По-дружески

      В том, что они с Ярославом просто друзья, Саша никогда не сомневался. По крайней мере, Яр сам называл их друзьями, когда в очередной раз лез с объятиями на общих выступлениях.       Ни для кого не секрет, что Баярунас — человек сверх тактильный и чувственный, поэтому при общении с ним надо быть готовым ко всему, особенно к его руке на вашем плече, талии и других доступных местах, мягким поглаживаниям, легким и невесомым чмокам в шею, и, в конце концов, облизыванию мочек уха. Саша вот уже привык. Остальные, включая Сергея Смолина, не очень.       Во время репетиций Саша лишь смеется и демонстративно морщится, если друг с разбега запрыгивает на него сзади и утыкается носом в затылок, в то время как коллеги скромно улыбаются и предпочитают отойти подальше, чтобы не мешать. Яр в принципе может выкинуть что угодно и реакция Саши не изменится. А что поделать, если твой друг — блин, Баярунас? Все прикосновения, прижимки, объятия Саша спокойно объясняет тактильностью друга и не придаёт им особого значения, лишь брови на переносице сводит и пытается сильно не улыбаться, чтобы никто ничего лишнего не подумал.       Когда они сидят на диване и играют в приставку, Саше в голову не приходит ничего дурного даже после того, как Яр прижимается к нему вплотную, периодически кладя голову ему на плечо и рукой по коленке поглаживая. Друг скромно объясняет это тактильным голодом и Саша понимающе кивает, даже если ничего не понимает. Надо так надо.       И он вовсе не удивляется, когда Яр в очередной раз остается у него на ночь и требует свою половину дивана. Одеяло вот только не требует, потому что и так прижимается ближе некуда, руками и ногами обвивая. Ещё и в щеку неизменно целует. От нежности, как он сам говорит. А в Ярославе нежности хоть отбавляй — всё равно океаном остаётся и Сашу с головой накрывает.       Ярослав становится невыносимым лишь в один момент — когда у Саши на любовном горизонте кто-то появляется, даже если надолго и не планирует задерживаться. Для Казьмина всё-таки дружба дружбой, а отношения по расписанию; не может же он постоянно лишь с одним Яром в кровати быть. Баярунаса, это, конечно, не устраивает. Он постоянно мозг выносит придирками и недовольствами, а вот при расставании счастливее человека не сыщешь. — Ну я же лучше девушки, — пародирует он Карлсона и довольно улыбается. — До сих пор не врубаюсь, что меня с тобой держит. Ты же токсичный до жути. — Тактильный, ты хотел сказать. — Ну и это тоже.       Саша начинает понимать, что что-то в их дружбе не так, когда они впервые целуются после спектакля.       А затем продолжают у него дома. — Это…? Запинается Казьмин, откладывая джойстик подальше. Парни сидят на полу. — Дружеский поцелуй, Саш, не тупи. А то ты всех актрис на сцене уже задолбал, не знают, где от твоих губ спастись. Мне жалуются. — А… так это для образа… — Для образа теперь я у тебя, понял?       Ярик медленно привстает с пола, перемещаясь на бедра Казьмина, и запускает пальцы в непослушные короткие волосы, массирующими движениями перебирая прядь за прядью. Их лица находятся критически близко, кончиками носа почти соприкасаются, но Ярослав медлит. Смотрит неотрывно в глаза и разрешения ждет. У Саши от подобных манипуляций взгляд будто пеленой обволакивает, поэтому Ярослав принимает сбивчивое дыхание друга за знак и продолжает, сокращая расстояние сантиметр за сантиметром.       Сперва он нежно касается верхней губы и чуть отстраняется, наслаждаясь потоком горячего воздуха из приоткрытого рта Саши. Баярунас понимает, что пора переходить к более серьезным действиям, когда руки второго артиста пробираются к нему под футболку и развязно водят по пояснице, опускаясь ниже. Внизу живота что-то отзывается сладкой истомой и Яр вновь наклоняется к манящим губам. Он жалеет, что не может полностью увидеть выражения лица Саши, когда их языки соприкасаются, поочередно играя друг с другом.       В комнате будто бы воздух плавится. Душно.       Ярослав через силу прерывает поцелуй и с удовольствием отмечает озадаченный взгляд Казьмина, теряющегося в собственных ощущениях. Тогда младший переключается на мочку уха, то проводя по ней языком, то возбуждающе посасывая. Рука Яра ложится на грудь стримера. Сначала просто поглаживает, перемещаясь верх-вниз, потом начинает слегка ногтями по коже скрести, оставляя еле заметные следы сквозь тонкую ткань одежды. Саша притягивает друга вплотную и маленькими шажками зацеловывает кадык, чувствуя, как тот соблазнительно дёргается. Казьмин совсем не думает, что и с кем он делает, пульсация в висках уже давно расплавила все отвлекающие мысли, поэтому вопрос об этичности их поведения даже не затрагивается воспалённым сознанием. Саша просто наслаждается.       Рука Ярослава перемещается на живот и поддразнивающее водит пальцами, иногда поднимаясь по ребрам и опускаясь обратно. Казьмин делает судорожный вздох и возвращается к губам. Сперва нежно проводит по ним подушечками пальцев, слегка оттягивая нижнюю, затем целует уголок рта. Ярослав замирает от эйфории и прикрывает глаза. Он сам вбирает в себя пальцы друга, проводя по ним языком, чередуя покусывание и посасывание. Парню кажется, что бешенный ритм сердцебиения Казьмина вибрациями расходится по всей комнате и его задевает.       Ярослав напоследок целует Сашу, и, аккуратно убрав ниточку слюны, перекатывается обратно на свое место, покидая Сашины колени. Их обоих от чувств штормит.  — Ты уверен, что это — дружеский поцелуй? — переспрашивает Саша, нарушая тишину, и тыльной стороной ладони стряхивает проступивший со лба пот. — Не надо так удивляться. Это мы еще до дружеского секса не дошли, там вообще…ух, дела. — Время еще есть, — серьёзно замечает Казьмин, понижая голос. — Только не кусайся. — Кусаться не буду, — хитро улыбается Яр, — только откусывать. — Блять, как ты только умудряешься всё руинить? — Саша закрывает лицо руками и недовольно стонет. — У меня аж весь настрой пропал. Давай лучше доиграем?       Ярослав смеется и довольно руки потирает. Не признаваться же ему, что сегодня он явно не был готов к такому серьезному шагу. Как-никак, а перед этим обычно в аптеку заходят…хотя в недрах Сашиной квартиры скорее всего и без этого всяких извращенств хватает.       Однако Яр искать не будет. Он в следующий раз сам принесет.