Струны моей души

Берлин встретил ребят пасмурной погодой. Пока ехали из аэропорта домой, небо разразилось дождем. Маттиас молча смотрел в окно, как капли стекают по стеклу, и его сердце плакало вместе с дождем. — Матти, — обратился Рихард к нему, нарушив тягостное молчание. — Давай не сейчас, — не поворачивая головы, ответил гитарист. Ему не хотелось сейчас говорить. Обида тяжёлым грузом лежала на сердце. — Мне очень жаль, что у вас вот так все закончилось, — Рихард старался говорить, как можно осторожнее. — Не надо. Мне и так нелегко, — ответил Маттиас, слегка повернув голову. Оставшуюся часть дороги они ехали молча. Такси въехало во двор и остановилось возле многоэтажного дома. — Может поедешь к родителям? Чего тебе сидеть одному, в четырех стенах? — с заботой спросил Рихард, понимая, что оставлять сейчас брата одного не лучший вариант. — Нет. Не хочу нагружать их своими проблемами, — ответил Матти. Ему хотелось побыть одному и подумать. Где же он ошибся? Что сделал не так? — Ну хорошо. Ты звони, если что- я приеду, — Рихард наклонился, заключив брата в объятия, и тихо шепнул: — Все будет хорошо, я уверен. Маттиас не ответил, потому что понимал, ничего уже не будет, как прежде. Он высвободился из крепких объятий брата, вышел из такси, забрал из багажника сумку и шагнул в сторону своего подъезда. Когда дверь за ним закрылась, Рихард назвал водителю свой адрес. Приехав домой, он не стал ждать, когда Ивон позвонит ему и разъяснит ситуацию, которая сложилась между его братом и Тобиасом, а набрал ее сам. Она ответила сразу. Ее голос был очень взволнованным, догадка о ссоре между парнями подтвердилась. Рихард слушал внимательно, не перебивая. — И что теперь? — спросил он после ее рассказа, — Ты бы его видела! — Рихард был зол на Тобиаса. — Рихард, я знаю Тоби очень давно. Без причины он бы так не поступил. Он очень любит Матти, — она защищала друга. — Ты его защищаешь? Не похоже, чтобы он очень его любил. Когда любят, так не поступают, — твердил Рихард. — Я знаю, что говорю. Он очень переживает и сожалеет, что не сказал ему правду. Им нужно поговорить, — она не теряла надежду, что сможет через Рихарда достучаться до Маттиаса. — Ты хочешь, чтобы я убедил брата поговорить с Тоби? — спросил Рихард. — Стоит хотя бы попытаться, — ответила она. — Я не буду ничего обещать, но сделаю все, что смогу. Не думаю, что он захочет меня слушать, — обнадежил свою подругу Рихард. Он все же решил, что сделает попытку поговорить с братом, хотя и не был уверен, что из этого что-то получится, зная его упрямый характер. Отложив все дела и захватив бутылку Kirschwasser, Рихард вечером отправился к брату поговорить по душам, чего они давно уже не делали, да и расслабиться ему сейчас не помешает. Маттиас долго не открывал, но Рихард знал, что тот находится дома. Он, когда подъехал к дому брата, видел, что в окне его комнаты горит свет. Десять минут ожидания перед дверью все-таки увенчались успехом. Матти открыл и впустил брата в свое жилье. — Я уже начал терять надежду, — проговорил Рихард, войдя в квартиру. — Я не слышал, как ты звонил, — соврал Матти. На самом деле он просто не хотел открывать, кто бы там ни был. — Ну да, — согласился Рихард, — Я не с пустыми руками, — он показал бутылку спиртного. — Я не в настроении, — ответил Маттиас, уходя в комнату, — Зачем ты пришел? — Составить тебе компанию, — проговорил Рихард. — А если честно? — Поговорить, — признался Рихард. — О чем? — Маттиас остановился и, повернувшись к брату, вопросительно на него посмотрел. — О том, что произошло между тобой и Тоби, — не стал скрывать причину своего прихода Рихард. От упоминания этого имени в груди кольнуло и бросило в жар. Еще утром они, лежа в постели, предавались ласкам, а теперь… — А может я не хочу о нем говорить, ты не подумал?! — огрызнулся Матти. — Ну, не хочешь, как хочешь, — пожав плечами ответил Рихард. Давить на брата он не хотел, посчитает нужным, сам расскажет. Пройдя