Сага о дрейфующем солнце. Песнь вторая. Ночь

В небе над замком полыхало зарево, слышались рыдания и крики боли сражающихся, шум нарастающей битвы. Черное звездное небо раскинулось над лодкой, напоминающей гондолу, в то время как белесый полупрозрачный туман ложился на воду. Прохладный ночной ветер трепал волосы молодого парня. Он размеренно греб, разглядывая лежавшего на дне лодки мужчину, укрытого пледом. Лежавший был бледен. Его черные волосы налипли на мокрое от воды и крови лицо. Если бы не легкая розоватость губ, можно было посчитать его мертвым. Где-то там, в недрах его потухшего сознания медленно нарастала жизнь. … Он падал в глубокий черный колодец. Ужас и боль сковали его по рукам и ногам настолько, что ему казалось, что у него их просто нет. Умер? Умер! Жизнь пронеслась вихрем перед глазами. …Он совсем маленький. Это его дом. Облупившаяся краска, цвета пожухлой травы, на стенах кухни. Ужасная грязь на столах, завалы посуды и мусора. Около плиты стоит женщина. За столом с рюмкой сидит неприятной внешности небритый мужчина. Он его знает. Это его отец. Глаза яростные, пьяные, заплывшие и оттого маленькие. Отец раздраженно кричит на него еле шевелящимся языком: — Пшел вон отсюда, щенок, сучье отродье! — и тут же, подскакивает к женщине, стоящей у плиты и начинает орать на нее, скабрезно выражаясь и размахивая руками перед ней…. …Другая комната. На пол кинут матрас, а сверху ворох тряпок. Это его кровать. Там, между матрасом и стеной, лежат его игрушки: металлический солдатик, сломанная балерина из музыкальной шкатулки, несколько интересных камней, засохшие цветы. Все, что он смог найти на улице. Он лежит на коленях у матери. Ее образ строгий, бледный и отрешенный. Она гладит его по волосам и слезы текут по ее щекам из стеклянных глаз на апатичном лице. — Дыши, Северус, дыши. Ты сильный, — слышится ее голос, но губ она при этом не размыкает… …Школа. Его дразнят за одежду и внешний вид. Дети показывают на него пальцами друг другу и предпочитают обходить стороной. Учителя брезгливо кривят губы. Он один такой. Один. Но он особенный. Он уже знает это. К черту тупых магглов… … Улыбка Лили. Там, лежа на траве, под огромными деревьями и разглядывая белые облака, он повернул к ней голову, мысленно сравнивая цвет ее глаз с травой, в которой они лежали, пока она весело рассуждала о своих умениях. Они поедут в Хогвартс. Вместе… … Платформа девять и три четверти. Он видит ее. Ее темно-рыжие волосы, зеленые глаза и разговор с сестрой. Она прощается с родителями. Его провожает мать. Она смотрит на него уставшим и кажется равнодушным взглядом. Ему стыдно. Стыдно, что он бросает ее с ним. Но он едет с Лили, едет туда, где он будет свободен. — Дыши, Северус, дыши, — мать просто смотрит на него, но он слышит ее глубокий голос… … Хогвартс-экспресс. Обласканный жизнью Джеймс Поттер, заносчивый Сириус Блэк, мерзкие мальчишеские голоса: — До скорого, Нюниус! … … Хогвартс. Они с Лили на разных факультетах. Между ними растет пропасть. Его новые друзья другие, но они с ним на одном факультете, и они делают его сильнее. Ему нравится быть сильным, проявлять свою волю. С Лили они снова ругаются из-за его увлечения темной магией. Она восхищается этим Джеймсом Поттером?! Он не позволит ей… — Не позволишь? Мне?! — яркие зеленые глаза Лили сузились… … Сила всегда привлекает. Это его судьба. Лили предала его, не поняла, не оценила. Он будет с Темным лордом. Его друзья все стали Пожирателями смерти. Темный лорд — великий волшебник, захватит мир и все его подданные будут иметь власть. И тогда увидим, кто лучше: Джеймс или Северус… …Черноволосый бледный Лорд Волан-де-Морт смотрит на него черными глазами, такими же как у него: — А ты молодец, ты принес мне добрую весть. Пророчество способное прервать мою власть — это плохое пророчество, — глаза волшебника стали шире и страшнее, — Его нужно изменить… … Вершина холма. Ветер хлещет по лицу. Альбус Дамблдор обещает защитить Поттеров взамен на верность: — Вы мне отвратительны… Что я получу взамен? Отвратительны… Отвратительны… Эхо разносит эти слова старца по колодцу, в который Северус продолжал бешено падать. И вдруг, падение прекратилось, и он, даже не ударившись, оказывается на коленях в темноте. На самом дне. Рядом с кругом, который начерчен светом сверху. Вверху, в круге света парит черный силуэт птицы. …В центре круга света лежит тело рыжеволосой женщины. Он бросается к ней, переворачивает ее. — Лили! Женское тело осыпается блеклым речным песком в его руках. Невыносимая боль и скорбь разрывают его сердце на тысячи кусочков. Он начинает неистово кричать, но не слышится ни звука. Начинает метаться на коленях… …К нему в круг света выходит образ Дамблдора и тут же делает шаг назад во тьму: — Дать слово, Северус, что я никому никогда не расскажу о самом лучшем, что в вас есть? — разносятся его