SUNLIGHT TWINS

      — Кон, нафиг мы поехали его смотреть? Продадим сразу — и дело с концом, — Ибо понизил голос так, чтобы его услышал только брат.       — Мгм, так и сделаем. Мне просто интересно, что там за сарайчик достался нам в наследство от доброго дяди, — Сянкон успокаивающе стиснул пальцы Ибо в своей ладони. Тот рядом с ним сидел с каменным лицом и вспыхнуть мог в любой момент.       «Надо было всё же сперва забежать куда-нибудь поесть. Бо явно раздражён и устал, — Сянкон с лёгкой улыбкой протянул брату шоколадный батончик. — Голодный Бо — злой Бо, сытый Бо — ласковый Бо».       Этот закон «Всемирного притяжения позитивного настроения» на Ибо действовал безотказно, чем Сянкон регулярно пользовался, и Ибо, кстати, тоже. Сладости он любил. Забирая из рук брата шоколадку, Ибо многозначительно закатил глаза на их разговорчивого спутника.       — Здорово, Господа Ван, что вы, наконец, приехали в Чунцин. Пособие на содержание завещанного вам помещения почти на исходе. Я, признаться, уже начал думать, что мне с ним делать, если же вы не пожелаете вступать в наследство, — мужчина преклонного возраста с шероховатым, уставшим лицом на фоне красавцев-близнецов смотрелся безобразной жабой, но глядел на парней с надеждой.       Если Сянкон всё правильно понимал, юрист рассчитывал побыстрее скинуть на них никчёмный балласт в виде старенького дома благополучно почившего дядюшки и завершить эту грошовую сделку. Заниматься реализацией никому не нужного помещения он был явно не настроен.       — Спасибо, что дождались нас, Господин Ву, мы приехали сразу, как только в графике появилось свободное время, — вежливость в диалоге — первое правило достижения нужных результатов. Сянкон слегка поклонился собеседнику. — Как только оформим все документы, заботу о дядином доме мы возьмём на себя.       — Хмпф… — емко прокомментировал Ибо.       — Конечно-конечно! — воодушевился юрист и любовно погладил свой портфель. — На самом деле документы перехода права собственности на кафе и квартиру давно готовы. Как только подпишем, я передам вам все ключи. Смею заверить, что долгов на доме Господина Синя нет, да и чистоту там мы старались поддерживать: уборщица была позавчера.       «Какая услужливость… Премиальные от начальства за завершённую сделку в глаза алмазами насыпали? — Ибо вперил взгляд в коротко стриженный затылок юриста, но вместо открытой реакции вгрызся в шоколадный батончик. — Пусть Кон сам разбирается. Это он хотел приехать «поглядеть на наследство».       Не то чтобы Ибо было совершенно не интересно, просто он не понимал, как совершенно незнакомый с ними человек, пусть и близкий родственник (родной брат матери), мог оставить им в наследство собственный дом в Чунцине и дело всей жизни — кафе.       «Мы виделись всего пару раз в детстве, а после даже ни разу не созванивались», — Ибо чувствовал во всём этом какой-то подвох, но никак не мог понять, откуда ждать неприятностей.       — Спасибо вам за беспокойство. Если старая квартира дяди пригодна для проживания, думаю, мы сегодня же подпишем необходимые документы и останемся там ночевать, — Сянкон мило улыбнулся. — Я сам не помню, но мама рассказывала, что мы здесь уже гостили. Открытие кафе дядя приурочил к нашему с братом рождению. Думаю, в вещах дяди должны быть старые фотографии.        «А как же гостиница и моё мясо?! Мы собираемся ночевать в какой-то грязной халупе?!» — ностальгировать Ибо был не настроен.       Полный возмущения и зарождающейся обиды взгляд устремился в лицо брата. Однако тот лишь ухмыльнулся и развернул к нему экран своего телефона. На карте района Фулин был проложен пеший маршрут от дядиного дома до ресторана. На визитке питейного заведения красовалась фотография объёмистого блюда со свежеприготовленными мясными деликатесами, а подпись к ней обещала самые свежие продукты в Чунцине и приятную спокойную атмосферу.       Большего Ибо не надо было: брат об обещании не забыл, а если его, Ибо, сытно покормят и пустят в ванну, он готов спать даже на дряхлой дядиной койке.       — Безусловно! — юрист проникся моментом. — Я никогда не был в заведении вашего дядюшки, но слышал неплохие отзывы. Люди говорили, что TWINS особенно любили парочки.       — «TWINS»? — изумился Ибо. — Это название дядиного кафе?       — Да, Господин Ван. Разве вы не помните? — юристу пришлось обернуться с переднего сидения автомобиля, чтобы смерить странным взглядом Ибо. Подозрение о плохом воспитании и осуждение невнимательности молодости ясно читались в этих глазах. — Я говорил об этом в начале нашей встречи.       — Мы не акцентировали внимание на названии, Господин Ву, — вступился за брата Сянкон, — только упомянули общую площадь собственности. В кафе 358 квадратов, так?       «Ловко перевёл тему, братец», — мнение юриста (как и почти всего остального мира) для Ибо ничего не значило, но доставлять неприятности и ещё больше затягивать встречу не хотелось.       — 358,6 квадратных метров, — исправил неточность юрист так гордо, словно названные цифры обозначали королевские объёмы. — Кафе занимает весь первый этаж строения, небольшая трёхкомнатная квартира располагается на втором этаже. Её площадь не столь внушительна, но вполне достаточна, чтобы обеспечить комфортное проживание семьи с детками.       — Я помню, 84,3 квадрата. Дядя действительно сделал нам дорогой подарок, — Сянкон сложил ладони перед собой и поклонился усопшему.       — Именно! — воздел палец к потолку автомобиля юрист. — Хотя дом находится не в центре города, окружающие территории весьма комфортны. Заметьте, Господин Ван, в Чунцине отдельно стоящее здание с собственным участком (пусть и совсем крохотным) стоит баснословных денег. Если вы решите продать помещение. Искать покупателей долго не придётся.       — Вы уже изучали этот вопрос? — вкрадчиво спросил Сянкон. — Человеку вашего статуса и профессии нынешняя ситуация на рынке недвижимости Чунцина известна, как никому другому.       «Вот лис!» — Ибо скомкал обертку от шоколадки. Он знал брата всю жизнь, но не переставал поражаться, как тому удавалось манипулировать людьми. Сянкон плавно завернул разговор к интересующей их теме.       Жителям Пекина, близнецам Ван, совершенно не была интересна недвижимость в другом городе. Так что продажа дядиного «наследства» казалась естественным и логичным решением.       — Ваш дядя такого поручения не давал, — смутился юрист, но, видя живейший интерес в глазах собеседника, решился. — Однако я позволил себе навести кое-какие справки. В районе Фулин сейчас выставлены на продажу с десяток объектов вашей же категории. Однако покупателей на них до сих пор нет. Но к нам в контору поступали несколько звонков от заинтересованных контрагентов. О стоимости мы не говорили, но, думаю, вы вполне можете выручить за недвижимость неплохие деньги. Надо будет только провести небольшой косметический ремонт…       «А-а-а! Вот и зарытая собака… — Ибо обречённо вздохнул. — Видимо, всё совсем плохо».       — Спасибо. Учтём и будем признательны, если вы поделитесь с нами оставленными контактами покупателей, — Сянкон и виду не подал, что озадачился внезапно появившимися проблемами.       — Непременно. Сегодня же вышлю вам на почту всю необходимую информацию. О, мы почти приехали! Обратите внимание. Это — район вашей новой собственности. Здесь имеется вся необходимая для жизни инфраструктура и даже больше! Вам, как жителям столицы, уверен, будет увлекательно посетить старую торговую улочку. Супермаркеты, конечно, ближе, но и про наши традиции забывать не стоит. Помню…       Юрист пустился в пространные воспоминания о собственном детстве и молодости, но у Ибо тема не вызывала даже малейшего интереса. Он просто отключился от беседы и, судя по тому, что к нему тут же прижалось крепкое тело брата, разглядывать разноцветные вывески за окном автомобиля тому было тоже увлекательнее, чем поддерживать разговор.       Они медленно ползли по улицам города в плотном автомобильном потоке, пока, наконец, не завернули в узкий проезд. Здесь, казалось, время замерло. Всего несколько метров вглубь улицы, но шум большого города стих. Дома тесными рядами жались друг к другу и смотрели на дорогу зашторенными окнами. Рабочий день был в самом разгаре, видимо по этой причине им на пути встречались лишь люди весьма преклонного возраста.       «Нас завезли в какое-то болото!» — ужаснулся Ибо и тут же услышал синонимичный собственным мыслям вздох Сянкона. Ибо потёрся подбородком о белокурую макушку брата, успокаивая, как бы говоря, что вместе они всё выдержат, а тот в ответ сдавленно хмыкнул и чуть кивнул. Чтобы понимать друг друга в такие моменты, слова были им не нужны.       — Если соберётесь остаться здесь и завести семьи, сразу хочу предупредить: садик и школа находятся достаточно далеко. В сорока минутах ходьбы. По утрам в этом районе лучше автомобилем не пользоваться. Центральные улицы чаще всего стоят в пробках. А вот до метро недалеко — 15 минут пешком. Правда, это если идти напрямик, через дворы частного сектора и застройку. Если по улицам, то путь у вас займёт до получаса. Хотя, вы оба молоды, так что…       Ибо очень хотелось заткнуть словоохотливого юриста, но Сянкон бы не оценил. Пришлось сдерживаться.       — Спасибо за пояснения. О! Мы приехали, да? — Сянкон широко улыбнулся и указал на выцветшую тёмно-синюю вывеску над обшарпанными дверями появившегося из-за угла здания.       «Боже! Во что мы ввязались?!» — Ибо едва сдержал жалостливый стон.       Небольшому строению, возле которого остановилась машина, действительно можно было посочувствовать. Когда-то его явно строили с любовью и относились с заботой, но это было давно. Сейчас же здание, пусть и выглядело добротным, требовало к себе повышенного внимания. Витринные окна просились под замену, ужасающе безвкусная вывеска с надписью «TWINS» требовала срочной отправки на помойку, стены давно не видели валика с краской, а в трубах системы водостока пустили корни какие-то особенно живучие растения. Сейчас, в разгаре лета, яркие зелёные листья добавляли живости в унылый пейзаж, но отнюдь не улучшали настроение новоявленных владельцев.       — Вот. Обратите внимание на панорамные окна первого этажа. Они выходят на юго-восток, так что в первой половине дня здесь очень светло, а ещё позади…       — Давайте зайдём внутрь? — Сянкон вовремя остановил новый словесный поток. — Открывается ведь эта центральная дверь, да?       — Именно, — юрист принялся ковыряться в собственном портфеле в поисках ключей. — Ещё выход есть на другую сторону дома. Там огороженный участок. Он небольшой, как я уже говорил, но…       Ибо внезапно захотелось что-нибудь или кого-нибудь пнуть. Прямо сильно захотелось. Но первый претендент на расправу в этот самый момент посветлел лицом:       — О! Нашёл. Пойдёмте!       Юрист похоже осознал нависшую над ним угрозу, потому как поразительно резво для своего возраста поскакал к дверям.       Они вошли в светлое и довольно просторное прямоугольное помещение.       Насчёт регулярной уборки юрист не соврал, так что дышать пылью не пришлось. Вот только представшие их глазам объёмы были явно меньше заявленных 358,6 квадратных метров.       — Здесь выведена система фильтрации воздушного потока из вентиляции, за той стеной кухня. Барная стойка выполнена из старого дерева и явно импортная. Я бы посоветовал вам продать её отдельно от остальной мебели. За неё можно выручить неплохие деньги. Несколько столиков нам пришлось выкинуть, так как ремонтом заниматься некому, но оставшиеся вполне в пригодном состоянии. В этом месте, — юрист давал подробные объяснения, — заложены в стену несколько розеток. Подозреваю, когда-то здесь стоял телевизор. Но в последние годы жизни Господин Синь был совсем плох и нуждался в деньгах, так что, видимо, многое оборудование продал.        Близнецы слушали его вполуха, они во все глаза рассматривали посеревшие от времени, а когда-то молочного цвета стены кафе. В интерьере преобладали дерево и зеркала. Удивительно невзрачное снаружи, помещение внутри было наполнено светом и теплом.       «Тот, кто его создал, очень любил это место», — Ибо с трудом мог понять бешеную волну восторга, накрывшую его с головой.       — Бо, поразительно! Зеркала и стёкла витрин установлены так, чтобы отражать лучи солнца. Утром тут наверняка очень красиво, — Сянкон поймал восхищённый взгляд брата.       — Мгм… — Ибо не был уверен, что способен сказать что-то вразумительное, потому просто кивнул и совершенно по-детски, открыто и ярко улыбнулся. Ему почему-то казалось, будто он в другой мир попал.       — Хи-хи-хи, Бо, — мягко пожурил Сянкон, — лучше тебе в таком виде перед фанатками не показываться. Боюсь, обмороками дело не обойдётся.       — Иди ты! — фыркнул Ибо и поспешил вернуть на лицо привычное выражение. Эмоции можно было действительно оставить при себе. — Господин Ву, здесь разве 350 квадратов? Помещение кажется намного меньше.       Юрист от неожиданности вздрогнул и оборвал себя на полуслове. Он едва ли в третий раз за несколько часов слышал голос второго близнеца Ван, так что неудивительно, что напугался.       — Здесь нет 358,6 квадратных метров, — скрупулёзно уточнил юрист (откуда-то сбоку послышался сдавленный смешок Сянкона) и указал на боковые стены. — Вот эти перегородки — не капитальные стены. Я не особенно знаю, зачем Господин Синь их возвёл, но могу предположить, что он сознательно ограничил пространство. Одному обслуживать столики в огромном зале сложно.       — То есть там, — Сянкон постучал пальцем по выбеленной фальшстене, — ещё залы, так?       — Именно.       — Если сравнить объёмы окон витрины и этот зал, помещение поделили на три ровные части, Кон. Однако почему-то не оставили даже дверей. Посмотреть, что там внутри нельзя, — Ибо сам не ожидал от себя подобной заинтересованности, но ему определённо нравилось здесь. Чувствовалось что-то родное, то, что было привычно дома, в Лояне. — Придётся ломать стены.       Он бы с удовольствием (забыв про запланированный мясной пир и горячую ванну) взял сейчас в руки что-нибудь потяжелее и занялся делом. До дрожи было интересно, что же скрывается там, за стеной. В пыльных окнах витрины снаружи ничего невозможно было разглядеть.       Сянкон на проявленный энтузиазм брата откровенно заржал, а юрист заторопился:       — Думаю, не ошибусь в оценке ситуации — вы ведь готовы поставить свои подписи под документом?        Мужчина с надеждой уставился на Сянкона, не переставая с опаской оглядываться на Ибо, точно боялся, что тот действительно начнёт ломать стены.       — Да. Конечно. Давайте договор и свидетельство. Мы вступим в наследство. Пришлите мне на почту координаты счёта для оплаты положенного налога, — Сянкон широко улыбался. Однако причиной тому была радость за брата. Тот, наконец, ожил.       Когда пришла весть о внезапно свалившемся на них наследстве, близнецы были по горло заняты подготовкой к танцевальному конкурсу.       Они разрывались между подработками в танцевальных студиях и рекламными проектами. Близнецы были молоды и привлекательны, оттого на отсутствие коммерчески-выгодных предложений не жаловались, но учёба отнимала много сил. Так что на работу и отдых оставалось не так много времени. Полегче стало с весны этого года, когда они, наконец, получили дипломы Академии с отличием. Теперь можно было отдаться работе, но всё оказалось куда как непросто.       ***       С деньгами у них никогда не было особенных проблем, тем не менее шиковать не приходилось. Каждый месяц они отправляли родителям в Лоян солидную сумму: те нуждались в поддержке. Выходило не слишком хорошо, но жаловаться близнецы не умели.       И тут объявили о начале главного танцевального соревнования Китая. Каждый уважающий себя танцор считал обязательным для себя участие в этом грандиозном мероприятии. Естественно, ведь на кону были не только солидный денежный приз, но и обеспеченное будущее в ведущих танцевальных коллективах страны.       Не раздумывая ни секунды, близнецы зарегистрировались в качестве участников. Однако теперь перед ними обозначился непростой выбор: они должны были придумать выступления в нескольких этапах конкурса, упорно тренироваться, доводя хореографию до совершенства, и одновременно работать не покладая рук, чтобы прокормить себя.       Было сложно справиться. Но они выстояли.       