Телефонные звонки и прочие (не)приятности

Следующий день выдался просто отвратительным. Об этом можно было догадаться еще с самого утра, когда Эдди проснулся со стояком, чего с ним не случалось уже давненько. Ему снился, конечно же, Ричи и его грязный язык, вытворяющий разные постыдные, но очень горячие вещи с телом Эдди. Но самое отстойное в этом был, конечно, не стояк, а то, что Ричи, не имеющий в голове Эдди никакого внешнего образа, выглядел в его сне в точности как Брэд. И теперь, завидев его в школе на обеденном перерыве, Эдди понял, что ему ни дня не будет покоя, пока Брэд, наконец, не выпустится. Ну, или пока он не увидит настоящего Ричи. Может, расспросить его сегодня о том, как он выглядит? Так, в общих чертах, чтобы не терять инкогнито. Но отвратительный день и не подумал заканчиваться: вернувшись домой, Эдди нос к носу столкнулся с матерью, которая, как оказалось, отпросилась сегодня пораньше. – А вот и ты, медвежоночек! – несказанно обрадовалась она. – Мой скорее руки, сейчас будем обедать. Обедать Эдди совершенно не хотелось, хотелось набрать номер Ричи и болтать с ним до вечера, позабыв про жажду и голод. После обеда они, конечно же, сели смотреть вместе мамины любимые телешоу и каждый раз, стоило матери отойти в туалет, Эдди так и подмывало сбегать до телефона и набрать номер Ричи. Только что он успеет ему сказать? «Привет, я не могу тебе позвонить сегодня»? Но как-то глупо звонить, чтобы сказать, что не можешь позвонить. Кажется, мать заметила его излишнюю нервозность, потому что во время очередной рекламной паузы поинтересовалась: – Что случилось, деточка? Это из-за того мальчика, про которого ты вчера спрашивал? У Эдди аж сердце в пятки ушло, но при матери ни в коем случае нельзя было доставать ингалятор и показывать, что ей действительно удалось заставить его занервничать. – Нет, с чего ты взяла? – пробормотал парень, стараясь скрыть то, что с трудом может дышать за легким покашливанием. – Он тебя обижает? Если да, ты только скажи мамочке, она тебя защитит. Ох, ну мать хотя бы не подозревает, что Эдди гей и может иметь на Ричи какие-то виды. От этого дышать стало намного легче. – Все в порядке, мам. Я же сказал вчера: я едва знаю этого парня. Просто было любопытно, вот и все. – Хочешь с ним подружиться? Эдди отрицательно мотнул головой, но мать никак не отставала. – А как там Шон? Все еще не общаетесь, да? – Я же просил больше не говорить со мной о Шоне, мам! – Эдди хотел сказать это твердо, но голос вышел немного капризным. – Ох, прости, дорогой, мама забыла, как сильно тебя это расстраивает! – Соня провела по волосам мальчика, зачесывая их назад. – Другие люди только и делают, что причиняют боль, верно? Может, лучше и вовсе не начинать общаться с ними? Эдди сдавленно угукнул и думал, что на этом вопрос исчерпан, но Соня все не унималась: – Что-то ты бледный, деточка, – женщина приложила свою вечно влажную ладонь сыну ко лбу. Эдди постарался не поморщиться от мысли о том, сколько во влажной среде может оказаться микробов. – Может, у тебя какие-то подростковые проблемы? Скажи, мама все поймет. Поговорить с матерью об утренней эрекции? Вот уж нет, спасибо. Но, оказалось, что Соня имела в виду не это. – Я читала, что перебои с гормонами в твоем возрасте зачастую приводят к депрессии. Ты в последнее время такой подавленный, может, стоит сходить к доктору Ньюкомбу? «Слышала бы ты, как я тут до слез хохочу, когда болтаю с Ричи» – хотелось сказать Эдди, но было никак нельзя. Оставалось только напомнить: – Мы были у него в январе. Сейчас март, а он сказал не появляться у него еще, как минимум, полгода. – Ой, да что он понимает! – тут же взвилась мать. – Может, подыщем другого доктора? Более компетентного. – Если тебе так хочется. Докторов Эдди, по воле Сони, менял примерно каждые три-четыре месяца. Ему казалось, что еще немного и в Дерри закончатся врачи, которые не меняются в лице при виде него и его матери. На этом закончился их разговор, аккурат вместе с рекламной паузой, после которой Эдди отмел всякую мысль позвонить Ричи в следующий раз, когда мать отойдет. Не стоило лишний раз привлекать к себе внимание. В конце концов, Ричи с легкостью проживет и без его телефонного звонка. – Эм, привет. Это я, – на следующий день, вернувшись из школы и едва только убедившись, что матери нет дома, Эдди бросился к телефонному аппарату, попутно скидывая в один угол рюкзак, а в другой – свои ботинки. – О, Тэдс! Сколько лет! – Ричи узнал его сразу. И почему от этого было так приятно внутри? – Чего не позвонил