***
— …Вот видишь, я же говорил тебе, Крис, что всё будет хорошо. Твоя мама, должно быть, уже на улице. Она очень переживает за тебя, я уверен. Мальчик на руках спасателя всхлипнул, прижимаясь к нему ещё сильнее. — В сторону, Льюис! Парень с мальчишкой на руках отшатнулся, смотря, как из дома двое спасателей выносят мужчину, и, кажется, тот не дышит. Саймон прижал к себе ребёнка, чтобы он не увидел этого, получая одобрительный кивок одного из мужчин. Он пошёл следом за ними, слыша позади чьи-то крики, треск деревянных опор здания, чувствуя этот ужасный запах гари, который окутал всё в радиусе нескольких кварталов точно. Подобравшись к машине скорой помощи, он увидел, что прибывает вторая, добавляя шума сиреной. Появившаяся Клэри протянула руки к мальчику, но тот не захотел оставить спасателя. — Эй, ты должен пойти с этой тётей. Она очень хорошая, хочет осмотреть тебя. Давай же, Крис… — Крис? — переспросила Клэри, получая кивок. Фэйрчайлд облегченно прикрыла глаза. — Эй, маленький, пойдём со мной, я отведу тебя к маме. — Правда? — спросил мальчик, повернув голову к девушке. — Она жива? — Конечно, жива, пойдём, — Клэри ещё раз протянула руки, и мальчик неуверенно потянулся к ней. Оказавшись в руках парамедика, он тут же прижался к ней, обнимая за шею. Клэри с ужасом поняла, что ребёнку примерно лет шесть, но откинула все дурные мысли, ведь он жив. — Спасибо, — шмыгнув носом, сказал Крис, смотря на Саймона. — Когда я вырасту, стану как вы, обещаю. — Конечно, станешь. Приходи с мамой в нашу часть, я тебе всё покажу, хорошо? — улыбаясь, проговорил Льюис, взлохматив волосы мальчишки, который закивал и удалился, уносимый Фэйрчайлд. Так приятно каждый раз было видеть эти счастливые лица спасённых, понимать то, что это ты дал человеку шанс жить дальше. То что чувствуешь в такие моменты, не просто описать словами, потому что они разрывают тебя изнутри, и неважно сколько тебе лет, ты всё равно улыбнёшься, пока на глаза наворачиваются слёзы, и подумаешь о том, что, возможно, этот человек… все эти люди будут жить. Многие, как правило, начинают после подобного ценить жизнь по-настоящему, это тоже отдаётся в самом сердце определёнными чувствами некого облегчения, заботы, сострадания и радости. Сделав тяжёлый вздох, Саймон развернулся, сталкиваясь с молодым человеком. Он недовольно-растерянно посмотрел на него, а потом накинулся с объятьями. Спасатель опешил от неожиданности. Кругом пожар, может обрушиться здание, люди ранены, о жертвах от Клэри пока ничего не слышно, ему нужно идти внутрь, искать дальше, а на него вешается незнакомый парень. Саймон, приобнял его, похлопав по спине, думая о том, что несчастный, наверняка, его с кем-то перепутал или ищет утешения. — Боже мой, Соломон, ты должен спасти его! — крикнул молодой человек, запахивая обожжённую шёлковую рубашку, подталкивая Льюиса к дому. — Спокойнее. Я не Соломон, я Саймон Льюис, спасатель шестнадцатой пожарной части, скорее всего, вы меня с кем-то перепутали, — успокаивающе, как и учил Алек, проговорил Саймон, аккуратно взяв парня за плечи. Он был удивительно красивым, хоть и весь в грязи, с непонятно чем на голове вместо укладки. На виске и руках парня была кровь, небольшие покраснения. — Давайте пройдём к парамедику, вы не ударялись головой? Похоже на сотрясение… — Охренел что ли?! — парень скинул его руки, приняв оскорблённый вид. — Ты не помнишь меня? — Саймон на некоторое время завис, непонимающе приподняв бровь. — Старшая школа. Я Магнус. Выпускной… — Бейн? — удивился Саймон, распахнув глаза. Магнус напротив него состроил ликующую улыбку, но тут же опять стал требовательно-недовольным. Льюис не понимал, как мог так попасть. Весь его день с самого начала начался не так как нужно: сначала он проснулся под шум дорожных работ, насыпал не сахар, а соль в кофе, опоздал на смену, успел погрызться со Старквезером и получить по голове ложкой от Клэри за то, что он якобы её не слушал, но нет, он слушал всё, каждое её щебечущее о невероятном Джейсе Эрондейле слово. Так ещё теперь он встретил бывшего одноклассника, который задирал его вместе со своим дружком, обзывал Очкариком, Ботаником и Примитивным всё время обучения в старшей школе. Он ещё и, даже не понимая этого, тыкнул Саймона носом в те ужасные воспоминания… Магнус Бейн явно не был хорошим человеком из его прошлого. — Алло!.. Шеймус… — Саймон, — по привычке исправил спасатель, засовывая обиду глубже, ведь он профессионал. — …ты меня… Да мне плевать, как тебя зовут!.. — Что происходит? Саймон принял стойку, ощущая