Звезды падают вверх

Who do I have? Heaven and hell, my friend, my friend, I won't fit in here, Everything must end. (XXXTENTACION — Save Me)

…Остановившись в нескольких метрах от Палпатина, я тяжело задышала, чувствуя, как страх все сильнее отравляет мой разум. Световой меч в моей руке задрожал. Пальцы на его рукоятке побелели от напряжения. Суставы заныли от боли. Я боялась того, что будет. Я боялась того, что он со мной сделает после своей смерти. Я боялась, что он обманет меня и его флот уничтожит остатки наших истребителей, не дав им уйти в гиперпрыжок, чтобы спастись. Я боялась подвести Сопротивление. Меня охватило подлинное отчаяние. Глубокая безнадежность застыла комком в горле, душа меня и выворачивая наизнанку. Со времен Джакку мне не было столь страшно. Уже очень давно я не ощущала себя загнанной в угол помойной крысой, которой был отрезан путь назад. И вдруг неожиданно что-то произошло. Приятное теплое чувство заалело где-то в груди, растекаясь по венам и заполняя каждую клеточку тела. Время как будто бы растянулось на годы, исчезая между быстрыми ударами сердца, а огромный зал стал маленьким и далеким. Все окружающее меня растворилось в подступившем мраке. Больше не было ничего — ни Палпатина, ни его людей. Ни войны, ни вспышек в небе, ни кораблей. Во всей бесконечной галактике для меня существовал лишь только Бен Соло, смотрящий мне в глаза сквозь пространство, мужчина, пришедший мне на помощь, человек, отвергший Тьму и выбравший Свет. Он сменил свое имперское облачение на простые штаны и рубашку и потерял всяческое сходство с Верховным лидером Кайло Реном. Непослушные черные волосы разметались во все стороны, а лицо украсилось свежими кровавыми ранами. Я не видела его окружение, но знала, что он стоит безоружный посреди рыцарей Рен, намеревающихся убить его. Ему не требовалось мне ничего объяснять и рассказывать. Незримая связь, подобная волшебной нити, делала все слова ненужными и лишними. Она давала мне почувствовать его эмоции и пропустить через себя его мысли. Она открывала его душу и наполняла меня желанным покоем. Испытываемый дотоле ужас погас, вытесненный осознанием того, что я заблуждалась. Я не одна. Со мною Бен. Мои глаза заслезились. Я слабо улыбнулась ему. Не отрывая от меня взгляда, он кивнул мне. Мое дыхание сбилось. По позвоночнику пробежали мурашки. Я наконец поняла, что должна делать. — Не медли! — рявкнул Палпатин, заставляя меня очнуться и посмотреть на него. — Сверши жертвоприношение! Чуть поколебавшись, я занесла правую руку себе за спину, как будто бы желая размахнуться посильнее и метнуть в него световой меч, и… разжала пальцы. Моя ладонь опустела. Меч исчез. Палпатин недоуменно дернулся в своем кресле — он не ожидал от меня никаких сюрпризов. Я резко сорвала с пояса второй меч, активировала его и быстро блокировала выпад подлетевшего ко мне преторианца с виброарбиром в руках. От полученного удара адски заломило запястье. Я зашипела подобно гремучей змее, ощущая, как гнев невиданной силы пробуждается в моей голове, накрывая весь мир темно-багровой пеленой. Возможно, в другой ситуации я бы попробовала взять свои чувства под контроль, но определенно не в этой — в этой мне была необходима вся моя ярость, и поэтому я позволила ей завладеть моим телом и разумом и вести за собой. Я разрешила себе стать по-настоящему остервенелой. Воздух загустел. Мой световой меч заискрил от нового удара врага. Запахло жженой пластмассой. Оттолкнув с помощью Силы нападавшего в сторону, я взмахнула мечом и разрубила тело преторианца пополам. Кровь щедрым потоком хлынула