Жизнь императорской семьи

Хеллоуин – один из немногих праздников, которые праздную и во Внешнем Мире, и в Эдении, и в Земном Царстве. Именно в Эдении был придуман этот праздник, а для родственников Синдел это был один из самых важных дней в истории династии, ведь именно 31 октября родилась Королева Стефания, основательница этой семьи. Когда-то от этой изуродованной маленькой девочки отказался отец, а она стала первой Королевой Эдении! Каждый год Синдел с особым подходом выбирала себе костюм на Хеллоуин, так как это практически семейный праздник. В детстве тогда ещё Принцесса очень часто наряжалась в свою тётку Ноэлию, причём три раза подряд. А в этом году она решила сделать себе такой наряд который ещё никогда не делала. – Ну и кем ты нарядишься в этом году? – спросил Шао Кан, разглядывая тысячи тюбиков и флакончиков на трюмо жены. – Попробуй, угадай, – интригующе предложила Синдел. – Ты её терпеть не можешь. – Дальше, – хитро улыбнулся Император, у него уже появились некоторые соображения. – Ты не угадал? – удивилась Императрица, хотя её муж много кого ненавидел. – В принципе догадался, просто хотел подтвердить свою догадку, – ответил Кан. – Она постоянно кричит и однажды спасла мне жизнь, – добавила бывшая Королева, ожидая услышать ответ мужа. – Ты нарядишься своей матерью? – изогнул бровь внешнемирец. – Очень остроумно! – хихикнула эденийка, ей понравилась такой тонкий юмор. – Ну а ты? – Я просто сниму шлем, – ответил мужчина, так он делал каждый год. – Дели, ты же знаешь, что я не люблю все эти костюмированные маскарады. – Тебя не переделать, – снисходительно улыбнулась женщина. – Белые волосы оставишь? – спросил он, запустив руку в роскошные белые волосы жены. – Мне нравятся твои белые пряди. – Ой, я помню, как меня дядя Билигарт из-за этого подкалывал, – улыбнулась она. – «Кукла, ты играла с мукой?», «Кукла, ты увидела своё отражение в зеркале?», «Кукла, да ты постарела!». – Это делает тебя уникальной, – прошептал ей на Шао и поцеловал в щёку. – Не переборщи с гримом! За всеми этими милыми сценами очень часто наблюдала Ноэлия, негодуя от зависти. Племянница стала Королевой, окрутила такого мужчину и стала его женой. Старшая дочь Изольды всегда всем завидовала, даже своим сёстрам, особенно Фрейе. Однако дух мороза не предпринимала каких-то конкретных действий против Синдел, она не так глупа, как покойная младшая сестра. – Какие же вы сладкие, аж тошнит! – скривилась Ноэлия, готовая плюнуть в обоих супругов. – «Мой рубиноглазый дракон», «Моя беловолосая банши»! Выколоть бы этому дракону глаза, а банши выдрать волосы! – Снова плюешься кислотой? – Гленис подслушала пламенную речь разгневанной сестры. – Твой яд, наверное, лечебный. – Иди своей дорогой, – выплюнула дух мороза. – Если бы ты стала Королевой, то тебя бы именовали Ноэлия I Завистливая или Змеюка подколодная! – став духом льда, Гленис уже не особо боялась свою старшую сестру. Ноэлия лишь надменно посмотрела на сестру, которая ушла с вазочкой синего мороженого. Бывшую главную наследницу никто не воспринимает всерьёз, все постоянно её подначивают, обижают. – Хватит! – сказала для самой себя Ноэлия, разбив кулаком ледяной столик. Оставшись без главного соперника и брата, Старшая Богиня Цетрион старалась поддерживать баланс добра и зла во вселенной. Подвиги, совершаемые Шао Каном и Синдел точно перетягивают чашу весов в сторону добра. Союз сильного внешнемирца и прекрасной эденийки даёт баланс и гармонию. – Здравствуй, Старшая Богиня Цетрион, – Ноэлия