в кухню Рихард достал две рюмки, и открыв бутылку, наполнил их. — Я вроде сказал, что не в настроении, — войдя, проговорил Матти. — Выпей, полегчает, а я составлю тебе компанию, — Рихард поставил рюмку перед братом и подтолкнул ее к нему. Поддавшись желанию, что это хоть как-то поможет заглушить душевную боль, Маттиас забрал рюмку и опрокинул в себя ее содержимое. Горько-сладкий напиток приятно обжёг горло и теплом разлился в животе. За первой рюмкой последовала вторая, а потом и третья. В голове немного зашумело, и приятная расслабленность растеклась по телу. — Риха, почему он так со мной поступил? Где я ошибся? Может со мной что-то не так? — слегка захмелев спрашивал Маттиас брата. — Я уверен — он сожалеет о содеянном, — ответил Рихард, снова наполнив рюмки. — Откуда тебе знать, о чем он сожалеет? — хмыкнул Матти и одним махом осушил рюмку, — Ты что, оправдываешь его? Может ты хочешь сказать, что это я виноват? — алкоголь делал свое дело. — Нет, ни в коем случае. Я его не оправдываю. Ему нужно было сказать тебе. Просто… — Рихард замолчал. Он не хотел выдавать их разговор с Ивон, и то, что это она просила поговорить с ним. — Что — просто? — переспросил Маттиас. — Я понимаю, как тебе сейчас сложно, — ушел от ответа Рихард. — Ты и половины не знаешь, каково мне сейчас, и что я чувствую. Мне, как-будто, раскаленный нож в грудь вонзили. Он разбил мне сердце. Черт! — Матти почувствовал, как ком подступил к горлу, он отвернулся, — Я никого так не любил, как его. Понимаешь? Даже после всего, я все еще люблю его. Рихард понимающе кивнул. Рюмки наполнились снова. — Может вам стоит поговорить? — Рихард с опаской посмотрел на брата, ожидая ответной реакции на вопрос. В ответ Маттиас лишь отрицательно покачал головой, давая понять, что сейчас он не готов ни к разговору с Тоби, ни вообще к чему либо, что сможет их примирить. Как бы Матти не хотел с помощью алкоголя заглушить чувство обиды, но это мало помогало. Подогретые алкоголем чувства рвались наружу, а крутившиеся мысли хотели быть услышанными. Рихард терпеливо слушал, давая возможность брату выговориться, понимающе кивал и старался давать правильные советы. К одним Маттиас прислушивался, другие — категорично отвергал, утверждая, что Рихард ничего не понимает в таких отношениях. Когда стрелка часов перевалила за два часа ночи, а запасы спиртного были исчерпаны, Рихард засобирался домой. — Подумай над тем, что я тебе сказал. Вам нужно поговорить, — заплетающимся языком проговорил Рихард. — Подумаю, — кивнул Матти, подпирая стену, смотря, как его брат пытается застегнуть куртку. — Черт, — выругался Рихард, снова не попав молнией в замок. Маттиас прыснул от смеха. Казалось, что все проблемы отступили. — Может останешься? — спросил он брата. — Не-ет, — протянул Рихард. Он подошел к брату, и положив руку ему на шею, притянул к себе, прислонившись своим лбом к его, проговорил: — Прощать надо ради себя, а не ради кого-то. Злиться — пустая трата времени. Маттиас в ответ пьяно угукнул. Проводив брата, слегка пошатываясь, он поплелся в спальню. Спать не хотелось, несмотря на позднее время и немалое количество выпитого спиртного. Забравшись на кровать, Матти потянулся за телефоном, который лежал на тумбочке, после прилета он его так и не включил. Как только телефон заработал, на него сразу же посыпались сообщения о пропущенных звонках. Несколько было от мамы — ей он перезвонит завтра  утром, остальные — а их было шесть, от Тобиаса. В голове сразу же зазвучал голос брата, твердивший, что им нужно поговорить. Маттиас нашел в телефонной книге номер Тоби, но так и замер с поднесенным пальцем к кнопке вызова, не решаясь нажать. До боли в груди хотелось услышать его голос, а душа так и рвалась к нему, но в памяти тут же возникла картинка, Тоби и Марк — вместе. Матти выключил телефон, и отложив его в сторону, повернулся на бок. Стало холодно, он обнял себя руками и, прикрыв глаза, сделал попытку уснуть.

