Рассвет

Когда совсем юный Люциус спросил у отца, который точно знал все тайны мэнора, что за странный вид открывается из маленького окна кабинета, Абраксас лишь загадочно улыбнулся. Мол, тебе рано задаваться этими мыслями. Он задёрнул тяжёлую портьеру, скрывая зарешёченное окно, и завёл разговор о женитьбе. В то время это был один из самых интересующих Люциуса вопросов, и он перестал думать об архитектурной особенности кабинета. Много позже, когда отец оставил этот мир, а Люциус стал полноправным хозяином мэнора, тайна окна вновь завладела его вниманием. Люциус даже облетел на метле внешнюю стену кабинета, чтобы убедиться, что кроме самого обычного окна в каменной кладке нет никаких иных отверстий. Тогда он решил считать эту странность кабинета обычной иллюзией и лишь иногда заглядывал за кованую решётку, чтобы полюбоваться закатом. Что-что, а закаты в том странном месте были потрясающей красоты. Самым удивительным было то, что кроме Люциуса никто этого странного окна не видел — ни Нарцисса, ни её взбалмошная сестрица, ни братья Лейстренджи, ни Нотт. Не то чтобы Люциусу хотелось похвастаться, но, похоже, ласкающие взор картины были предназначены для него одного. Решив, что однажды он непременно покажет эту красоту сыну, Люциус принял факт существования окна и даже начал немного гордиться собственной исключительностью. Ему нравилось наблюдать за сменой времён года в этом необычном месте, поражаясь фантазии создателя иллюзии. Лишь решётка немного настораживала, но, сколько Люциус ни пытался, он так и не сумел разглядеть неизвестных монстров, обитающих в заоконном мире. И однажды он всё-таки решился открыть окно. Конечно же, на всякий случай Люциус наколдовал головной пузырь и оградил себя Щитовыми чарами, прежде чем потянуть за ручку. Окно открылось неожиданно легко, но больше ничего не случилось. Люциус не любил останавливаться на половине пути, а потому надел перчатки из драконьей кожи и попытался убрать решётку. В лицо дул прохладный ветерок, пахнущий то ли цветами, то ли пряностями, и мир казался совершенно идиллическим. Совсем скоро Люциус потерял осторожность настолько, что попытался просто выломать эту чёртову железяку. Однако та не поддавалась даже Редукто. Недолго думая, Люциус взял со стола старое пресс-папье и швырнул его в окно. Эффект превзошёл все ожидания: едва коснувшись рубиново-красной земли, безобидный предмет взорвался с диким грохотом. Однако! После недолгих раздумий Люциус решил, что преграда предназначена больше для того, чтобы никто не попытался проникнуть в заоконный мир, каким бы привлекательным тот ни выглядел. Наверное, это было даже логично — любоваться красотами чужого мира без возможности воздействовать на него. Со временем Люциус поставил у окна кресло и небольшой столик, чтобы медитировать на закаты со всеми мыслимыми удобствами. Он даже было завёл кальян, но передумал и сменил его на трубку, которая гораздо лучше подходила для поддержания состояния блаженного созерцания. Впрочем, Люциусу не часто удавалось провести вечер в тишине и неге, что-нибудь да обязательно мешало — сначала Тёмный Лорд с его служением великой цели, потом бесконечные судебные тяжбы. Исчезновение грозного Повелителя Люциус принял стоически. Скорее даже ему пришлось приложить усилия, чтобы не выдать своего облегчения — бывшие соратники могли его неправильно понять, а все проблемы, как известно, происходят от непонимания. Так или иначе, но теперь у Люциуса появилось больше времени для плодотворной работы и заслуженного отдыха. Он как раз любовался очередным неповторимым закатом, когда в дверь кабинета требовательно постучали. Нарцисса никогда не отвлекала его от раздумий, свояки прочно обосновались в тюрьме, домовики бы не посмели... — Подите к чёрту! — Люциус! Я к тебе по делу. Про Северуса Снейпа Люциус как-то забыл, но, как показало время, зря. Тот и раньше любил появляться в самые неожиданные моменты, умудряясь превращать в драму всё вокруг, хотя, конечно, за свою рыжую подружку он