Падения и правильность в спасениях

Это так в стиле Маринетт Дюпэн-Чэн — споткнуться на ровном месте в самое неожиданное время и упасть — что просто смешно. Этот стиль знают все её одноклассники, семья, друзья и... Адриан. Если говорить кратко, то очень-очень много людей. Он известен большей части окружающих, так что ни для кого не будет удивительным то, что Маринетт вдруг споткнётся о воздух — до знакомства с этой милой девушкой, они бы посчитали это абсурдом — и через секунду окажется на земле, рядом со своей подругой, что закатывает глаза и в очередной раз помогает ей встать. И когда она спотыкалась о ровное место, Адриан обязательно её ловил, если был рядом, а может, даже если она упала на другом конце какого-либо помещения. Никто не знает, как ему удаётся преодолеть такое расстояние за такой короткий срок. Будто тот действовал совершенно машинально, чисто по рефлексам, выработанными ещё давно. Это было странным, ведь первый раз, когда он поймал её, тот действовал слишком точно и заученно, будто уже делал это несколько раз, но все благополучно проигнорировали это. Маринетт не исключение Вот Маринетт идёт, закусывает свою нижнюю губу от нервов и внезапно спотыкается о невидимое нечто, стремительно падая вниз. А через секунду руки младшего Агреста, который волей случая каким-то образом проходил мимо, такие тёплые и нежные руки, так бережно и благородно спасают её от очередного падения. Она лишь заикается, на её щеках появляется яркий румянец — который напоминал цвет костюма героини Парижа, что изрядно раздражало ту девушку, которая хранила тайну личностей всеми силами — и целый день наслаждается теми секундами в его объятиях. И только ночью, когда нормальным людям положено спать — но она супергероиня, а не нормальная — она думает, почему эти спасительные руки были такими... Знакомыми. Сейчас она с уверенностью может сказать — только Адриан Агрест знает всё о стиле Маринетт Дюпэн-Чэн. Знает, когда её нужно ловить, как это нужно делать и почему это нужно делать — хотя последнее не было чем-то необходимым, он спасал её до того, как мозг успевал о чём-то подумать. Потому что когда она упала перед Куффеном, тот поймал её. Но так неправильно, что Маринетт ещё неделю потом не падала, чем удивила своих лучших друзей. И вот эта неделя прошла, она встретила Адриана Агреста, что в течение всего этого времени пролежал дома с температурой, и конечно же... Споткнулась, опять же о что-то неосязаемое и невидимое, стремительно летя вниз. Правда, Адриан вовсе и не был бы Адрианом, если бы не поймал её в тот самый момент. Поймал её так, как нужно. Стоило ли описывать всё недопонимание на его лице, когда Маринетт посмотрела на него как на ангела, спустившегося с небес на землю, причём именно для неё? Она даже не заикалась, чётко выговорила слова благодарности, под раскрытый от изумления рот своей подруги, а также Нино, стоящего рядом с ней, и ушла. Ушла с ужасно плохим, можно сказать отвратительным настроением, потому что доза правильности была слишком маленькой для неё. Лука её так не поймает, Натаниэль и Алья с Нино тоже. Вообще никто не поймает. Думаю, не стоит говорить о том, какое же было лицо у Куффена — а она бы даже посмеялась над этим, не будь ей так паршиво в тот момент — когда Маринетт, будто бы и вовсе не была Маринетт, сказала ему больше никогда в жизни не ловить её, ибо он это делает неправильно, абсолютно неправильно. Тот, спустя минуту молчания и вытаращенных на неё глаз, растерянно кивнул в знак согласия и она спокойно, как ни в чём не бывало, ушла. Ушла в том же плохом, просто ужасном настроении, потому что ей не хватало правильности, так любезно подаренную недавно, но так болезненно для неё потерянную. Когда на город напал очередной акуманизированный — тогда та даже задумалась, чем вообще занимается их враг и откуда у него столько времени — она взвыла. Кажется, слишком громко, судя по обеспокоенным взглядам Нино и Альи, что находились тогда рядом с ней. И Адриана, которому почему-то надо было срочно куда-то уйти именно сейчас. Это и к лучшему, ей тоже уже пора, долг зовёт. Так что сумев найти оправдание для ухода, она в убитом состоянии пошла искать место для трансформации — которое, желательно, не должно было оказаться лавочкой — и в таком же духе отправилась на битву с акумой. Кот Нуар уже был там. Когда Ледибаг — такая ловкая и грациозная героиня — во время битвы споткнулась, а никто точно не знал, почему и как это случилось, и стремительно полетела вниз, она мысленно обречённо вздохнула, готовясь к сокрушительному падению и позору, но что самое удивительное — не первому, за всё время прибывания в облике супергероини. Когда её спас такой подозрительно правильный обхват рук, она резко распахнула глаза, что успела уже закрыть от предвкушения своего неминуемого, как тогда казалось, падения, и несколько раз моргнула. Очнувшись от своего оцепенения, что продлилось не так уж и долго, она сделала самое неожиданное из всего, что могла бы сейчас вообще сделать. Думаю, стоит умолчать о том, какой шок отобразился на лице Кота Нуара, когда Ледибаг поцеловала его... В щёку и упорхнула обратно на место сражения. Того пришлось ждать на месте действия всего минуту, а вот из мечтательного состояния — а судя по его виду, он был где-то на седьмом небе от нахлынувшего счастья — пришлось отгонять целых полчаса, к большому счастью для всех — акуманизированный оказался не таким сложным. Но она не жалела о своём поступке, поскольку он поднял ей настроение до нужного уровня. И поймал её так правильно, как ловил только Адриан и она даже не будет задумываться, как он это сделал. Она ему этого, конечно же, не скажет. Ему не надо об этом знать. Стоит ли описывать лица всех её окружающих, когда Ледибаг заявила, что ловить её будет только Кот Нуар, который стоял в то время сзади и поперхнулся воздухом от такого заявления, а потом уже Маринетт о том, что её спасать от очередного падения может только Адриан и никто больше, который подозрительно знакомо поперхнулся, но ей было не до этого. С тех пор, ни Ледибаг, ни Маринетт не ловил никто, кроме Кота Нуара и Адриана

Потому что только Кот Нуар и Адриан Агрест ловят её правильно и ей не нужно знать — почему именно они.