Песнь Тени

Как бы Рей ни хотелось спросить Бена, что он знал — или что он думал, что знал — ей нужно было в душ. Оказавшись в ванной, она стянула покрытые смазкой и грязью одежду и обувь, аккуратно не позволяя им коснуться её швов. Плитка под ногами была прохладной, и она пошевелила пальцами ног, чтобы привыкнуть к прохладе. В отличие от ржавого душа в трейлере Платта, этот был словно водопад. Рей откинула голову назад, наслаждаясь этим несколько мгновений, пока думала о признании Бена. Он сказал, что видел ее, но значило ли это, что он все помнил? Он знал, кем она была, да, но знал ли он, что она чувствовала — что она любила его? Она покраснела, подумав о том, как он поцеловал ее в макушку, утешая, пока она плакала. Он был таким нежным с ней, таким сочувствующим. Рей улыбнулась сама себе. То, как он касался ее, говорило ей, что он и Кайло смешались в одно. Кайло защищал ее, охранял — дикая сила. Бен был мирным, хоть не старающимся выделиться, но стабильным. Человек, который только что обнимал ее, был идеальным сплавом обоих. Он был как шторм, перекатывающий волны своей силой, но оставляющий за собой спокойствие. Отмыв себя до чистоты, Рей открыла дверь и вышла из душа, и тут поняла, что так и не взяла полотенце из шкафа в комнате. Прикусив губу, она уставилась на свое смутное отражение в запотевшем зеркале. Она не могла разглядеть себя, но это было не важно. Она в любом случае не могла щеголять голой по чужому дому. — Бен? — позвала она нерешительно. Повисло молчание, и на мгновение она решила, что он ушел. Затем через дверь донесся его голос. — Рей? Она была рада, что между ними был барьер, протому что она покраснела до самой груди. — Я… Эм, я забыла полотенце. Можешь мне его передать, пожалуйста? — О. — Его голос прозвучал дальше, и она услышала шаги по комнате. Она услышала какой-то звук, за которым последовало ругательство. Он споткнулся? — Тебе нужна одежда? — позвал он. Рей бросила взгляд на кучу грязной одежды, оставленной ею на полу. Точно. Еще и нечего надеть. Они ушли в такой спешке, что она схватила только свой рюкзак. — Я могу что-нибудь у тебя одолжить? — Да. — Его голос снова был близко. Он был прямо за дверью. — Могу я открыть дверь? Я не смотрю, честное слово. Она прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Его голос был таким нервным. В каком-то смысле это помогло. Это чуть успокоило ее, ведь она знала, что он был не в своей тарелке, как и она. — Да, конечно, — сказала ему Рей. — Как еще мне высушиться? Я мокрая насквозь. Запоздало она осознала, что у ее слов могло быть и совершенно другое значение. Судя по тому, как запылало лицо Бена, когда он открыл дверь, чтобы протянуть ей полотенце, она была не единственной, кто об этом подумал. Одной рукой он протягивал ей чистое полотенце, второй закрывая себе глаза. — Спасибо. — Рей схватила полотенце и обернула его вокруг себя. — Можно смотреть, — сообщила она ему. Бен все еще был красный до самых кончиков ушей, которые торчали из его темных волос. Его взгляд прошелся по ее мокрым волосам, прилипшим к шее и плечам, по ее обнаженным рукам, по полотенцу и по ее голым ногам туда, где она стучала пальцами ног по полу. Он прирос к полу, глядя на нее, как будто видел впервые. Его глаза были карамельного цвета, словно прекрасная смесь алого, который принадлежал Кайло, и темных радужек Бена Соло. И Рей надеялась, что это потому, что они наконец стали одним. У нее все еще были вопросы, больше, чем позволило бы сейчас время, но она собиралась поговорить с ним об этой их связи. Она хотела знать, что он видел, что он помнил, и она, в ответ, была готова ответить на все вопросы, что у него возникнут. Но сначала ей нужна была одежда. — Бен? — Да? — Он даже не вздрогнул, глядя на нее и не отводя взгляд. — Одежда? — напомнила она ему. — Я не могу обедать в полотенце. Он не ответил и не пошевелился. Вместо этого он словно