себя статуей, тело среагировала само, по привычке. Услышать этот голос сейчас было неприятной неожиданностью. Сдерживая стон отчаяния, Льюис повернулся вместе с Бейном, смотря, как в их сторону стремительно движется лейтенант Лайтвуд. Всего три шага и он будет здесь! Один. Два. Три. — Я всё ещё жду ответа, — в нажимом проговорил Алек, бросив оценивающий взгляд на Магнуса, после закатив глаза. Заметивший это молодой человек удивлённо вскинул брови, сложив руки на груди. Он пристально сверлил спасателя взглядом, но тот смотрел лишь на Саймона. — Просто старый знакомый, сэр. Я сейчас же вернусь в дом, — виновато произнёс Льюис, поправив каску. — Больше не повторится. — В дом не возвращайся. Всех вывели. Будем тушить, пока всё не рухнуло. Никто не погиб, — отчеканил Алек и, получив кивок от Саймона, который был ему хорошим другом, поэтому он не понимал такого официального обращения к себе, развернулся, чтобы направиться к Люку. — Нет! Возвращайся! — Магнус схватил лейтенанта за руку, дёрнув обратно, но это вышло сильнее, чем требовалось, и Алек налетел на него, прижав к себе, чтобы они оба не свалились. Лайтвуд грозно свёл брови к переносице, давая понять, до какой степени непозволительно ведёт себя пострадавший. Бейн сглотнул, отрывая взгляд от сильной груди, в которую впечатался. — Не все вышли… Мой друг минуты две назад пробрался обратно. Я пытался его остановить, но он слишком упёртый баран. Ещё и идиот. — Как это понимать? — буркнул Алек, отведя взгляд. Такой взгляд парня, направленный на него, был совсем не кстати. — Мои люди только что… — Он влез через окно, мистер Спасатель. Потому что одна недалёкая, — Магнус прочистил горло, — да, Морин? Сказала ему, что её пёс остался там запертый в комнате. Он сиганул обратно. Раздалось девичье рыдание, вперемешку с всхлипами о том, что она не хотела, так просто вышло случайно, что она не простит себе, если теперь парень умрёт из-за неё. Саймон обернулся, увидев блондинку в топе и шортиках, которая рыдала на плече у девушки, успокаивающе гладящей её по спине. — Почему он не сказал нам? — Лайтвуд не понял, зачем перешёл на громкий шёпот, вместе с тем загадкой оставалось то, почему он до сих пор держал этого парня. Он был явно дерзким, вызывающим, проблемным и… красивым. Алек не мог отвести взгляда от его карих глаз, таких выразительных, видимо, от чёрной блестящей подводки, которая почему-то даже и не думала размазаться. — Рафаэль подумал, что вы не пойдёте за собакой. Говорю же, что идиот, — вздохнул Магнус, пройдясь языком по потрескавшимся губам. Он буквально почувствовал огненных бабочек, порхающих в животе, обжигающих все внутренности, появившихся всего за мгновение из-за взгляда, коим спасатель проследил за этим движением. — Рафаэль? — удивлённо воскликнул Саймон, тревожно глянув на дом. Лайтвуд вздрогнул от голоса напарника, выпадая из плена, в который взяли его глаза Магнуса. Он отпустил его, сконфузившись, и прочистил горло, понимая, что оно пересохло. Встретившись взглядом с другом, Алек увидел в нём непонимание и осуждение. — Я должен пойти туда, Алек, — серьёзно заключил Саймон, проверяя на месте ли кислородная маска. Ужасное тревожное чувство охватило его, затопив каждую клеточку тела неприятным холодком. — Если ты его знаешь, то лучше это сделать мне, — сказал лейтенант, похлопав Льюиса по плечу. Не каждый сможет увидеть лишённое жизни тело знакомого человека и не растеряться. — Н-нет, всё в порядке, Ал, — затараторил молодой человек, забыв об придуманной самим же собой «субординации». — Я сам, лучше я сам. Тем более у меня есть специализация кинолога. Где он? — Ну, это должна быть одиннадцатая квартира, на третьем этаже, — вспоминая, ответил Магнус, поглядывая на лейтенанта рядом, который вполне серьёзно бегал от него взглядом, включив игнор. Саймон тут же кинулся через толпу, замечая, что пожарные уже приготовили оборудование: все шланги достаты и закреплены, осталось только подать воду, однако вряд ли они смогут это сделать. Он, пробегая мимо ничего не понимающего капитана, ещё раз посмотрел на дом, отмечая, что пламя перешло и на третий этаж теперь тоже. Не обращая внимания на окрики, он скрылся в этой духовке, как всегда надеясь, что она не окажется ему гробом.***