***

Солнце осторожно заглянуло в спальню и тут же спряталось за тучу, словно знало, что не стоит сейчас тревожить человека, лежавшего в постели, и не желающего вставать. Тоби натянул одеяло повыше, как бы прячась от внешнего мира. Прошло уже больше десяти дней, как они расстались с Маттиасом, и все эти десять дней прошли, как в бреду. Он не выходил на улицу и не ходил в студию. Спал, а когда не мог уснуть, просто сидел перед работающим телевизором, смотря в никуда. В глубине квартиры щелкнул замок и хлопнула входная дверь. Тоби знал, что это пришла Ивон, она так и не уехала к Рихарду, осталась с ним. Скинув туфли, она прошла в квартиру, окинув взглядом сложившуюся ситуацию. За десять дней ничего не изменилось — зашторенные окна во всей квартире, в кухне пустые- чашки из-под кофе. Она тяжело вздохнула и заглянула в спальню. — Тоби, — тихо позвала она, — Ты спишь? Ты снова забыл включить телефон? Я звонила тебе. Он не повернулся и не ответил. Девушка зашла в комнату и, подойдя к окну, раздвинула шторы, впуская дневной свет. Тоби заворочался и раздраженно замычал. — Закрой, — проворчал он. — Тобиас Веббер, ты должен немедленно подняться, — сложив руки на груди проговорила Ивон. Она понимала, что он тяжело переживает расставание с Маттиасом, но так дальше продолжаться не могло. — Я не хочу, — прозвучал ответ из-под одеяла. — Я хочу, — нахмурив брови, сердито сказала девушка. — Почему ты не уехала? — спросил Тобиас, выглянув из своего убежища. Свет ударил ему в глаза, и он сощурился. — И оставить тебя? — она смотрела на него своими зелёными глазами, а сквозь ее волосы проходил солнечный свет, отчего они светились, — Давай, поднимайся. Я сварю кофе и что-нибудь приготовлю поесть. Совсем осунулся, — она подошла и присела рядом, дотронувшись до его щеки, ощутив колючесть щетины. — Хорошо. Дай мне пять минут, — согласился Тоби, устало улыбнувшись подруге. Она кивнула и вышла из спальни. Тобиас откинул одеяло и сел на кровати. Он был благодарен Ивон, что она не оставила его, что была рядом все эти десять дней, пожертвовав их с Рихардом только начавшимися отношениями. Достав из шкафа чистую одежду, шлепая босыми ногами по полу, Тоби прошел в ванную. Из зеркала на него смотрел уставший, осунувшийся человек, для которого жизнь потеряла всякий смысл. Он отвернулся. Даже расставание с Марком не было таким болезненным. Приняв душ и переодевшись, Тобиас зашёл на кухню. — Ну, вот, совсем другое дело, — улыбнулась Ивон, увидев друга. Он молча прошёл и сел за стол. — Как ты? — спросила девушка, сочувственно глядя на него. — Нормально, — безэмоционально ответил Тобиас. Но она понимала — ничего не было нормально. — Ты пытался ему дозвониться? — спросила Ивон, хоть и знала ответ. Нужно было просто разговаривать. — Много раз. Все это время, — ответил он, — Я столько оставил ему сообщений, и все остались не прочитаны, — Тоби смотрел перед собой, — За что мне все это? Я так больше не могу, — он закрыл лицо руками, и его плечи стали вздрагивать. Слезы непроизвольно текли по щекам, он их больше не сдерживал. Ивон подошла к нему и прижала к себе, стала успокаивать. — Тише, — шептала она, обнимая своего лучшего друга, почти брата. — Все наладится, он вернётся. Вам нужно просто поговорить, — в голове у нее возникла идея — позвонить