вчера? Эдди весь прошлый вечер и сегодняшний день думал, как бы ответить на этот вопрос так, чтобы не звучало слишком уж унизительно, как звучало: «Сидел с матерью у телевизора и никак не мог отойти». Подобный ответ мог звучать только так: – Был занят. – С друзьями, что ли, тусовался? Эдди хмыкнул: – Да, что-то типа того. – Надеюсь, ты не думаешь, что я сидел и ждал твоего звонка весь вечер? – голос Ричи звучал так, словно он действительно сидел и ждал звонка Эдди весь вечер, отчего Каспбраку стало стыдно. – Я и так нашел чем заняться, в компании со своей правой рукой. Ты же понимаешь о чем я? Эдди немедленно скривился – жалость как рукой сняло: – Фу! – Ха-ха. Да ладно тебе! – Ричи явно развеселился. – Ты же по любому тоже дрочишь? – в его голосе сквозило неподдельное любопытство. – Не хочу об этом говорить, – процедил Эдди сквозь зубы. – Вот же ты... – казалось, по одним этим словам можно было понять, что Ричи сейчас закатил глаза. – Ладно, окей. Сменим тему. Как здоровье? – Нормально. – Эдди насторожился: тема была абсолютно не в духе его собеседника. – А почему ты спрашиваешь? – Ну, ты же говорил, что у тебя астма и всякая такая хрень, – парень старался говорить равнодушно, но было заметно, что его это все реально волнует. – Я подумал, что будет уместно уточнять иногда как твое здоровье, разве нет? – Ну... да, – Эдди выдохнул. Обычно про здоровье интересовалась его мать, и это почти всегда заканчивалось походом в больницу или какими-нибудь мерзкими домашними процедурами. – Я в порядке. Спасибо, что спросил. – Наверное, терпеть не можешь врачей, да? – Ричи почему-то не успокоился. Может, просто хотел и дальше поговорить на тему, которую могли поддержать они оба? – Ага. – Какие лекарства пьешь? – Что? – Эдди вновь напрягся. – Это не твое вообще-то дело! – Да я просто спросил, эй, – пошел Ричи на попятную. – Просто из любопытства. Типа какие лекарства, от чего они. Эдди поежился – это был ужасный разговор. – Мама говорит, что они мне помогают. – Ну, это наверняка. Вот я и спрашиваю – от чего? – Да не знаю я! – вспылил Эдди. Что поделать: мать всегда аккуратно отклеивала названия лекарств от одинаковых оранжевых пузырьков, ровным строем стоявших на прикроватной тумбе Эдди. Говорила, что ему не нужно знать, что он пьет, потому что это только усугубит его ипохондрию, главное – соблюдать дозировку. – Чего ты вообще ко мне привязался?! Ричи молчал. Кажется, просто давал Эдди отдышаться и успокоиться. А, может, что-то обдумывал, прежде чем растерянно протянуть: – Кажется, твоя мамаша та еще стерва. – Эй, – Эдди был все еще зол. – Не говори о ней так! – А как говорить? Твоя мамаша прекрасная женщина и я трахнул бы ее не раздумывая? – Фу! Нет! – Эдди аж зубы сжал. Последнее, что ему хотелось бы представлять в этой жизни – его мать, занимающуюся с кем-то сексом. Ее колышущиеся необъятные телеса – нет уж! – Давай просто не говорить о ней, окей? – Ну, окей. – с этим Ричи согласился быстро, но потом чуть замялся. – Эй, слушай. Можно тебя кое о чем спросить? Я имею ввиду – о личном. Я никому ничего не скажу, клянусь. Сердце Эдди почему-то подозрительно затрепетало. Он не успел даже разобраться в причинах такого ощущения, прежде чем выдохнуть: – Ну, давай. Голос Ричи дрогнул, словно его сердце тоже трепетало или что-то типа того, что, по мнению Эдди, его раскрепощенному и опытному в сексуальных делах собеседнику, свойственно не должно было быть. – Ты целовался когда-нибудь? Эдди почувствовал, как стыдливо заалел, прежде чем выдохнуть: – Нет, – подумаешь, ему уже пятнадцать, просто не так уж и легко найти человека, чьи микробы в твоем рту не доведут тебя до полуобморочного состояния. – А ты? – С твоей мамашей считается? – хмыкнул Ричи на том конце провода. – Эй! – Эдди покраснел еще больше, хоть и прекрасно осознавал, что это шутка. – Я же попросил! – Ха-ха. Ну, ладно. – Ричи громко вздохнул, прежде чем выпалить почти без пауз. – Нет. Я тоже не целовался. – Но... Я думал... – у Эдди в голове только что произошел разрыв шаблона. Он был уверен, что Ричи не только целовался, но и уже опробовал секс во всех возможных позах с кучей сексуальных партнеров. Или у него только с поцелуями напряженка? Эдди как-то засиделся перед телевизором допоздна и услышал в одном фильме фразу: «Шлюхи не целуются». Может, это как раз про Ричи. – Как так? У тебя ведь уже много с кем был секс! – С чего ты взял? – кажется, Ричи напрягся. По крайней мере, это он процедил сквозь зубы, чего раньше Эдди от него не слышал. Поэтому Эдди решил не особо вдаваться в