Сага о дрейфующем солнце. Песнь вторая. Ночь

Поплавок мирно качался на мелких волнах, кидающих блики на хмурое вдумчивое лицо Северуса Снейпа. Это было небольшое проточное озерцо и рыба, идущая на нерест по горной реке, частенько оседала тут. Ветерок, чуть покачивая, сдувал легкое пластиковое удилище и леску. На берегу, справа от зельевара уже лежало несколько крупных форелей. По левую руку от него, повернувшись в другую сторону, стоял Ланнет, держа в уголке рта табачную трубку и тихонько напевая какой-то веселый мотивчик, неимоверно раздражая. Смириться с болтливостью парня за весь период знакомства Северусу так и не удалось, но с другой стороны, это было именно тем фактором, который обеспечивал им основу для дружбы. — Распугаешь всю рыбу своим пением, — холодным тоном упрекнул принца маг. — Вот ты — заложник стереотипов, все-таки, — Ланнет, переложил мундштук с одного угла рта в другой. Он уже давно привык к тому, что зельевар бывал ворчлив и часто не в духе, — Ты разве не знаешь, что рыбы глухи? — Рыбы да, а я нет, — Северус перезакинул удочку в другое место, — вряд ли они обрадуются твоему скорейшему визиту. — Ты чо такой смурной с утра пораньше? — Ответ кроется прямо в вопросе, — огрызнулся маг. Ланнет замолчал, и вытащив крючок из воды, убедился что он пуст. Объели всё — троглодиты. Эльф дотянулся до банки и достал еще одного червя. Насадил и снова закинул. Подумав, прикинул, что не мог Снейп из-за подъема в четыре утра быть таким злым. Даже скудный завтрак: бутербродами с кофе, не мог так повлиять на этого едкого, но все-таки дисциплинированного человека. — Тебе Лейла опять снилась, да? — догадался вдруг парень. Северус сердито потянул носом, поджал губы и нахмурился, как обычно делал, когда не хотел отвечать. Ланнет сразу понял, что попал в точку. — Слушай, может тебе романчик завести с кем-нибудь? Напряжение скинуть. — парень был, как никогда, серьезен, — Я ничего ей не расскажу.Клянусь. — С твоей-то болтливостью, весьма опрометчиво такие клятвы давать, — раздражённо заметил Северус, — Да и вообще, не твое это дело, не находишь? — Ох, ну извини, — Милори был болтлив, но часто и прозорлив, — Я тебя хорошо понимаю, вот и все. Я как лучше хотел. Маг тяжело вздохнул. — Знаешь, у нас ведь с верностью попроще, — Ланнет продолжал обсасывать тему на все лады, не обращая внимание на напряжение мага, — Не столько важно с кем ты спишь, сколько духовная связь с ним. Тысяча лет же, помнишь? У нас все воспринимается иначе, чем у людей. Проще. Она поймет. Я тебя уверяю — она точно поймет… — Хватит! — рявкнул Снейп. — Ладно-ладно, — парень искренне сопереживал. Настроение мага было окончательно испорчено. Северус смотал удочку и движением руки, просто подняв шар воды с десятком рыбин внутри, кинул его на берег. Вода стекла обратно в озеро, а рыба осталась барахтаться на траве. — Эй! Ты чего? — принц Милори отпрыгнул от хлынувшего потока и даже выронил изо рта трубку. Вытащив бечёвку из одного из многочисленных карманов штанов, маг кинул ее на траву и сел на берег. На ноге, в ножнах, у него был неплохой тактический нож, такие здесь всем выдавали. Это был, конечно, не его любимый клинок, которого он лишился, но тоже вполне неплохой. Маг быстренько начал потрошить еще живую рыбу, с каким-то особенным остервенением. Ланнет подобрал с земли свою трубку, смотал удочку и подошел к магу, глядя на него сверху, повторил вопрос: — Ты чего? Пышущий гневом Северус под взглядом парня, собрался с мыслями и вышел на диалог: — Что мы тут делаем? — он показал острием ножа на окружение, — не ты ли ко мне прилетел в феврале, с кулаками набросившись и крича: «побежали скорее спасать»? Он продолжал потрошить рыбин, периодически промывая, их освобожденную от внутренностей брюшную полость, водой из озера. — Прошу обратить внимание, что уже конец августа, — Снейп пытался быть спокойным, но это плохо получалось, — Что мы здесь делаем? Зачем мы здесь? Мы просто тратим время. Если ведьмаки не могут помочь нам сейчас, значит надо придумать другой план. Ланнет стоял над ним, разжигая повторно трубку, всей душой понимая его, но не имея никаких дельных мыслей. — Профессор, мы тут, потому что у тебя реабилитация. Ты должен окрепнуть. Многому научиться, — эльф искал слова, чтобы как-то оправдаться, — Ты вообще-то почти умер недавно, если ты не забыл. — К черту! — мужчина взорвался, вскинув перед собой рукой с ножом, — Я не вижу никакого смысла тут находиться. Я понимаю, почему ты готов здесь задержаться до июня. Твой роман с мисс Ожешко набрал обороты? То есть предполагается, что это намного важнее, чем победа над каким-то там темным волшебником, желающим поработить весь мир… Ты мне, тогда, мозг выел одной только своей этой выходкой…. Так кто сегодня мразь, Ланн? Задыхаясь от ярости, с вызовом во взгляде чёрных испепеляющих глаз, маг смотрел снизу-вверх на пришибленного тирадой парня. Тот молча отвел виноватый взгляд. Северус жестом подтянул к себе и тех рыбин, которых наловил эльф. Молча их выпотрошил и начал связывать всю рыбу между собой на бечёвку через жабры. Ланнет присел рядом, обхватив колени и глядя на воду, выпускал периодически клубы дыма. — Ну, а что мы можем придумать? — вдруг прервал он тишину и почесал мундштуком висок. Северус кинул нож в землю перед