волновался не напрасно. Но, с другой стороны, что там можно было сделать? Противостоять Лорду? О таком даже думать было нелепо, не то чтобы действовать, а вот Снейп, похоже, обиделся всерьёз и надолго. — Ты же говорил, что знать меня не хочешь. — Я немного погорячился. У этого наглеца хватило совести покраснеть. К его счастью, любопытство Люциуса часто брало верх над жаждой воздаяния по заслугам, да и вообще, он был человеком незлопамятным. Большей частью. — И какое же дело могло заставить тебя поступиться принципами? — Люциус, мне кажется, ты придаёшь слишком много значения словам, сказанным в минуту душевного смятения. — Неужели? А мне кажется, что ты слишком подвержен таким смятениям. Интересно, что же нужно Снейпу, если он ещё не сбежал? Обычно у Люциуса просили денег, но приятель всегда делал вид, что эта сторона жизни его не интересует. — Всё это осталось в прошлом, — Снейп скривился и едва слышно вздохнул. — Ты, наверное, не знаешь, но теперь я профессор в Хогвартсе. — Ты пришёл похвастаться? — Нет, что ты! Люциус решил побыть великодушным: — Тогда присаживайся. Выпить хочешь? — Хочу! — Снейп подвинул кресло к окну в никуда и с интересом принялся разглядывать закат. — Красиво... — Ещё бы, — Люциус испытал гордость за пейзаж, будто сам его создал. — Особенно мне нравится, как пахнет ветер. Ноздри Снейпа затрепетали, и он иронично приподнял бровь: — Тебе нравится запах холодного моря? Люциус мечтательно прикрыл глаза, впрочем, не переставая наблюдать за Снейпом из-под ресниц: — Пряностей и ванили. — Так, — Снейп поджал губы. — А что ты тогда видишь? — Водопад и заросли каких-то цветов на выжженном солнцем плато, — Люциус приоткрыл глаз. — Вода, кстати, фиолетовая, а земля красная. Снейп выглядел озадаченным: — Да? А у меня скала посреди бушующего моря... я ещё вспомнил Азкабан. Люциус встал и подошёл к окну. Моря не было, а нагретую закатным солнцем решётку не хотелось отпускать. — Северус, подойди. Что ты чувствуешь? Снейп коснулся решётки и поморщился: — Ледяная. А вот это уже становилось интересным. Люциусу приходилось сталкиваться с виртуозно наведёнными иллюзиями, но никогда они не были настолько различны для наблюдателей. И это если забыть о тактильных ощущениях и запахах. Люциус накрыл ладонью действительно замерзшие пальцы Снейпа: — Как думаешь, что там? — Это не иллюзия! — мгновенно решил он. — Кто это сделал? Повелитель? Люциусу даже стало немного обидно. — Это окно было, когда Лорд ещё не родился. И кроме тебя его никто не видел. — Это тайна? — Нет. Его просто не замечали, даже глядя в упор. — Кто? — Все остальные, — Люциус прищурился и отпустил руку Снейпа. — Загадок становится всё больше, — Люциус вернулся в кресло и разлил по бокалам коньяк. — У тебя есть какие-то идеи? — Не знаю... может быть, дело в моих успехах в легиллименции? Люциус отметил про себя не очень тонкое хвастовство Снейпа, но поощрять не стал: — А причём здесь ментальные практики? — Может быть, я просто считываю образы из твоего сознания? — Тогда я вынужден тебя огорчить — ты их считываешь неправильно. Задача целиком захватила Снейпа, и он принялся выдвигать гипотезы одну изощреннее другой. Под коньяк Люциусу больше всего понравилось слушать про далёкие миры и полёты в космос, а увлечённый Снейп показался едва ли не лучшим собеседником. И только после того, как он ушёл, Люциус вспомнил, что у его визита была какая-то цель. Дело. Но, наверное, не очень важное. Разумеется, со своим «делом» Снейп вернулся на следующий день. Оказалось, что он просто хотел заручиться одобрением Попечительского совета Хогвартса на закупку новых котлов и ингредиентов для варки зелий на своих уроках. По сути — сущая мелочь, и Люциус так и не понял, для чего Дамблдору понадобилось это одобрение. Но, так или иначе, он пообещал воодушевившемуся Снейпу всё уладить и совсем не удивился его просьбе взглянуть в окно. Люциусу и самому было интересно, изменилась ли картина. — Что ты сегодня видишь? Снейп долго вглядывался куда-то вдаль, а