что-то обдумывал. Что бы это ни было, он принял решение мгновением позже, долго выдохнув и скрывшись из вида за дверью. Рей покачала головой, не удержавшись от улыбки. Прикрыв дверь, она промокнула оставшиеся капли на своем теле, прежде чем повязала полотенце на волосах. В дверь постучали. — Рей? Я принес одежду. Она уронила голову, поймав свалившееся с волос полотенце. Она обернула его вокруг себя, прежде чем снова открыть дверь. Он протянул ей кипу одежды. — Спасибо. Бен снова смотрел на нее, слегка открыв рот. На этот раз, он пришел в себя сам. Он прочистил горло и провел рукой по волосам. — Я, э, я буду внизу. Ланч уже скоро должны принести. — Хорошо, — улыбнулась она ему. — Я спущусь через минуту. Он кивнул. Когда он повернулся, чтобы уйти, Рей схватила его за руку. Ее была намного меньше, чем его, и она смогла обхватить лишь несколько его пальцев. — Бен? — Он повернулся к ней лицом, и она привстала на цыпочки и поцеловала его в щеку. — Спасибо. Его зрачки разошлись во всю радужку, когда она опустилась на пятки. Он уставился на нее, будто она была ненастоящей, что было иронично, учитывая, как она встретила его. Затем, когда она уронила свою руку, отпустив его, он кинулся вперед. Его пальцы прижались к ее пояснице, он шагнул к ней и прижал губы к ее губам. Рей ощутила пламя в его поцелуе, ощутила, как оно горит на ее коже, горячее и свободное. Она тихонько вздохнула, потянувшись к нему и вдыхая. Бен притянул ее ближе, чтобы она смогла стиснуть ткань его футболки, и ее ноги коснулись его ног. Его руки сцепились за ней, одна осталась на ее пояснице, пока вторая скользнула в ее волосы, к шее, нежно массажируя и наклоняя ее, пока он углубил поцелуй. Его язык нырнул в ее рот, и она попробовала его на вкус, сладкий и богатый. Она впервые кого-то целовала, и теперь она понимала, почему многие из ее одноклассников делали это в школе. Это было чистое блаженство. Все в этот момент было идеально. Она хотела отпечатать этот момент в памяти навечно. Она хотела знать наизусть, каково было, когда он держал ее, каким он был на вкус на ее губах, как у них обоих не получалось дышать, потому что они не могли расстаться. Но, в конце концов, необходимость в воздухе победила. — Боже, — застонал Бен, остраняясь. — Я так давно хотел это сделать. Рей снова покраснела, но ей было все равно. Он заставлял ее чувствовать такое — такое, что она не чувствовала прежде. Да, ее влюбленность в Кайло в конце концов превратилась в любовь. То, что она испытывала сейчас… Ошеломляющая нужда в прикосновениях Бена, в его близости — это было неизвестной для нее территорией. Она расцвела медленно, как ее влюбленность. Это чувство пронзило ее, отбрасывая все рациональные мысли и беря верх. Она никогда прежде ни от кого не зависела. Это было странное ощущение, которое она не могла остановить, которое лишило ее контроля. — Это был мой первый поцелуй, — призналась она. — Мой тоже. — Он удивил ее. Она была уверена, что у него было больше опыта, не из-за возраста, разумеется, а из-за того, как он выглядел. Словно римский бог, сплошные твердые линии и выпуклости, бледная кожа, вьющиеся локоны. Должно быть, он прочитал шок на ее лице, потому что он объяснил: — Я был не очень популярен в школе. Точно. Кайло говорил, что над ним тоже издевались. — Видимо, это у нас общее. — У нас много общего, маленькая, — сказал он, одной рукой подняв ее подбородок, и его палец погладил ее здоровую щеку. Рей прикрыла глаза, инстинктивно прильнув к его руке. Это было так приятно, так потрясающе хорошо быть с ним. Больше никаких секретов, больше никаких границ — только они, как это должно было быть всегда. — У меня есть вопросы, — сказала она. — Я отвечу на все, что смогу, — пообещал он. — Начни с чего-то попроще. Она улыбнулась снизу вверх. — Мне звать тебя Бен или Кайло? *** Когда из «Деликатесов Дагобы» прибыл ланч, Лея с лестницы позвала