Матти и убедить его встретиться с Тобиасом. Она боялась, чтобы он ничего не сотворил с собой. Тобиас прижался к подруге. — Не вернется, я все испортил, это я виноват. Я конченный кретин! Почему я не сказал правду? Трус! — рыдания, злость на себя все больше накрывали его. — Тоби, посмотри на меня, — она отстранилась, и взяв его лицо в свои руки, заглянула ему в глаза, — ты должен его вернуть! Хватит причитать, — придав голосу строгости сказала Ивон. — Сначала ты должен взять себя в руки, и на пару дней куда-то уехать, чтобы подумать как следует. — Да, ты права. Я, наверное, уеду. Нужно привести мысли в порядок и подумать, как быть дальше, — согласился Тобиас с доводами подруги. Убедившись, что с ним все будет в порядке, Ивон вышла от Тобиаса, и как только свернула за угол дома, достала мобильный и, пролистав телефонную книгу, нашла номер Матти. Она нажала на вызов. «Несмотря на все, они должны быть вместе. Они любят друг друга и должны быть счастливы» — думала она пока слушала гудки в трубке. Долго никто не отвечал. Ивон сбросила вызов и снова набрала. Опять долгие гудки. Она уже отчаялась, что Маттиас ей ответит, и хотела сбросить вызов, как вдруг, на другом конце услышала голос Маттиаса. — Ивон? — в голосе послышалось удивление. Звонок застал его в душе. — Маттиас, не бросай трубку, выслушай меня, — просила она. — Ну давай, у тебя есть 3 минуты, — желания разговаривать с подругой Тобби не было. — Я знаю, что ты в обиде на Тобби. Да, он совершил ошибку, ему не стоило врать тебе, но он этого не хотел. Он не знал, что все так обернется. Поверь, с Марком у него ничего нет. Он его ненавидит. — тараторила она в трубку, в надежде что Маттиас не бросит трубку, а выслушает ее. — Я все слышал и видел, — в голосе звучала обида. — Это все проделки Марка, он хотел отомстить, и у него, как я вижу — получилось. Вернись. Я тебя прошу, я боюсь, что он с собой что-то сделает, — в трубке повисла пауза, — Он собирается куда-то уехать. Подумай, если не вернешься, я не знаю, что с ним будет. На него больно смотреть. Я еще не видела Тоби таким, — она замолчала, — Вы же любите друг друга, — добавила девушка, надеясь, что в сердце Маттиаса осталась хоть капля любви к Тоби. Матти слушал ее, а внутренний голос говорил ему, что надо простить и вернуться, но обида все еще жила в его сердце. — Это он тебя попросил позвонить? — спросил гитарист, недоверчиво. — Нет, Тоби не знает. Это мое решение. Матти, мы все совершаем ошибки, на них мы учимся больше их не совершать. Разве ты не совершал чего-то, о чем потом сожалел? — говорила девушка. — Ивон, мне пора. Я… Я подумаю, — и он скинул вызов. После разговора с подругой Тоби, Маттиас не находил себе места. Он все время прокручивал в голове их разговор. За эти десять дней он уже начал свыкаться с мыслью, что ничего уже не вернуть, но она смогла проникнуть ему в душу и всколыхнуть угасающий огонь. На Берлин опустилась ночь, укрыв город своей темной вуалью. Солнце давно догорело на горизонте. На смену ему пришли фонари и миллионы светящихся окон домов. Шум машин, ветра и листвы сливались в один полный звук. Пустые улицы одиноко погружались во мрак. Город засыпал, и черная королева ночь вступала в свои права. Только Маттиас не мог уснуть, сон все не шел к нему. Было тяжело дышать, словно