из нанесенной раны, окропляя своими горячими каплями мою белую тунику. Мужчина упал наземь, издавая страшные звуки, которые еще не скоро затихнут — он будет умирать долго, очень долго. Не желая думать об этой смерти, я некрасиво выругалась на хаттском и крепко стиснула зубы, уклоняясь от билари второго преторианца. Боковым зрением я отметила, что ко мне приближаются остальные красные фигуры. Палпатин, как и его многочисленная свита, молчал. Видимо, вариант с мертвой Рей его тоже устраивал. Мои движения превратились в полнейший хаос. Сила, сопряженная с гневом, сделала меня физическим обликом смерти. Лица преторианцев слились в одно сплошное кровавое пятно. Я словно танцевала под чужие крики и стоны. Я не давала себе остановиться ни на мгновение. Я просто не могла — не пока они живы. Они бы меня не пощадили. Значит, и мне следовало забыть о милосердии. Где-то совсем рядом, я знала, умирали и рыцари Рен, глупо посмевшие встать на пути своего друга и лидера. Я осязала каждый удар и каждый блок Бена. Я слышала глухое потрескивание его светового меча. Я чувствовала чужую кровь на его плотно поджатых губах. В какой-то момент я осознала, что наши движения стали абсолютно одинаковыми. Между ними не имелось никакой разницы. Мы с Беном четко ощущали друг друга, и потому действовали как один человек. Это очень напоминало собой тот давний бой на Финализаторе, где мы дрались бок о бок с гвардейским отрядом Сноука. Но только лучше. Намного ближе. Последний оставшийся в живых преторианец попятился от меня. Но не успела я решить, стоит ли мне дать ему уйти, как некая сила откинула его куда-то вправо. Хруст его шеи известил меня о том, что решение принято. Увидев тяжело дышащего Бена со световым мечом в руках, я удивленно застыла, завороженно глядя на него. Я всегда считала Бена привлекательным, но сейчас, когда его одежда была перемазана вражеской кровью, а в черных глазах горел губительный огонь, он был ошеломляюще красив. Просто до безумия. Бен подошел ко мне и развернулся к Палпатину. Я же разрешила себе смотреть на его профиль на пару мгновений больше, чем позволяла ситуация. А потом перевела взгляд на древнего ситха. — Как встали вместе, так и умрете вместе! — рявкнул Палпатин. Призрачный ветер выбил меч из моей ладони. Поток Силы поднял меня и Бена в воздух и моментально опустил нас обоих на колени, притягивая к Палпатину ближе, на что мои кости отозвались звенящей болью. Затем последовал мощный энергетический удар, и по моей спине прошла крупная электрическая дрожь, от которой моментально разболелась голова. Невольно ахнув, я попыталась подняться на ноги и похолодела — тело не подчинялось мне. Я словно застряла в невидимых железных тисках, не позволяющих пошевелиться. Покосившись на Бена, я поняла, что он тоже обездвижен, как и я. — Сила союза животворна, — с благоговением сказал Палпатин, разглядывая свои изуродованные пальцы, которые стремительно возвращали себе здоровое состояние. Видимо, та неприятная дрожь каким-то невероятным образом сыграла роль лекарства. — Великая диада! Она воплощение жизни. Рождается раз в столетие, — доверительно усмехнулся он. — И сейчас Сила двух сольется в одном истинном императоре! Я растерянно заморгала. О чем он, черт побери, говорит? Он же хотел, чтобы я его убила. Так зачем?.. Воздух сотрясся. Запах озона защекотал ноздри. Из ладоней Палпатина мерцающими изломленными линиями вырвалась Сила и непрерывным ярко-синим потоком забила по нам с Беном. Слезы обожгли щеки. Я беззвучно закричала, ощущая, как Сила сжимает мои внутренности, принося нестерпимую