Жизнь императорской семьи

У каждого в императорской семье свои интересы и хобби: Рейко пока интересно только когда придёт папа, чтобы с ним поиграть, Скарлет с упоением читает книги по магии крови, Джейд учится ездить верхом, Милина с интересом изучает дворцовый этикет, Китана с более живым интересом изучает боевые искусства, Синдел капает мужу на мозги, а вот Шао Кан имеет довольно модное на то время увлечение. Император — страстный поклонник охоты с собаками. Императрица такой любви мужа не разделяет, не любит бегать по лесу и пачкать волосы. А вот Кан покупал для такой охоты самых дорогих и самых породистых собак. Он готовил их ко всему: к охоте, к бою, к охране дворца и сада, и даже к растерзанию человека. – Дели, ты только посмотри! – по-детски радовался Шао Кан, глядя на новых питомцев. – Здорово, – Синдел даже не посмотрела в сторону боевых псов. – Ты даже не посмотрела! – обиженно сказал Император. – Ты к своим псам лучше относишься, чем ко мне! – насупилась Императрица. – Не тебе на это жаловаться, дорогая! – осёк её Кан. – Никто во дворце не удостаивается такого моего внимания, даже дети. – Я знаю, – бывшая Королева со злости отрезала один из цветков магнолии и порезала палец. – Ай! – Твоя обидчивость обычно этим и заканчивается, – он забрал садовые ножницы из её рук и крепко обнял жену. – Я же не на неделю уезжаю, а всего на день. – Ты на целый день оставляешь меня одну с пятью детьми, – она засунула кончик порезанного пальца в рот, пытаясь остановить кровь. – Девочкам нужно учиться, а Шива не сможет целый день сидеть с Рейко. – Я предлагал тебе ехать всем вместе, – упрекнул жену мужчина. – На охоту я не ездила с тех пор, как занялась боевыми искусствами, – сказала женщина. – Или же ты меня не просто поохотиться зовёшь? – В зависимости от твоих желаний, – подмигнул ей Шао Кан. – Я никогда не охотился на белых лисиц. – Я теперь стала лисицей? – ластилась к мужу Синдел. – Дели, Кукла, а теперь Лисица? – Только если ты захочешь, – ответил Император. – Меня больше устраивает Синдел Фрейя Эдана, – деловито сказала Императрица. – Но ты можешь называть меня как угодно. Кан ничего не ответил жене, а лишь взял её за руку и подвёл к одному из псов. Бывшая Королева до ужаса боялась его собак, особенно после того как она однажды ночью сходила в сад за вишней, а собаки мужа её до смерти напугали. – Сколько ты ещё будешь их бояться? – спросил Шао Кан, подводя жену ближе к собаке. – Милый, пожалуйста, не надо! – вырывалась Синдел. – Или ты хочешь стать вдовцом? – Я сам разорву этих собак в клочья, если они хоть гавкнут на тебя, – Император точно это сделает, если потребуется. Он сел на корточки перед этими свирепыми псами, одним своим взглядом заставляя их сжаться от страха. Эденийка стояла сзади, боясь даже вздохнуть. Супруг нежно взял её за руку и подвёл к собаке. – Погладь, – сказал жене Шао Кан, положив её трусящуюся руку на голову собаки. – Я боюсь, – дрожащим голосом сказала Синдел, зажмурив глаза. – Они это чувствуют, – сказал Император. – Если я останусь без руки, то я больше не буду чесать ногтями твою лысину, – пригрозила Императрица. Она глубоко вздохнула и почесала своими ногтями одному из псов за ухом. Он лёг на спину и задёргал задней лапой, требуя продолжения. – Ты понравилась Фрейе, – хихикнул Шао Кан, поцеловав жену в щёку. – Фрейе? – переспросила Синдел. – Ты назвал собаку именем моей матери? – Хоть когда-нибудь Фрейя будет меня слушать, – Император не понимал изумления жены. – Вот только представь: «Фрейя, фас!», «Фрейя, апорт!». – Наверняка у тебя есть