потом вздохнул: — Всё то же: ветер, холод и солёные брызги. — Ты их чувствуешь? — Ну да, вот же, — он протянул Люциусу абсолютно сухую руку, — видишь? Его кожа была такой холодной, словно её и в самом деле только что обдувал ледяной ветер. Люциусу стало немного не по себе, но желание прояснить ситуацию не ослабело. — Попробуй что-нибудь туда бросить. Люциус так и не сумел разглядеть, что стало с маленьким камешком, который Снейп зашвырнул в окно — по его словам, тот просто утонул! — но ему показалось, что он услышал тихий вскрик. Эксперимент решили считать несостоятельным из-за неопределённости результата, но с забрасыванием предметов в чужой мир стоило быть осторожнее. У Люциуса не осталось сомнений в том, что за решёткой скрывается вовсе не иллюзия, и если до сих пор удавалось сохранять равновесие, то пусть так оно и будет. На удивление, Снейп тоже не стремился нарушать баланс и даже опасливо проверил крепость решётки, когда Люциус отвернулся. Можно подумать, он бы не заметил! — И давно это у тебя? — Снейп дёрнул подбородком, указывая на окно. — Всю жизнь. — Надо же... хотя, с другой стороны, ты ведь фиолетовую реку видишь и водопад... Кажется, Снейп завидовал. — А какие там закаты!.. — Люциус мечтательно прикрыл глаза. — У нас здесь тоже неплохо. Снейп потёр переносицу и завёл разговор о школе и своих котлах. Наверное, это и в самом деле было ему интересно. С тех пор так и повелось — не реже раза в месяц Люциус проводил вечера в компании Снейпа у открытого окна. Они вели неспешные беседы о школе, политике, делились последними новостями — Снейп с удовольствием сплетничал про похождения Флитвика в Хогсмиде и с интересом выслушивал всё, что Люциус думал о гоблинах Гринготтса. В общем, жизнь постепенно наладилась, и о неспокойных временах владычества Тёмного Лорда можно было забыть. Тем более что и Снейп никогда не поднимал эту тему. *** Драко рос, и Люциус фантазировал о том, каким покажется заоконный мир сыну. Наверняка это будет что-то не менее прекрасное, чем у самого Люциуса, если даже у Северуса со временем его море успокоилось и потеплело, а на скале укоренилось и дало ростки какое-то странное дерево. Да и сама скала отвоевала у моря небольшой песчаный пляж. — Люциус, я вот что подумал... Наверное, эти слова Северуса должны были насторожить Люциуса, но спокойные времена и сладкий аромат заоконного мира сыграли с ним злую шутку. Или это был коньяк? Впрочем, какая теперь была разница, если тогда Люциус не только благосклонно выслушал идею друга, но и горячо её поддержал. — Я правильно тебя понял: ты хочешь бросить за решётку что-то живое? И что же это будет? Лабораторная мышь? — Крыса, — мгновенно поправил его Северус и воодушевлённо размял кисти рук. — Не настолько живое и точно не обладающее интеллектом. — Заинтриговал, — усмехнулся Люциус. — И что же это будет? — Яблоко. Я постараюсь закинуть его на остров. Ты ведь не против? — Не против. Люциусу было немного досадно, что он сам не додумался до такого, но, с другой стороны, он не видел большой разницы между яблоком и пресс-папье. Тем временем Северус достал из кармана небольшое яблоко — он явно готовился! — и, просунув руку меж прутьев решётки, ловко метнул его в сторону водопада. Ярко-красный плод растворился в воздухе и исчез, будто его и не было. И снова Люциусу послышался тихий вскрик. На этот раз изумлённый. — Утонуло? — Люциус постарался не выдать свой интерес. — Просто пропало, — Северус выглядел обескураженным. — Совсем. — Будем надеяться, что тот мир просто поглотил его. На всякий случай Люциус прикрыл окно. Он разлил по бокалам коньяк и приготовился слушать размышления Северуса на тему «что-то пошло не так», когда вдруг заметил, как тот побледнел. — Что случилось? — смотреть в окно, куда был направлен взгляд Северуса, почему-то было страшно. — Этого не может быть... Люциус медленно обернулся и замер от ужаса. На берегу ярко-фиолетовой реки, под сенью совершенно сказочных деревьев, прямо на ярко-красной земле под бирюзовым