их. Бен оставил Рей одну, чтобы она переоделась, хотя они провели несколько минут, с энтузиазмом целуясь. Одного поцелуя не хватило бы обоим. Только когда Лея начала кричать, они вспомнили, где они. Они решили, что лучше всего будет пользоваться данным ему при рождении именем, потому что имя Кайло Рен не имело значения ни для кого, кроме них двоих. И хотя у нее еще была дюжина вопросов к нему, он заверил ее, что они поговорят об этом, но ей нужно одеться. Она быстро переоделась, и они спустились. Бен взял ее за руку, больше не колеблясь, прежде чем коснуться ее. На самом деле, все было даже наоборот. Он пользовался каждой возможностью, чтобы его кожа соприкоснулась с ее, будь то поцелуй или объятие. Внизу лестницы, их ждала маленькая черная собачка. — О-ой, — заворковала Рей, увидев французского бульдога. — Кто это? — Это Арту, — познакомил их Бен, и она наклонилась, чтобы почесать его за ушами. — Привет, Арту, — улыбнулась Рей собаке. У нее никогда не было домашних животных, но она видела, как люди гуляли с собаками мимо школы, иногда кто-то приносил котенка или щенка в Ач-То, когда навещали пациентов. Животные приносили им столько радости. Она всегда завидовала тем, кто мог позволить себе питомца. — Здесь еще где-то есть золотистый ретривер, — сказал ей Бен, выпрямляясь. — Трипио, но он не такой дружелюбный, как Арту. Он немножко сноб. Рей засмеялась. Бен провел ее в столовую, Арту пошел за ним. Его мать уже была там, раскладывая коробки с едой навынос. Лея Органа заказала достаточно еды, чтобы накормить десять человек. Рей стало интересно, не ждут ли они гостей, но когда Бен сел за стол, ей стало понятно, что это нормально. Она села рядом с ним. На Рей были старые шорты Бена, когда он был младше, подвязанные поясом, и майка. Это вряд ли было очень модно, но зато чистое. Но когда Лея посмотрела на нее, она тут же заметила: — О, дорогая, нам нужно сходить с тобой в магазин. — Мама, — застонал Бен. — Пожалуйста. — Бен, я не позволю Рей бродить в своих обносках. Ей нужна подходящая ее возрасту одежда. Она же молодая женщина. Если бы Рей была обычным тинейджером, ее бы раздражала настойчивость Леи. Но у Рей никогда не было матери или кого-то, кто бы напоминал ее. И она ценила продуманность Леи. — Мы можем пойти в молл после ланча, — сказала ей Лея. — Сейчас как раз будет распродажа перед началом нового учебного года, так что можно найти целый гардероб. Вот это встревожило Рей. — Дире… То есть, Лея, это очень любезно с вашей стороны, но я не могу позволить вам покупать мне вещи. Вы и так позволили мне остаться здесь, — заметила Рей. — Глупости, — отмахнулась Лея, протягивая ей блюдо с капустным салатом. — Я люблю ходить по магазинам. Поверь мне, это не столько для тебя, сколько для меня. Бог знает, Бен не позволяет мне ходить с ним. — Неа, — пробормотал он согласно, засовывая в рот намазанный хумусом крекер. — Но мне кажется, что вам лучше подождать до завтра. Одежда Рей достирается, она сможет ее надеть к тому времени. К тому же, у нее был тяжелый день. Лея не могла с этим спорить. — Что ж, тогда завтра. Рей улыбнулась ей, пытаясь не думать об этом, как о благотворительности, накладывая себе лучшее, что могли предложить «Деликатесы Дагобы» *** После ланча Рей предложила Лее помочь прибраться, но Бен и его мать выставили ее из кухни, наказав отдыхать. Лея предложила пойти на качели на заднем крыльце. Рей воспользовалась ее советом, довольная, что Арту последовал за ней на крыльцо. Она подняла его и уложила на качели, сев рядом. Он опустил голову на ее колени, и она почесала его за ушами, пока они лениво качались взад-вперед. Они сидели в дружеской тишине — хотя она и не ждала разговора от собаки — пока на ее поиски не пришел Бен. — Куда мы идем? — спросила Рей, пока он вел ее по ступенькам крыльца прочь от дома и дальше во двор. — Туда, где мы сможем поговорить, — ответил он, сжав