собой. Клинок воткнулся, а мужчина закрыл глаза чистой ладонью, словно жутко устал от всего происходящего. — Я не знаю. Если бы я придумал что-то, меня бы тут уже не было, — он положил локти и голову на колени, тоже разглядывая, неспешно накатывающие на берег, волны. — Глупо бросаться грудью на амбразуру, Сев. Мужчина грустно ухмыльнулся. Да, наверное, эльф прав, но звучало это так несправедливо. — Слушай, Высшие этрасски проводят свадебные церемонии исключительно в мае, — пытался успокоить его Ланнет, — В прошлом году там все сорвалось, в этом году вряд ли что-то изменилось. — Думаешь, это так уж важно? — Северус был уже относительно спокоен, и скорее досада слышалась в его тоне. Он сполоснул руки в озере, умылся и стряхнул лишнюю воду с пальцев — Думаешь, мне не наплевать кому она там теперь жена или не жена? Мне достаточно знать, что она его не любит и не хочет быть там. — Ну, он Верховный жрец. Это высокий статус. Как король или президент, — Ланнет, докурив, вытряхивал оставшийся табак и пепел на землю перед собой, — Туда нельзя так просто прийти и сказать «Это моя девушка и я ее заберу, потому что она тебя не любит». Как минимум воины Септенеры не дадут тебе даже подойти к Цитадели. — Да, слышал я все это, — маг обхватил голову руками и пригладил волосы. — Хочешь достойно напасть на Цитадель, одной магии будет мало, придется и оружием помахать, — Ланнет утвердительно кивал, словно давно уже вынашивал эту мысль, — тебе стоит обзавестись как минимум пистолетом и как максимум — освоить стрельбу из штурмовой винтовки. — Что?! — Северус не верил своим ушам, — Предлагаешь, как дикари, решать вопросы маггловским оружием? — Не совсем, — Ланнет ехидно улыбнулся, — Слушай, нам нужно все, что дает хоть какое-то преимущество. Поверь мне, пуля в голове останавливает многих. Мы все сделаны из крови и плоти, и невозможно остановить в бою все пули, которые в тебя летят, каким бы то ни было магическим энергетическим щитом, все равно будет одна шальная. Особенно, когда ее не ожидаешь. На вооружении воинов Септенеры вообще лазеры и плазма. Правда не у всех и очень мало, потому что не все вооружение живо за восемь тысяч лет. Однако, как я тебе уже говорил однажды — даже владение мечом дает очень многое. Отрубив голову, гарантированно убиваешь любого этрасски, даже без магии. Мужчина разочарованно выдохнул. Это было просто невероятно. Это все не его жизнь. Это какой-то средневековый маггловский бред. — А мы не можем просто прийти туда и поговорить? — выпалил он наобум. — С Керролом? — искренне удивился эльф. — Да. Ланнет засмеялся. — Керрол не станет говорить ни с тобой, ни даже со мной. Они брезгуют. Должна быть серьезная причина для подобного диалога. — Например? — Северус прикидывал в голове варианты. — Ну не знаю… Реальная угроза их жизни, например. Солнце уже достаточно поднялось в небе и щедро припекало своими лучами. Пора было идти. Снейп убрал нож, поднялся и взвалив связку рыбы на плечо, пошел в сторону крепости. Ланнет, чуть погодя, с огорченным видом собрал снасти и пошел за ним. Мозаика картины мира постепенно складывалась в голове мага. Здесь, в крепости, не было никакого деления на белую и черную магию. На светлую и темную. Никто не осуждал его интересов, никто не порицал его научных изысканий и прямых вопросов. Любая магия уважалась. Ланнет Милори успел рассказать Снейпу о том, что есть несколько уровней магии. Физический уровень — это самый простой: бытовая магия, магия стихий, телекинез, трансфигурация, левитация, анимагия. Далее идет эфирный уровень — это магия элементарного воздействия на органы чувств: гипноз, иллюзия, чары обольщения, ворожба. Астральный уровень позволяет создавать схемы: будь то заклинания, проклятья, порча или трансгрессия. Ментальный уровень связан с чужой волей и воздействием на чужие тонкие тела: это телепатия и выстраивание защиты от нее, подчинение чужой воли, подсаживание идей в чужие головы. Казуальный уровень — это интуиция и предсказания, прорицание. И самый редкий и сложный — это атманический уровень — управление временем, пространством и воскрешение из мертвых. Именно управление, а не нелепое заигрывание в виде порталов, маховиков времени, заклинаний пространства и призыва зомби. Магия могла быть созидательной, но могла быть и разрушительной. И разрушительная магия требовала гораздо больших энергетических затрат. Чем ближе магия была к четырем стихиям, тем меньше требовалось на нее сил, потому что она подпитывалась самими этими стихиями. Поэтому вся ментальная магия была очень сложной. Магия управления временем и пространством, порча, заклятья, проклятья, регенерация и даже предсказания, все это было очень энергозатратно. Ресурсы энергии, разумеется, восстанавливаются, но часто не так быстро, как того хотелось бы. Когда Ланнет провел обряд обращения, он не выходил за рамки магии стихий. Он просто подключил к основному действию свою ДНК через кровь. И нельзя было сказать, что эта ДНК сильно перестроила тело Северуса. Да, он стал моложе, регенерация была заметно выше и организм стал выносливее. Мышечная масса прибавилась, так как телу теперь требовалось намного больше ресурсов. Ему больше не требовалась волшебная палочка для концентрации. Но маг, как и раньше, считал, что зельеварение дает волшебнику гораздо