небом появился самый обыкновенный ребёнок, держащий в руке то самое яблоко. Он с интересом оглядывался и явно не замечал двух наблюдателей, притаившихся за кованой решёткой. — Снейп, что ты натворил?! — зашипел Люциус. — Какого чёрта?! Доэкспериментировался? И что теперь прикажешь с этим делать? — Он не настоящий... он не может быть настоящим... это фантом... — притихший было Северус изо всех сил щипал себя за запястье, оставляя синяки, и не отводил взгляд от ребёнка. — Он сейчас в безопасном месте... — Ты его знаешь?! — окончательно разъярился Люциус. — Ты что творишь, Снейп?! — Это Поттер, — обречённо выдохнул Северус. — Я не виноват. — Какой Поттер? В смысле, Поттер... — до Люциуса начал доходить ужас содеянного этим идиотом. — Ты уверен? — Разве ты не видишь? У него глаза Лили, а очки, как у Поттера, и шрам на лбу. Только сейчас Люциус заметил все эти детали, понимая, что Северус прав. Яблоко в руке юного Поттера блестело так ярко, что казалось плодом колдовства. — Как ты это сделал? Северус начал было отпираться, но под грозным взглядом Люциуса смутился и пожал плечами. — Не знаю... я не хотел... — Ну, конечно, — Люциус мстительно усмехнулся. — И не виноват тоже ты. Что делать будем? Потрясённый Северус с благодарностью уставился на него и после недолгих размышлений вздохнул: — Может, он это... того... сам рассосётся? К утру, например. Люциус никогда не полагался на случай. Особенно в таких щекотливых вопросах, как похищение ребёнка. — Ну-ну. А если нет? Именно этот момент выбрал юный Поттер, чтобы откусить кусок яблока. Видимо, оно оказалось вкусным, потому что он с удовольствием начал его есть. — Ты его мыл? — шёпотом поинтересовался Люциус. — Поттера? — глаза Северуса округлились от ужаса. — Яблоко! Детям нельзя немытое. Северус пробурчал что-то неразборчивое, тоскливо глядя, как огрызок скрылся в кустах. Которых не было ещё пару мгновений назад. Река, кстати, тоже стала гораздо шире, а у водопада уже был заметен вход в пещеру, откуда, видимо и появился ребёнок. — Северус, что ты видишь сейчас? — решил уточнить Люциус. — Поттера. — Это понятно. Твой остров не изменился? — Как ты догадался? — Ты меня разочаровываешь. — У тебя тоже, да? — Да. Что изменилось у тебя? Северус пристально вгляделся в окно и слегка побледнел: — Остров стал гораздо больше, а море стало зелёным. — Зелёным? — Как чернила, — Северус нервно дёрнул плечом. — А небо каким-то сиреневым... и трава появилась. И кусты... — И пещера, — подхватил Люциус. — Он оттуда пришёл, — подтвердил его догадку Северус. — Охренеть. И что теперь делать? — Думать. Если ты, конечно, умеешь, — Люциус вспомнил, как звали ребёнка Поттеров, и крикнул: — Гарри! Мальчишка закрутил головой, явно услышав зов, а потом задрал голову, обращаясь к небу: — Ты бог, да? Запущенный случай. — Да, это я! А ты возвращайся домой. Немедленно! На вкус Люциуса голос Северуса звучал очень убедительно, но ребёнок слушаться не собирался. — Нет. Я лучше здесь посижу, — он действительно уселся на камень и сложил руки на коленях. — Я буду себя хорошо вести. Правда. — Скажи ему ты, — зашипел Северус, — у тебя лучше получится. Люциус мог бы возразить, что переговоры с детьми не его конёк, но, с другой стороны, не на Снейпа же рассчитывать в таком деликатном деле? — Гарри, — как можно душевнее начал Люциус, — почему ты не хочешь вернуться домой? — Мне там плохо, — ребёнок вздохнул и показался таким несчастным, что у Люциуса сжалось сердце. — Не верь ему, — снова зашептал Северус. — Дамблдор бы ни за что не оставил его в таком месте. — Тот самый Дамблдор, который притащил оборотня в школу? — не сдержался Люциус. — У него свои взгляды на плохое. Или ты придумал эту милую историю, чтобы скоротать вечер? — Ну, знаешь ли!.. — возмутился Северус. — Вот и подумай! Забыть о том, что именно Дамблдор требовал для него заключения в Азкабане, Люциус не мог, как и считать старого директора образцом чадолюбия. Похоже, и Северус усомнился, потому что его убеждённость в непогрешимости