ее руку и подведя ее к большому дереву в углу их владений. — Мы не могли поговорить в доме? — Я не хочу, чтобы нас кто-то подслушал, — пробормотал он. — Тебе не кажется, что это уже отдает паранойей? Бен через плечо оглянулся на нее. — Когда твой дядя пытается тебя убить, да, паранойя обычно становится твоей привычкой. — Туше. — Рей сжала его руку в ответ. Несмотря на то, что смысл его слов был мрачным, он дразнил ее. Она не была уверена, стоит ли волноваться о его мрачном чувстве юмора или нет. Она не могла даже представить, каково было для него проснуться с воспоминаниями о том, как близкий член его семьи пытается прервать его жизнь, особенно, с учетом того, как близка она была к тому, чтобы спасти его. Рей пыталась не думать о предательстве. Она предпочла затолкать эту мысль в самый дальний уголок сознания. Когда они остановились у корней огромного дерева и подняли глаза, Рей едва не рассмеялась. За зеленой листвой был скрыт домик на дереве. — Ты серьезно? — спросила она, оглядывая его. Бен уронил ее руку и схватил болтающуюся на летнем ветерке веревочную лестницу. — Ага, — подвердил он с ухмылкой. — здесь нас никто не побеспокоит. Сказав это, он продолжил лезть, и Рей последовала за ним. Когда они достигли вершины, он предложил ей руку, помогая залезть в люк. Он затянул лестницу внутрь, затем закрыл люк за ними. На секунду видеть было трудно. Она слышала, как он возится, прежде чем нашел запор на окне и открыл его, впустив внутрь солнечный свет. Природный свет позволил ей оглядеться. Здесь стояло несколько небольших табуретов, предназначенных для детей, не для взрослых, что было только подчеркнуто валявшимися комиксами и обертками от конфет на полу. На каждой стене было окно, которые можно было распахнуть, кроме одной. На ней висел огромный нарисованный вручную постер. На нем было написано красным фломастером «База «Старкиллер». На этот раз она рассмеялась. Бен заметил объект ее смеха и покраснел. — Это была идея моего друга, Хакса, — сообщил он ей. — Мы раньше здесь прятались, пока наши родители разговаривали на дворе. — И что делали? — Притворялись, что завоевываем галактику. — Звучит драматично, — ответила Рей, пытаясь представить Бена помладше в его крепости, притворяющимся, что он осадил целую звездную систему. Это было очаровательно. — Вот, — он жестом указал на пол, где расстелил одеяло. Рей присоединилась к нему, но когда она села напротив, он встал. — Что не так? — спросила она, когда он сел за ее спиной, обвив руками ее талию и положив свой подбородок на ее плечо. — Ничего, — признал он, — просто хотел тебя обнять. Она ощутила волну тепла. Это не был жар возбуждения, который она чувствовала чуть раньше, когда они целовались. Это было нечто невинное — ощущение уважения, преданности и верности. Любовь. Щеки Рей загорелись. У нее ушли годы, чтобы полюбить Кайло. Она выросла с ним, узнавая все, что раздражало его и что заставляло вздыхать. Она провела годы, взращивая дружбу между ними, пока она не расцвела в нечто большее, чем партнерство. Бен… Это было новым. Ее тянуло к нему, и она ему доверяла. Его участие в ее жизни нельзя было назвать никак иначе, кроме как рыцарским, и все же был трудно принять, что он был Кайло, а Кайло был Беном. По крайней мере… Теперь ей казалось, что они перемешались. — Что ты хочешь знать? — спросил он, словно чувствуя ее внутренний конфликт. — Что ты теперь? Ты Бен Соло или Кайло Рен? Он шумно выдохнул, прижавшись к ее щеке, обвиваясь вокруг нее, несмотря на летнюю жару. Она была не против. — Я всегда был Беном Соло и Кайло Реном, — ответил он таинственно. — Каким-то образом, когда я попал в аварию, физический удар и эмоциональный разорвали мою душу, и внезапно я был разделен… Потерял равновесие. Это было слишком. Я слишком много чувствовал. Я не мог больше сдерживаться. Вся моя ярость, вся страсть — все это было закрыто внутри