бетонная плита лежала на груди, стены начинали давить. Даже открытое окно не помогло, стало только холодно. Проворочавшись с боку на бок, он понял, что больше не уснет. Два часа ночи показал мобильный. Матти поднялся, оделся и, закрыв за собой дверь квартиры, вышел из дому. Выйдя из подъезда, он спрятал руки в карманы куртки и вдохнул полной грудью. После недавнего дождя, воздух был пропитан свежестью и осенней прохладой. Застегнув молнию повыше и подняв воротник куртки, Маттиас шагнул в ночь. Пустые улицы освещались фонарями и витринами магазинов, светофоры сонно моргали своим желтым глазом. Он шёл по пустынным улицам без особой цели куда-либо дойти. Шел, погруженный в свои мысли. Матти и раньше любил гулять по ночному городу, но сегодня эта прогулка была ему не в удовольствие. Десять дней, десять чёртовых дней без него, думал он. И, чем больше он думал об этом, тем сильнее ощущал потребность увидеть Тобиаса. Маттиас корил себя, за то, что поддался эмоциям, вспылил, не позволил Тобиасу объясниться. Он скучал по нему, скучал безумно, его не хватало, как глотка свежего воздуха. Было ощущение, что часть его потихоньку умирала, и с этим нужно было что-то делать. Каждый проведенный день без него, был окутан мраком. Но гордость… Маттиас ненавидел эту черту своего характера, она не давала взять телефон и набрать номер любимого. Говорят, что самое темное время суток перед рассветом. Когда все замирает в ожидании нового дня. Где-то уже давно начался новый день, только здесь еще ночь. Терзаемый сомнениями, что он еще нужен Тобиасу, Матти пришел домой, и набрав номер аэропорта, узнал, когда первый рейс в Зальцбург. Он решил, что поедет к нему, и что бы там его не встретило, они обсудят все. Маттиас стоял перед дверью квартиры Тоби и не мог нажать на звонок. Прошло чуть больше десяти дней, как они последний раз виделись. Сердце в груди билось так, что его стук отдавался в висках. Его бросало то в жар, то в холод. Что он ему скажет? Скажет, что все ещё любит, что всё прощает, что очень скучал, каждый день, и каждую ночь, думал только о нём, но чертова гордость не позволяла взять телефон и позвонить. Как же хотелось обнять, вдохнуть любимый запах, ощутить тепло его тела, коснуться в поцелуе желанных губ. Матти потянулся к звонку, как вдруг замок щёлкнул и дверь открылась, будто его ждали. Его взору предстал Тобиас. Он был одет, словно собирался уходить. Оба замерли, смотря друг на друга не зная, что сказать. Первым нашелся Матти. Он нервно сглотнул, и сказал: — Привет, — это получилось как-то тихо и неуверенно. — Привет, — выдохнул Тоби, — Что ты здесь делаешь? Он сдерживал себя, стараясь не выдавать своей радости от встречи. Дышать было тяжело. — Ивон сказала, ты хочешь уехать, — проговорил Маттиас, нервно кусая губы. — Хотел, — выдавил из себя Тоби. Они стояли, разговаривая через порог. — Может зайдешь? — неуверенно спросил Тоби. Матти молчал. Он не торопился с ответом и все блуждал взглядом по лицу Тобиаса. Войти? А собственно, ради чего он приехал? Узнать, правда ли он собрался уехать? Нет! Приехал, потому что любит, потому что жить без него не может, дышать. Любовь и страсть взяли верх. Маттиас сделал шаг навстречу, и обхватив шею своего парня, припал к его губам в поцелуе, чем немного шокировал. Втолкнув