Дамблдора слегка покачнулась: — Узнай у мальчишки, где он живёт, а я проверю, — взгляд Северуса снова оживился, как бывало всегда, когда его посещала какая-то идея. — Я быстренько аппарирую и, может даже, вытащу его обратно. Если не получится уговорить. Люциус прекрасно знал, какими упрямыми могут быть маленькие дети, потому охотно поддержал этот план. — А где ты живёшь, Гарри? — У тёти. На Тисовой улице. — А в каком городе? Ребёнок задумчиво начал вглядываться в сторону водопада, и Люциусу стало страшно от мысли, что он решит искупаться в незнакомом месте. Пришлось слегка повысить голос: — Гарри, ты меня слышишь? — Слышу, — вздохнул он. — Только я город не знаю... но ты ведь бог? Тётя говорит, что ты всё знаешь и видишь. И накажешь... а ты яблоко дал... это потому что я не плакал, да? Что там творилось? Ребёнок казался очень вежливым и не зловредным, а ещё довольно рассудительным, чтобы его запугивать, не пытаясь договориться. А если зайти с другой стороны? — Я не знаю, как зовут твою тётю, — честно сообщил Люциус. — Петунья, сэр. Северус грязно выругался и взглянул на Люциуса: — Я знаю, где её искать, — он поморщился, словно от зубной боли, и добавил: — Это быстро! Люциус решил не спрашивать, откуда другу известна «тётя Петунья», сосредоточившись на ребёнке. В конце концов, когда ещё получится поговорить с тем-самым-мальчиком, о которого обломал зубы Тёмный Лорд. Да и заодно проследить, чтобы он никуда не вляпался. — Расскажи о себе, Гарри. Мальчик завертел головой, явно пытаясь понять, откуда доносится голос, но уставился почему-то на водопад. — Ну... меня зовут Гарри, мне скоро будет шесть лет. Я живу у тёти после того, как мои родители погибли в аварии, — ребёнок тяжело вздохнул. — Дядя говорит, это потому, что мой папа был пьяница... но я ему не верю. Он и мисс Фигг называет «чокнутой», а она просто кошек любит. Теперь Люциус жалел, что не знаком с этой «тётей Петуньей». Хотя успокаивало то, что он всегда может узнать её адрес у Северуса и навестить для одной беседы. Или не одной, если эта женщина окажется неразумной. Подумать только — в аварии! А Тёмный Лорд, наверное, утонул! Гарри продолжал рассказывать о своей невесёлой жизни, и Люциусу всё сильнее хотелось пообщаться с «тётей», хотя у него и возникли сомнения в том, что мальчик живёт в чулане под лестницей. Наверное, его запирали там в качестве наказания, чего Люциус тоже не мог одобрить. — Бог... сэр... Люциус не сразу понял, что ребёнок обращается к нему. — Чего ты хотел, Гарри? — А у вас есть мороженое? Тётя говорила, что в раю есть всё. — Погоди, а почему ты думаешь, что ты попал в рай? — Ну... тут хорошо... тихо так... красиво... яблоко вкусное было, — спохватился вдруг мальчик, — спасибо большое. Люциус решил, что Северус уже должен был добраться до дома тёти Петуньи, а значит, надо попробовать отправить Гарри обратно. — Мой помощник даст тебе ещё, — пообещал Люциус. — Для этого тебе надо вернуться. Он уже ждёт тебя у твоей тёти. — Ждёт? Меня? Вот прямо меня? — Да. Его зовут Северус, и это было его яблоко. У него ещё есть, — Люциус чувствовал себя так, будто пытался подманить детёныша единорога. — И он обязательно накормит тебя мороженым, только для этого тебе надо вернуться. — Правда? — Разве я когда-нибудь тебя обманывал? — Нет, — Гарри задумался. — Но ты меня никогда не слышишь. — С этого момента я буду специально тебя слушать, — пообещал Люциус, понимая, что так оно и будет. — А теперь иди обратно. Пора. Гарри встал и, нерешительно потоптавшись на месте, снова уселся на камень. Люциус занервничал: — Ты не хочешь? — Я не могу, — прошептал Гарри и всхлипнул. — Я нечаянно... — Что именно ты сделал нечаянно? — Люциус хоть и начал паниковать, но всё же держал себя в руках. — Я не нарочно, — снова всхлипнул ребёнок. — Что ты сделал нечаянно и не нарочно? Гарри зажмурился и быстро сказал: — Там больше нет хода. Совсем. — А что с ним? — Его засыпало камнями. Навсегда, — Гарри заплакал. — Ваш помощник его не найдёт... и я