Цветение Сакуры

Они встречались каждую перемену в школьной "курилке" ,- темном углу, в который обычно никто, кроме них, нос не сует. Не то чтобы Рейто курил, но ему доставляло эстетическое удовольствие наблюдать за курящим Цурубо, у которого при этом еще и волосы домовенком Кузей и первые пуговицы школьной рубашки развращающе расстегнуты. Они не говорили много между собой, порой перекидывались парой словечек, но в основном, просто смотрели друг на друга: Рейто скромно исподлобья, Шион безжалостно испепеляюще. Последний заканчивал двенадцатый, и в скором времени мог покинуть одиннадцатиклассника Китагаву, уехав в Токио покорять мечту. А у Рейто никого больше и не было - единственная семья в виде восьмидесятивосьмилетней бабушки с каждым днем угасала на глазах у Рейто, и он чувствовал, конец близок. У него, конечно, возникали безумные мысли о том, чтобы бросить все и уехать вслед за Цурубо, но то были всего лишь мысли, - он бы никогда не оставил бабушку, да и школу закончить надо. То была несбыточная мечта, думая о которой он пребывал в самом необычайном настроении, одновременно терзаясь угрызениями совести. - Эй, ты чего забылся? , - отвлек его от мыслей Шион. - Да я того...ничего, вообщем, - глаза Китагавы блеснули и он смиренно опустил голову, чтобы его друг не мог видеть внезапно покатившихся слез. - Ты чего? Не плачь, Рейто, послушай меня, поехали со мной. Вместе будем тренироваться в какой-нибудь компании, снимем квартиру, прорвемся! Я знаю, это нелегкий выбор. Вдруг он снял с себя цепочку и ,подойдя к Китагаве сзади, надел на него ее, при этом как бы невзначай коснувшись его шеи кончиками пальцев. У Шиона была мечта выступать на большой сцене. В Токио у него никого не было, кроме спившегося дяди, который, вполне возможно, и забыл о существовании племянника. В Шиге же он жил с мамой, которой перспектива стать айдолом, казалась, в лучшем случае, смешной. *** Когда он уехал, у Рейто в душе образовалась пустота. Они созванивались иногда, но с течением времени, все реже и реже. В окна жителей Шиги постучалась весна, время, когда расцветает сакура, радующая взоры окружающих. Почти год с момента как Шион покинул родные края, устремившись в столицу навстречу мечте. Той весной, 4 марта, бабушка Рейто испустила свой последний вздох. Не имея средств на существование, не то что на похороны, Китагава был вынужден просить денег у неравнодушных соседей. Кое-как он собрал необходимую сумму на проведение похорон, на которых присутствовал лишь один человек - он сам. После поминок он продолжал ходить в школу, живя впроголодь (благодаря запасам рамена) и уже точно знал, что уедет в Токио так скоро, как закончит школу. Другого выхода не представлялось. После смерти бабушки он еще больше начал скучать по Цурубо, и наконец осмелился позвонить ему. *** Китагава, только сошедший с поезда Токио - Шига, не ожидал быть встреченным Цурубо, искренне радовавшимся приезду друга. Если бы не эта улыбка, которая при каждом своем появлении заставляла сердце Рейто екать, он бы, возможно, не узнал бы старого приятеля среди тысячи других людей. Шион, перекрасивший каштановые волосы в угольный черный, выглядел как звезда, в стильной одежде и с уверенным взглядом. Рейто, преодолев расстояние между ними, не бросился в теплые объятия Шиона, но, взяв его щеки в свои ладони, одарил нежным поцелуем. Вот Шион кладет руки на талию Китагавы и чуть наклоняет голову, ведь он чуточку выше. Цурубо тяжело дышит, а у Рейто ком в горле ,- он должен сказать это, но он словно забыл как говорить. *** Они, люди в черных костюмах, сошли бы за обычных офисных клерков, если бы в следующий момент не устроили акт терроризма в одном из вагонов поезда Шига - Токио, в котором, по несчастливой случайности, оказался Китагава, спешивший увидеть старого друга после стольких дней разлуки. Он видел, как террористы застрелили беременную женщину, как бы показывая тем самым, что им все равно, в кого убить. Следующей жертвой стал мрачный парень, кровь которого брызнула через край. Очередь дошла и до Рейто, который, к тому моменту, буквально захлебывался в собственных слезах. Один из террористов приставил к его боку пистолет, и, смирив до смерти напуганного Китагаву холодным взглядом, нажал на курок. *** Кое-каким образом, Рейто удалось сдержать слезы и добраться до Цурубо, спрятав рану за объемной курткой. В конце концов, слезы вновь потекли по его щекам и он начал медленно падать, но Шион его удержал и только тогда он заметил красное пятно на футболке друга. Опустившись вместе с ним на колени, Шион обхватил покидающее мир тело Рейто, и, сквозь подступающие к глазам слезы, пытался сказать другу о том, что он любит его. Услышал ли это Рейто, или нет, ему никогда не станет известно. Тот вдруг стал слишком тяжелым, словно вместо органов у него были камни. Он больше не дышал и глаза застыли на месте. Шион все еще продолжал держать уже мертвого Китагаву, когда, оглядевшись вокруг, он увидел хаос из литров крови и не пойми откуда взявшегося дыма; людей, на лице которых читался ужас. *** Шига расцветала сакурой, сама же она ничуть не изменилась. Те же опаздывающие в школу дети запрыгивали в уже тронувшийся автобус. Те же пожилые торговцы спорили между собой за места. Те же вечно занятые взрослые, у которых нет времени оглядеться вокруг и насладиться той же цветущей сакурой. Раньше, по правде говоря, Шион тоже не замечал всей этой красоты вокруг. Когда он впервые за два года явился перед матерью, та заплакала на глазах у коллег по работе, а позже упрекала его за это, ведь ее "образ сильной женщины был разрушен в одночасье". Цурубо посмеялся над замечанием мамы, вдруг осознавая, как сильно он по ней скучал. *** Рейто похоронили рядом с бабушкой на местном кладбище,- на том настоял Цурубо, ведь изначально, его, как и остальных жертв террористического акта, который позже в народе прозвали " Кровавым экспрессом", планировали похоронить на Токийском кладбище под установленным памятником в честь погибших. И вот, стоя над могилой друга, Шион рассказывал духу о том, что произошло в его жизни за это время. О том, как решил распрощаться с мечтой и вернуться в родные края после затяжной депрессии. О том, как собирается поступить в местный университет по наставлению матери. - Знаешь, я чувствую твое присутствие , даже если ты и не здесь. Я люблю тебя,- сказал Цурубо напоследок.