его в квартиру, он прижал Тоби к стене, все более страстно и настойчиво целуя, проникая в его рот своим языком. Тоби прижимал его к себе, обнимая за спину, отвечал на поцелуй и больше не хотел отпускать. Отстранившись, Матти провел рукой по щеке Тобиаса. — Как же я по тебе соскучился, — прошептал он, все всматриваясь в любимое лицо и любимые глаза. — Матти, прости меня, — Тоби хотел прижаться к любимому и больше никогда не отпускать, — Я звонил, я писал тебе. Почему ты не отвечал? — он чуть не плакал. Гитарист поднес указательный палец к губам своего любовника. — Тссс, я все понимаю, — и, взяв за руку, он повел его в сторону спальни. Подойдя к кровати, Маттиас стянул с Тоби футболку, со своей проделал то же. Проведя кончиками пальцев по татуировки на плече Тоби, он коснулся ее губами. От этого, почти невесомого прикосновения, в голове у Тобиаса закружилось. Матти толкнул его на кровать, и наклонившись над ним, прошептал севшим от возбуждения голосом: — Я не могу без тебя и хочу тебя. Гитарист целовал Тобиаса, спускаясь все ниже, оставляя дорожку из поцелуев на его шее. Прошелся по кадыку своими губами. Тоби запрокинул голову и сильнее обхватил руками спину своего парня. Спускаясь все ниже, Матти поиграл языком с затвердевшими сосками своего парня, слегка их покусывая, целовал грудь и живот, пока не дошел до ремня джинсов. Он поднял голову, и игриво покачав ею, сказал: — Сегодня они тебе больше не понадобятся, — и, расстегнув ремень и молнию на них, стянул вместе с бельем, со своими проделал то же самое. Вид обнаженного тела Тоби возбуждал настолько сильно, что внизу живота до боли сводило мышцы. Как же он соскучился по нему. Подойдя Матти наклонился над ним, и смотря в любимые глаза, прошептал: — Ты знаешь, как я люблю тебя? — Покажи мне, — выдохнул Тоби, всматриваясь в глаза напротив. Он потянулся за поцелуем, который не заставил себя ждать. Матти коснулся его губ, слегка подразнив, проведя по ним кончиком языка, заставив Тобиаса задержать дыхание, чтобы немного отстраниться, и снова начать целовать, нежно, долго, до дрожи во всем теле, пока терпеть больше не станет сил. — Матти, ты хочешь моей смерти? — простонал Тоби, разорвав поцелуй. — Я тебя хочу. Хочу всего, без остатка, — прошептал гитарист. — Ну, так возьми меня, — последовал ответ. Маттиас скользнул рукой вниз по телу Тоби, задевая возбуждённый член, провел по внутренней стороне бедра, разведя его ноги, и осторожно толкнулся внутрь. Тоби обхватил ногами его талию и притянул к себе, давая возможность проникать глубже. Маттиас двигался медленно, осторожно и нежно, сдерживая себя, с каждым новым толчком, проникая глубже. Хотелось больше, стать единым целым. Тоби прижимался сильнее, обхватив плечи любимого руками. Их тела сплетались на простынях, сгорая от ласк, и погружались в волны удовлетворения друг другом. Движения становились резче, а дыхание сбивчивым, пульс зашкаливал. Это был танец страсти. Тело пронзило, словно током, и горячая волна нереального оргазма настигла обоих, и это было счастьем. Тобиас прижимался всем телом к телу любимого, слушая, как бьются в унисон их сердца. Пот струйками стекал по спине гитариста. — Я тебя больше не отпущу. Понял? Никогда. Лучше умру, но не отпущу, — прошептал Тоби, поцеловав любимого. — Пообещай мне, что