никогда не попробую мороженое... никогда... Люциус на всякий случай подёргал решётку, лихорадочно соображая, что теперь делать. В глубине души ещё теплилась надежда, что Северус сумеет обнаружить тайный проход в другой мир, но она слабела с каждым мгновением. Наверняка у Гарри был всплеск стихийной магии, с последствиями которого разобраться будет не так просто — если уж этот ребёнок в самом нежном возрасте одолел могучего повелителя, то потенциал у него был просто огромный. — Гарри, — позвал Люциус. — Гарри, не плачь... перестань. Вообще-то он считал себя почти идеальным отцом и гордился своей способностью утешать сына. Только вот как это сделать на расстоянии, не усаживая на колени и не обнимая, Люциус не представлял. — Хочешь ещё яблоко? — Да, — плакать Гарри не перестал, но с интересом огляделся. Люциус выбрал яблоко покрасивее и кинул его сквозь прутья решётки. Реакция у мальчишки была прекрасная — он поймал фрукт и завертел головой, пытаясь разглядеть, откуда он прилетел. Наверное, так можно было забрасывать и другую еду, но всё равно ребёнку не место в том мире, тем более что никто не знал, что там происходит после заката. Люциус всегда закрывал окно на ночь и уж точно не представлял, какие чудовища могут жить в зарослях экзотических кустов или в этой пугающей фиолетовой реке. — Люциус, всё плохо, — Северус выглядел почти таким же несчастным, как и Гарри. — Они держали ребёнка в чулане, потому что боялись магии. И он оттуда пропал. Бесследно, из-под замка. Я обшарил там каждый дюйм... нюхлеры так золото не ищут... — Не нашёл? — Люциус был готов к подобному результату, но всё равно ему стало не по себе. — Нет! Я могу поклясться, что там творилось колдовство, но я не смог обнаружить ничего конкретного, за что можно было бы зацепиться. Северус виновато пожал плечами и налил себе коньяк, стараясь не смотреть в окно. Ему явно было стыдно, и он ничего не мог с этим поделать. — Гарри закрыл проход, — тихо сказал Люциус. — Наверное, навсегда. — И что мы теперь будем делать? — Не знаю, — Люциус и в самом деле не знал. Северус подошёл к окну и, взявшись за решётку, тоскливо заметил: — Закат... мать его! А вдруг там будет холодно? Люциус поёжился, и ему показалось, что ветер стал гораздо холоднее обычного. — Не нагоняй тоску, Снейп! Мне твоё холодное море и без того надоело. Что ты сейчас видишь? — Я вижу тучи, — Северус побледнел. — А вдруг опять там останется только скала? Он же там не выживет! — Ты можешь заткнуться?! — Люциус тоже заметил стремительно темнеющее небо и начал терять над собой контроль. — Люциус, он не переживёт эту ночь... из-за меня... — Перестань! В такие минуты Люциусу хотелось придушить своего чрезмерно впечатлительного друга. Вместо того чтобы действовать, тот начинал страдать, едва ли не впадая в истерику. Люциус уже готовился его обездвижить, чтобы не мешал, но Северус приятно удивил. — Я иду туда! — довольно спокойно объявил он. — Интересно, как? — Не бывает вечных решёток! Люциус хотел возразить, что уже пробовал сломать преграду, но, во-первых, когда он это делал, там не было никого живого, а во-вторых... Во-вторых, у него не было такой сильной мотивации. Северус тщетно перепробовал все известные разрушающие чары, а потом вдруг замер и, пробормотав очередное ругательство, аппарировал. Наверняка что-то придумал! — Гарри, тебе не холодно? — Нет, сэр! Вопреки словам, ребёнок обхватил себя руками и нахохлился, напоминая выпавшего из гнезда птенца. Люциус подумал, что Драко выглядит гораздо крупнее, хотя дети были примерно одного возраста. — Может быть, ты чего-то хочешь? — Мороженого, — Гарри начал стучать зубами. — С вишнёвым сиропом и шоколадным соусом. Ответить Люциусу помешало появление Северуса, который его отодвинул от окна и сосредоточенно принялся поливать решётку какой-то вонючей жижей. — Что ты делаешь?! — возмутился Люциус. — А вдруг там станет нечем дышать? — Не станет! Северус нацепил перчатки из драконьей кожи и, схватившись руками за прутья, начал медленно