С каждым разом, открывая ту или иную дверь, крича: «Пожарные! Здесь есть кто-нибудь?» — и не получая ответа, в Саймоне оставалось всё меньше надежды. Видимость практически отсутствовала, радовало, что огонь пока не добрался в эту часть дома. От фонарика исходило слишком мало света, а тепловизор не различал ничего живого. Саймон всё глубже уходил в себя и свои воспоминания о человеке, который мог быть уже мёртвым. От этого всё внутри холодело. В очередной раз Льюис возненавидел себя за упёртость. Ну, вот почему он не позволил Лайтвуду самому с этим разобраться? У него и опыта больше, и нет никаких представлений о том, кто этот Рафаэль, и тем более нет к нему никаких чувств… Сейчас ему было даже смешно от того, насколько его жизнь напоминала какой-то дешёвый сериальчик про школу. Всё, как говорится, было по канону. И популярный баскетболист Рафаэль Сантьяго, в которого Саймон был влюблён, и его придурковатый дружок Магнус, который сейчас в корне поменялся, и их постоянные издёвки. Льюис даже не понял, как и за что он стал жертвой их буллинга. Но куда же без старого доброго клише? Саймон видел в Рафаэле гораздо большее, нежели другие, влюбился в него и страдал. Возможно, так вышла из-за Джонатана Моргенштерна, брат Клэри, который относился к Саймону менее гуманно, чем Сантьяго и его приятели, ведь из двух зол выбирают меньшее. Вся старшая школа была относительным адом, но моменты затишья в их непростых отношений с Рафаэлем сглаживали некоторые острые углы. Они словно были на американских горках, и то поднимались, когда у Сантьяго сносило крышу, и он пихал его в шкафчики и разрешал Магнусу поливать его грязью всех видов, то опускались, и молодой человек улыбался ему солнечно, болтая обо всём на свете, пока провожал до дома. Рафаэль раздавал советы, помогая ему с украшениями для выпускного, покупал сладости, катал на машине, поцеловал на выпускном. И это заставило Саймона потерять бдительность. Как бы всё красиво не казалось, Джонатан открыл ему глаза, рассказав, что это просто розыгрыш неудачника, так ещё и приставил к горлу Рафаэля нож, оправдывая это нелюбовью к гомосексуалам. Чтобы тогда спасти человека, для которого он был лишь шуткой, Саймон подвергся избиению, был наряжен в женскую одежду и отправлен гулять по Браунсвиллу, где поймать пулю можно было даже днём. Если бы ни Клэри и Люк, кто знает, чтобы было… — Пожарные! Здесь есть кто-нибудь?! — выбивая очередную дверь, прокричал Саймон. Он решил осмотреть все запертые квартиры до третьего этажа включительно, пока пробирался к одиннадцатой. «Если не найду в ней, — подумал Саймон, — лучше уйду». Самым неожиданным было понять для себя спустя столько лет, что даже после того, что случилось, у него остались какие-то чувства к Рафаэлю. Правду говорят, называя первую влюблённость самой сильной. Подойдя наконец к одиннадцатой квартире, Саймон толкнул дверь, осматривая всё через тепловизор. Никаких сигналов в прихожей, кухне, гостиной. — Пожарные! Здесь есть?.. Да нет, нет, чёрт возьми! — в чувствах прокричал Льюис, пнув с силой стул и запустив куда-то в стену тепловизор. Послышался звук ударяющегося об пол аппарата, доски скрипели под ногами, когда он направился на выход. Все немного приглушённые звуки смешались в одно целое: шум за окном, скрип пола, треск деревянных опор в далеке, писк рации на груди, собачий лай… ЛАЙ?! Саймон бросился обратно, спотыкаясь о стул, который пнул. Он ещё раз прислушался, остановившись посреди окутанной дымом гостинной, и свистнул. Лай повторился слева от него. Спасатель бросился в ту сторону, врезавшись в дверь и с силой ударил по ней. Деревянная преграда не поддалась. Собака загавкала теперь громко и отчётливо, начав скулить под дверью. Молодой человек, надеясь на лучшее, повернулся спиной и со всей силы ударил ногой по дереву, которое с шумом сорвалось с петель, падая во внутрь комнаты. Пёс радостно залаял, извещая о том, что с ним всё в порядке, и вцепился в рукав Саймона, таща его вглубь. Почувствовав цепкий хват челюсти и разглядев очертания, преодолевая преграду в виде ненужного хламья, Льюис предположил, что имеет дело с немецким боксёром. Пёс отпустил его, гавкнув, и начал скребсти лапами по валяющемуся на полу шкафу. Саймон, прищурившись, пригнулся ниже, замечая с другой его стороны человека, ногу которого придавило. — Хей, ты молодец, хороший мальчик, — похвалил пса парень, когда тот завыл, нетерпеливо ходя вокруг раненного. Подвинув гору коробок, Саймон оказался рядом с пострадавшим, узнавая в нём Рафаэля Сантьяго. Всё такого же безумно красивого, но теперь уже повзрослевшего. Тут же думая о том, что у такого человека явно есть семья, ну или хотя бы красотка-невеста. Увидев, что его закрыты, Саймон тут же стащил перчатки, наклоняя голову, чтобы проверить пульс. Тихие удары были совсем слабыми и редкими, он практически не дышал. Не долго думая, Льюис снял с себя маску, одевая на молодого человека, тут же закашлявшись от жуткого густого запаха угарного газа. Всё будет хорошо. Всё будет хорошо…***