поклонилась Старшей Богине, она выше её по статусу. – Ноэлия? – удивилась Цетрион, оторвавшись от своих цветов. – Что привело тебя ко мне? – Шао Кан и Синдел, – коротко ответила дух мороза, её выворачивало от одного упоминания этих имён. – Чем они тебя не устраивают? – усмехнулась Старшая Богиня, пафосно сев на свой трон. – Своим существованием, – ответила дух, похоже, что у неё точно снесло крышу. – Они любят друг друга, – возразила богиня. – Неужели ты так ненавидишь их? – Всем сердцем! – в гневе ответила бывшая Принцесса. – Помогите мне избавиться от них. – Если я и помогу, то какой прок? – сестра Шиннока смотрела на эту завистливую особу свысока. – Безвластие? Без своей Синдел Император станет кровавым тираном и завоевателем, а без своего Шао Кана Императрицу уже никто не сможет сдерживать. – А вам-то какая от них выгода? – не понимала дочь Изольды. – Они взамно нужны друг другу для поддержания баланса, – голос Цетрион был спокойным и ровным, полная противоположность гостьи. – Эденийская инь и внешнемирский ян. – За помощь я предлагаю жизнь своей матери, – взгляд Ноэлии был безумным, а голос сухим и холодным. Изольда была своенравной колдуньей, даже отказывалась кому-либо подчиняться, ведь она когда-то была Королевой Эдении! Без позволения Цетрион она принесла зиму во Внешний Мир, однако народ оценил старания ледяной колдуньи и наказания не последовало. Своими видениями она отправила внучку на войну против Шиннока и это далеко не весь список. – В праве ли ты распоряжаться чужой жизнью? – изогнула бровь Цетрион. – Она однажды лишила меня трона, – пафосно ответила Ноэлия. – Пора платить по счетам. – Странные у Изольды дети, – изрекла Старшая Богиня. – Что ж, как я должна тебе помочь? – Ваше личное участие мне не нужно, – сказала дух мороза. – Я прошу вас лишь об одном. Верните мне мою дорожайшую сестру Фрейю. – Если ты говоришь «дорожайшая», то ты точно используешь этого человека в своих целях, – богиня уже слишком хорошо знала эту завистливую особу. – Вы невероятно умны, – льстила бывшая Принцесса. – Только мне нужна та Фрейя, которая не знает ни Синдел, ни Шао Кана, ни Верестана. – Младше сорока лет? – уточнила сестра Шиннока. – Лучше младше тридцати, – сказала дочь Изольды. – Ноэлия, без убийств! – предупредила Цетрион. – Ну что вы! – царственно усмехнулась Ноэлия. – Я знаю другой способ мести. Во дворце Внешнего Мира Принцессы, Принц и Леди выпрашивали у всех проходящих мимо придворных конфеты. Дети были самим очарованием: Китана надела костюм а-ля Женщина-Кошка, Милина нарядилась вампиршей, Рейко на время Хеллоуина предпочёл быть Императором Внешнего Мира, Джейд стала милой ведьмочкой, а Скарлет где-то откопала костюм КГБ, хотя в Земном Царстве о СССР пока даже не задумываются. – Сладость или гадость! – сказали дети, подойдя к отцу. – Хорошо мама постаралась, – Шао Кана восхитили труды жены, ведь именно она нанесла детям грим. Отец глянул на сына и умилился ещё больше. – Похож. – Я хочу быть, как ты! – гордо сказал Рейко, поправив шлем на голове. – Ну, давай сладости, папа. – Мама их куда-то дела, – Император ловко свалил всё на жену. – Пойдёмте к ней и она даст вам ваши сладости. Синдел мастерски наводила грим, рисуя тонкой кисточкой шикарные узоры. Чуть завитые пряди спадали на хрупкие плечи, слегка обжигая от прикосновения горячей плойки, которая пару минут назад была подогрета на огне. За прихорашиваниями этой красавицы наблюдали Ноэлия и Фрейя. Воскресшая была бледной и неосязаемой, но с помощью колдовства