боль, которая все нарастала, сладко шепча о том, что это только начало моих мучений. Она была словно живая, изголодавшаяся. Выкручивая суставы и раздирая легкие, она желала насытиться. Но никак не могла — не до моей смерти. А в том, что ей нужна была моя смерть, я совсем не сомневалась. Это знание принесла моя собственная Сила, захороненная под пластами страданий и ужаса. Я старалась ее пробудить, дать отпор, но ничего не выходило. Она не откликалась на мой зов, оставаясь пассивной и неживой. Я как будто безмолвно вглядывалась в пустоту, не в состоянии прекратить боль. Однако не только я оказалась бессильной перед неожиданным могуществом Палпатина. Бен также не мог ему противостоять. На задворках сознания я чувствовала его боль, созвучную моей. Я ощущала ее глубокой раной в своем сердце, которое кровоточило при одной мысли, что он может погибнуть. Не желая допустить ни его, ни своей смерти, я удвоила усилия, стараясь дотянуться до своей Силы. Я решила, что Палпатин не убьет меня так просто. Ему придется хорошенько постараться. Эта боль меня не сломит. Я не умру без борьбы! Я не сдамся! Ни за что не сдамся! Ты помнишь те звезды, Рей? Они словно падали вверх… Мой взгляд заметался из стороны в сторону. Я не понимала, чей сочувствующий голос прозвучал в моей голове, напоминая о песчаных бурях на Джакку, дающих оптическую иллюзию того, что звезды двигаются подобно светлячкам. Ты побывала на Такодане, Ди’Куаре, Крейте… А потом облетела десятки других планет — прекрасных и не очень, однако таких звезд нигде не было. Сделав порывистый глоток воздуха, я в очередной раз дернулась — тщетно. Я не сдвинулась ни на миллиметр. И каждый раз, лежа в своей постели и мучаясь извечной бессонницей, ты мечтаешь увидеть их снова. И ты плачешь. Тебе кажется, что ты зря покинула Джакку. В эти минуты ты ненавидишь маленького дроида, приведшего тебя в Сопротивление. Ты жалеешь, что помогла ему в тот злополучный день. Ты хочешь вернуться в прошлое и сделать другой выбор. «Это неправда! — возмутилась я мысленно. — Неправда!» В солнечном сплетении возникло давление. Меня начало подташнивать. А затем ты понимаешь, что себя ты ненавидишь еще больше. Ведь тебя называют избранной, а ты никак не можешь помочь своим друзьям. Осознание этого заставляет тебя ощущать себя никчемной и слабой. Зачем он говорит мне это? Что он задумал? Ты пытаешься быть сильнее и лучше ради них, но ты устала, Рей, ты очень устала. Эта ноша оказалась слишком тяжелой для тебя. Я снова воззвала к своей Силе, надеясь, что, может быть, теперь она поможет, но вновь ничего не вышло. А затем до меня неожиданно дошло, что я перестала слышать ее отголоски. От осознания этого меня бросило в холодный пот, и во рту пересохло. Внутри словно образовался вакуум. Ты боролась так упорно, так долго. Но пришло время вернуться домой. Ты заслужила эту возможность. «У меня нет дома, — возразила я в панике от окончательной потери контакта с Силой. — У меня никогда его не было!» Уши заложило. Задыхаясь от боли, я зажмурилась, стараясь очистить свой разум и изгнать голос, отдающий леденящим ознобом по всему телу. Вспомни, Ункара Платта… Я не хотела его вспоминать, не хотела помогать Палпатину навредить мне, но в памяти замелькали разрозненные картинки из далекого прошлого. Жирный, обрюзгший кролут, обожающий издеваться над маленькой брошенной девочкой, которую родители продали в рабство. Жестокий старьевщик, отбирающий честно заработанные пайки. Вспомни Джакку, Рей… Забытая Богом дыра, где царят жара и голод. Пристанище мерзавцев и негодяев, прячущихся от властей и