— Прошло около трёх минут с того момента, как Льюис вошёл внутрь. Как ты мог отпустить его? — пытаясь не повышать голоса, раздражённо спросил Люк. Вокруг люди, машины, репортёры, и все они не понимают, какого чёрта не тушится пожар. Да вот только никто из них не может переварить то, что тушение огня запрещено, пока кто-то есть внутри. — Пустите меня, я найду его, сэр, — ответил Алек, плотно сжав челюсть. — Нет. Часть не вынесет, если мы потеряем ещё и тебя, — устало произнёс капитан. Сильный порыв ветра разметал волосы снующей туда-сюда Клэри, они были такого же цвета, как и огонь, что с каждой секундой охватывал всё больше территории. — Шеф, — неуверенно сказал Фелл, бросив извиняющийся взгляд на лейтенанта. — Несущая стена справа сильно повреждена, некоторые кирпичи уже отваливаются. Предположительное обрушение через пять минут, может, даже раньше. А ещё этот ветер… — Да, ты прав, — протянул Люк, подняв взгляд в серое небо. Может быть Элейн когда-нибудь простит его. — Нехороший ветер. Он может перенести огонь на соседние здания. Начинаем, парни. Готовим брандспойты, заливаем здание. Живее! — Но Люк!.. — испуганно воскликнул Алек, бросив взгляд на дом. — Мне нужна всего минута… — умоляюще прошептал парень, сжав кулаки. Капитан посмотрел на него, поджав губы. Он был слишком похож на него самого в молодости. Отчаянно думает, что всех можно спасти, хоть повидал уже не мало смертей. Когда-нибудь этот героизм самоубийцы в нём кончится, и он начнёт думать не серцем, а головой, так, как требуется думать капитану, чтобы принимать такие вот сложные решения. Он вздохнул, сосредоточенно всматриваясь в его глаза, медленно и внятно произнося: — У нас нет этой минуты, Алек… Гэрроуэй отступил от молодого человека, на лице которого сейчас разыгралась такая несвойственная ему буря эмоций. «Когда-нибудь он поймёт, научится», — с надеждой повторил Люк у себя в голове, и добавил: — Прежде чем залезть внутрь, ослушавшись меня, подумай о своей сестре и матери, о том, как я должен буду смотреть им в глаза. На этих словах мужчина удалился, отдавая приказ тушить горячее пламя. Алек повернул голову в сторону дома, смотря, как сильные напоры пены и воды бьют по огню, начав бороться с ним, то чуть уступая, то напирая, уничтожая некоторые всполохи. Сейчас дом превратится в духовку. Он всё ещё надеялся, что Саймон выйдет, один или нет, не имеет значения, главное выйдет, а вечером они сядут в их съёмной квартирке, Льюис снимет линзы и нацепит очки, они начнут пить пиво и говорить о том, что жизнь та ещё сука. Саймон должен выйти, он не имеет права умирать. — …Нет! Не трогай меня, Рыжулька, со мной всё хорошо!.. Услышав знакомый голос, Алек повернулся. Пятясь от Клэри, Магнус с каждым шагом босых ног всё ближе подходил к дому. Девушка остановилась, подняв руки вверх в жесте капитуляции, но он продолжал медленно отходить. Закатив глаза, Алек направился к ним, пытаясь заглушить чувство тревоги, появившееся очень неожиданно далеко не за Саймона. — Что происходит? — спросил он, привлекая внимание. Магнус повернул к нему голову, и Алек увидел, что тот учащённо дышит, из носа у него течёт кровь, марая губы и обнажённую грудь. Молодой человек остановился, встретившись взглядом с Лайтвудом. — Он, видимо, очень переживает за своего друга. Давление поднялось, началось кровотечение носом. Я подозреваю, что у него шок, ему бы кислородную маску и вколоть витаминчиков с успокоительным, — проговорила Фэйрчайлд, не оборачиваясь. — Но он… ну, ты видишь. — Дай парамедику осмотреть себя, — попросил Алек. Бейн отрицательно замотал головой, из-за чего несколько кровавых капель слетело с его губ. — Он умрёт из-за меня. Я не должен был пускать его. Миссис Сантьяго убьёт меня, а потом и себя… Это всё я… — начал твердить Магнус, продолжив пятиться к дому. Алек медленно шагнул ближе, осматриваясь, надеясь, что они привлекают не очень много внимания. — Не подходите ко мне, иначе я забегу внутрь. — Господи, Лайтвуд, сделай что-нибудь, — пропищала Клэри на предупреждение молодого человека. — Это ты тут психолог на полставки! Спасатель внимательно посмотрел на Бейна, закатав рукава куртки, вздыхая: — Тут не психолог нужен. Девушка непонимающе обернулась к нему, выгнув бровь, а Алек с непроницаемым лицом двинулся вперёд, Магнус вскрикнул, начав пятиться быстрее, но вот только не