раздвигать их, образуя лаз. Вскоре красивое плетение решётки было перекорёжено, а довольный результатом Снейп полез в неизвестность. — Ты куда? — Люциус не ожидал от него такой прыти. — На остров. А ты нас страхуй. Именно в этот момент солнце — или что было в том мире вместо него? — скрылось за горизонтом, и в непроглядной тьме потерялся и водопад, и остров, и маленький ребёнок. — Бог?.. — осторожно позвал он. — Гарри, не бойся, — попытался успокоить его Люциус. — Ты в безопасности. — Я не боюсь темноты, — шёпотом отозвался мальчик. — Я привык. И всё-таки с этой «тётей Петуньей» Люциусу придётся поговорить. В профилактических целях. Но сейчас следовало поддерживать контакт с ребёнком. — Северус уже идёт к тебе. — Чтобы дать мороженое? — Чтобы забрать оттуда. — К себе? Северус уже вылез за решётку и балансировал над обрывом, поэтому от этих слов едва не свалился вниз. — К себе?! — с ужасом переспросил он. — Нет, мы его сейчас вытащим и отправим обратно! — шикнул на него Люциус. Спорить Северус не стал, вместо этого он наколдовал патронуса и отправил его к Гарри. — Ух ты! — восхитился ребёнок. — Она настоящая? Люциусу всё больше нравился этот ребёнок, стоически переносящий все невзгоды и мечтающий о маленьких радостях жизни. А ведь не стоило забывать, что при этом он уже сейчас сильный волшебник, а что будет, когда он вырастет? А если этот бриллиант огранить? — Твою мать... Люци... Высунувшись в окно, Люциус увидел Северуса, барахтающегося в воде, такой же чёрной, как чернила или как ночь в этом странном мире. Ну, если, конечно, это был он, а не какое-нибудь опасное чудище — в темноте детали совершенно терялись. — Плыви на свет, — посоветовал Люциус, — это недалеко. — Я не умею плавать, — отплёвываясь, сообщил Северус. — Совсем. — А что ты сейчас делаешь? Просто продолжай, и всё будет хорошо. — Бог, — тихо позвал Гарри. — Ко мне плывёт Северус? — Он, — подтвердил Люциус. — Ты ведь пойдёшь с ним? — Пойду! Северус тихо ругался, но медленно плыл в сторону берега. Люциусу захотелось его поддержать: — А говорил, что не умеешь. Поднажми, осталось немного. Разозлившийся Северус поплыл гораздо быстрее, и Люциус ощутил себя идейным вдохновителем. Он прекрасно помнил слова Лорда о цели, которая оправдывает любые средства, жаль лишь, что не все разделяли эту идею. Вот и Северус не успел вылезти на берег, как поспешил сообщить Люциусу, что думает о его педагогическом таланте. — А вот тётя говорила, что ругаться плохо. Особенно на бога. Это называется богохульство. Пожалуй, так изящно Северуса ещё никто не затыкал. Он уставился на ребёнка, явно подбирая слова для ответа, но тот не дал ему ни малейшего шанса: — А вы помощник бога, сэр? — Не совсем. — Не совсем помощник? — Не совсем бога. Его зовут Люциус. Против лёгкой дружеской фамильярности Люциус не возражал, но подрывать собственный авторитет не позволял никому. — Снейп, бери ребёнка и возвращайся. — Я бы с радостью, но не знаю куда. Отсюда ни черта не видно, — прокричал Северус, пытаясь выжать воду из одежды, не раздеваясь. А вот это уже была настоящая проблема! Северус в своём порыве не подумал о путях отступления. Да и как он потащит ребёнка? — А вы умеете ходить по воде, сэр? — вежливо поинтересовался Гарри. Люциус мог бы сказать другу, что даже дети гораздо осмотрительнее, чем некоторые профессора, но ему не позволило природное благородство. Тем более что Северус и сам уже понял свою ошибку. — Люци, тут не действует магия! Абсолютно. — А как же патронус? — Не знаю... он здесь, как живой... Словно подтверждая его слова, серебристая лань отскочила на несколько шагов, всем своим видом демонстрируя желание убежать. Холодея от ужаса, Люциус вызвал домовика, чтобы тот как-то решил проблему с возвращением, но ушастый балбес не только не увидел окна, но и стал биться головой о ножку стола, выводя из себя. — Костёр развести сможешь? — Чем и из чего? — Северус решил поупражняться в иронии. — Тогда вам надо дождаться утра. — Я до утра тут околею. Я мокрый, если