больше, чем глупое размахивание палочкой. Его ментальные способности остались с ним, однако пользоваться ими не было необходимости. Сознания чародеек и ведьмаков были хорошо закрыты, а сознания учеников и послушниц однообразны. Единственное, что действительно сильно повлияло на него, так это осознание самого факта своей смерти и возрождения. Он делил свою жизнь на две отдельных: до смерти и после смерти. Тот человек, которым он был до смерти — умер, и был ему ненавистен, как неудачник. Ненавистен за кучу ошибок, за вину в смерти людей, за никчемно и бездарно прожитую жизнь, происхождение и прочие слабости. А кто он новый — он еще не знал. То, что он видел каждое утро в зеркале, позволило откинуть условности, сдерживающие его в прошлой жизни. Принять себя. Принять второй шанс прожить жизнь достойно. Но характер и прочие личностные черты, а также привычки и взгляды, он притащил в новую жизнь совершенно еще неосознанно. Он это он. Никакая смерть не смогла бы изменить в нем то, что было взращено годами и событиями. Он, как и прежде, бывал язвителен, раздражителен, в чем-то скрытен. Все также вспыльчив и самолюбив. Однако, как и прежде был не чужд рефлексии, и придерживался в своих решениях логики. Обнаружив в себе расширенные возможности гиппокампа, он старался использовать это в полной мере, поглощая книги десятками в неделю. И поэтому, когда Ланнет поднял тему огнестрельного оружия, вопреки своим убеждениям, Северус все-таки собрал для себя некоторую литературу по этому вопросу, которую как раз только-только собрался начать серьезно изучать, когда Зденек Мирок, выловив его из библиотеки, предложил сыграть несколько партий в шахматы. В проходной комнате лазарета было светло и тепло. Тепло, потому что в зале и в башне топились очаги, а светло, потому что именно здесь было больше всего окон во всей крепости. Располагались они по обе стены и были высокими почти от потолка и до пола. Посередине коридора имелся такой же застекленный выход в сад. В одном из углов лазарета у врача был огороженный полупрозрачными перегородками кабинет. Он же, лаборатория с современным микроскопом, холодильниками и прочим медицинским оборудованием, подпитываемым от дизельного генератора. Обычно Зденек целыми днями сидел в своем закутке и периодически глядя в микроскоп, что-то заворожённо записывая, шептал: «Невероятно» или «Любопытно». И это был, действительно, интересный и манящий мир микробиологии, вирусологии, биохимии и цитологии. Периодически, Северус вникал в все это из праздного любопытства, сидя неподалеку на небольшом диванчике и перелистывая литературу Зденека. Чем больше он вникал, тем больше понимал значение фразы: «Нет никакой магии — есть только наука». И не сказать, что был сильно против. Они развернули доску на журнальном столике в кабинете врача и расставили шахматы. Да, это были не магические шахматы и переставлять их приходилось вручную или, когда Северусу было лень — магически невербально. Первые партии Зденек удивлялся Северусу, как магу вообще и его умениям, в частности. Магия ведьмаков весьма посредственная, боевая, в виде ведьмачьих знаков, и мужчина-чародей здесь был в диковинку. Зденек Мирок — ведьмак, лет двадцати восьми от роду, однако очень хорошо разбирался в теоретической медицине. Был единственным кто знал все рецепты ведьмачьих эликсиров и единственным, кто был посвящён в таинство обращения мальчиков в ведьмаков, а девочек в чародеек. Именно он занимался мутагенами и мутациями. — Забавные все-таки мутагены можно получить из кожи обыкновенной квакши, — начал партию с пешки Зденек. — Чем? — размышлял над своим первым ходом Северус. — Ну, во-первых, повышение скорости регенерации тканей, — Зденек смотрел на мага безумными карими кошачьими глазами. — Ммм, — подтвердил мужчина забавность факта, и сделал свой ход: фигура черного коня самостоятельно перепрыгнула через головы пешек и вышла на поле. — Во-вторых позволяет менять цвет кожи, — увлеченность ведьмака своим делом была заразительна.Он не особо следил за положением на доске и следующим ходом уступил пешку. — Зачем? — Северус сделал еще один ход и изогнул черную бровь в вопросе. — Ну как же, это же мимикрия. Можно будет отлично маскироваться на местности. Черты лица Зденека были крупными: нос греческим, нижняя челюсть мощной. Средней длины темно-каштановые, слегка волнистые, волосы, были вечно всклокочены в объемную шапку. Сам он был на полголовы выше Северуса, узкоплеч и угловат. Его руки с узловатыми крепкими пальцами, явно склонные в будущем к артриту, были весьма волосаты. Ходил чаще всего, как и подобает врачу, в белом халате, одетым сверху на светло-серую форму. Фанатичная увлеченность своим делом придавала ему некоторую схожесть с зельеваром. — И как оно, с устойчивостью вышло? — маг прекрасно видел, как ошибается противник и понял, что сегодня Зденек нашел что-то действительно интересное. — Пока не очень. Но ты подумай если смешать еще и с мутагеном шерсти сибирской лисы, то выходит очень даже неплохая связь. А это нам дает… Ведьмак откинулся назад на стуле и запрокинув руки за голову, мечтательно посмотрел на потолок. — …это нам дает невероятную возможность мимикрии еще и в разных погодных и сезонных условиях. — Но она все равно неустойчивая и перегруженная, — Северус