Моё чудо

      Чонгук просыпается раньше и первое, что видит перед собой — умиротворенное личико Тэхена, который всё еще спит, одной рукой обнимая альфу за талию и прижимаясь так доверчиво, словно котенок, но осторожно, будто даже во сне переживает, что может сделать что-то не так. В нос бьет невероятный запах колы с лимоном, и альфа не отказывает себе в удовольствии заполнить им свои легкие до предела. Они лежат на боку лицом друг к другу, Гук счастливо улыбается и крепче, но аккуратно, чтобы не разбудить, прижимает к себе парня так, что последний утыкается носом в его грудь, а потом причмокивает губами, даже не подозревая, что этим почти довел Чонгука до инфаркта.       Чон ещё никогда не просыпался с омегой в одной кровати, тем более в своей. Всегда кто-то уходил первым сразу после секса, и не то чтобы альфа был когда-то расстроен из-за такого исхода. Сейчас парень считает, что проснуться и увидеть это прекрасное создание перед собой — лучшее, что могло случиться в его жизни. В принципе, Ким Тэхен — лучшее, что могло случиться в его жизни.       Тэхен сонно приоткрывает один глаз, медленно осознавая, где он, что он и так далее по списку. Понимает, что его голова лежит далеко не на подушке, а на руке Чонгука, которой тот его приобнимает сзади, насколько это физически возможно, чувствует крепкую хватку на своей талии, в то время как его рука, оказывается, покоится на чужой.       Тело, особенно поясница, приятно ныло. Омега покраснел, вспоминая прошедшую ночь. А вдруг он вёл себя слишком развязно? Или… Или… Парень осторожно уткнулся носом в шею и тихонечко простонал от нового запаха альфы… их общего запаха. Тэ невесомо коснулся губами горячей кожи, мигом смущаясь своих же действий, но не в силах сдержать улыбку. Тут чисто случайно он обнаружил, что его нога закинута на бедро Чонгука, а одеяло, между прочим, немного сползло. Это стало верхом смущения.       Какой стыд.       Боясь разбудить альфу, Тэхен аккуратно убирает ногу, ей же пытаясь накинуть одеяло хотя бы до попы. Эта сцена наверняка выглядит нелепо, и Тэ радуется, что Чонгук ещё…       — Эх… Мне очень нравилось, а ты всё испортил… Фу таким быть. — С этими словами альфа помог Тэхену в его задумке, накидывая одеяло, а после возвращая руку на омежью талию.       Омега вздрогнул от неожиданности и поднял голову, сталкиваясь с почти черными глазами, которые смотрели на него заинтересованно, игриво, с пляшущими чертятами на самой глубине, но с такой любовью, что Тэхен, кажется, сходит с ума.       — Т-ты проснулся? — Будто это и так не видно, Ким Тэхен.       — Где-то час назад, — улыбнулся альфа, наблюдая, как ротик омежки приоткрывается от удивления.       — Как час? — В ответ Чон лишь хмыкнул и легонько пожал плечами. — Боже… — Только не говорите, что Чонгук за всем наблюдал, пожалуйста…       Омега поспешил спрятать лицо на чужой (родной) груди и почувствовал, как она немного трясется от тихого смеха.       — Ты как страус, — выдал альфа, в ответ слыша еле различимый бубнёж, похожий на «я не страус, я Тэхен», — о да, это больше всё объясняет, — чмок в макушку, — доброе утро, мой хороший.       Тэ снова посмотрел на альфу, робко-смущенно-счастливо улыбаясь.       — Доброе, — прошептал он, неуверенно подаваясь вперед и чмокая Чона в скулу.       Вообще-то, хотелось бы в губы. И Чонгук это понял, хитро прищуриваясь, одновременно с этим умирая от нежности, которую дарил ему омежка.       — Ты… сильно отлежал из-за меня руку? — Вспомнив о том, что его голова всё ещё находится там, Тэхен поспешил подняться, но альфа остановил его, укладывая обратно.       — Вовсе нет.       — А я не пинался во сне?       — Нет.       — А не разговаривал?       — Нет.       — А…       — И даже не ходил, Тэхен.       — Это хорошо… — Кажется, омега облегченно выдохнул, а Чонгук готов задохнуться от умиления. Этот ребенок действительно переживает, что мог мешать ему спать.       