духа мороза, её младшая сестра стала похожа на ледяную статую. Мать Синдел на вид была ровесницей дочери, с карим и голубым глазом и чёрно-белыми волосами. Робкая девушка с интересом смотрела на Императрицу, даже не зная, что это её дочь. – Она такая красивая! – восхищалась Фрейя. – Ничего в ней красивого нет! – возразила Ноэлия, она всегда завидовала этим шикарным белым прядям и лучезарным серым глазам племянницы. – Мы с ней так похожи, – юная Фрейя несколько боялась старшую сестру, поэтому говорила тихо и робко. – Цвет волос ещё ни о чём не говорит, – фыркнула дух мороза. – Ты просто ещё не знаешь, что эта девица сделала с тобой. – А что она сделала? – спросила воскрешённая. Она не могла поверить, что такая милая женщина может сделать что-то плохое. – Она спасла свою жалкую жизнь твоей собственной! – ответила старшая сестра. – И ты отомстишь ей за это. – Я? – ошалела младшая сестра. – Но как? Мы убьём её? – Во-первых, не мы, а ты! – поправила её Ноэлия. – А во-вторых, у меня есть другая идея. Мы сведём её с ума! Это лучше, чем убить. – А какой смысл? – усмехнулась Фрейя. – Если её признают сумасшедшей, то муж с ней разведётся, дети от неё откажутся, она лишится титула Императрицы и всё. – Ноэлия, ну, я не знаю... – замялась воскрешённая. – Это жестоко. – Иди и не беси меня! – прорычала старшая сестра. Нанеся шикарный грим банши, Синдел уже собралась выйти из покоев и увидеть свою любимую семью. Резкий холодный ветер, который даже открыл балконные двери, ворвался в императорские покои и сбил пару флаконов с трюмо. И только Императрица захотела встать, чтобы закрыть двери, за ней появилась бледная женщина с пустыми и холодными глазами. – Матушка? – голос Синдел был испуганным, она теряла дар речи. – Как такое возможно? Юная Фрейя молчала, с гневом глядя на свою дочь, правда она об этом не знает. Воскрешённая молчала, ещё больше пугая хозяйку дворца. – Это твоя вина! – прохрипела Фрейя, заставляя сердце дочери биться в бешеном темпе. С испуга Синдел вскочила со своего мягкого пуфика и стала пятиться к двери, когда на неё начала надвигаться мать. Выскочив из покоев, у Императрицы была тяжёлая отдышка, а у её мужа и детей шок. – Дели, что случилось? – Шао Кан был ошарашен поведением жены. – Там матушка! – ответила Синдел, всеми силами держа дверь. – Дели, не выдумывай, – Император взял жену за руку, стараясь её успокоить. – Или ты там кого-то прячешь? – Нет, вот, сам смотри! – Императрица распахнула двери в свои покои, самодовольно глядя на мужа и детей. Кан и дети были в лёгком шоке, увидев, что покои пусты, а с балкона не дует холодный ветер, да и вообще он закрыт. – Ты считаешь меня сумасшедшей, – Синдел сказала это таким тоном, что это был не вопрос, а констатация факта. – Нет, – ответил Шао Кан, прижав жену к себе. – Хеллоуин, страшилки, наверное, просто показалось. – Да... наверное... – сглотнула Императрица, услышав гул в голове. – Мамочка, сладость или гадость! – потребовали дети, показав матери свои вторые мешочки, первые они наполнили ещё утром. – Пойдёмте, мои милые монстрики! – бывшая Королева потрепала старшую дочь за щёку и вынесла им пять полных сладостей мешков. Принцессы, Принц и Леди были безумно счастливы, увидев такие поистине императорский подарок. Самые вкусные и самые сладкие конфеты были собраны со всего Внешнего Мира и Эдении только ради самых главных детей на свете. – На месяц хватит! – уверенно сказал Рейко, гордо похлопав по своему мешку. – На месяц? – в один голос переспросили родители. – Ну