слова из тьмы. Голос волшебника отражается по кругу, где-то там, во тьме. — Помогите защитить его. Защитите его. У него ее глаза, такие же точно. Ее глаза… Ее глаза… Эхо отражается от стен колодца, возвращаясь к нему с новой силой: — Ее глаза… … Ее глаза на Его лице. Мальчишка, как две капли, похожий на отца, Джеймса Поттера. Ненавистного Джеймса Поттера. Мальчишка вышел в круг. Северус встал и приблизился. Они сверлили молча друг друга взглядами. Черные глаза и зеленые. — Почему ты? — тихо спросил его мужчина, в большей степени вопрошая фатум. — Я не знаю, сэр, — обыденно ответил Гарри, глядя на него наивными зелеными глазами. — Почему ты?! — злость и обида полностью закрывали собой сердце и застилали черные глаза. — Я не знаю, сэр. Не знаю… Не знаю… Не знаю… Не знаю… Не знаю… Парень скрылся в тьме. Эхо подхватило его слова, откидывая на стены и преобразуя их в женский голос. — Не знаю… Не знаю… Не знаю… Дыши… Дыши…. Женский смех веселым добрым колокольчиком донесся из тьмы. Плеск воды, словно волны на берегу. Мужчина начал озираться по сторонам. Это она. Точно она. — Романтика смерти… Разве Вы, не хотели бы умереть как герой? — ее голос издевался над ним из темноты и вновь разносясь колокольчиком. Ее смех кружил вокруг, заставляя его вглядываться в тьму. Он не мог ей ничего ответить или позвать. У него словно не было рта, он мог только думать, «Пожалуйста, выйди ко мне, выйди», — мысленно молил Снейп. Она вышла сзади. Он почувствовал пальцы ее рук на своих глазах. Поймал их. Обернулся. Вот она. Лейла Милори. Такая, какой он ее увидел в первый день: в толстовке, в джинсах, с собранными в длинный хвост волосами, прикрывающими островерхие уши. Ее синие, чуть с бирюзовым переливом, глаза и мягкая улыбка. Она держит его за руки. — Я же себя хорошо вела? — рассмеялась она и, неожиданно, выскользнув из его рук, снова скрылась в тьме. Звонкий девичий голос отражался от стен и вновь бегал по кругу. Это сводило с ума еще больше. — Месть ради любви? Месть ради справедливости? — смеялась она перезвоном. Вдруг воцарилась тишина. Он вглядывался в тьму, но там ничего не шевелилось и не подавало признаков жизни. — У Вас благородное сердце, но оно спрятано так глубоко, что Вы сами о нём ничего не знаете, — раздался ее нежный шепоток на ухо. Он обернулся, но никого не было. Он был нем, он не видел своих рук, он не понимал, как он находится тут и все это было адом. В тишине, с другой стороны раздалось ее холодное: — Извинения приняты. … Астрономическая башня. Старик умоляющее просит: — Пожалуйста, Северус…. И родные светло-голубые глаза на добром старческом лице, вместе с телом уносятся вниз. Мужчина смотрит вниз. Но, на самом деле, он смотрит уже наверх. Там вверху, в круглом просвете колодца кружит черная птица на белом фоне… …Женский едкий голос сказал ему из темноты: — Трус! — Беллатриса Лестрейндж кратко мелькнула перед его глазами. — Трус! — прошептал ему сбоку Гарри Поттер. — Это все из-за тебя! — прокричал ему из темноты Ланнет Милори, — Ты виноват! Трус! «Трус, трус, трус», — понесло эхо опять вокруг. Голос матери, из темноты, нежно прошептал ему: — Живи, Северус, живи… … Снежная лесная поляна, покрытая заунывниками, ночью в свете луны. Лейла стоит перед ним с синим опаловым кулоном на шее. Он слышит собственный голос. — При свете этой луны, я беру на себя обязательство беречь тебя в горе и сопровождать в радости. Ее глаза становятся огромными от удивления. — Зачем ты это сделал? — она смотрит в его глаза. Он, не долго думая, хватает ее за руки, за талию, прижимает к себе всю. — Спасибо тебе, — она кладет обе руки на его грудь. Он ее не отпустит. Никогда. Ничто не разделит их. — Сев, умение любить и сострадать — это не слабость, — Лейла улыбается ему, — Это великий дар… Леди Милори тянется к нему и едва касается губами, вдруг рассыпаясь синей пыльцой, которую тут же подхватывает поток воздуха и уносит, закручивая вокруг него вихрем, вверх. Северус Снейп смотрит наверх и не видит ничего кроме круга света, где парит птица. Вокруг очень темно. Тоска пронизывает его. Боль. Одиночество. Боль нарастает. Боль распространяется по всему его существу, заполняя собой все. Его словно, вновь и вновь, выворачивает наизнанку. Птица начинает спускаться к нему. Через несколько мгновений, он видит, что это огромный ворон. Птица размером с него самого, слетев к нему сверху, внезапно вбрасывает крылья вперед и обдает потоком воздуха. Голос матери из темноты четко говорит ему: — Дыши. Живи. Открой глаза, Северус. Открой глаза! Он резко вздохнул, открыв глаза, болезненно впустив в легкие острый утренний воздух. Вокруг был лес. Стал подниматься, ощущая под собой настил. — Urmery der us bertu copteras! — раздался над ним знакомый мужской голос и порыв сильного ветра уложил его обратно, на одеяло. /пер. с кардиш «Этим ветром наполняю твой дух.» /