Внезапно Тэ почувствовал тепло между ягодиц. Смазка выделилась. И только сейчас вспомнил о своей небольшой проблемке, которую так прекрасно и с удовольствием решает Чонгук. Ну… решил вчера и… Будет решать? Тэхен завел руку назад, щупая постельное бельё под собой и понимая, что это была далеко не единственная «порция» смазки… Ну да, течка же не могла пройти за двенадцать часов…       — Прости… — Омега густо краснеет и не поднимает взгляд.       — За что ты снова просишь прощения?       — Простыня… Она… Намокла… Мне очень жаль, я постираю…       Чонгук вдруг ныряет рукой под одеяло, обхватывая давно стоящий член омежки, на что последний удивленно охает и не сдерживает стона.       — Т-ты чегоммм. — Тэхен кладет свою руку поверх альфьей, пытаясь убрать и ужасно смущаясь.       — Это ты чего, Тэхен? — спрашивает альфа, не прекращая движения. — Тебя действительно это сейчас волнует? — Вообще-то, Чонгук знал, что омега на самом деле переживает из-за этого пустяка, но воспитывать робкого малыша ему никто не запрещал, да и не посмел бы. — Плевать я хотел на эту простынь, всё хорошо.       Омега не отвечает, лишь всё ещё сжимает запястье альфы и поскуливает от удовольствия, прикрыв глаза.       На самом деле, умилительная картина. По крайней мере, так считает Чонгук.       — Господи, ты такой пушистый котёнок, — говорит альфа, убирая руку, и наклоняется к покрасневшему ушку, — ложись на живот.       Тэхен, не очень соображая, послушно переворачивается, но лечь ему никто не дает. Альфа, каким-то образом так быстро оказавшийся сзади, фиксирует руки на омежьих бедрах, не давая полностью опуститься и оставляя в коленно-локтевой. Омега чувствует себя таким раскрытым, отчего уши и щеки краснеют ещё сильнее. Очень неловко.       Чонгук любовно оглаживает ягодицы, сминает их, заставляя омежку шумно выдохнуть, раздвигает, завороженно смотря на пульсирующую дырочку и прозрачную вязкую смазку, стекающую по бедрам.       Ему. Очень. Хочется. Сделать. Это.       Омега и пискнуть не успевает, как чувствует горячий язык там, где меньше всего, по его невинному мнению, ему подходило находиться. Краснеть уже нечему, а вот разум агрессивно собрал чемоданы и даже не помахал на прощание.       — Не смей прикасаться к себе, — оторвавшись на пару секунд, сказал Чон, а у омеги от этого властного тона выделилось еще больше смазки, что, разумеется, не ускользнуло от глаз альфы.       Снова раздвинув половинки, Чонгук вернулся к своему занятию.       — Боже… Ч-Чонгук… не на-а-ахдо… там… — взмолился омежка и уткнулся лицом в подушку, заглушая стон и, к своему позору, ещё больше выставляя задницу.       Чонгуку весь процесс приносит невероятный кайф. Он, кажется, словил кинк, но подумает об этом немного позже.       Сжимая пальчиками простынь, подушку, Тэ громко стонет, хнычет и скулит, когда альфа то проталкивает свой язык внутрь, то размашисто лижет, то шепчет, какой Тэ вкусный, то дразнит, целуя и покусывая ягодицы, тем самым заставляя бедного омежку нетерпеливо подаваться назад. Ужасно стыдно. Но так хорошо…       Тэхен, честно, не собирался… Никогда не делал и не планировал начинать. Рука сама потянулась.       — Какой плохой мальчик, я же сказал не трогать себя. — Шлепок по ягодице.       А Тэхену больше и не надо. Оргазм накрывает слишком неожиданно, и то ли причина снова в голосе Чонгука, то ли в языке, который сразу вернули «на место» после сказанного, то ли в этом шлепке, то ли в течке… Неважно. Омега с низким стоном кончает на простынь, дрожит, колени разъезжаются, а крепкая хватка на заднице в этот момент приносит ещё больше наслаждения.       — Господи… — только и может выдавить омежка, тяжело дыша.       — Можно просто Чон Чонгук. — Тэ уверен, что альфа сейчас самодовольно улыбается. — Я пойду готовить завтрак, — поцелуй в лопатку и очередной несильный шлепок по филейной части, — приходи, — поцелуй в шею.       