успел, оказавшись схваченным и закинутым на плечо. Парень взвизгнул, оказавшись перевёрнутым вниз головой, чуть растерявшись, а потом закричал, брыкаясь. Лайтвуд развернулся, идя прочь от охваченного пламенем и дымом дома. — Что ж, очень даже неплохо, — задумчиво-удивлённо протянула Клэри. — В машине сейчас?.. — Никого. Всех тяжело раненых отвезли на других скорых, — ответила девушка, поняв, что хочет спросить Алек. — Может, мне помочь, я же всё-таки парамедик? — Не стоит, — хмыкнул лейтенант, получив одобряющий кивок от капитана. Не хватало им только, чтобы в здании оказался ещё кто-то. Магнус больно ударил его по спине. — Ещё раз, и я тоже ударю тебя, советую подумать хорошенько, стоит ли оно того. Приятного будет мало.***
Что вы знаете о надежде? Что она умирает последняя, что после неё наступает пустота и отчаяние? Надежда облегчает жизнь, и даже если она обманчивая, то не причинит вам никакого зла. Саймон Льюис не переставал надеяться, как только вошёл в это здание. Как однажды сказал капитан Гэрроуэй, увидев его рядом с телом недышащего ребёнка: «Надежда живёт даже возле могил». Он был уверен, что Люк тогда кого-то процитировал, но факт оставался фактом — это была настоящая правда, которую молодой человек пытался всеми силами сейчас отогнать, продолжая прислушиваться к дыханию испанца без сознания, доставая его ногу, при этом пытаясь не надышаться дымом. — Блядский шкаф! — выругался Саймон, уронив голову. Пёс, кружившийся рядом, гавкнул, привлекая внимание спасателя. Животное навострило уши и неожиданно понеслось вон из комнаты. Парень был ряд, что Буч — так было написано на ошейнике — убежал. Хоть кто-то выживет. Льюис поднял голову, выше натягивая на лицо футболку, он чувствовал лёгкую слабость, однако уходить не собирался. Стало так обидно, что он умрёт здесь из-за человека, которому на него плевать. Он не попрощался с матерью и сестрой, с Алеком, Люком, Клэри, Изабель и Джейсом. «Даже с этой заносчивой блондинистой задницей было приятно общаться», — подумал Саймон, присев рядом с бывшим одноклассником. Голова кружилась, и, кажется, у него начались галлюцинации, ведь не мог же он чувствовать, как кто-то сжал его руку. Или мог? — Мистер Сантьяго! — подскочил спасатель, всматриваясь в лицо молодого человека, который потянулся другой рукой, чтобы снять маску. «Живой!» — вихрем пронеслось в голове, как и спонтанное желание, которому Саймон поддался. Он крепко прижал к себе Рафаэля, но всего на несколько секунд, пока не понял, что творит. — Извините… я просто… Рафаэль, игнорируя его, принялся стягивать маску, но Саймон остановил его, запротестовав, говоря, что она обязательно должна быть на нём. Парень всё же стянул её с лица, закашлявшись. — Мы ведь умрём, да? — прохрипел тягучим бархатным басом Сантьяго. От этого низкого голоса, в котором были нотки чего-то старого, чего-то от «прошлого» Рафаэля, у Саймона участился пульс. — Умрём… — распознав молчание как знак согласия, протянул он. — Н-нет! — воскликнул Саймон. — Сейчас же освободим тебя… вас… только не отключайтесь! — протараторил он, включая рацию. — Алек, я нашёл его. Нога придавлена шкафом, но мы выйдем, обещаю. — Сай… мон?! — лейтенант ответил очень быстро, но помехи были жуткими. — Люк… они уже… я не могу… три минуты… — рация издала длительный пищащий звук, извещая о потере сигнала. — Чёрт, — чувство радости и облегчения заняла тревога. Так вот почему дыма стало больше, вот почему он теперь ещё и по полу ползёт, они начали тушить. Саймон понимал их, но именно сейчас не был готов умирать. Значит, три минуты… — Как нога? — тут же сориентировался Льюис, обращая своё внимание на Рафаэля, который неотрывно наблюдал за ним. — Не сломал, но колено… Нога прижата не в очень удобном положении, — ответил молодой человек, чуть подтянувшись к стене. — Саймон… — Что? — отвлечённо откликнулся спасатель, найдя неподалёку доску, которую можно использовать как рычаг. Очнувшийся Рафаэль давал ему больше надежды и веры. — У тебя хватит сил, чтобы помочь мне поднять шкаф? Как только нога будет свободна, нам нужно будет идти. Становится тяжелее дышать, значит, огонь подбирается всё ближе… — Саймон… — Что? — спросил молодой человек, вернувшись к пострадавшему с палкой. Он с помощью какой-то деревянной коробки сделал рычаг. — Привет, — закашлялся Рафаэль. Льюис замер, подняв на него взгляд. — Здравствуй. Давно не видел тебя. А теперь надень маску, живо! — скомандовал Саймон, навалившись на доску, шкаф начал приподниматься, но было слишком мало сил. — Да помоги же ты