подробности: – Ну, объявление и... – Ричи, кажется, хотел что-то вставить (судя по шипению в трубку довольно агрессивное), так что Эдди поспешил замять. – Ладно, не важно. Так у тебя еще не было секса? – Нет. Как и у тебя, лузер, – парень явно вновь повеселел. – Я и не говорю о нем через каждые полминуты, – с мыслью о том, что у Ричи еще не было секса никогда и ни с кем нужно было разобраться после. Тема могла занять мысли Эдди не на один час, потому сейчас нужно было переключиться на что-то другое. – И каким ты себе его представляешь? – Что представляю? – было приятно слышать растерянного Ричи. – Ну, первый секс. С кем бы ты хотел заняться им? Есть какой-нибудь идеал или предпочтения? – Эдди сам не знал, почему вдруг решил спросить такое, ведь, отзеркаль Ричи вопрос и с ответом ему не найтись. Разве что, ему хотелось потешить свое самолюбие и услышать от парня, что, с тех пор как они начали общаться, Ричи представляет секс только с ним. Скажи Ричи такое вслух, конечно, и Эдди тут же бы пригрозил бросить трубку, но от знания этого ему было бы очень приятно. – Да я не знаю, – парень как-то замялся. – Кто предложит. – В смысле: кто предложит? – Эдди аж взвился. Такого варианта ответа от Ричи и можно было ожидать, но это было абсолютно возмутительно. – Тебе что, наплевать?! – Ну... – Ричи все еще говорил немного растерянно. – Ты же не думаешь, что предлагать мне его будут очень уж часто, ха-ха. Я не так уж и привлекателен. Так что да, если предложат, я не буду упускать свой шанс. – Фу, но это же мерзко! – а вот это вновь вписывалось в уже придуманное Эдди представление о Ричи. Секс с первым встречным – что еще ждать от человека, предлагающего интимные услуги на стене в общественном месте? – Ты же совсем не будешь знать этого человека! Вдруг он руки после туалета не моет? И как же эмоциональная связь? Ричи почему-то развеселился от его бурной реакции: – Какая еще нахрен связь? «Черт, ну вот я слышу твое дурацкое хрюканье и у меня сердце щемит – такая должна быть связь!» – хотелось закричать Эдди, но он все же решил сдержаться и не говорить ничего о своих чувствах. – Ну, разве тебе не важно, чтобы прям ноги подкашивались при виде него, и тепло было в груди, когда он смеется? Чтобы не просто член вставал, а чтобы сердце замирало! Вот это вот все. Ричи фыркнул: – Говоришь как девчонка. – Ой, иди нахуй, – Эдди так и знал, что парень ничего не поймет. – Вот! Снова узнаю своего Тэдса! – Ричи, кажется, даже в ладоши хлопнул и вновь засмеялся. Но потом довольно серьезно выдохнул. – Я просто не думал об этом – об эмоциональной связи и прочей херне, ясно? – Да я и не сомневался, – ответил Эдди желчно. – Я сразу понял, что ты такой человек. Повисла пауза. Эдди понял, что сболтнул лишнего. – И какой же? – Ричи звучал как никогда отстраненно. Но отступать было поздно: – Ну, такой, кто согласится… с первым встречным... – последние слова Эдди произнес почти шепотом, за них было почему-то стыдно. Но Ричи, увы, их расслышал. – Ты обо мне многого не знаешь... – протянул он как-то грустно, но потом добавил с уже привычным смешком. – Может я тоже руки после туалета не мою? Ричи смеялся, а, значит, у Эдди немного отлегло от сердца. – Фу! Вновь повисла пауза. – Эм-м, знаешь, мне пора бежать, – Ричи кашлянул, словно ему было неловко прекращать с Эдди диалог, но он никуда не мог подеваться. – Нас тут с друзьями пригласили на кое-какую вечеринку. Может, хочешь с нами? Эдди хотел. Очень хотел. Он никогда не был на вечеринке, тем более в компании друзей и парня, который с ним уже не первый день флиртует. Но это казалось ему попросту невозможным. – Пить алкоголь и потеть под Бисти бойз? Вот уж нет, спасибо. Ричи уж очень печально вздохнул: – Я и не надеялся, что ты согласишься. Ладно, Тэдс. До скорого. Позвонишь мне завтра, ага? – Да, постараюсь, – Эдди еще немного послушал тишину и положил трубку первым, не желая сталкиваться с короткими гудками. На душе было как-то паршиво и одиноко. У всех были друзья, они ходили на вечеринки, пили алкоголь, курили травку, танцевали и целовались, а Эдди не то, что никто не звал, он бы просто не пошел, потому что даже думать не мог о том, сколько на подобных сборищах можно подцепить болезней. И почему он был таким? Самому себе противным. Отталкивал от себя всех, язвил к месту и не к месту, даже непробиваемого, казалось, Ричи умудрился задеть. Вдруг он больше не захочет с ним разговаривать после такого? Если он однажды позвонит, а Ричи не возьмет трубку, сможет ли он дальше жить, как раньше? Эдди прекрасно знал ответ.