Услышав в ответ невнятное мычание, Чонгук поднялся с кровати и скрылся за дверью. Собственная проблема в штанах сама собой не решится, конечно, поэтому он сейчас поставит чайник, достанет продукты и пойдёт разбираться с этим в ванную. На самом деле очень хотелось вернуться в спальню, но Тэхену пока хватит…       Стараясь не думать об аппетитной заднице своего омеги, которая всё ещё призывно была приподнята, когда он покидал комнату, альфа идёт к холодильнику и вытаскивает оттуда замороженные блинчики с мясом. Тэ должно понравиться… Несмотря на не спадающее возбуждение, Чонгук буквально порхает по кухне с глупой улыбкой. Он и не помнит, когда в последний раз был настолько счастлив.       Когда альфа уже поставил чайник и развернулся, чтобы отправиться в ванную, на пороге он увидел омегу в одной его рубашке, которую тот, видимо, стащил со спинки кровати. Тэхен, весь красный до кончиков ушей, топтался на месте, опустив голову вниз.       Вообще-то, Тэхен видел краем глаза стояк альфы, когда тот натягивал спортивки перед тем, как уйти готовить завтрак. Омеге, между прочим, стало очень неудобно, что он получил удовольствие, а Чонгук нет. Поэтому, собрав яйца и все, что там ещё нужно для храбрости, в кулак, омега кивнул сам себе, поднялся с постели и направился к Чону на негнущихся ногах.       Как только альфа появился в поле его зрения, все уверенность и решительность ускакали в противоположную от Тэхена сторону. И вот он, весь такой предельно смелый, стоит и переминается с ноги на ногу, кусая губы и усердно не смотря Чонгуку в глаза. Ну и… пониже тоже.       — Тэхен? Ещё ничего не готово… — начал альфа, наблюдая за парнем.       — Я тут… в общем… — Ким резко подошёл к парню и легко толкнул, заставляя того опереться на столешницу.       — Ты чего это…       Договорить Чону не дали, потому что омега прижался к его губам, практически сразу отстраняясь и заглядывая в глаза.       Главное, не сбежать.       — Погоди секунду. — Тэхен положил ладошки на сильную грудь. — Постой тут и никуда не уходи. Вообще не двигайся, я сейчас.       Удивительно, если честно, как Тэ в такой момент вспомнил о клетке с бурундуком, которая всю ночь стояла на кухонном столе. Он взял её и быстро понёс с кухни в гостиную.       — Он не должен этого видеть! Я не смогу потом смотреть ему в глаза! — донеслось из комнаты, и буквально через пятнадцать секунд омега снова стоял перед Чоном.       Так, ну, Тэхен видел, как это делал альфа… Ладно, не видел. Но чувствовал же. И вроде ничего сложного…       Чонгук очухался от сего представления только тогда, когда почувствовал теплые губы на своей шее, потом груди, которые стремительно спускались ниже. Омега встал на колени, ведя мокрую дорожку языком по торсу альфы и утыкаясь подбородком в резинку спортивных штанов. Руки, до этого гладящие крепкие бедра, дрожали от волнения, но приспустить спортивки всё же удалось. Чонгуку немножко снесло крышу.       Не немножко.       А у Тэхёна глаза на лоб полезли. Нет, конечно, это было и так понятно по ощущениям ночью, но, чёрт возьми, «личная встреча» — совсем другое.       — Плохая идея, плохая идея, плохая идея… — затараторил омега шепотом и обхватил ладошкой плоть.       Его пальцы еле сомкнулись.       — Тэхен, блять… — простонал альфа, сжимая края столешницы и подаваясь вперед.       — Что Тэхен опять? У Тэхена в десять раз меньше! Тебе было проще, поимей совесть…       «Я тебя сейчас поимею, прости Господи…»       — … как это вообще в меня поместилось… — Тэхен осёкся и смущенно закусил губу.       Чонгук бы посмеялся, правда, но пальцы омеги всё ещё на его члене, поймите и простите.       Придя к выводу, что распиздеться, сидя на коленях перед членом альфы, не самое классное решение, Тэхен прошептал: «Только попробуй меня бросить, если не понравится» и аккуратно обхватил головку губами, проводя по ней языком. Стон сверху был неплохим знаком одобрения действий, и омега стал более смело посасывать, всё ещё не решаясь взять глубже.       Не сдержавшись, альфа запустил пятерню в мягкие волосы своего омеги, немного надавливая на затылок. Чонгук не хотел, честное слово, просто… Просто. Тэхен послушался и взял наполовину, стараясь не задевать зубами нежную кожу. В уголках глаз выступили слезы, а челюсть начала немного ныть. Подавив рвотный рефлекс, омега максимально расслабил горло и взял по основание, но тут же отстранился, подавившись, и закашлялся.       — Прости…       — Ч-ш-ш, всё в порядке, — Чонгук успокаивающе погладил по голове, — если не хочешь…       — Нет, я хочу. Мне… нравится, — отчаянно краснея, признался омега и, чтобы Чон ничего не успел сказать, вернулся к прежнему занятию, слыша сверху очередной стон.       Омега активно двигал головой, иногда проходясь языком по всей длине, пошло причмокивал, больше не решаясь взять до конца. Но Чонгуку и не надо, ему всё равно безумно хорошо от действий горячего ротика его мальчика.       Почувствовав скорую разрядку, альфа потянул парня за волосы, но омега не дал отстранить себя, крепко ухватившись за его бедра. Теплая жидкость брызнула в горло под низкий стон Чона, а Тэ всё проглотил, не чувствуя и грамма отвращения.       Ему. Блять. Понравилось. Отсасывать. Чонгуку.       — Я как-то говорил, что ты… попадешь в рай без очереди, — пытаясь отдышаться, начал Чонгук. — Так вот, Ким Тэхен, хуй тебе. — И тихо засмеялся, осознав двусмысленность своей фразы в этот момент.       Омега смутился, но ничего не сказал, а лишь, заботливо натягивая штаны обратно на Чонгука, оттянул резинку и резко отпустил её, тут же подрываясь с пола и убегая.       Забежав в спальню, он прыгнул на кровать и мигом завернулся в одеяло, но буквально через несколько секунд почувствовал тяжесть чужого тела на своем. Когда голову омеги насильно высвободили, перед ним предстала до невозможности довольная мордаха альфы.       — И кто это у нас тут такой розовый, как хрюшка? — не переставал лыбиться Чон.       — Ты меня сейчас свиньёй назвал? — наигранно возмутился Тэхен и начал отпихивать от себя альфу, который стал заливисто смеяться. — Слезь с меня, слезь! Я в ванную пойду! — Приложив все усилия, ему всё-таки удалось спихнуть Гука и сбежать из спальни.       Или Чонгук просто перестал держать.       — Тэхен! Подожди, пошли вместе! — Альфа подорвался с места и, забежав в ванную за Тэ, застал его за рассматриванием своего отражения в зеркале.       Омега, старательно проигнорировав множественные засосы, зацепился взглядом за… метку. Всё это время легкий дискомфорт на шее он списывал как раз на эти самые засосы, а тут…       — Ч-Чонгук… — Он провёл пальцами по месту укуса.       — Что-то не так?       — Ты… ты поставил мне метку. — Глаза наполнились слезами, и омега посмотрел на Чона через зеркало. — З-зачем? Зачем ты это сделал? — И разрыдался.       Альфа не на шутку перепугался. Ну да, он поставил своему омеге метку, он отчетливо помнит этот момент, он хотел этого. А Тэхен… Не хотел?       — Тэхен, — он развернул парня к себе лицом, заглядывая ему в глаза, — ты против? Ты не хочешь быть со мной?       Омега не слушал, заходясь в рыданиях.       — Это же на всю жизнь, Чонгук! А я тебе надоем, я всем рано или поздно надоедаю, пойми! Тебе же будет физически больно, если оставишь меня! Зачем ты это сделал?!       Чон часто заморгал, пытаясь осознать ситуацию, и глупо заулыбался, притягивая к себе омегу.       — Ты такой глупый, Ким Тэхен… Я люблю тебя. — Чмок в висок.       — Сам глупый… — шмыгая носом, прошептал Тэ куда-то в грудь альфы и обвил руками его талию, крепче прижимаясь. — Я правда нужен тебе?       — Конечно.       — Я очень-очень тебя люблю, Гук-а…

***

      Воскресенье. Время к обеду. Одна парочка и не собиралась вылезать из кровати.       — Нам надо ко мне домой съездить… — лениво водя пальчиком по альфьей груди, сказал омега.       — Вряд ли туда кто-то полезет повторно, сам же говорил, что брать нечего… Главное, что ты не там, так что можно и позже…       — А говорил, что опа-асно, Тэхен, с открытой дверью спать.       — Опасно, я не отказываюсь от слов… И вообще, может, это был мой коварный план. — Альфа поиграл бровями и на недоуменное выражение лица омеги пояснил: — Нет, ну, план, конечно, был… Просто осуществился он немного раньше из-за обстоятельств. На денечек.       А до Тэхена дошло.       — Дурак. — Смутившись, он пихнул альфу в бок.       Эту забавную перепалку прервал хлопок входной двери.       — Чон Чонгук! Почему твой дом провонял омегой и сексом?!