правосудия. Отвратительная планета, полная песка, томительных ожиданий и разбитых грез, единственным плюсом которой являются звезды, падающие вверх. … и вернись домой. Одно воспоминание влекло за собой другое — намного более красочное, натуральное. Я словно заново переживала былое. Я снова присутствовала при смерти Хана Соло, смотрела, как его тело исчезает в темной бездне. Я вновь прилетела на Ач-То к Люку, который лишь посмеялся над моим желанием стать джедаем. Я опять увидела полные разочарования глаза Леи после очередной неудачной тренировки. Голос продолжал шептать. Он вспоминал мне все самые постыдные и неприятные вещи в моей жизни. Он сочувствовал мне. Он оплакивал мои мечты и надежды, разделяя эти страдания со мной. И некуда от него было деться. Я была в западне его жалостливых ноток, смыкающихся вокруг меня металлическим обручем, который приносил куда больше боли, нежели текущее в артериях пламя. Мои мысли начали путаться. Сознание ускользало. Вернись к тем звездам… Голос перестал казаться незнакомым. Он принадлежал Лее, Хану и Люку. В нем звучали Роуз, Финн и По. Ребята из Сопротивления. Знакомые с Эндора. Даже тот мандалорец с Арвала-7. Все они просили меня помочь им в последний раз. Они говорили, что только звезды спасут их. Они умоляли меня возвратиться на Джакку. И, возможно, они были правы. Возможно, мне стоило прислушаться к их просьбе. Ведь я — Рей с Джакку. Я — мусорщица. Я — никто. Никакая я не избранная. У меня нет Силы. Я даже не должна быть здесь. Я должна быть на Джакку. Я должна быть в АТ-АТ. Я должна увидеть звезды. Только так все закончится. Бурлящая во мне боль уступила место невероятной слабости. Я устало поглядела себе под ноги и слепо уставилась на задорные крапинки, кружащие в ярко-синем потоке. Они напоминали мне звезды на Джакку. Горячий ветер легко ударил мне в спину. Я почувствовала знакомый запах пустыни — смесь из песочной пыли, дыма костра и изматывающей жары. Я как будто снова очутилась на Джакку. Мне начало казаться, что я никогда не улетала с родной планеты. Твои родители живы. Они вернутся за тобой. Но для этого ты должна смотреть на звезды… на звезды… звезды… «К черту звезды, Рей». Я порывисто вздохнула и моргнула. Я не на Джакку. Я стою на коленях рядом с Беном. Бен. Надо же, а я о нем совсем забыла. Внезапно я поймала себя на том, что я о многих вещах забыла. Даже имя Рей словно принадлежало кому-то другому и от того казалось чужим. «Ты не понимаешь, я должна их увидеть, — пояснила я ему равнодушно. — Только так я могу помочь всем нам». «Так ты можешь помочь только Палпатину, — возразил Бен столь напряженным тоном, словно ему было тяжело говорить со мной. — Подумай, Рей, включи голову. Зачем тебе смотреть на звезды? Не знаешь? А я скажу тебе: он хочет, чтобы ты вернулась к началу, к ментальной развилке, к тому моменту, когда ты еще не обрела свою Силу. Он хочет, чтобы ты сдалась, сделала другой выбор и отказалась от Силы, потому что иначе он не обретет контроль над ней, даже если и заберет ее у тебя насильно». Не слушай его. Он обманывает тебя. Он все еще привержен Темной стороне. «Ты обманываешь меня», — послушно повторила я слова Леи. Перед глазами все плыло. Крапинки переливались бежево-золотистыми красками, как песок на Джакку. «Почему бы тебе не проверить это через нашу связь?» Я нахмурилась. Связь? Какая еще?.. Ах, да, точно. Мы же связаны. Раньше я всегда чувствовала эту нить четко и ясно. Теперь же она стала едва ощутимой, совсем тонкой и невесомой. Но все же она до сих пор нас соединяла. При желании я бы могла потянуть за ее конец и