мне! Рафаэль сидел, глядя на него с улыбкой, смотря прямо в глаза. — А я видел тебя: газеты, интернет, новости. Ты герой, ты спасаешь жизни, а я так поступал с тобой. Знаешь… я ведь просто боялся осуждения тогда… — Сейчас не время вспоминать о прошлом, окей? Да, ты мне нравился, ты послал меня, без разницы. Мы другие люди сейчас, разве что Магнус такой же козёл. Надо выбираться, берись за шкаф и тяни вверх. Почему он вообще такой тяжёлый?! — истерично заговорил Саймон, не контролируя эмоций. Рафаэль внимательно посмотрел на него, а потом на ногу. Боль в коленной чашечке не давала вновь отключиться. Когда он нашёл пса, то у того был поводок, которым он зацепился за какой-то шкаф с хрусталём и какими-то инструментами, свалившийся на Сантьяго тогда, когда пёс отчаянно пытался отцепиться. Найдя в себе последние силы, молодой человек взялся за угол шкафа, сжав губы, и кивнул. Саймон опять навалился на палку. Теперь шкаф поднялся на нужную от пола высоту. Руки от напряжения тряслись, ещё немного и деревянная махина просто выскользнет из потных ладой в саже. — Будет больно, но ты должен сам достать её. Быстрее, Сантьяго! Рафаэль, напрягая мышцы в ноге, открыл в немом вскрике рот, тут же стиснув плотно зубы, и резко дёрнулся вправо, вытаскивая раненную ногу. Осколки, оказавшиеся внутри, дали о себе знать, проникая глубже, разрезая больше тканей. Шкаф громко рухнул на пол, послышался звон стекла и чего-то тяжёлого. — Не смогу идти, — покачал головой Рафаэль, чувствуя что становится жарче, пот стекал по его лицу, рукам, телу. — Иди один. Я, в принципе, удивлён, что ты всё ещё здесь. — Ты придурок, — сокрушённо покачал головой Саймон. — Сейчас я пятнадцать секунд подышу кислородом, ты надеваешь маску, и мы уходим. Никто сегодня не умрёт, только не в мою смену, — опять начал тараторить Льюис, выдавая свою нервозность. Он потянулся к маске, заметив, как Рафаэль вздыхает, беря его за руку. — Прости меня за всё, — достаточно тихо произнёс парень, чувствуя облегчение. Он давно хотел сказать, должен был всё изменить ещё тогда, сразу после выпускного, но как обычно струсил. Магнус долго ещё над ним измывался, а теперь издевается. Рафаэль чуть улыбнулся, смотря в карие глаза напротив. — Ты до сих пор мне нравишься, Саймон Льюис… — Чего? — удивлённо выдохнул спасатель, распахнув глаза, которые защипало от дыма. По его щеке покатилась слеза, одна из многих, что появились, пытаясь защитить слизистую глаз. — Dios perdoname… (1) Думаю, я люблю тебя, — прохрипел Рафаэль, закашлявшись. — Уже очень давно. И я идиот, нужно было говорить раньше… Наверное, если бы не такие обстоятельства, ты бы ни за что не узнал. Но я ведь всё равно умру, мне уже без разницы. Чёрт, я даже не смогу испытать позора от того, что ты узнал о моих чувствах, а всё из-за наркоманов и собаки! — сбивчиво закончил молодой человек, зажмурившись. Жар ощущался всё сильнее, огонь был уже совсем близко. Дым поднялся наверх, да и его количество изрядно уменьшилось. И с такой улучшенно видимостью Рафаэль разглядел, как лицо знакомого вытягивается в удивлении. На нём мелькнуло что-то совсем неизвестное, немного пугающее. Стон неожиданности. Буквально ощутимая колкость сухих губ, которые с отчаянием прижались к его собственным. Вкус огня, золы, дыма — поцелуй практически со смертью, зато какой желанный. Саймон отстранился только потому, что услышал опасный треск, резко обернувшись, он схватил дыхательный аппарат, нацепив на себя. Повернувшись к Рафаэлю, он увидел, как растерянность застыла на его лице. Льюис стянул маску, надевая её на Рафаэля, прошептав, подавая ему руку: — Если мы выживем, я обещаю тебе свидание. Спасатель тогда всё бы отдал, чтобы посмотреть его на лицо, однако лишь заметил, как блеснули карие глаза. Хлопок соприкоснувшихся ладоней, крепко сжавших друг друга раздался по комнате. Адреналин в крови зашкаливал. Саймон натянул свободной рукой футболку на лицо и поднялся, вытягивая за собой Сантьяго. Молодой человек закинул на плечи пожарного руку, и они стали пробираться сквозь имеющийся в комнате погром. Дверь в подъезд с шумом влетела в стену. Двое человек быстрее, чем от себя ожидали, покинули квартиру, повернув к лестнице, но тут же попятились в противоположную сторону. Всполохи пламени показались из-за угла. Жар буквально убивал, дышать было тяжело только из-за этого. Пот и грязь смешивались, оседая на коже, впитываясь в поры, отчего всё неприятно чесалось. Саймон затолкал в себя нытьё и панику, чувствуя, как Рафаэль тянет его назад, от огня. Удобнее