Мысли посторонние и слова напрасные

      Дазай дернулся в сторону, потащив за собой Хироцу, который, для своего внешнего вида, показал такую прыть, такую гибкость, что Осаму аж присвистнул. Но в молодого вампира попала пуля, из-за которой он осел на землю, но, поборов боль, он подпрыгнул, отвлекая от старика внимания, чтобы хоть тот выбрался.       Шквал выстрелов, от которых чудом уходили вампиры, был не переставаемым, будто в обойме было бесконечное количество патронов. Осаму кивнул Рьюро и тот попытался прорваться. Ему помогли сзади. Это были вампиры из клана Акутагава, принявшие клятву охранять всех потомков Дракулы под клеймом татуировки Расемон.       Осаму хмыкнул, он понимал, что ему уже не выбраться, все же он был дальше от своих спасателей и все выстрелы, по сути, предназначались ему одному. Как только Хироцу сумел отойти, то частота попаданий в его сторону уменьшилась. Дазай так и думал, что их цель он. Но кто сказал, что вампир не сможет с собой в могилу кого-то забрать. И он знал кого. Со всей своей прытью, насколько позволяли раны серебром, Дазай схватил Гоголя за глотку, собираясь тому сломать шею, но тот с той же безумной улыбкой выстрелил Осаму в живот.       Рядом с Дазаем выскочил тот самый темноволосый юноша, который преследовал Ацуши. Он оттолкнул блондина от вампира и, подхватив того, умчался подальше. Но этого шатен не почувствовал, он был в отключке. Рюноске прижал к себе мужчину и закашлялся, он не хотел тому смерти, ведь родовая клятва была сильная, а при встрече с этим вампиром, он привязался к нему, его силе. Вот так действовал Расемон на Акутагав.       Хироцу и Дазай оказались в скором времени в особняке главы преданного рода. Их сразу же отправили к вампирским медикам, которые быстро и четко выталкивали серебро, помогая ранам быстрее затянуться. Если старший вампир был не так серьезно ранен, то младший находился на грани жизни и смерти. Осаму был бледнее обычного, хотя для вампиров бледность была нормой. Его насильно поили кровью, даже пришлось переливать вампирскую кровь. Теперь оставалось только ждать.       Оставшись наедине с Шимоном, Хироцу выслушивал слова преданности и мольбы быть осторожными. Для главы Акутагав Рьюро был тем вампиром, тем потомком Дракулы, на которого среагировала ритуальная метка. И обычно жизнь привязавшегося Акутагавы заканчивалась с жизнью его господина, его «божества». Но Хироцу на это лишь сдержанно улыбался.       — Я ввязываюсь в большую авантюру, — проговорил седой вампир, — так что моя жизнь может закончиться в скором времени. Да и давно я на свете этом живу…       — Тогда возьми мощь моей семьи! — не унимался Шимон. — Мы живем только для вашей защиты!       — Шимон, — с теплотой проговорил Хироцу, — я отдаю свою жизнь во власть Дазая Дракул-аль Осаму, который поведет нас и спасет наше общество.       — Почему этот мальчишка?! — непонимающе посмотрел Акутагава, ведь он считал более достойными лидерами и вампирами Короля и самого Рьюро. — У него дурь не выветрилась! И никто не ручается, что он выживет!       — Он выживет, — уверенно произнес Хироцу. — Я не буду ничего говорить, пока Дазай сам не решит впутать в это вас.       — Да он же не ценит собственной жизни! — не унимался Шимон.       — Если он и правда хотел покончить с собой, а не вернуть ощущения, — произнес Рьюро, — то был бы он среди нас? Прожил бы более двух тысяч лет? Не смотри на его молодой вид.       — Он выглядит как щенок, только закончивший пансионат! — покачав с улыбкой головой, Хироцу положил свою ладонь на плечо старого и преданного друга.       — Его молодость залог опытов Огая, — произнес мужчина, собираясь покинуть комнату, — а повести и выиграть может только он, в кого пересадили сердце моего отца.       Больше ничего не сказав, Хироцу вышел с мрачным лицом. Он не был уверен, что Мори сотворил с племянником такое, но не почувствовать часть отца в этом парне было нереально. Злиться смысла не было, ведь ничего не происходило просто так, а значит, такое специфическое перерождение Дракулы было нужно. Эта сила нужна для борьбы против Охотников, в главе которых встал настоящий монстр, хуже, чем сами вампиры.       «Но сможет ли он ее пробудить? — думал Рьюро. — Да и Федор знает, что Дазай ключ к силе… Если он не успеет пробудить… Нет, об этом думать не надо. Если он взялся за дело, то все будет прекрасно».       Увидев брюнета, Хироцу подошел к нему. Перед ним был первый ребенок Шимона, который был прямым наследником.       — Как Осаму? — спросил вампир, придирчиво осматривая болезненный вид Рюноске, который вздрогнул от неожиданности появившегося голоса.       — Пришел в себя, — хрипло ответил, погружаясь в свои мысли.       Хироцу уже видел такую особенность в поведении Акутагав, когда те находили своего чистокровного потомка Дракулы. Ох, зная нрав Дазая, Рьюро пожелал мысленно удачи пареньку. Ведь шатен не любил лишних привязанностей, редко кого к себе подпускал, а потом, в конце концов, он не любил гиперопеку, да и частые разговоры о самоубийстве… Но первое время Рюноске будет гоняться и всячески защищать Осаму в страхе потерять.       — Учитель, не стоит… — раздался женский встревоженный голос, вскоре из комнаты вышла темноволосая вампирша и Осаму. — Вам надо отдохнуть…       — Послушал бы юную леди, — прокомментировал Хироцу, — тебе надо отдохнуть.       — Пока я отдыхаю, этот снова будет на шаг впереди… — со стальным взглядом проговорил Дазай. — Где Шимон? Они будут основной охраной на бале, так что мне надо с ним обговорить.       — Я вас проведу… — подал голос Рюноске, посмотрев на сестру. — Гин, предложи господину Рьюро крови.       Девушка кивнула, поманив вампира за собой, тот отказываться не стал. Осаму смотрел на брюнета, оценивающе, придирчиво, потом он вздохнул, улыбнувшись с некой обреченностью.       — Ты это, меня выбрал?.. — даже не вопросом, а утверждением сказал Дазай.       — Вы мой лорд Дракула, — проговорил утвердительно Рюноске.       «Только этого не хватало…», — устало подумал Осаму, опираясь на его плечо, он пошел к главе этой семьи. Он смотрел на вампира, что был хмур — он напоминал ему злую версию Ацуши.       Именно из-за привычки владельцев этой метки привязываться к сильным вампирам от основных родов, Осаму избегал встреч, не знался с ними, но когда в одном классе оказалась Гин, младшая наследница этого рода, то начал избегать ее. Он не любил ненужных привязанностей, он не желал нести ответственность за чужую жизнь, а теперь этот вампир пойдет за ним. Даже на тот свет.       Вскоре Осаму стоял перед статным мужчиной, который не был похож на того, кто мог стать чей-то собакой, готовой положить жизнь. Что они почти сделали, когда полезли спасать Хироцу и Дазая. Шимон посмотрел на молодого вампира и инстинктивно почувствовал в нем ту силу, про которую говорил Рьюро.       — Рад видеть вас живым, Осаму-сама, — проговорил мужчина, хотя это уважение к такому молодому вампиру бесило.       — Не стоит этих суффиксов, — покачал головой Дазай, — дядя Хироцу вам уже все рассказал?       — Нет, это он оставил на вас, — ответил Шимон, посмотрев на сына. — Теперь он твой Дракула?       — Да, отец.       — Надеюсь, я могу доверять клану Акутагава, — проговорил Дазай, поправив волосы, — случилось ужасное, а точнее Федор Достоевский вырезал всех старейшин и встал во власть Ордена. Но проблема в другом, он отыскал не завершённый ритуал обращения Дракулы. Он стал вампиром, но в нем нет той силы, которая была во Владе. Но все равно такой вампир несет опасность, и у Элис было ведение, в котором Федор посетит наш бал.       — Госпожа Элис никогда не ошибалась, — кивнул Шимон, — почему вы решили повести сопротивление?       — Если Его Высочество попытается возглавить сопротивление в данный момент, вампирские разногласия выйдут наружу и итогом будет внутреннее восстание, что мы не можем никак допустить, — Дазай знал, что надо говорить и как, ведь перед ним может сейчас стоять хорошая поддержка. — Я не хочу нести ответственности за ваши жизни, так что просить не буду о вмешательстве и помощи, но если вы сами примите это решение, я не стану препятствовать.       — Каков сейчас состав твоего сопротивления Федору? — спросил мужчина, задумчиво склонив голову; Рюноске же заметно занервничал, так как не мог допустить смерти своего господина.       — Кое Озаки, Анго Сакагучи, Ода Сакуноске, Рьюро Дракул-яль Хироцу и стая Фукузавы, — ответил тот, рассматривая вампира, пытаясь понять, что у того сейчас в голове творится.       — Ты связался с ним… — проговорил глава Акутагав. — Почему на вас напали?       — Ранее со мной связался Федор, он хотел, чтобы я помог ему с захватом всех рас, — ответил незамедлительно Осаму, — но я не пришел на назначенное место. Итогом, что я узнал от Николая Гоголя, было только то, что ему нужно мое сердце и кровь, чтобы пробудить ту мощь Дракулы, которую во мне скрыли еще в далеком детстве.       — Значит, ему нужна сила… — задумался Шимон, потом же продолжил мысль. — Временную силу ему может дать кровь Короля, но для постоянства ему нужна ваша кровь… Не опасно ли вам выступать?       — Кому-то же надо… — вздохнул Дазай. — К вечеру я жду вашего решения.       Шимон посмотрел на вампира перед собой, он проникся к нему, так что ответ последовал незамедлительный, полный уверенного согласия. Осаму кивнул и попросил отвезти его в пансионат, он хотел кое-что сделать. Ведь он сейчас понял, что не может покинуть этот мир, когда стоял на грани смерти и жизни, без какого-то отголоска самого себя в этом мире. А может он не может просто напросто кого-то оставить… И даже не одного человека, а несколько.       Акутагава повез его в вампирскую школу, в которой он попросил встретиться с любимой сестрой. Они разошлись по разным местам, но с одной целью — увидеться с кем-то особенными. И сейчас, вступая в пансионат, Дазай не сильно волновался за Ацуши. Но правильно ли он так думает?