меня, когда это случилось, я не знал. Я думал, что умер — что стал призраком — и я позволил ночи увлечь меня, подальше от моего тела, подальше от случившегося. Рей обвила его руками, обнимая и прижимая к себе, а он продолжил. — Спустя какое-то время я осознал, что не мертв, но и не жив. Я не знал, чем я стал или что я делал, но я решил, что это было наказание за моего отца. Я винил себя за его смерть, так что я дал себе новое имя и продолжил плыть по темноте. Я надеялся, что однажды растворюсь в ней, но этого так и не случилось. — Потому что твое физическое тело все еще было живо? — подытожила Рей. Это было больше предположение, чем настоящий вопрос, но не то, чтобы у них был учебник по этому вопросу или что-то в этом роде. — Может быть, — согласился он. — Я все еще был привязан к этом миру, и чем дальше я пытался уйти, тем больше понимал ограничения своих возможностей к путешествиям. В конце концов я осознал, что не могу двигаться свободно, потому что меня что-то держит. Когда Сокол пригнали на свалку, я последовал за ним. Я увидел кости и просто… Знал. Я никогда не смогу уйти, если они не двинутся. — И затем появилась я, — добавила она. — Да. — Так ты помнишь меня? — Да, маленькая, — усмехнулся он, целуя ее в лоб. — Я помню любопытное создание, пробравшееся в мой дом и забравшее с собой нечто, что ей не принадлежало. Рей фыркнула. Он сжал ее, снова поцеловал ее волосы и затем прижался губами к ее шее. Она вздрогнула, вспомнив тот день и что она почувствовала, увидев игральные кости. — Они меня позвали. Бен замер. — Кости? Она кивнула. — Едва я их увидела, я должна была их коснуться. Они должны были быть моими. Не могу объяснить. Я просто почувствовала эту… — …Тягу, — закончил он за нее. — Да, — выдохнула она. Они сидели в тишине, оба переваривая слова друг друга, но затем Рей спросила: — Как, думаешь, что это значит? — Я не уверен. — Голос Бена был задумчивым, и она позволила ему подумать в тишине, просто наслаждаясь ощущением его вокруг себя. Если подумать, она боялась того, что случится, если она снова дотронется до него или он до нее. Она упустила столько возможностей. Он был намного больше нее, но их разница в размерах только подходила им, как будто они были кусочками мозаики. Она не могла не думать о том, что может быть, так было суждено — он и она. В конце концов, каковы были шансы, что ее родители и его отец попадут в общую аварию? Каковы шансы что эта же самая авария оставит их обоих в одиночестве — ее у Платта, а его в коме? — А ты знаешь, что значат отметки? — спросила она. — Я никогда не видела таких знаков, как на игральных костях твоего отца. — Какие отметки? Рей попыталась нарисовать символы в воздухе указательным пальцем. — Ничего такого на костях не было, — сказал он ей. Она развернулась, вырываясь из его объятий. — Нет, было. — Нет, — возразил он, — не было. Я знаю. Я в детстве почти каждый день играл с ними. Они еще висели над моей колыбелью. Она проигнорировала его протесты. Рей была уверена, что кости были ключом к пониманию их необычной ситуации. — Они все еще с тобой? — Конечно, — ответил он. — Они в моей комнате. — Она поднялась на ноги, собираясь пойти в дом, когда он схватил ее за руку. — Рей. — Что? — Она увидела, что его лицо снова покраснело. Она что-то не то сказала? — Мы только остались наедине, — напомнил он ей. — Мы не можем остаться здесь еще ненадолго? Вместе? О. О! — Ага, — ответила Рей, снова устраиваясь рядом с ним. — Как всегда упертая, — передразнил он ее игриво, снова обвивая ее руками. *** Рей не знала, сколько пробыла в объятьях Бена. Они говорили обо всем — о ее отъезде в Кореллию, что она хотела изучать, как нервничала о том, как будет делить комнату в общаге с другой девушкой после того, что было с Машрой. Он тоже рассказал ей о своих планах — как он хотел поехать в колледж, после того как получит аттестат (хотя он все еще не знал, что