узнать, что у Бена на душе, но… это казалось бессмысленным. За его душой нет ни частицы правды. Я изможденно закрыла и открыла глаза. Мне хотелось рассыпаться пеплом. Жить с пустотой внутри было слишком тяжело и больно. Вдруг Бен заговорил тихим, успокаивающим тоном: «Ты ненавидишь Джакку всем сердцем, Рей. Ты не хочешь туда возвращаться. А те звезды… Когда ты смотрела на них, ты надеялась, что твои родители вернутся за тобой и отвезут тебя домой. Куда-нибудь подальше от страшной Джакку. Для тебя эти звезды — символ надежды. Вот только… это пустая надежда. Палпатин убил твоих родителей, а теперь он хочет убить тебя. Не дай ему сделать этого, — я едва разбирала его слова, тупо пялясь на крапинки. — Отпусти эти звезды, Рей, и позволь им упасть вниз». Он лжет тебе. Ты знаешь, что он лжет тебе. «У меня тоже никогда не было своего дома. Были одни лишь каменные стены, в которые мне не хотелось возвращаться. Но потом… потом я встретил тебя. Мы начали общаться и дружить, и однажды я подумал… — он запнулся, — что, может быть, мы с тобой… сможем найти то самое место, которое затем назовем нашим домом». Что-то глубоко внутри меня встрепенулось… и затихло в нескончаемом хоре голосов, утверждавших, что Бен лжет. Конечно же, я верила им, но сказанное Беном… Несмотря ни на что, я легко могла представить себе нашу размеренную прекрасно-скучную жизнь вдали от войны и условностей. Никаких джедаев и ситхов. Только Рей и Бен. Он — Кайло Рен, Верховный лидер Первого Ордена, — сердито пропели голоса. — Он родился во дворце на Альдераане. Он не знал голода и страха. У него были любящие родители. Он не знаком с таким чувством, как одиночество. Не верь ему. Не дай себя обмануть. «И мы все еще можем сделать это. Просто возьми меня за руку, Рей». Его слова напомнили мне о той фразе, что я позволила себе на обломках Звезды Смерти. Я ведь на самом деле хотела принять его руку. Все эти бесконечно долгие месяцы я жалела о том, что не решилась на этот шаг на Финализаторе. Возможно, многое бы тогда сложилось для нас обоих иначе. «Возьми меня за руку», — повторил Бен упрямо. Я с трудом скосила на него взгляд. Лицо Бена было бледным, осунувшимся. На нем застыла гримаса боли, но вот глаза по-прежнему горели, опаливая меня своим жаром. Голоса взвыли. Они кричали на меня и уговаривали посмотреть на звезды. «Давай же! Возьми меня за руку, Рей!» Я заколебалась. В голове как будто застучали молоточки. Я начала путаться в обрывках своих воспоминаний, толкающих меня коснуться руки Бена и буквально вопящих о том, что это очень важно. А потом случилось то, что заставило меня затаить дыхание. Расширенными от удивления глазами я наблюдала за тем, как Бен медленно протягивает ко мне дрожащую руку, превозмогая незримую преграду, не дающую нам обоим пошевелиться. Его дыхание участилось, грудь порывисто вздымалась. По тому какими большими стали его зрачки, я поняла, что это движение причиняет ему огромную боль. Но он не отнимал руки. Он продолжал тянуться. «Пожалуйста, Рей». Те самые слова, услышанные еще на Финализаторе, развеяли туман в голове и осветили замутненное сознание. Они вдохнули в меня желание жить. Все моментально встало на свои места, и я почувствовала, что снова стала самой собой. Но не успела я в полной мере ужаснуться тому, что чуть было не дала свести себя с ума, как жуткий разряд тока пронзил мое тело насквозь. Новый беззвучный вопль вырвался из моего горла. У меня снова потекли слезы. Пот градом заструился по лицу. Однако эта боль окончательно отрезвила меня. Она заставила меня собраться. До ломоты сцепив зубы, глядя