глубоко вздохнул понимая, что опять выиграл. Отсутствие достойного противника не приносит радость победы. — Да какая разница? Придумаю что-нибудь. Главное, что они сошлись, понимаешь? Это ведь даже не близкие виды. — И сколько держится? — Три минуты. — Пффф! — Снейп разочарованно посмотрел на Зденека, — Три минуты — это не о чем. За это время места приличного не найдешь, чтоб прижаться. — Ну я работаю. Над устойчивостью. — парень все равно был горд своим открытием. — Шах и мат, — огласил вердикт мужчина. — Хм. Да, действительно, — Зденек осмотрел шахматную доску внимательно. — Жаль. Еще партию? — О, нет. Давай, лучше выпьем, — мужчина вскинул обе ладони в останавливающем жесте и это предложение было больше от скуки, чем по велению сердца. Отклонившись в кресле и дотянувшись до ближайшей тумбочки, врач вытащил склянку с настойкой и пару рюмок. Оттуда же он выудил шмат вяленого мяса на деревянной доске и баночку соленых огурчиков. — Это мы запросто, — Зденек указал на шмат, — Маэстро, не соблаговолите ли? Северус вынул нож и начал резать мясо. — Томира знает про настойку, — вдруг вспомнил маг. — Она не знает где искать, — благодушно улыбнулся Зденек, — У меня все надежно. Ну не отберет же она ее, в конце концов? — Все равно эта идея: ставить настойку по ночам, какая-то нездоровая, — маг недовольно поджал губы, рассуждая — Мы как подростки прячемся. Унизительно. — Да ладно, нормально. Зато сколько адреналину. Днём старая пижма тебе не даст ничего поставить. — Это да. Всегда следит, что я делаю. Тоже раздражает. — Она это чисто по материнским инстинктам, поверь. А то что от твоей настойки алкогольного запаха нет, делает это все вообще идеальным преступлением. — Материнские инстинкты, — Снейп недоверчиво усмехнулся. — Ну да. Нереализованное материнство. Она же чародейка, — Зденек открыл банку с характерным хлопком, — Чародейки чаще всего платят ту же цену, что и ведьмаки. Это ведь не так, что у всех от рождения есть силы и магия. Она была из тех детей, что прибились сюда случайно и прошли некоторые мутации. — Кто бы мог подумать, что магические способности вот так запросто разливаются по склянкам и любой маггл может стать чем-то великим, — с досадой произнес Северус. — По шприцам. — Шприцам, — маг поправился, — Это было очень давно, откуда ты знаешь? — Она мне рассказывала. У нее вообще интересная судьба, — ведьмак разлил настойку по рюмкам, — Поговори с ней как-нибудь об этом. Можжевеловая была, как всегда, крепка. Они выпили. Закусив, Зденек посмотрел на Снейпа серьезным взглядом пьянеющих карих глаз. — Северус, — задорно начал он, обкусывая соленый огурец. — А? — мужчина первую обычно не закусывал, оценивая крепость. — Ты ничего о себе не рассказываешь. Очень сухие факты. Почему? — А тебе есть, что рассказать о себе? — парировал, даже не напрягаясь, мужчина. — Нет, — Зденек, в целом был согласен с аргументом, но все же любопытен, — Но я-то понятно, вся моя жизнь прошла здесь. — А в моей жизни не было ничего интересного. — Ну да, — Зденек усмехнулся, показывая на шрамы, — Как же… Тебя за эти шрамы тут за своего быстро приняли. Надо же, какой неожиданный бонус. Северус усмехнулся, однако говорить и рассказывать о себе в его планы не входило, а если не хочешь что-то рассказывать, то надо срочно что-то спросить. — У тебя шрамов нет? — Нет. Таких достойных, нет. Я не хожу на большак, — врач налил еще настойки, — но я езжу в город иногда. Покупаю всякое для лазарета и для склада. Литературу медицинскую, опять же. — Деньги откуда берешь? — Мы ведь все пособие получаем. Это ж приют и касса общая — можно денег взять, если нужно. Как-то там хитро с документами вышло… В польском государстве бардак, так что никто не берется сюда приехать и все проверить, а деньги исправно капают на счета. Зарабатывать сильно нет причин. У нас все свое есть. Видишь же какое хозяйство. Да и не платят за заказы уже. Поэтому те, кто ходят в мир, делают это больше по интересу, чем по наживе. Ну там славу снискать себе… Парень выпил, резко выдохнув и съел кусочек вяленого мяса. —… Так откуда шрамы-то? — он кивнул в сторону мага головой. — Змея укусила, — Северус блеснул честными черными глазами. — Ты всем так говоришь. — Это правда, — лукаво улыбался мужчина. — Да брось, даже у анаконды нет такой большой челюсти, — Зденек кривил недоверчиво губу. — Ты думаешь, что знаешь об этом мире все? — Северус пронзил его колким взглядом. Зденек медленно жевал, обдумывая услышанное и кивая, был вынужден согласиться: — Да. Победил. — Зденек поскреб трёхдневную щетину ногтями, — Вряд ли у нас самая большая библиотека. — Так что там с твоими мутагенами? — мужчина хотел, как можно дальше увести тему от себя. — Да, нормально. Я, наверное, мутаген скарабея подключу, он же устойчивый. Валялся у меня где-то в холодильниках, — Зденек уже совсем поплыл и не особо хотел рассуждать о своих разработках. На душу наваливало сокровенное, — Слушай у тебя же много женщин было, да? — Эээ… — мужчина был немного ошарашен вопросом, — ну так… нормально. А что? — Да, по любому у тебя было много женщин. Сколько тебе? Двадцать семь? Свой возраст Северус не видел смысла скрывать, осушил рюмку и на выдохе сообщил: — Тридцать восемь. — Да, ладно! — Зденек подался вперед, — да, ты врешь! Северус налил еще