изучать), что он собирался оставить Сокол себе до конца жизни, и что он так и не сумел заставить себя посмотреть в глаза своему дяде после того, как проснулся. — Еще до того, как я вернул мои воспоминания, — признался он ей, — я знал, что что-то было не так. Я просто не мог понять, что. — Бен? — спросила она, наконец измучившись любопытством. — Маленькая. — Он поцеловал ее в висок. Она любила, когда он так делал. От этого она чувствовала себя любимой. Особенной. — Твоя мама, — начала она. — Откуда она знала, что я останусь с тобой? — О. — Бен окаменел. — Точно, это. Рей начала ухмыляться. — Это связано с телефонным номером, который ты записал, но так и не отдал мне? — М, ага. — Она снова услышала появившуюся в его голосе тень нервозности. — Мама поймала меня тем первым утром, когда я повез тебя на работу. Когда я понял, что она знает, кто ты, я спросил, не можешь ли ты остаться в гостевой спальне. Ее все равно никогда не используют. Она сказала, что да, до тех пор, пока ты согласна. Я собирался спросить в тот день, даже написал свой номер телефона на случай, если тебе нужно будет подумать, но струсил. Я был почти уверен, что ты откажешься. Затем когда я парковался около госпиталя, я быстро позвонил ей и сказал, что наконец спросил тебя. — У меня даже нет телефона, — заметила она, — так что это все равно ничего не изменило бы. — Изменило, — возразил Бен куда увереннее. — Тебя вообще никогда там не должно было быть, Рей. — Если бы меня там не было, мы бы никогда и не встретились, — напомнила она ему. — Так что вот. Они говорили обо всем, начиная от погоды до того, что было на ланч, и к тому, что ей нужно будет позвонить мисс Тано и сообщить, что она не сможет работать, пока ей не снимут швы. За разговорами прошли часы. Рей наконец позволила себе расслабиться и по-настоящему насладиться его присутствием рядом. Солнце начало клониться к горизонту, когда они услышали голос Леи во дворе. — Бен! Рей! Темнеет. Давайте-ка домой. Она попыталась встать, когда руки Бена обвились вокруг нее и дернули ее обратно вниз. Рей пискнула, приземлившись к нему на колени. — Бен. — Пока нет, — умоляюще выдохнул он ей в макушку. — Я же только что вернул тебя, маленькая. Зарывшись лицом в его плечо, она засмеялась. — Ты преследовал меня почти две недели, Бен Соло. — Потому что я искал тебя. Рей фыркнула, и теперь была очередь Бена отстраниться. Он наклонился, чтобы прижаться своим лбом к ее. — Я серьезно, Рей. До того как мы коснулись… Прежде чем я смог вспомнить, что это ты — я слышал твой голос. Я не видел твоего лица, но я знал, что ты где-то есть, где-то ждешь меня. Я и ждала, хотела сказать она. — И затем я увидел тебя на свалке, и ты должна была оказаться девушкой из моих снов. Я не могу объяснить этого, — продолжил он, — но когда я проснулся в Ач-То, я как будто что-то потерял, как будто мои чувства работали не до конца, как будто я видел лишь половину происходящего. И затем эта тяга, эта необходимость увидеть машину отца, может быть, потому что когда я проснулся, его кости были в моей руке. — Я их туда положила, — сказала ему Рей. — Когда я работала добровольцем в Ач-То. Он медленно расплылся в искренней улыбке. — Это была ты. Это всегда была ты. Он снова ее поцеловал, с той же страстью, что прежде, и она ощутила, что становится такой легкой, что вот-вот взлетит. Но слишком скоро он снова отстранился. — Рей, — он обнял ее лицо своими ладонями. — Я не знаю, как это случилось или почему. Честно, мне все равно. Важна только ты. И с этого момента я хочу, чтобы ты стала частью моей жизни. Никто никогда не говорил ей, что она им нужна. Ни ее родители. Уж точно не Платт. Даже ее учителя, какими бы добрыми и щедрыми они ни были. У нее ушли все силы, чтобы не разрыдаться в его объятиях. — Рей? Сглотнув комок в горле, она проглотила слезы. — Тебе не избавиться от меня, Соло. Я здесь надолго. Бен еще