на руку Бена, я сама начала тянуться к нему. Однако барьер не поддавался. Я словно упиралась в стену, не смея пошевелить ни одним пальцем. Но раз Бен смог, то и я смогу, верно? Напор Силы увеличился. Поток потемнел. Я стремительно слабела, вкладывая все усилия в одно простое и одновременно невероятно сложное движение. Голоса в моей голове слились в оглушительную какофонию. Я не могла выделить из нее голос Бена. Он терялся в возникшей кутерьме. Но я не сдавалась. Вернись к звездам! Вернись к звездам! «То, что я ищу, не в прошлом — оно в настоящем, — обратилась я к голосам. — Я не вернусь на Джакку. К черту эти звезды!» С каждой секундой боль становилась все более невыносимой. Появилось чувство, что я ослепла. Сердце забилось как ненормальное, бешено выстукивая: «давай, давай, давай». Вернись к звездам! Вернись к звездам! «Я не вернусь!» Вернись к звездам! Вернись к звездам! — Я НЕ ВЕРНУСЬ!!! — закричала я во все горло. Удерживающие меня путы исчезли. Я схватила Бена за ладонь и почувствовала, как он сжал мои трясущиеся пальцы. Палпатин отшатнулся. Поток Силы потух. Толпа встревоженно ахнула. Боль утихла. Я обмякла и упала в руки Бена, которые быстро сомкнулись вокруг моих плеч, прижимая меня к себе ближе. Полулежа на его коленях и чувствуя такое родное приятное тепло, я рассеянно подумала, что, несмотря на эту маленькую победу, нам все равно не одолеть Палпатина. Я не находила в себе никаких сил. Казалось, он все их высосал, остатки я истратила на преодоление барьера, и теперь я угасаю подобно тлеющему огоньку. Еще немного и меня не станет. Возможно, следовало продолжать бороться или хотя бы пытаться, но я просто не могла. Больше — нет. И Бен не мог. Связь подсказала, что он чувствовал себя так же скверно и бессильно. Удивительно, что ему вообще удалось достучаться до меня и не дать мне совершить фатальную ошибку. Уткнувшись носом в мои волосы, Бен тяжело выдохнул. Его руки обхватили меня сильнее. Он тоже понимал, что нам не выжить и не победить Палпатина. Я мысленно нащупала протянувшуюся между нами нить, находя в ней необходимое мне спокойствие. Пускай это и конец, но я была рада встретить его рядом с Беном. Не имея возможности сказать ему лично, как мне жаль, что все так вышло, я постаралась вложить в нашу связь все свои чувства и мысли. Я хотела, чтобы он ощутил, как сильно дорог мне. Я хотела, чтобы он знал, что дом — это не место. Дом — это человек. И мой дом — это сам Бен, и сейчас я была дома. Я продолжала лелеять и нежить связь, когда поняла, что Бен отвечает мне, говоря со мной вспышками образов. Я видела себя его глазами — такую упрямую, стойкую и вспыльчивую. Я чувствовала его любовь. И возвращала ему свою. Палпатин подобрался в кресле. Как в замедленной съемке я наблюдала за тем, как он поднимает руки, намереваясь вдарить по нам очередным потоком Силы, который, наверное, на этот раз оборвет связь — сделает то, что помешало ему сломить меня окончательно. И потом я увижу, как проклятые звезды падают вверх. Будучи слабой и одинокой, я не смогу противостоять голосам. С неожиданной злостью я подумала, что этого не будет. Впрочем, испытываемая злость не принадлежала мне. Но я ее разделяла. Смаковала. Палпатин забрал у нас Силу. Вскоре он заберет и жизнь. Но связь ему не оборвать, как и не получить контроля над отнятым. Действуя по наитию, я сосредоточилась на связи, вкладывая в нее все, что во мне еще оставалось, и чувствуя, как Бен делает то же самое. Я знала, что этот шаг будет стоить нам обоим жизни, но он не даст нас разделить. Мы навсегда останемся вместе. Ладони Палпатина