Где растет физалис

нынче мир какой-то шаткий, хоть крестись на милость. к нам вчера на танцплощадку вурдалак вломился. ишь, какой причапал в гости — танцевал, как живчик. скучно просто на погосте, вот и не лежится. он девчонкам был по нраву, благо что красивый. только местный гопник Сава от него бесился. он малеха чота спятил или просто выпил: заколхозил вот распятье вырвал кол из липы. и пошел на нечисть в зале — мол, ща биться станет. там как раз уже плясали предпоследний танец под Селин Дион, медлячий, вампирюга с Натой — та к нему прижалась, плачет — всё, любовь; понятно? гопник Сава медлил секу; люд зашелся ором — он не Сава, он берсеркер, скандинавский ворон. он не гопник, он охотник — он — забвенье ночи. он вампира на восходе утрамбует в почву. все разлипли после клича, опустела зала: отдохнули, блин, отлично; ну спасибо, Сава. и пошли петь песни в поле, пока в сон не клонит, ну их, этих, на танцполе — оба кайфаломы. биться нет уже резона — нафиг, в рот мне ноги; так остался Сава с носом, вампик — одиноким. поплевали на ботинки, делать больше неча, и пошли почти в обнимку проводить свой вечер. отыскали ржавый велик — посмотреть округу. вампирюга и Савелий — два врага, два друга. а вампир что надо парень — спирт хлебает мощно. и ничто его не парит; он вообще хороший. говорит Савелий: — сырость! это ж спирт, дурашка! а ему: — я тута вырос, вот такая лажа.