настойки. Как обычно, можжевеловая была прекрасна во всех отношениях. Залпом выпил. Схватил кусочек мяса и положив его на язык, откинулся на диван, закрыв глаза в блаженстве. Ланнет был прав: вяленое мясо тут было вкуснее даже пармской ветчины. Зденек осознав, что мужчина не врет и сопоставив такую вероятность с тем, что Северус маг, но продолжая быть в шоке, пролепетал: — Тогда тем более — у тебя было много женщин. — Почему у вас у ведьмаков только три темы для разговоров? — рассмеявшись маг открыл глаза, — Оружие, чудовища и женщины? Ну выпивка еще, да. — Тема женщин актуальна в любом обществе, — парировал ведьмак. — Ну хорошо. Задай вопрос конкретнее. Что ты хочешь узнать? — Ты любил, когда-нибудь? — Ох, ничего ж себе у тебя вопросы, — мужчина кисло посмотрел на парня с явным разочарованием, — Если бы ты спросил какие женщины мне нравятся, я бы еще понял, но… Ну не любил, и что? — Не может быть такого в тридцать восемь — вот что, — подвел итог сухо Зденек и налил еще настойки. — А зачем тогда спрашиваешь, если ответ знаешь? — усмехнулся маг. Зденек потупил взгляд. Северус, скрестив руки на груди, смотрел на ведьмака. — Любовь — это иррациональное чувство. Вообще все чувства и эмоции иррациональны. — тихо хорошо поставленным голосом рассуждал маг, — Любовь делает нас глупыми, слабыми, зависимыми. Мы начинаем ошибаться, ведомые своими эмоциями, совершать ужасные вещи, проявляем не самые лучшие свои стороны. Теряем над собой контроль. Не вижу ни одной причины, чтобы поддаваться этому явлению. — Точно любил, раз так хорошо все это понимаешь, — ведьмак, по сравнению с многими здесь, имел аналитический склад ума и неплохой интеллект. Это Северус для себя сразу отметил. Но в разговорах с ним было сложно, потому что он выхватывал не ту суть, которую пытался до него донести собеседник. — Может мы сразу к твоей проблеме перейдем, не углубляясь в мои подростковые сопли? — отрезал мужчина. — Ну да-да, — Зденек, выпил рюмку, видимо для храбрости, — Короче ты ведь знаешь, что у нас тут женщин не очень много. Есть чародейки, а есть послушницы. Послушниц трогать нельзя. Обычно ведьмаки отрываются за пределами Каэр Морхена. Мы же вообще не обязаны возвращаться… Можно уйти и жить где-то там… Просто, все что у тебя есть, оно же с тобой остается и мутации, и все… Нормальную семью уже не построишь. Но мы коротаем свои жизни с чародейками по схожей судьбе… — Короче, — потребовал Снейп, сверля взглядом парня. — Короче, да, — Мирок понял, что отошел от сути, — Короче я отсюда не вылезаю практически. Контингент у меня очень ограниченный, но я влюблялся. Дважды. И вот насчет второго раза, это сейчас… Но, кстати первый раз, да… Парень мечтательно закатил глаза. Северус тяжело вздохнул. Рассказывать о своей драме тяжело, а слушать чужие — еще тяжелее, особенно с таким рассказчиком. — Первый раз… это было недавно. Относительно, — Зденек вспомнив что-то, улыбнулся, — Она приехала сюда пару лет назад. Дриада. Норвежский эльф. Сестра Ланнета. Знаешь ее? Волна напряжения накатила на мага с затылка на лоб, и краска хлынула к лицу. Скрывать знакомство не имело смысла, но и раскрывать глубину отношений тоже. Он утвердительно угукнул, но брови сдвинулись, отображая то ли внимание, то ли суровость. — Да. Конечно, ты ее знаешь, вы же с Ланнетом друзья, — Зденек не обратил внимание на возникшее напряжение, — Лейла. При произнесении имени чужим голосом и чужими губами, у Снейпа больно кольнуло в ухе, и он тут же убрал это напряжение пальцем. Шустро налил еще настойки. Внутри все закипало. Надо было как-то обозначить свое нейтральное отношение: — Да, я ее знаю. Взбалмошная и эгоцентричная особа. Избалованная принцесса. — Но она, и правда, принцесса, — брови ведьмака игриво подпрыгнули, — Ты ведь знаешь? Северус посмотрел на парня исподлобья, как на неудачный вселенский эксперимент. — Знаю. — Ну так вот, — Зденек выпил предложенную рюмку и занюхал огурчиком, — она здесь была пару лет назад. Приехала по какому-то делу. Что-то они тут нашли с Ланнетом эльфийское в архивах. Вроде как вся наша школа связана с их расой. Но не в суть. Мы с ней вот также, иногда, в шахматы играли. Отлично играла, кстати. Она медицинский закончила — неплохой хирург. Учила меня израильскому шву… Парень зарделся вспоминая, а маг рассматривая эти перемены в лице ведьмака, еле удерживался от эпичного эмоционального взрыва. —…Но не важно. Она была милая очень… Умная. Много читала. Как ты прям. Много про травы знала. С Томирой много крутилась. Мы с ней про медицину болтали. Я ее даже на операцию уговорил. На пластическую. Уши сделал, как у человека. Взяв себя в руки Северус горестно вздохнул, скорбя по ушам, и выпил. Уж кому, как не ему об этом знать. — Зачем? — спросил маг ведьмака на выдохе, выловив большой огурец из банки и шмякнув его на доску. Отрезал кусочек и закусил. — Ну, как зачем? — удивился неподдельно Зденек, — ну, во-первых, лучше же, когда на тебя в толпе внимание не обращают, а она любит среди людей жить. Зачем все время волосами прятать и бояться, что заметят? — А во-вторых? — Северус медленно резал ножом огурец на кругляшки. — А во-вторых…— Зденек смотрел на него чуть скривив губу, — ты вот не расист? Северус похлопал на него внимательными глазами: — Ну не знаю, смотря в чем и с кем. С