на половину точно! – согласилась Китана, падая из-за тяжести мешка. – Это у них в тебя, – рассмеялся Шао Кан, наблюдая за уходящими со своими сладостями детьми. Он улыбнулся на эту загримированную женщину и улыбнулся. – Ты моя дорогая сладкоежка. – Сладость или гадость? – и снова этот соблазнительно манящий взгляд Синдел, лёгкое надувание губ и игра бровями. – Ты предлагаешь себя в качестве сладости? – усмехнулся Император, когда жена обхватила его бёдра своими ногами. – Ну разве я не твоя самая сладкая эденийка? – наигранно расстроилась Императрица. – Самая-пресамая! – в один миг супруги из коридора вернулись в свои покои, где Кан со всей своей необузданной страстью накинулся на жену с поцелуями. Их обоих совершенно не волновало то, что от грима банши постепенно ничего не остаётся. Синдел смеялась от похотливых и жарких поцелуев мужа, не смея отказать в близости. Но снова она. Фрейя холодным пугающим взглядом прожигала «свою убийцу». Если бы воскрешённая только знала, что это её единственная и обожаемая дочь, которую она безумно любит. – Дорогая, что-то не так? – спросил Шао Кан, заметив, что улыбка на лице супруги исчезла. – Она... – голос Синдел дрожал, глаза расширились, дыхание участилось. Император обернулся, но никого не было. Императрица считала, что спустя 5 лет после окончательной гибели матери прошло время возмездия. – Синдел, посмотри на меня, – Шао абсолютно не пугался размазанного грима супруги, которые частично был и на его лице. Он мягко обхватил лицо супруги руками, заставляя смотреть себе в глаза. – Всё хорошо, здесь никого нет. – Я схожу с ума! – паниковала Синдел, вырываясь от мужа. – Я видела её, она была, как живая! – Милая, вспомни какой сегодня день, – голос Императора был спокойным и ровным, он пытался успокоить супругу всеми силами. – Ужасы и страшилки, духи, призраки... – Я безумна! – кричала Императрица. – Я второй раз вижу её! – Успокойся, – Кан поцеловал жену в щёку и помог ей встать с кровати. – Пойдём в сад, там тихо и спокойно. Ближе к ноябрю сад стал медно-рыжим, словно здесь всё сделано из бронзы. Дорожки засыпаны золотыми листьями, пустые ветки деревьев качаются на ветру, а рыбок из пруда сада перенесли во дворец, в большую ванную, где они будут до мая. – Ты мне весь грим смазал, – смеялась Синдел, убирая влажным платком остатки своего хеллоуинского макияжа. – Я так рад, что ты смеёшься, а не называешь себя сумасшедшей, – Шао Кан был поражён этой женщиной, у которой резко меняется настроение, но он любил её, до изнеможения любил. – Ты не забыла, что сегодняшний вечер мы должны провести с детьми? – Нет, милый, я не могу забыть, что в ночь Хеллоуина мы проводим время вместе, всей семьёй, – ответила Императрица. – Для меня очень важно в этот день. – Ты и дети — это самое важное в моей жизни, вы привнесли в мой мир радость и счастье, – сказал Кан. – И я не хочу, чтобы ты пугалась из-за своих видений. – И всё же ты считаешь, что я съехала с катушек, – вздохнула бывшая Королева, ей было обидно и больно, что муж ей не верит. – Ну не могла я два рада подряд видеть свою маму, которая внешне моя ровесница. – Может это чьи-то проделки? – предположил внешнемирец. – Не знаю, – ответила эденийка. – У меня в роду не было безумцев... ну если не считать безумную зависть тёти Ноэлии. – Если хочешь, то я могу навсегда оградить её от тебя, – мужчина осторожно обхватил руками её подбородок, молча глядя ей в глаза цвета грозовых туч. – Это так заботливо и храбро с твоей стороны, – женщина крепко