ты не заметил, и мне кажется, поднимается ветер. Всё-таки Гарри был очень воспитанным ребёнком. Он видел, какое безобразие происходит вокруг, но не только не капризничал, как какой-нибудь другой ребёнок, но и старался подбодрить Северуса. Как умел. — Вы можете раздеться, сэр. Я даже не стану подглядывать, если вы стесняетесь. Уличить ребёнка в столь тонком издевательстве не смог бы никто. Вот и Северус только прошипел что-то нелицеприятное про «скользких гадов» и поинтересовался: — Вы умеете плавать, мистер Поттер? — А откуда вы знаете мою фамилию, сэр? — Я всё знаю, — отмахнулся Северус. — Вы готовы плыть? — Да. — А умеете? — Нет. — Люциус, придумывай теперь ты! — прокричал Северус куда-то вверх. — Я так не могу. Кто бы сомневался! Как всё запутать и усложнить — это он может, а как выйти из ситуации, то сразу Люциус. И никакой потом благодарности! Хотя, в принципе, никто на неё и не рассчитывал. — Пусть Гарри плывёт на тебе, а я спущу вам верёвку из окна. — И как ты себе это представляешь? — А ты, Снейп, найди себе какое-нибудь бревно. Чтобы не утопить ребёнка. Этот момент и выбрал Гарри, чтобы подёргать Северуса за рукав и невинно поинтересоваться. — А в реке водятся крокодилы, сэр? — Не знаю... Кажется, Северус начал паниковать. — Никаких крокодилов! — крикнул Люциус. — Даже птиц там нет! И, словно специально, где-то в кустах у водопада запел соловей. Чтоб он сдох! — Понятно, — в кусты за бревном Северус не пошёл. — Люциус, тебе придётся подавать какие-то сигналы... ну и спустить верёвку. Путь обратно занял почти час, за который Люциус едва не поседел. Северус несколько раз сбивался с курса, один раз чуть не потерял Гарри, испугавшись какой-то коряги, и когда, наконец, отыскал спущенный в воду конец верёвки, сил карабкаться вверх у него не осталось. Пришлось напомнить бестолковому другу, что к верёвке можно привязать себя, а остальное сделает магия. Люциус подхватил на руки несчастного замерзшего ребёнка, завернул его в плед и принялся сушить слабенькими чарами, чтобы не напугать, пока Северус добрался до коньяка и почти допил бутылку. После этого, оставляя мокрые следы, он подошёл к камину и выбросил в огонь туфлю. Кажется, второй он благополучно утопил. Гарри вроде бы и прижимался к Люциусу, а сам напряжённо наблюдал за Северусом и, наконец, не выдержал: — Северус, а вы меня уже сегодня к себе заберёте? Люциус мог лишь восхититься — момент для вопроса был выбран идеально. А что будет, если с ребёнком позаниматься? То-то и оно! Северус медленно повернулся и несколько долгих мгновений не мигая смотрел на Гарри, а потом выдохнул: — Сегодня. — Хорошо, — ребёнок сначала обмяк, а потом поёжился, не вылезая из пледа. — А вы не заболеете, сэр? — Нет. Я приму меры. — Хорошо... а у вас дома есть молоко? — Зачем? — насторожился Северус. — Я положу туда кусочек масла и буду вас поить. — Зачем это? — От болезни. Кто-то же должен о вас заботиться? — рассудительно заметил Гарри. — Это буду я. Ошарашенный Северус растерянно взглянул на Люциуса в поисках поддержки. Почему бы и нет? — Пожалуй, это самый лучший выход, — кивнул Люциус. — Для всех. Наверное, так оно и было. Люциус смотрел на Северуса и понимал, что тот как нельзя лучше подходил на роль опекуна Гарри, и что забота о ребёнке могла полностью изменить его жизнь... определённо, к лучшему! И Гарри с ним точно вырастет счастливым, а ещё они подружатся с Драко, а потом... — Не забудь про мороженое, — напомнил Люциус. — Забудешь тут, — проворчал Северус. — Доброй ночи, Люциус. Нам пора. — Доброй. В окно Люциус мог видеть, как Северус первым вышел на гравийную дорожку сада. Он протянул Гарри ладонь, и, взявшись за руки, они пошли рядом, стараясь идти в ногу. Но сделав несколько шагов, Северус остановился и, легко подхватив Гарри, понёс его к воротам. Люциус смотрел им вслед, пока они не скрылись за деревьями парка, а потом перевёл взгляд в другое окно, где за поломанной решёткой занимался рассвет. Соловей пел свою песню, и тихо шумел водопад...