Часть 1
4 января 2020 г. в 15:36
«Храбрая сердцем», «Холодное сердце», «Малефисента» часто превозносятся как произведения, которые совершили прорыв в подаче женского персонажа и показали маленькому зрителю, что персонаж этот вполне может быть сильным, обходиться без любовной линии, но при этом чтить кровных родственников.
Противники же этих произведений указывают о разрушении семейных ценностей, скучных героях, невнятных сюжетах и даже о завуалированной пропаганде однополых отношений, которой в любом случае не место в продукции, предназначенной для маленького ребёнка.
Спорить тут можно до бесконечности, потому предлагаю условиться, что вопросы интересности героев и сюжетов являются делом вкуса, а каждый всё понимает в меру своей испорченности.
Между тем, говоря об указанных выше произведениях, нельзя не отметить, что в них так или иначе показана ценность семейных отношений между кровными или приёмными родственниками. Это хорошо и правильно. Однако в «Холодном сердце» и «Малефисенте» сюжет завязан на «поцелуе истинной любви» и по ходу действия любовь романтическая входит в явное противостояние с любовью родственной и проигрывает, прекрасный принц оказывается негодяем или тряпкой.
Получается, что ценность одного (семья) показана за счёт обесценивания другого (романтическая любовь). На мой взгляд, это очень некрасивый приём, тем более что в реальности эти вещи друг другу никак не противоречат, являются общечеловеческими ценностями — одинаково важными, но разными по своим свойствам. Подлость Ханса/незрелость чувств Филиппа сами по себе никак не влияют на ценность родственных отношений героинь, а потому конфликт между этими моментами лишён внутренней логики. Ценность добрых родственных отношений показана через несостоятельность идеи романтической любви с первого взгляда — где тут связь? Спорность идеи любви к первому встречному логично было бы показать через идею романтической любви, вырастающей постепенно, но нет: в «Малефисенте» такое противопоставление отсутствует, а в «Холодном сердце» линия Кристофф/Анна подана намёком (если вообще показана романтической, а не дружеской) и вынесена за рамки основного конфликта.
Для сравнения: в истории Тианы старый сюжет про снятие чар поцелуем переработан в соответствии с актуальным посылом «для того, чтобы полюбить человека, нужно его узнать», и на выходе мы имеем замешанную на волшебном приключении сказку о любви и узнавании друг друга, в которой фоном дано положительное освещение дружбы (Шарлотта) и самореализации (мечта Тианы о собственном ресторане).
В «Храброй сердцем» конфликт ценностей не так выражен, но поднятый в сюжете вопрос о замужестве героини никак не разрешается (как, впрочем, и о её воинском искусстве — девица просто отстояла своё право гонять по лесам на лошади), просто сходит на нет. Для сравнения: в «Мулан» затронутая в начале тема брака как важного для жизни героини момента по ходу сюжета получает положительное разрешение (взаимные, «распустившиеся в непогоду» чувства, основанные на уважении) — но фоном, лишь дополняя основной конфликт о защите родины, семьи, поиске себя наконец.
Кстати, в народном творчестве, вопреки расхожему мнению, ценность именно кровного родства, в том числе и для женщины, раскрыта более чем хорошо, хватает и сильных героинь — воительниц, волшебниц, просто сильных духом девушек, которые зачастую тянут на себе весь сюжет.
Смотрим. «Сестрица Алёнушка и братец Иванушка», «Гуси-лебеди», «Дикие лебеди» почти полностью посвящены заботе родственников друг о друге, а их главные героини — цельные, сильные, несгибаемые личности. Упоминания о браке героинь, где они есть, даны лишь фоном и просто как символ того, что у героев всё сложилось хорошо. В «Белоснежке и Алоцветик» история охватывает не только добрые и трепетные отношения двух сестёр, но и полноценно раскрывает любовную линию. Брак и любовь ни в коем случае не мешают принцессе Фантагиро быть любящей дочерью, отважной воительницей и патриоткой своей страны (как, впрочем, и Василисе Микулишне, как и диснеевской Мулан), Тиане — предприимчивой бизнес-леди и доброй подругой, Василисе (которая дочь Кощея) и Куантик — могущественными волшебницами.