троллем трахаться бы не стал. — Ну вот, да! Ты понял, — Зденек взял кругляшок и медленно его откусывал по кусочку, как крыса, — Короче эти уши. Это какой-то кошмар. Это ненормально. Они ужасны. С силой и грохотом, Снейп резко воткнул нож в деревянную доску. Осознав свою несдержанность, осторожно посмотрел на парня, но тот был уже очень пьян и не расценил это действие, как агрессивное. — Я подумал — она тебе понравилась? — взяв себя в руки, тихо спросил маг. — Да, понравилась. Очень. — и тут парень погрустнел, — но у нее кто-то был. Я так и не понял. Маг какой-то… Она, когда поняла, что я к ней подкатываю, очень быстро мне про него рассказала. — И, что она тебе рассказала? — уже с любопытством спросил Северус, осторожно разливая настойку по рюмкам. — Ой, он там какой-то фантастический. В самых красочных эпитетах. И благородный, и умный, и честный, и порядочный, и красавец со всех сторон, — Зденек явно сетовал, — знаешь не очень-то приятно такое слушать от девушки, которая тебе нравится. — Угу, — чуть покраснев, промычал маг, и с облегчением выпил рюмку, которую грел в руках. — Но знаешь, с ее фигуркой, с этой потрясающей грудью и этими ногами… я бы ей все простил и уши, и этого мага, — широко жестикулировал Зденек, уже окончательно захмелев. — Когда ты успел грудь-то рассмотреть? — снова напрягся зельевар. — Они в мае обращаются в монстров наподобие сфинксов, — Зденек это сказал так непринуждённо, будто каждый день наблюдал, — Ну и потом, когда это закончилось, я ее осматривал, пока она без сознания была… Я же врач! Она вся такая ладненькая, и там тоже: уж не знаю бреет она или само оно так ровненько растет. Сплошная эстетика. Одним словом, реально принцесса. Зденек делился впечатлениями, как самым главным сокровищем, а Северус в этот момент сидел с совершенно стеклянным взглядом и пытался дышать ровно, сохраняя хладнокровие. — Слушай, — ведьмак заметил, что маг не в себе, — ты зеленый весь какой-то. Наверное, много выпили. Ты шел бы, подышал. — Точно. Пойду на свежий воздух, — с этими словами мужчина пулей вылетел из лазарета наверх по лестнице башни. Там. На обдуваемой ветрами площадке, он метался как тигр. «Ладненькая! Скотина. Ты бы ее еще трахнул без сознания, да?», — с этими мыслями он громко ударил ладонью по стене. Тяжело дыша, Северус подошел к проему окна и посмотрел в горизонт. «Уши ему не понравились. Мразь. Да я тебе яйца отрежу, потому что они мне не нравятся». Северус Снейп стоял выравнивая дыхание, и вглядываясь в прыгающую линию гор. Нет, ну, а что он услышал такого, о чём не знал или не догадывался? Он же знал, что она здесь была. Зденек — врач, вполне логично, что он мог осмотреть ее и при любых других обстоятельствах. Но вот то, что он так просто раскидывается информацией с первыми встречными. Рррр… С этим нужно что-то сделать. Вычеркнуть из памяти ведьмака такие воспоминания, стереть даже если понадобится выжечь все серое вещество мозга. Испепелить… Отравить? Слева сзади подошла и встала рядом Эва. Она положила руки на проем окна, заглядывая через него, и присвистнула: — Ветер сегодня сильный, да? Смотри — как деревья шатает. Северус не ответил, все еще приводя мысли в порядок. — Что ты тут делаешь один? —  весело прозвенел звонкий девчачий голосок. — Дышу, — холодно процедил Снейп. Девушка сначала засмеялась решив, что это он так шутит, но затем, увидев его лицо, поняла, что это не шутка и маг вообще не в настроении. Впрочем, как обычно. Некоторое время она постояла рядом молча, так же разглядывая горизонт. — Ты выглядишь очень одиноким, — неожиданно прервав тишину, поделилась она наблюдением, — причём всегда. Маг поджал губы и раздраженно вздохнул в надежде, что она поймет его нежелание общаться и уйдет. — Никто не должен быть таким одиноким, — она подплыла к нему ближе, развернувшись спиной к окну, встав прямо перед ним. Маг посмотрел на нее черным сверлящим взглядом и холодно пролился: — Что тебе нужно? Эва непринужденно улыбаясь, смотрела на него большими серыми, влюбленными глазами снизу-вверх. — Ты. Мне нужен ты, Северус, — явно переигрывая, она кинула ему слишком чувственный взгляд, немного выпятив губы. — Не по адресу, — скривил он рот и посмотрел на нее, припечатывая черными дырами сверху-вниз. — Ой, да я знаю, что у тебя есть девушка. — она выразительно поиграла бровями, положив свои небольшие теплые ладошки ему на грудь, немного похлопала ими по нему, — Но она там, где-то далеко. А я здесь. И я хочу тебя. Откуда в малолетках столько наигранной вульгарности? Мужчина не стал отодвигаться. Он был пьян. Он устал. Он не имел ни одной мысли, просто наблюдая за этой бедовой девчонкой с красными волосами. Эва подтянулась на носочках на уровень его глаз и стянула резинку с волос. Черные волосы крупными волнами упали по плечам. Она взъерошила их, зарывшись пальцами в затылок. Так раньше делала Лейла… Маг внешне оставался равнодушным, но внутри всколыхнулись воспоминания. Интересно, эта девица вообще понимает, что делает? Он, так давно не имевший женской ласки, был возбужден от одной только проведенной им мысленной параллели. Эва дотронулась теплыми губами до его тонких холодных, не получив ответа и пошла поцелуями к скуле. Руки девчонки скользнули ниже и погладили его по вставшему члену, через ткань брюк. — Расслабься, я