замерцали. Поток Силы устремился в нашу сторону. Не прекращая отдавать связи свою жизненную энергию, я прижалась к Бену плотнее и зажмурилась, боясь почувствовать боль, что приведет меня назад к звездам. Мои пальцы крепко сжали его черную рубашку. Я задрожала и сильно закусила нижнюю губу, надеясь успеть уйти до страшного удара. Связь стала крепкой как металлический трос. Я физически могла ощущать себя связанной с Беном, границы с которым стерлись, растворившись в сияющем свете, исходящем из моего сердца, плоти и крови. Я словно превратилась в маленькое солнце, ясные лучи которого вышли за пределы моего разума, сливаясь с Беном воедино в бесконечном круговом потоке пронизывающего, исцеляющего сияния, наполняющего все бесчисленные атомы моего тела. Однако хотя мы и стали ментально одним целым, но все-таки мы не исчезли, как должно было случиться. И ожидаемого удара не последовало. Искренне ничего не понимая, я медленно открыла глаза и растерянно заморгала, глядя на разрастающееся вокруг белое сияние. Я считала, что оно существует только внутри нашей связи, а теперь оно почему-то буквально исходило из нас, приняв форму полусферы, накрывшую нас с Беном подобно колпаку. Скользнув взглядом выше, я увидела бьющий по этому сиянию синий поток. Палпатин что-то гневно закричал. Поток стал объемнее и яростнее. Но это не помогло ему пробиться через сияние, продолжающее стремительно расширяться. Когда оно достигло Палпатина, толпа повскакивала со своих мест. Когда оно накрыло их самих, толпа взвыла от страха. Когда оно охватило небо со всеми разрушителями, истребителями и звездами, я ахнула из-за внезапного озарения. Ну конечно же! Это же так очевидно! «Может быть, ты и самое могущественное существо во всей Вселенной, но мы — диада Силы, ублюдок, — подумал Бен — или все-таки я? — и эти мысли услышала вся галактика. — И мы умеем создавать даже сверхновые звезды». Полусфера резко втянулась обратно. Я ощутила пьянящий прилив энергии, напоминающий собой спасительный вдох. Теперь мне было под силу свернуть даже горы. И затем рвануло. Сноп раскаленных добела искр устремился во все стороны, уничтожая все на своем пути. Яркая вспышка света ослепила меня, и я спрятала лицо, уткнувшись носом в шею Бена. Земля под нами заходила ходуном. Воздух завибрировал. Кто-то пронзительно закричал и сразу же замолк. Прохлада зала сменилась нестерпимым жаром, который тут же испарился подобно водяному пару. Все резко затихло. Связь подобострастно зашептала мне, что Палпатина больше нет. Сияние обратило его тело в пепел и выжгло всех последователей, оставив вместо трупов одну лишь бурую пыль. И разрушители… Если бы я открыла глаза, то могла бы узреть падающие с неба горящие обломки. Но я так и не решилась их открыть и отстраниться от Бена, чтобы вернуться к Сопротивлению, которому уже ничего не грозило. Бен тоже не делал попыток побыстрее возвратиться в реальную жизнь, и я разрешила себе упиться этим моментом, желая, чтобы он никогда не заканчивался. Мне нравилось ощущать его дыхание на коже и чувствовать пальцы, перебирающие мои растрепавшиеся пряди. В его объятиях я теряла всяческое понятие о времени, предпочитая не думать о будущем. Для меня существовало лишь «здесь» и «сейчас», а на остальное мне было плевать. Где-то высоко в небе шумели истребители Сопротивления. Теплый ветер ласково обдувал мои плечи. Наконец Бен чуть отодвинулся и посмотрел мне в глаза. От увиденного в его взгляде у меня перехватило дыхание. Сердце пропустило удар, изумляясь испытываемой смеси облегчения и напряжения, отозвавшейся дрожью в кончиках