подхватив молодого человека, Льюис развернулся, двигаясь по коридору, пока они не настигли развилку. «Конец, — подумал Саймон. — И это после того, что мы уже сделали…» Он почувствовал, как Рафаэль в его руках тяжелеет. Ещё немного и парень отключится. Льюис прикрыл глаза, низко склонив голову, решая хотя бы мысленно попрощаться со всеми. Бывают на свете чудеса. Одни из них происходят во время работы врачей, пожарных, полиции. Порой объяснить это просто невозможно. Обычная удача, не более. Ты думаешь, что это конец, что всё закончилось, опускаешь руки, когда вдруг на грани смерти приходит спасение. Такой подарок предоставлен не каждому, порой многие хорошие люди умирают…***
— М-м-м, мне больно, — зашипел молодой человек, скорчив лицо. Он пытался своим драматизмом вызвать хоть какую-то реакцию у пожарного, однако тот как ни в чём не бывало продолжил, закатывая штанину всё выше, чтобы обрабатывать незначительные ранки. В машине пахло медикаментами. Магнусу с детства не нравился этот запах, ещё с того момента, когда он ночевал в больнице, надеясь, что его мать сможет победить рак. Она не смогла. После этого Бейн перестал верить. — Прости Рафаэля, — сокрушённо выдохнул он, расслабившись наконец на раскладушке. Магнус почувствовал, как шершавые пальцы с антисептиком прекратили скользить по коже. — Там ведь не только мой друг, но ещё и твой. Они мертвы, да? — Не знаю, — кротко ответил Алек, сжав челюсть. Он пытался вообще не думать о том злосчастном доме. Конечно, Саймон, скорее всего, был уже мёртв, как и Рафаэль. Он никогда не простит себе того, что пустил его одного. Но был шанс… Бейн сел, запахнув рубашку, и посмотрел на лейтенанта рядом с собой. Он совершенно не умел скрывать своих эмоций. Не так хорошо как Магнус. Молодой человек выглядел до ужасной боли в желудке разбитым. Только от одного его вида всё внутри узлом завязывалось. Магнус протянул руку к склонившему голову пожарному, собираясь сказать что-то утешающее. Может, что парни ещё живы? Если он не надеялся, это ведь не значит, что он не должен вселять надежду в других. — Послушай… Взрыв и шум от обрушения здания, которые были отчётливо слышны и в машине, оглушили, заставив в испуге дёрнуться. Раздалось шипение рации, а после слова, которые отбросили любые сомнения и надежды: «Здание обвалилось с правого крыла. Почти вся несущая стена». Магнус не смог сдержать всхлипа, закрыв рот рукой. На глаза навернулись слёзы. Он чувствовал, как внутри всё поглощает пустота. Рация, которую так и не отключил Алек, работала, передавая отчёт пожарных: они говорили о том, что на второй дом огонь не успел перебраться, что очаг в первом уже потушен, осталось лишь залить левое крыло, а меж их словами слышался собачий лай. «Ты видишь? Боже, это ведь Льюис!..» — крикнул голос из рации, и Бейн буквально подскочил на кушетке, ударив Алека по лицу коленом, начав шептать бессвязные извинения, пытаясь выглянуть наружу через окно скорой. Магнус слышал вздох облегчения Алека, как тот стал узнавать, что с его коллегой, а в голове у обоих была лишь мысль о том, что они живы. Живы…***
— …Прости, Саймон, надеюсь, ты понимаешь, что я не мог поступить иначе? — Люк посмотрел на парня, который сбрасывал куртку, отмахиваясь от Клэри с кислородной маской. Девушка бросила её, впихнув ему бинты и ушла, бубня что-то под нос. Льюис посмотрел на свою немного обгоревшую куртку, на дом, который сейчас был уже потушен, и весь дым стоял на верху, расползаясь по небу. Он повернулся, взглянул на капитана и кивнул. — Я знал, на что шёл. На самом деле, если бы не Буч, то мы бы там остались. Я уже и не думал найти дорогу, но этот красавец вывел нас, — улыбнулся Саймон, на душе было легко. В такие моменты начинаешь ценить и любить жизнь, ощущаешь себя практически всесильным. Не описать словами, что чувствуешь, спасая ту или иную жизнь. — Ты пошёл в здание, которое могло обрушиться под угрозой смерти, только ради того, чтобы спасти парня. Ты хоть понимаешь, насколько это было беспечно? Я не могу разбрасываться людьми направо и налево, Льюис. Ни ты, ни Лайтвуд не думаете о тех, кому вы дороги, — тяжело вздохнул Люк, непонимающе выгибая бровь на улыбку Саймона. — Учились у лучших, сэр, — Саймон отдал честь, пытаясь выглядеть серьёзным. Видеть лицо взрослого человека, которому смешно, но при этом понимающего, что смеяться ему нельзя, пытающегося сдержать улыбку, было крайне забавно. В этом и был весь Люк. Он не мог ругать человека за то, что тот безрассудно лезет на рожон, спасая жизни. — Извините, у меня есть пять