все сделаю, — прошептали ее пухлые губы рядом с его ухом и Эва опустилась на колени. Ловким движением она выудила его возбужденный пенис наружу и припала к нему ртом. Северус опустил взгляд вниз, глядя на девушку. Ее наивные черты лица все больше укореняли в нем чувство растления малолетней. И это чувство с одной стороны было волнующим, потому что постыдным, а с другой… Ааа другой стороны в эту секунду вообще не было — алкоголь делал свое дело. Девушка двигалась уверенно, но неловко. Судя по решительности, вряд ли это был ее первый раз, но опыта явно еще не хватало. Вся ее фигурка и неуверенная маленькая кисть, чуть полные мягкие губы небольшого рта, все это было не тем. И делала она все совсем не так. Это была сплошная механика. Грубая. Угловатая. Ни чувств, ни эмоций, ни игры. С тем же лицом и успехом, она могла бы вколачивать гвоздь молотком в стену. Осмотрев положение вещей, маг с грустным вздохом поднял голову вверх, и закрыв глаза, представил себе кроны деревьев и желтеющую падающую листву. Дааа… Те мгновения. Запах прелой осенней листвы. Он помнил. Помнил как дерево, качаясь от ветра, отдавало скрипом в спину… Как вороны, иногда пролетая над головой, мерзко по-осеннему кричали… И этот азартный страх быть увиденными. И эти — длинные мягкие каштановые волосы, которые он придерживал, сжав в хвост одной рукой, чтобы они не мешали принцессе, пока это все было еще им контролируемо… И эти — синие океаны глаз, полные желания, которые смотрели, иногда на него снизу, не отрываясь от процесса… розовато-красный гибкий язык… Лейла. Северус возбужденно дышал, вспоминая картинку за картинкой. Он помнил, как ее дерзкий язык, точно знал маршрут и, однозначно, знал эффект, который производил. Зельевар даже никогда не задумывался откуда и как дриада получила такие навыки. Это все было неважно. Было важно, что она знает, чего он хочет. Она знала, когда быть податливой и послушной, а когда подчинить себе безоговорочно и бесповоротно. Это умение балансировать между стервой и ласковой девочкой — было одним из самых ценных. Только Лейла умела мучить так, чтобы хотелось мучиться. А здесь и сейчас, происходило мучение всех. Настоящий крах ожиданий. Мужчина открыл глаза и посмотрел вниз — старания девушки не имели должного успеха. Придется брать инициативу в свои руки. Он схватил ее за волосы и властно глядя на нее, начал контролировать ритм и глубину, двигаясь сам. От неожиданности и физической грубости, Эва начала давиться, на глазах девушки проступили невольные слезы. Это еще больше возбудило мужчину. Насилие и агрессия — это недалеко от сексуальных инстинктов, на уровне бессознательного, особенно у мужчин. Последние несколько фрикций, он методично довел рукой сам, кончив девушке на лицо, все также грубо вцепившись в ее волосы. Кончил не особо ярко, но вполне разряжающе: агрессивно и нервно, несколько раз беззвучно выдохнув. А потом, шумно втянув воздух носом, с брезгливым лицом, на котором неприязненно сдвинулись брови, отодвинулся. Все еще неровно дыша, отпустив ее короткие волосы, не глядя на нее, спрятав свое естество, застегнул ширинку. Отошел на шаг назад, оставив сидеть ее перед собой на коленях. Провел пальцами рук по волосам, убирая их назад, радостно разглядывая на горизонте пики гор, голубое небо, рисунок облаков. Солнце в зените стояло в небе. День точно заиграл красками. Восстанавливая дыхание, перевел свой взгляд на чародейку — она сидела удивленная и смотрела на него молча. Скривившись, Северус достал платок и протянул ей. Встав с колен, Эва стала вытирать лицо. Маг отвел взгляд. Увидев, что он даже не смотрит на нее, а на его лице презрительно поджимаются губы, девушка осознала сделанную глупость. Она искала его взгляд. А ему не хотелось встречаться с ней глазами. Его очень начинала злить собственная слабость и абсурдность ситуации. — Ты должна об этом забыть, — произнес он ледяным тоном, все также глядя вдаль, — ты же понимаешь? — Почему? — в ее глаза набежали слезы. Ошарашенно маг посмотрел на нее. — Это же очевидно. Что это сейчас было? Откуда эта блудливость? Девушки с таким поведением порицаемы в нормальном обществе, — он видел, как слезы покатились из ее глаз по красным щекам, — Не хочу быть хоть как-то связан с этим, даже на уровне слухов. — Ты первый... — прошептала она одними губами, глядя куда-то в пол. — Чушь! Нельзя же так нагло врать в лицо, — пронизывал ее взглядом маг, упиваясь возможностью разрядиться на ней еще и психологически, — Думаешь я поверю после такого? Твоему развратному рту можно верить? Она разрыдалась, закрыв рот руками. — Ооо, нет! Терпеть не могу женские слезы. Ну-ка возьми себя в руки, ты ведь взрослый человек, — его уничижительный взгляд заставлял ее еще больше краснеть и рыдать, — Чего ты добиваешься? — Я…я — она всхлипывала, — я думала… — Ты что думала, что отсосешь мне, и мы что? Будем вместе? — договорил он с издевкой за нее. Девушка, словно в подтверждение, подняла на него свой наивный серый взгляд. Это было так абсурдно и так неожиданно, что Северус начал мерзко смеяться. Его, все еще пьяного, это даже начало забавлять. — Серьезно?! Глупость какая! —  ехидно смеялся зельевар, скрестив руки на груди и глядя на нее сверху вниз, — Мисс Каликстович, отношения так не строятся. Не мешало бы