обняла мужа, желая получить от него утешение и поддержку. – Давай вернёмся в покои и я помогу тебе с гримом? – предложил он, вызвав улыбку у супруги. – Ты умеешь наносить грим? – спросила она. – Нет, я буду сидеть рядом и мешать всем тем, кто смеет тебя побеспокоить, – улыбнулся Шао, поцеловав жену в лоб. – Хочешь и тебе что-нибудь придумаем? – предложила Синдел. – Для начала сотри эту гадость с моего лица, – скривился Император, ещё больше размазывая остатки грима жены по своему лицу. – Пойдём, в покоях я всё сделаю, – Императрица взяла мужа за руку и потащила его за собой. Вечером в тыквенные фонари поставили свечи, делая дворец Шао Кана до ужаса пугающим. Каждую тыкву Синдел сама вырезала с детьми, делая красивые силуэты эденийского дворца, магнолии, причудливые буквы эденийского языка. Императорская чета собралась полным составом в супружеских покоях, сев кругом. В камине тихонько потрескивали дрова, а свечки в тыквах слегка колыхались от лёгкого холодного ветерка. Небольшой столик был уставлен всякого рода сладостями и горячим шоколадом, всё было готово. – Папочка, расскажи страшилку! – вопили дети, прижимаясь друг к другу от будущего страха. – Только не про бабушку Фрейю и Ноэлию. – Жаль, а так хотелось, – рассмеялся Шао Кан, за что жена толкнула его в бок. – Ну хорошо. Расскажу я вам страшилку про воинов, которые проигрывают. – Мне уже страшно, – шепнула Джейд, натягивая шляпу ведьмы на глаза. – Что ж, тогда слушайте страшилку про женщину в зеркале, – Император потёр ладони, в предвкушении будущего визга детей. – Жили-были две девочки, две подруги. Обе были красивыми и умными, но одна была ужасно завистливой. И вот однажды, подружки пошли к пруду, чтобы поиграться там. Завистливая девочка хотела остаться самой красивой, а для этого нужно было избавиться от подруги. Поэтому, когда луна поднялась на небосвод, завистница убила свою подругу ножом и утопила её в пруду. С тех самых пор подруга осталась одна. Когда девочка выросла и стала женщиной, ночью к ней явилась её утопленная подруга с ножом в груди. Каждую ночь она стала приходить к своей подруге, сводя её с ума... пока не убила подругу тем самым ножом. И теперь каждую ночь она приходит к маленьким девочкам, чтобы забрать их юность и красоту. Её лицо бледное, глаза стеклянные, а кожа словно покрыта морозом. Так посмотрите дети, может эта женщина в зеркале прямо сейчас! Императрица, Принцессы и Леди с ужасным криком глянули на зеркало и чуть сами не стали покойниками: в зеркале была юная бледная Фрейя. – Я же говорила! – кричала Синдел. – Я же говорила, что видела её! – Дели, прости меня, – Шао Кан обнял жену, защищая её от появившейся из ниоткуда тёщи. – Фрейя, я думал, что ты успокоилась! – Она убила меня! – прохрипела Фрейя, ткнув пальцем в дочь. – Убью её! – Ты даже к волоску на её голове не притронешься! – заявил Император, поднимаясь с пола. В его руках появился молот, которые слегка светился зелёной магией. – Тебе придётся сначала одолеть меня! – Да кто ты такой? – усмехнулась воскрешённая. – Я вижу, что смерть плохо на тебя влияет, – Кан был удивлён такому ответу тёщи. – Я не знаю тебя, а она убила меня! – как заведённая повторяла младшая дочь Изольды. – Подожди, ты не знаешь нас? – Императрица храбро подошла к матери, совершенно не боясь её. – Нет, и знать не желаю! – выплюнула мать. – Я твоя дочь, – бывшая Королева была ошарашена таким ответом матери. – Это твой зять Шао Кан, а это твои внуки Китана, Милина, Джейд, Скарлет и Рейко. – Дочь? – Фрейя