продолжает быстро печатать на клавиатуре, не отрывая от светящегося экрана глаз. - Я пропустил ужин? – сонно бормочет Донателло, продолжая нацеловывать плечико. - Ужин? Это ты про десять коробок пиццы, что заказал ваш младший? – Николь ставит точку и падает на диван, водружая умнику на колени ножки в капроновых чулках. – Если да, то я утащила одну коробочку для нас... Не понимаю, почему вам так нравится этот фастфуд? - Ну, было время, когда мы толком не могли добывать и есть нормальную еду. – Донателло вернул очки на лицо и снял с девушки красные туфли на высоком каблуке, начиная разминать затекшие ступни. – А потом, однажды, это было первый раз, когда мы вышли на поверхность, мы попробовали пиццу… Руки умника нежно разминали ноги девушки, сначала ступни, затем икры, поднимаясь к коленям, медленно приподнимая юбку и вновь опускаясь к ступням. - Это было просто невероятно. Взрыв вкусов, ароматов… это как питаться всю жизнь тараканами, а потом попробовать сочный аппетитный стейк. Хотя, оно примерно так и было… - Значит, в каком-то роде, я твой сочный и аппетитный стейк? – Девушка весело усмехнулась, а Донателло мягко улыбнулся и, склонившись над ней, аккуратно поцеловал. Сколько бы они не целовались, он всегда первый поцелуй делал аккуратно, словно спрашивая, а можно ли ему поцеловать? Но с каждым новым поцелуем он становится более дерзким и требовательным, к губам подключаются и руки, что стремятся раздеть девушку, снимая с нее тонкую блузку и задирая до пояса вызывающе красную юбку…. Но как же порой хочется прибить своих братьев. - Эй, ребят, у вас пицца осталась? А то я голодный!