никогда так широко не улыбался. *** После того, как они наелись за ужином с Леей, Рей начала непрерывно зевать. — Почему бы тебе не лечь? — предложила Лея. — У тебя был долгий день. Бен проводил ее до комнаты, легко поцеловав, прежде чем спустился вниз, чтобы помочь матери. Рей бы настояла на том, чтобы остаться и помочь, но ее тело было тяжелым, а веки закрывались совершенно самовольно. Она едва забралась под одеяло, как сон накрыл ее. Пару часов спустя Рей разбудила ссора. Она моргнула, прогоняя сон, и пытаясь осознать, что происходит. Она впервые спала в кровати, так что это было первым признаком, что она была не в «Ремонте и Механике Платта». Голоса были знакомыми, но у нее ушла минута, чтобы дать им имена. — …Да какое тебе дело? — услышала она рычание Бена. С кем он говорил? — Мне есть дело, потому что мой сын только ко мне вернулся, и теперь он говорит о том, чтобы съехать! А, Лея. — Я взрослый человек. Это то, что делают взрослые люди! — Говори тише, — прошипела его мать. Несмотря на свой гнев, дальше Бен говорил тише, но Рей все равно слышала их через дверь. — Я уеду завтра, пока вы пойдете по магазинам. И тебе лучше принять это. — Это не хорошо для вас обоих, — возразила Лея, — так бросаться в это. — Мы никуда не бросаемся. Это давно должно было случиться. — Ты познакомился с ней на прошлой неделе! О, так они говорили о ней. Рей прикусила нижнюю губу, встревоженная, что заставивла своих хозяев спорить. — Я думал, Рей тебе нравится? — Нравится. Она невероятно умная молодая женщина, и ее ждет светлое будущее. — Но? — подтолкнул ее Бен. — Но, — Лея вздохнула и сказала так тихо, что Рей едва ее услышала. — Она так молода, Бен. — Серьезно? — фыркнул он, от злости снова повышая голос. — Собираешься закатить мне лекцию о похитителях младенцев? Сколько тебе было, когда ты вышла за отца? — Тогда все было по-другому. Бен издал приглушенный звук. — Ну да, — пробормотал он саркастично. — Ты знаешь ее? — спросила Лея, теперь спокойнее. — То есть, вы знакомы, вы говорили, но ты знаешь, кто она? Кем были ее родители? Рей ощутила, как сжимается сердце в ее груди. Она осознала, что только этого и не хватало — это был тот спор, в который она вошла, едва прибыла в дом Органа-Соло. — Не начинай, — железным тоном предупредил Бен. — Это из-за них случилась авария. — И их ребенок должен заплатить за грехи родителей? Да, это справедливо, — проворчал он. — Потому что мы все знаем, ты заплатила за грехи своего отца, — горько продолжил он. — Ты ничего не знаешь об Энакине! — Нет? — надавил Бен. — Я знаю, что он был политическим экстремистом! Рей отступила на шаг, не отрывая глаз от происходящего в холле. Лея выглядела ошеломленной, но Бен продолжил. — Что-то я не припомню, чтобы ты ответила за его преступления. — Я не осознавала действия моего отца, пока не стала взрослой. — А шестилетняя девочка должна осознавать, что ее родители пьяницы? — выплюнул он в защиту Рей. — Я совершенно не это имела в виду, — возразила Лея. — Тогда что ты имела в виду? Рей, которая сидела в кровати, дрожала, с каждым словом напряжение между сыном и матерью становятся все более некомфортным. — Бен, они убили твоего отца. Они отправили тебя в кому. — А дядя Люк едва меня не прикончил! — проревел он. — Но мы не говорим об этом, а? Лея потеряла дар речи. Должно быть, она решила оставить эту тему, потому что когда она заговорила вновь, это было не о родителях Рей или аварии. На самом деле, вопрос был о будущем, а не о прошлом. — Она через месяц уедет в Кореллию, что ты будешь делать тогда? — Я еще не решил. — Тогда лучше решить и быстро. Ты же знаешь, По Дэмерон едет туда же. И меня не удивит, если его заинтересует… — Я думал, тебе не нравится идея нас с ней вместе, — вмешался Бен. Рей выглянула из-за двери как раз вовремя, чтобы увидеть, как Лея накрыла щеку сына ладонью. — Я этого не говорила. Это просто очень большой