К слову, общечеловеческих ценностей (на формирование которых и должно быть направлено детское произведение) очень много, а потому охватить (или, тем более, полноценно раскрыть) их все одной историей просто невозможно, да и не нужно. Далеко не каждая сказка затрагивает тему, скажем, ценности духовной красоты (Квазимодо, Чудовище, Шрек) или защиты родины (Мулан). С темой любви — аналогично. Зачастую персонажи (независимо от пола!) обходятся без любовных линий — когда по возрасту не вышли или речь не об этом, а потому история не смотрится исковерканной: Пиноккио, Джим, Снегурочка, Джуди, Алиса (из мультфильма), Василиса — та, что побывала в костяном тереме Бабы-Яги. А ведь эту героиню никак нельзя назвать бесхребетной: вряд ли слабый человек сможет вытерпеть многолетние издевательства мачехи и её дочерей, выжить в замке старухи-людоедки, пусть и с магической поддержкой — а ведь Василису никакой принц не спасал, его в сказке вообще нет! Романтическая любовь (объективно ценное, положительное явление) не важна для этих историй и показанных в них конкретных этапов развития личности героев — потому она логично не затрагивается и, соответственно, не преподносится как что-то ненужное/отрицательное. Зато полноценно и недвусмысленно раскрыты именно те ценности, на формирование которых и нацелены произведения: вера в себя, семья, путь к мечте, обретение дружбы и так далее.
В первоисточниках, положенных в основу «Холодного сердца» («Снежная королева» и её русский аналог), действовали названые или кровные родственники, тема романтической любви не поднималась вообще. Другой замечательный пример — английская сказка «Чудовище уинделстоунского ущелья», в которой брат с помощью поцелуя расколдовывает свою сестру, обращённую их мачехой-ведьмой в монстра (сестра эта, к слову, по сюжету полноценно помогала герою и спасла от гибели). Любовной линии нет вообще, история завершается наказанием ведьмы и воссоединением отца и детей. Пожалуй, по своему посылу эта сказка наиболее близка к «Сердцам» и «Малефисенте» (ценность кровного родства), но при этом романтическая любовь не поливается грязью и не заминается, её там вообще нет, поскольку смысл сказки в другом.
А вот в «Храброй сердцем», «Холодном сердце», «Малефисенте» общечеловеческие ценности противопоставлены друг другу, тема романтической любви поднята, но полита грязью или замята, то есть показана как ненужное. Хотя на примере других сказок и мультфильмов мы видим, что такого противопоставления легко можно было бы избежать — показывая сильных, цельных героев, ценность семьи, но при этом не выставляя романтическую любовь в негативном свете. Увы, такой подход не отвечает современным тенденциям.
А мать Иккинга — Валка? Совершенно проходной и эпизодический персонаж, который по своим функциям легко мог бы быть заменён каким-нибудь безумным наставником/наставницей. В своё время Дисней, продолжая историю Алладина, отказался от сюжета о братьях по разные стороны баррикад, посчитав его слишком мрачным, а в этом мультфильме походя, мимоходом дана история матери, бросившей своё дитя ради свободы. Это сложная и спорная тема даже для взрослого зрителя, но мультфильм решает вопрос однозначно: Валка показана положительным героем, а её поступок получает минимальное общественное осуждение. В жертву эпизодическому образу «сильной женщины» (хотя в чём она сильна?) тут принесены общечеловеческие ценности.
Для сравнения: Синяя Звезда, одна из важных героев второго плана «Котов-воителей» (тоже детского произведения), тоже оставила детей (впрочем, по куда более веской причине — ради благополучия своего племени, ну да ладно), но там этот момент не только имеет важное сюжетное значение, но и показывается, с какой болью героиня жила все эти годы, какие страдания это принесло ей и её детям.
Но, насколько я вижу, в детских произведениях последних лет режиссёры порой отчего-то искусственно лишают женских персонажей семей и/или любовных линий, искусственно выбеливают более чем сомнительных героев в глазах зрителя.
Насколько это работает на создание образа «сильной женщины» и стоит ли видеть подобные произведения ребёнку — решать вам.