для начала узнать меня и мои желания. Как-то поближе познакомиться, в конце концов. А то, что здесь сегодня произошло — это приличным словом не называется. — Но ты ведь не был против… — пролепетала она. — Я мужчина, — поучая, с язвительной улыбкой он чуть наклонился к ней корпусом, — Я не могу быть против такого. Мужчина резво прошелся до окна и развернувшись к чародейке, всплеснул наигранно руками. — Мне тридцать восемь… — негромко начал он, внутренне поражаясь масштабу наивности. — Как тридцать восемь? — перебила она его и настолько удивилась, что даже перестал всхлипывать. — А ты думала сколько? — он вскинул скептично бровь. — Ну… двадцать шесть. — Нет, — слегка польщенный, он сухо констатировал, продолжая издеваться, — В моей жизни было полно женщин… Чем ты собиралась меня удивить? Алкоголь уже хорошо ударил в мозг, и маг не тратил время на точность формулировок. Чародейка, красная как рак, не знала куда деваться и как себя вести. Ну, почему он такой? Даже унижая ее, он оставался необъяснимо прекрасен. — Вы упали в моих глазах Эва. Забудьте о произошедшем и никогда мне об этом не напоминайте. — Будешь теперь так меня называть? На Вы? — промямлила она, возмутившись. — Если понадобится, то да. — он был уже вполне серьезен и собран, — Эва если Вы не понимаете, какая пропасть между нами, и что сегодня, эта пропасть стала еще шире, я буду вынужден это подчёркивать. Мне нужно… Нет! Просто необходимо, как-то поддерживать внешнюю видимость моего уважения к Вам. Наконец-то, к облегчению мага, она не выдержала и побежала к лестнице. Он добился своего. — Эй, — окликнул он убегающую. Девушка обернулась. — Поработай над техникой губ, — ядовито ощерившись, Северус сделал непристойный жест языком в щеку. Оскорблённая Эва резко развернулась и убежала вниз по лестнице. А маг долго мерзко смеялся ей вслед, так чтобы ей, сбегающей вниз, было слышно. Зельевар подобрал свою резинку для волос с пола и, отряхнув ее от пыли, довольный собой, улыбнулся. Это безусловно лучше, чем передергивать по тёмным углам, как иногда приходилось, но все-таки не то. Северус собрал волосы в хвост и вглядывался в пики гор. Начинать отношения с секса и тому подобного, надо уметь. Северус точно знал, что их отношения с леди Милори были начаты в тот момент, когда он сам, в первый же день, завис зачарованным взглядом на ее безупречно изящных руках. Ее тонкие запястья… Он сам был инициатором всего. Да, он это отрицал и потом во многом обвинял ее, но если разобраться — контролировал ситуацию, насколько мог. Такова уж участь вейл — хотят они того или нет, они природой созданы разбивать человеческие сердца. Может быть он слишком идеализирует сейчас принцессу, когда ее нет рядом. Но даже Нарцисса Малфой, сначала дала понять о вероятности и желании интимной связи, и лишь потом, осознав его одобрение, приступила к каким-то действиям. И никогда не теряла достоинства. Не унижалась. Может быть это все аристократическое воспитание, а может быть — внутренняя честь и гордость обеих. Но не так же вот — прямо и грубо. Выждав еще какое-то время, зельевар спустился в лабораторию. Там он, ожидаемо, обнаружил всхлипывающую Эву на плече Томиры. При виде его девушка вскочила и убежала. Травница посмотрела на него явно осуждающе, а он спокойно прошел и сел за свой стол. — Можно было и помягче, — упрекнула его Томира. Северус сразу же понял, что девушка либо не рассказала всего, либо Томира — женщина очень широких взглядов. А это, зная ее, вряд ли. Такой поворот сюжета его, в целом, устраивал. — Вряд ли она бы поняла, — ответил он расплывчато. — Все равно, — Томира сердилась, — Ей всего семнадцать. Чужое сердце — хрупкая вещь. — В первую очередь оно чужое, — холодно отрезал маг, но потом решил, что Томира достойна и более подробного ответа — Семнадцать лет в Великобритании в магическом мире вполне уже совершеннолетие. Слушай, я понимаю твои переживания, но жизненный опыт — это вообще болезненная вещь. Отряхнётся — пойдет дальше. — Ты циник. — Пожалуй, — он с удовольствием согласился, — Но я не хочу это все обсуждать. У меня и так сложный день выдался. Травница испепеляла его взглядом серо-зеленых глаз, мысленно призывая к раскаянию. — Ой, слушай, не девственности же я ее лишил, — решил он проверить, что именно рассказала девушка. — Лучше это, чем так грубо и по-хамски разбить ей сердце. — Оу…, в следующий раз исправлюсь, сделаю конкретное дело — ухмыльнулся маг и игриво вскинул бровь. Неважно, что рассказала девушка, главное не ту самую правду. Не сказанное вовремя, потом становится всего лишь мелкой местью. Теперь можно быть каким угодно гадом в глазах травницы. Пройдет время — она поймет и простит. Томира в возмущении всплеснула руками и не могла подобрать слов. — Я знала, что ты поломанный, но чтоб настолько. — О чем ты? — он прищурил глаза, этот вывод травницы был похож на жалость. — Держись за свою любовь, Северус, — голос Томиры был теплый, но поучительный: мерзкое сочетание, — Только она тебя спасет, от тебя самого же. — Все, — не выдержал маг нравоучений и, хлопнув рукой по столу, — Не читай мне нотаций. Ты мне не мать. — К сожалению, да. Мужчина взбесился, вскочил и твердыми быстрыми шагами, под молчаливым взглядом женщины, поднявшись по лестнице на второй этаж, исчез за дверью библиотеки.