собаки с именем Изольда, Ноэлия и Гленис, – предположила Императрица. – Нет, именем твоей бабушки я собаку не назову, – сказал Кан. – Да и тётка твоя нас покрывала, когда мы тайком в её саду встречались. Помнишь собаку, которая напугала тебя в саду? – Её звали Ноэлия? – без капли удивления спросила бывшая Королева. – Ты невероятно умна, моя дорогая, – похвалил её мужчина. – Извини, но мне уже нужно идти. – Я буду тебя ждать, – женщина крепко обняла мужа, трепетно коснувшись его губ. С появлением жены и детей, на охоту Император стал выезжать редко, но если появлялась такая возможность, то он ей пользовался. Здесь супруга не контролировала его, не соблазняла и дети не кричали, хотя без семьи Шао было скучно. А вот Синдел вообще не любила подобных увлечений мужа, ей по душе была обычная прогулка по лесу и прятки за большими деревьями, плетение венков из полевых цветов, а затем она уговаривала мужа надеть его. – Как вчера всё прошло? – спросила Шива. – Он ел сливки прямо с моей груди! – с восторгом ответила Синдел, обрабатываю порезанный палец. – Странные у вас прелюдии, – усмехнулась телохранительница, подруга доверяла ей самые сокровенные секреты, прекрасно зная, что шокан никому ничего не расскажет. – Он был доволен, – совершенно не стыдилась Императрица. – Можешь не продолжать! – остановила её шокан. – Я всё поняла. – После стольких месяцев, – улыбнулась эденийка. – Синдел, ну хватит уже! – снисходительно улыбнулась Шива. – Я сегодня хотела заняться садом, у меня магнолия начала завядать, – сказала Синдел. – Но Рейко... – Я могу подержать его, а ты займёшься магнолией, – предложила телохранительница. – Ты уверена, что он будет тебе не в тягость? – спросила Императрица. – Ну как такой малыш может быть в тягость? – улыбнулась шокан. – А девочки? – бывшая Королева приложила палец губам, думая над своим вопросом. – С оружием они сегодня заниматься не будут. – Пусть займутся историей, – предложила Шива. – Шива, чтобы я без тебя делала! – улыбнулась Синдел, не зря муж привёз Шиву из царства Куатан. Шао Кан умело охотился и всегда привозил трофеи. Для трофеев Император выделил отдельную комнату, как Императрица выделила комнату для своих сапог. Если дети хотели увидеть разных зверей, то отец отправляет их в трофейную. С охоты Кан всегда привозил жене лесные ягоды, которые лично для неё собирали таркатаны. – Императрица будет довольна, – Барака был уверен в своих словах. – Она их съедает всего горсть, – усмехнулся Шао Кан. – А девочки вчетвером за час могут умять. – Фигуру бережёт? – спросил таркатан. – Она ест и худеет, – сказал Император. – Удивительный парадокс. Какой бы не была Императрица, она моя жена. – Ваша пара — пример для подражания, – сказал Барака, заприметив кого-то впереди. – Олень что ли? – Фрейя, фас! – из уст Кана это звучало более чем странно. Синдел пыталась «привести в чувства» свою драгоценную магнолию. Что могло произойти с растением? – Девочки, что я просила вас сделать? – спросила Синдел, с тяжёлым сердцем обрезая завявшие цветы. – Не мешать папе работать, не шуметь, не ссориться... – перечисляла Китана. – Я про домашнее задание по истории, – прервала её Императрица. – Ну тогда история Королевы Изольды и её роль в истории Эдении, – ответила Милина. – Зачем нам вообще про неё учить? Мы же во Внешнем Мире живём. – Ваша прабабушка очень мудрая женщина, – сказала бывшая Королева. – Ваш отец иногда пользуется её справедливыми решениями и изречениями. Пока Принцессы и Леди по очереди рассказывали матери историю, свидетелем которой она является, Императрица пыталась «оживить» свою любимую безнадёжно умирающую магнолию. – Придётся выкапывать, – вздохнула Синдел. – Может можно что-то сделать? – спросила Шива, покачивая на руках маленького Принца. – Бессмысленно, – вздохнула Императрица, со слезами на глазах выкапывая куст. Муравьи безжалостно уничтожали корни прекрасной магнолии, доставляя боль не только растению, но и Императрице. Эти шикарные цветы Император посадил в саду, чтобы супруга не тосковала по Эдении. – Словно от сердца отрываю, – эденийка со всей своей силой вырвала куст и отбросила его. Вечером Шао Кан вернулся домой с достойным трофеем и лесными ягодами для жены. Муж был уверен, что найдёт жену в детской Рейко и не прогадал. Синдел пела сыну колыбельную, слегка покачивая его на руках. Заметив мужа, Императрица улыбнулась ему и взглядом пригласила зайти. – Потише, – прошептала мужу Синдел, позволив ему поцеловать себя в щёку. – Как ангелочек, – умилился Шао Кан, забрав сына из рук жены. – Ты какая-то грустная. Что-то случилось? Она не ответила, боясь, что сейчас слёзы неостановимым потоком потекут из её глаз. Бывшая Королева не хотела расстраивать мужа и засыпающего сына. – Потом, – шмыгнула носом Синдел, глядя на своих самых любимых мужчин. Рейко был очень похож на Шао Кана во сне: слегка приоткрытые губы, подёргивание носом и трепетание век, но зато тихо сопел, как Синдел. Император осторожно поцеловал сына в щёку и положил его в колыбельку. – Спи спокойно, мой мальчик, – расплылся в улыбке Шао Кан, ещё с минуту наблюдая за сыном. Императрица взяла Императора за руку, чтобы дать Принцу спокойно поспать. В коридоре было тихо, лишь шум горящих факелов и храп стражей-таркатан нарушали покой. Синдел молча снимала свои украшения, убирая их в шкатулку. Молчание супруги пугало Шао Кана. Он подошёл к жене, облокотившись рукой на стол. – Что случилось? – прервал молчание Император, видя с какой болью жена смотрит на стоящие в вазе цветы магнолии. – Ничего, – сглотнула Императрица, пряча глаза. – Ты обиделась, что я уехал? – снова спросил Кан. – Нет, – ответила бывшая Королева. – Знаю я это твоё «нет»! – чуть прикрикнул он. – «Нет, дорогой, я не обиделась», и в этот же день ты выкинула в окно мой букет. – Дорогой, ты правда не виноват, – устало улыбнулась она. – Тогда в чём причина? – почти прорычал мужчина. – Магнолия, которую ты посадил в саду... – сдерживала слёзы женщина. – Что с ней? – спросил Шао Кан. – Муравьи погубили её, – договорила Синдел. – Я не смогла её спасти, поэтому пришлось выкопать. – Ты поэтому такая грустная? – Император нежно коснулся её подбородка, видя её надвигающиеся слёзы. – Я тебе тысячи новых магнолий посажу, нашла из-за чего расстраиваться! – Эта была особенной, – вздохнула Императрица. – Ты посадил её, чтобы я не тосковала по Эдении. – А эти тысячи я посажу, чтобы ты просто не тосковала, – улыбнулся Кан, прислонившись к жене лбом. – Любого цвета. Хоть серо-малиновые. – Я люблю розово-белые, – улыбнулась бывшая Королева. – Поедем в Эдению и ты выберешь самые красивые, – сказал он. – А дети? – она не могла бросить детей на целый день. – Если ты так хочешь, то они поедут с нами, – ответил Шао. – Только не грусти, тебе это не идёт. Или я тебя сейчас защекочу. – Только не это! – наигранно испугалась Синдел, залившись звонким смехом. Как же он любил слышать её звонкий смех, который трудно было с чем-либо сравнить. Синдел улыбалась, забыв о боли, словно она потеряла кого-то близкого и родного, нежели просто куст магнолии. Шао Кан был готов исполнить любой каприз любимой женщины, лишь бы она не огорчалась.