мы больше не расстанемся, и между нами не будет никаких тайн, — Матти посмотрел на Тоби с нежностью, — Даже, если будет трудно сказать. — Обещаю, — Тобиас все сильнее прижимался к Матти, боясь, что он сбежит, — Давай никуда сегодня не пойдем. А останемся дома. В нашей квартире, — предложил он, делая акцент на последнем предложении. — С удовольствием, — ответил Маттиас, оставляя нежный и сладкий поцелуй на губах Тоби. Он хотел подняться, но Тобиас не выпускал его из объятий. — Может отпустишь меня? — улыбнувшись спросил гитарист. — Ни за что, — ответил Тоби, улыбнувшись в ответ. — Не бойся, я не сбегу, — заверил его Матти, — Мне нужно в душ. Тобиас отпустил его, и поднявшись на локтях, наблюдал, как Матти, собрав разбросанные вещи, вышел из спальни. Удовлетворенно выдохнув, он откинулся на подушки. Тоби решил для себя, что сделает все от него зависящее, чтобы подобное больше не повторилось, никогда. Он всеми возможными способами будет защищать их с Маттиасом счастье.

***

Эпилог: Спустя полгода. Берлин. Квартира Маттиаса. — Тоби, дорогой, давай скорее, мы опаздываем, — подгонял любимого Матти, поглядывая на часы. Он давно уже был одет в великолепный приталенный костюм тройку темно-синего цвета, с прикрепленной к петлице пиджака, бутоньеркой из бело-синих орхидей, и томился в коридоре в ожидании своего парня. Пару дней назад они прилетели в Берлин, на свадьбу Рихарда и Ивон, и оба были приглашены в качестве свидетелей жениха. — Все, все, иду, — выйдя из спальни, ответил Тоби, одетый в точно такой же костюм, с такой же бутоньеркой. Увидев своего парня во всей красоте, Маттиас даже забыл, как дышать, смотря на него в упор. — Что-то не так? — смутившись из-за пристального взгляда, спросил Тоби. — Ну, прям жених, — расплылся в улыбке гитарист, — Позволь поинтересоваться, кто же твой избранник, или это она? — игриво изогнув бровь спросил Матти. — Он. И он сейчас договорится, — ответил Тобиас, подойдя к любимому вплотную. В ответ Маттиас улыбнулся своей очаровательной улыбкой, и наклонившись, запечатлел поцелуй на губах своего парня. — Пойдем, не хватало еще, чтобы из-за нас Рихард с Ивон опоздали в ЗАГС, — проговорил Тоби. Белоснежная карета, запряжённая парой таких же белоснежных лошадей, украшенная россыпью цветов, остановилась возле церкви. Внутри уже давно собрались гости в ожидании молодых. Рихард спрыгнул с кареты, и обежав ее, подал руку своей невесте. Под звуки свадебного марша они, рука об руку, шагнули внутрь, медленно идя по проходу, усыпанному розовыми лепестками. От Ивон сложно было отвести взгляд. Платье, цвета слоновой кости, со шлейфом, расшитое бисером, сверкало на свету. Она шагала рядом с Рихардом, смущённо опустив взгляд в пол, и лишь подойдя к алтарю, посмотрела на него. Оба светились счастьем. Ее голову увенчал венок, украшенный драгоценными камнями, а в руки им дали свечи, увитые лентами и цветами. Тобиас был на седьмом небе от счастья за свою подругу. Он благодарил судьбу за то, что однажды свела его с Маттиасом, с ним он ощутил себя живым, и тем самым помогла Ивон обрести свое счастье в лице Рихарда. Ведь нет ничего важнее, чем любовь, она может победить всё. Ни деньги, ни слава, ни музыка, ничто из этого не сможет заменить ее! Любовь — вот что делает нас сильнее, без нее мы никто!