Вот только Ибо настолько загнал себя неподъёмной нагрузкой, что к финалу состязания совершенно прекратил улыбаться. Выглядел он по-прежнему божественно, так что другие изменений не заметили, но Сянкон видел намного больше остальных. Его любимый брат, его половинка, был морально и физически истощён. В этом была, пожалуй, единственная причина, почему Сянкон решился на эту поездку в Чунцин. Любыми средствами он должен был вырвать брата из рутины.        «Похоже, мы здесь задержимся», — Сянкон отчего-то не сомневался, что вскоре услышит от брата:       ***       — Кон, давай попробуем открыть кафе хотя бы на пару дней, пока здесь? Купить продукты — недолго, а я неплохо варю кофе.       Ибо деловито засовывал в рот кусочки тонко нарезанного мяса и листал в телефоне ассортимент товаров в ближайшем супермаркете.       — В гостиницу не поедем? — Сянкон поспешил прикрыть лукавую усмешку кружкой пива.       — Нет. Останемся на квартире дяди, вполне приемлемо для жизни. Завтра надо будет с самого утра сходить в магазин. Я составил список покупок, — Ибо от телефона даже глаз не оторвал, потому настроение брата не заметил.       — Эх, что же делать? Я хотел завтра связаться с агентом по недвижимости и подтвердить билеты на обратную дорогу…       — Мгм, — невыразительно откликнулся Ибо и внезапно вздрогнул, поднял на брата потерянный взгляд. — А? Обратно? Завтра?       — Ну, мы ведь не собирались задерживаться, так что сразу забронировал билеты назад в Пекин. Что в этом необычного? — Сянкону было почти стыдно за свою жестокость.        — Но ты ведь сам хотел посмотреть город. Почему так скоро? — Ибо явно слишком углубился в собственные мысли, раз наипростейшую шутку брата, каких было множество, не распознал. — Я не против: давай погуляем вечером по городу, только утром займёмся кафе? Что думаешь, Кон? Бронь на билеты ведь можно ещё отменить?       — Бронь-то отменить можно. Только зачем нам заниматься кафе, если мы всё равно собрались его продавать? — Сянкон уже даже не знал, куда улыбку девать. Уголки его губ подёргивались в сдерживаемом счастливом смехе.       — Всё просто: давай пока не будем его продавать. Или тебе не понравилось помещение? — Ибо даже ближе к нему придвинулся, словно приготовился со всей серьёзностью доказывать, что наследство хорошее и продавать его не надо, когда разглядел, наконец, состояние брата. Его щёки порозовели румянцем, а в глазах появились гневные искры. Он швырнул в брата стопкой салфеток. — Кон! Ну, что за игры?! Хватит дурака валять и из меня идиота делать! Отрабатывай свои приёмчики на других! Не понравилось здесь — не надо. Можешь возвращаться один!       Ибо яростно пнул ножку столика и вскочил на ноги, но Сянкон оказался быстрее. Он схватил брата в охапку, прижал к себе, широкой ладонью успокаивающе поглаживая по напряжённой спине:       — А-ха-ха-ха-ха-ха! Не сердись, Бо. Я просто пошутил. Ха-ха-ха! Ты был настолько очарователен, что я не утерпел. Прости неразумному братику слабость, хорошо? Ха-ха-ха-ха.        — Ты ржёшь надо мной или всё-таки прощение просишь? Определись, будь добр, — в объятиях брата всегда было хорошо. Проблемы и обиды растворялись сами собой, а подпорченное неудачной выходкой настроение вновь вернулось.       — Успокаиваю, конечно… Ой, то есть извиняюсь, конечно, ха-ха-ха-ха! Ай, не бей меня! Ха-ха-ха! — Сянкона потряхивало мелкой дрожью от смеха. В этот момент ему (как и Ибо) было совершенно безразлично сколько пар глаз наблюдает за ними и сколько фотографий исподтишка сделали особенно ретивые. — Я уже отменил обратные билеты и написал маме, что мы разобрались с дядиными документами. Мы останемся здесь так долго, как ты захочешь.       — Хмпф… — Ибо на остаточном раздражении боднул брата в шею, а после прижался всем телом. Слова прозвучали сдавлено. — Мне здесь понравилось. Хочу остаться ненадолго.       — Всё будет так, как скажет мой Бо, — Сянкон оставил на волосах брата лёгкий поцелуй и отстранился. — А сейчас давай покушаем и пойдём отдыхать. Хорошо? Сегодня был насыщенный день.       — Мгм.