минут? — Есть, — кивнул капитан, удаляясь в сторону пожарной машины. Саймон поднял кислородную маску, в чувствах оставленную Клэри, и поплёлся в сторону машины скорой помощи. Молодой человек взъерошил волосы, увидев движение сбоку от себя, он повернул голову. Алек и Магнус стояли, разговаривая. Льюис улыбнулся, вспоминая, как друг сгрёб его в объятия до хруста костей и сказал, что он баран. Эта жизнь явно стоила того, чтобы дальше её проживать. До слуха Саймона донеслись несколько фраз: — …Ты не… это не профессионально! — Не профессионально с вашей стороны, мистер Спасатель. Может, я люблю вас. — Это не… нельзя вот так разбрасываться такими словами, Магнус. Тем более, спасённые люди всегда ещё около получаса чувствуют симпатию к спасателю. Но у нас есть негласное правило — никогда не вступать в какие-либо контакты с бывшими пострадавшими. Такое влечение — это ещё и часть общего реактивного состояния после пережитого шока… — Полчаса. И я скажу вам то же самое, мистер Спасатель… Саймон раздражённо закатил глаза. Он и не сомневался, что Бейн возьмётся обрабатывать Алека. Оставалось надеяться на то, что Лайтвуд достаточно сильный духом человек. Хотя, о чём он, не заметить ту химию, что появилась между ними с первого взгляда, было невозможно! «Прекрасно, — подумал Саймон немного разочарованно, — теперь эта блестящая выскочка будет ошиваться в нашем доме». — Хей, — подал голос пожарный, находясь в пяти шагах от распахнутых настежь дверей скорой помощи. Рафаэль, как и Буч, сидящий у него на руках, повернул голову, разве что не залаял и не начал вилять хвостом, но рад был не меньше. Картина была милейшей: Клэри отёрла по максимуму парня, наложила ему шину, и сейчас они должны были отправиться в больницу. Немецкий боксёр выглядел очень дружелюбным, закутанный в забавное детское синее одеяльце с головой слоника, на руках у Рафаэля ожидая, пока приблизится Саймон. — Как вы? — Бу-у-уч, — протянул хрипло Сантьяго, потрепав пса по голове, — спаситель наш в полной невредимости. Я планирую забрать его у Морин. Думаю, она не будет против, да, мальчик? — Возможно, это даже к лучшему, — согласился Саймон, неуверенно теребя лямки комбинезона. Молодой человек протянул руку, чувствуя кончиками пальцев мокрый нос, а потом и язык, и улыбнулся. — А ты… как ты? — Спасибо тебе, Саймон, — с огромной искренностью произнёс Рафаэль, подняв голову, чтобы встретиться взглядами с пожарным. — И то, о чём я говорил тогда… Это может казаться странно, но всё это время у меня правда никого не было. Саймон, я… — Не нужно, — прервал Льюис. — Я не хочу слышать ни оправданий, ни то, почему ты так поступил, — тон, коим сказаны были эти слова, очень расстроил Сантьяго, даже не пытавшегося это скрыть. — Я просто хотел сказать, что то, что я говорил о свидании… — то, как расцвёл Рафаэль на этих словах, заставило Саймона немного смутиться, — оно в силе, но только после того, как ты вылечишь ногу. Вот как-то так. — Саймон, я правда… Ответную речь прервал заливистый хохот. Саймон обернулся, видя направляющихся в их сторону Магнуса и Алека, и закатил глаза. Рафаэль выглянул из-за спины своего спасителя. Алек шёл чуть впереди, его щёки горели, а брови были сведены к переносице. Магнус шёл за ним по пятам, пытаясь поравняться, что было безуспешным, и хохотал. — Льюис, — взмолился Лайтвуд, — скажи, что мы можем ехать? — Да, конечно, Ал, — хлопнув друга по плечу, ответил Саймон, услышав облегчённый вздох. — Магнус, ты что правда всё это время был с расстёгнутой рубашкой? — недовольно произнёс Рафаэль, двигаясь, чтобы друг забрался внутрь. Алек против воли скользнул взглядом по обнажённому торсу и груди, сглотнув. Он так надеялся, что этого никто не увидел, что было весьма зря — увидели все. Магнус самодовольно улыбнулся, получая от Рафаэля удар по плечу, а Саймон в очередной раз закатил глаза. — Удачно добраться до больницы, — на прощание сказал Льюис, начав догонять Лайтвуда, который после своего провала молчаливо-агрессивно удалился. Саймону даже удалось перегнать друга, показав язык. — После больницы я поеду в шестнадцатую часть, — оповестил Рафаэль, слушая, как заводится двигатель пожарной машины. — Отлично, — Магнус хлопнул в ладоши, стукнув пса на руках у друга по носу, высовываясь из машины, чтобы проводить взглядом обтянутую плотным комбинезоном сексуальную задницу лейтенанта. — Я тоже. Я хотел бы побольше узнать о пожарных машинах, рассчитываю, даже прокатиться на одной конкретной, — Бейн поиграл бровями, за что получил от друга очередной удар в плечо.