шаг для вас обоих. Вы все еще дети, и то, о чем ты говоришь… Это решение, которое может изменить твою жизнь, Бен. — Я знаю. — Знаешь ли? — спросила она, и когда он не отступил, она кивнула. — Хорошо. — Ее губы сложились в улыбку. — Ты так же упрям, как Хан. — Она бы ему понравилась, — мягко сказал Бен. — Да. — Ее глаза заблестели от непролитых слез. — Да. Уже отходя от двери, Рей увидела, как Бен обнимает мать. Почему-то, несмотря на то, что она подслушивала с тех пор, как проснулась, это казалось очень личным. Она вернулась в кровать, уже едва слыша, как Лея желает ему спокойной ночи. Рей накрывалась одеялом, когда ее кровать скрипнула. Она затаила дыхание. Да что за кровать так оглушительно скрипит? Она услышала тяжелые шаги, слишком тяжелые, чтобы принадлежать Лее. — Рей? Пальцы Бена обхватили проем оставшейся приоткрытой двери. Она не успела подумать, что делать, когда он просунул голову в комнату, и они уставились друг другу в глаза. — М-м, привет, — робко сказала она. — Мы тебя разбудили. Это не был вопрос. И все же, ей показалось, что она должна объяснить, почему встала и почему слушала их разговор. — Извини. Я… — Все в порядке, — остановил он ее с улыбкой. — Мы должны были быть потише. Моя семья не очень известна сдержанностью. — Он оглянулся, пробежавшись взглядом по ее темной комнате. Единственным светом был свет луны, проникавший через окна. — У тебя есть все, что нужно? — Да, — подтвердила Рей. — Спасибо. Она ждала, что он пожелает ей спокойной ночи и уйдет, но он задержался. Он снова колебался, видимо нервничая. Она подумала о словах Леи. — Ты съезжаешь? Бен бросил на нее взгляд, затем уставился на пол. Она похлопала по кровати, предлагая занять место рядом с собой. Он пересек комнату в два шага — они были намного шире, чем ее, и начал говорить еще до того, как опустился на матрас. — Мне двадцать восемь лет. Я не могу жить с моей матерью. У большинства людей моего возраста есть работа, собственная квартира… Кто-то уже женат. — Бен, — Рей накрыла его руку своей. — Большинство людей не просыпается после двенадцатилетней комы. — Ага. — Он провел второй рукой по волосам, — но я не могу вечно на нее полагаться. Я должен обеспечивать себя. Она засмеялась. — Бен, ты же только что проснулся. Дай себе немного времени. — У меня нет времени, — быстро ответил он, сжав зубы. Рей осознала, что он говорит уже не о его готовности столкнуться с реальным миром. — О. О, Бен. — Она обняла его тело так, как могла, прижавшись щекой к его плечу. — Я буду тебя навещать. Кореллия не так далеко. — Я знаю. — Он вздохнул. — Я просто чувствую себя обманутым. Ты наконец со мной, и теперь, когда мы можем наконец быть вместе, ты уезжаешь в колледж, а я… — он повесил голову. — А я по сути так и остался подростком. Она сжала его руку. — Мы нашли друг друга. Ты вернулся ко мне, — напомнила она. — Это кое-что значит. — Что? — отодвинулся он. — Что мы справимся и с расстоянием и со всем, что будет с ним связано. Мы и так со стольким справились. Бен повернулся, потянувшись, чтобы взять ее за подбородок. Он уставился в ее глаза, не давая отвести взгляд, и заговорил: — Я хочу, чтобы у нас все получилось — у нас с тобой. — Так и будет, — пообещала она, не теряя уверенности ни во взгляде, ни в словах. — Так и будет. Он потянулся и поцеловал ее. Его рука упала с ее подбородка на ее бедро, и она сцепила руки на его шее. Бен подтянул ноги на кровать, нависнув над ней. Рей откинулась на подушки, давая ему место. Он держался над ней, достаточно близко, чтобы целовать ее, но не опускаясь всем весом на ее тело. Его близость и его намерение остаться с ней, в очередной раз заявленные, заставили ее сердце заколотиться, а разум вскипеть. — Останься на ночь, — внезапно даже для себя попросила Рей. — Как пожелаешь, маленькая, — согласился, откинув одеяло, чтобы они оба смогли забраться под него. — Все, что пожелаешь.