была удивлена не больше дочери. – Меня убила собственная дочь? – Нет, ты стала частью меня, тебя убил Шиннок, – Синдел обняла мать, готовая плакать. – Посмотри, как я похожа на тебя! – Это просто совпадение, – усмехнулась воскрешённая. – Сколько тебе лет? – спросила Императрица. – 29 лет, – ответила младшая дочь Изольды. – Ты невеста Онаги, – сказала дочь. – Ты хочешь выйти замуж за эденийца, родить ему дочь и создать в Эдении справедливые суды. – Откуда ты это знаешь? – глаза Фрейи были на мокром месте. – Моя мама рассказала мне об этом, когда я стала мечтать о своей собственной семье, – улыбнулась Синдел. – Матушка, кто такое сделал с вами? Скажите, и я отрублю ему голову! – Ноэлия — подлая змея! – прошипела воскрешённая. – Я вырву ей сердце собственными руками! И в мгновение ока Фрейя исчезла, оставив семью своей дочери. Шао Кан и дети обняли Синдел, чувствуя, что ей безумно нужна поддержка. А юная Фрейя готова была собственными руками оторвать нерадивой сестре голову. Её переполнял гнев: сестра настроила против собственной дочери. Как же она сразу не поняла подвоха? – Ноэлия, если ты сейчас же не покажешься, то я точно разобью тебе голову! – грозилась Фрейя, пока не услышала жалобные крики о помощи. – Кто это сделал? – Изольда тыкала старшую дочь лицом в хрустальный шар, показывая ей моменты сегодняшнего дня. – Тебе кто разрешал трогать Синдел? Сколько раз тебе говорить, чтобы ты оставила её в покое? – И ей этого будет мало! – добавила воскрешённая, найдя мать и сестру. – У вас всё, как всегда, – вздохнула появившаяся из ниоткуда Цетрион. – Сумасшедшая семейка! Хорошо, что Синдел спаслась от вас! – Чем обязаны такому визиту? – съязвила ледяная колдунья. – Я по твою душу, – ответила Старшая Богиня. – Твоя дочь обещала мне твою жизнь. – Вырастила последнюю тварь! – колдунья со всего маху дала старшей дочери подзатыльник. – Цетрион, я предлагаю тебе нечто другое. – Её жизнь? – изогнула бровь богиня, ткнув пальцем в Ноэлию. – Нет, ты не забираешь мою жизнь и снова делаешь мою Фрейю духом справедливости, – ответила Изольда. – А какая мне в этом выгода? – усмехнулась сестра Шиннока. – А я взамен не попрошу Шао Кана разобраться с тобой, – надменно ответила ледяная колдунья. – Мне он не откажет, я не пытаюсь убить его жену. – Только не Шао Кан! – вздрогнула Цетрион. – Хорошо, будь по вашему! Ох, уж эти эденийцы! Уложив детей спать, Шао Кан и Синдел лежали в постели в объятиях друг друга. Императрица с большим удовольствием ела хеллоуинские сладости и сладко причмокивала. – Ну и кошмар! – вздохнула Синдел, разворачивая очередной леденец. – А ведь я тебе не поверил, – корил себя Шао. – Дорогая, ты сможешь меня простить? – Я и не обижаюсь, – улыбнулась Императрица. – Я думаю, что на твоём месте я бы поступила точно также. Как думаешь, что будет с Ноэлией? – Да Шиннок с ней! – фыркнул Император. – Каждая гадина должна получать по заслугам! – Ты, как всегда, прав, мой любимый, – сказала бывшая Королева, поцеловав мужа. – Давай спать, – сказал Кан, затушив свечку. – Ты ложись, а я ещё поем, – сказала эденийка, запихнув в рот ещё пять конфет. – И я не растолстею. И потом не буду ныть, что я пополнела. – А я просто лежал и молчал, – вздохнул внешнемирец. – Я все твои вопросы наизусть знаю, – самодовольно сказала женщина. – Вот это и называется идиллия, – сказал мужчина, закрыв глаза. – Спокойной ночи. Она ничего не ответила, продолжая поедать сладости, которых было ещё очень много. Похоже, что сегодня Синдел засидится допоздна.