пальцев. До этой секунды я не отдавала себе отчета в том, насколько Бен близко. Теперь же он словно заполнил все пространство вокруг меня, делая его плотным и тесным. На меня вдруг накатила радость. Я почувствовала себя неимоверно счастливой от осознания того, что мы выжили и миру больше не грозит никакая опасность. Черт побери, у нас получилось! Мы вместе сделали это! И теперь мы на одной стороне! И он рядом!.. — Бен!.. — выдохнула я сипло. Немного помешкав, я подняла левую руку и погладила его по щеке, покрытой легкой щетиной. Бен слабо улыбнулся, приковывая мой взгляд к его губам. Внезапно мне показалось, что в зале стало очень жарко. Намного жарче, чем было от пламени сверхновой звезды. Я сглотнула, не в силах заставить себя посмотреть куда-то еще и уж тем более подняться на ноги. Господи, он на самом деле рядом со мной! Это не сон! Не справившись с охватившими меня эмоциями, повинуясь внезапному порыву, я решительно прижалась губами к его губам. Положив одну ладонь на мою талию, а вторую на шею, Бен притянул меня к себе ближе и ответил на поцелуй, целуя меня нежно и неторопливо, глубоко и трепетно, давая мне почувствовать себя по-настоящему желанной и любимой. Мои руки, действующие словно сами по себе, зарылись пальцами в его вьющиеся смоляные волосы. Наш медленный поцелуй стремительно набирал обороты, становясь все более страстным, требовательным и жадным. Бен как будто подчинял мои губы своим губам и языку, сводя на нет жалкие крохи моего самоконтроля, призывавшего меня прекратить все это и продолжить немногим позже — ведь все шло слишком быстро!.. И, возможно, эта мысль действительно была здравой, но я просто не могла остановиться. Я уже миллион раз целовала Бена, но впервые это происходило наяву, а не в моих мечтах и фантазиях. И поэтому я не хотела упускать даже секунду отведенного нам времени, боясь, что потом мы не сможем вернуться к этой точке, сулящей стать неловким многоточием. От первобытных, диких, запретных ощущений у меня шумело в ушах, а сердце работало как насос, разгоняя разгоряченную кровь по венам. Тело обдавало то холодом, то жаром. Я утопала в мускусном запахе Бена. У меня сносило крышу. И все более пылкие и неистовые поцелуи Бена говорили о том, что не только мне одной. Однако всех этих поцелуев было очень мало, чтобы утолить снедающий нас голод, усиленный связью, превращающей нервы в искрящиеся провода. Нам обоим хотелось намного большего. И тогда инстинкт толкнул меня дальше. Я уступила своему желанию. Я решительно стянула с него рубашку, отбрасывая куда-то назад, и положила руку ему на грудь, чувствуя, как его сердце гулко бьется о мою ладонь. Дыша тяжело и прерывисто, наслаждаясь теплом его кожи, я прильнула к нему и впилась в его губы новым жалящим поцелуем, проникая языком в рот. Целуя Бена отчаянно и яростно, я признавалась ему в том, как ужасно я по нему скучала последние месяцы, как невыносимо мне было без него и нашего общения, как сильно он был нужен мне и как безумно нужен сейчас. Изнемогая, я сдавлено застонала ему в рот и содрогнулась от болезненного напряжения, появившегося внизу живота. Я как будто сходила с ума, не в силах совладать с собой. Бен неохотно разорвал поцелуй и мягко оттолкнул меня, подминая под себя и заставляя улечься на спину. Неровный, твердый пол неприятно захолодил мою кожу, больно царапнув по лопаткам. Негодующе зашипев, я со всей силы укусила склонившегося надо мной Бена за нижнюю губу, на что он совсем не обратил внимания, сминая мой рот своим и лаская его языком. Перекатывая во рту вкус Бена и чуть ли не раздирая ногтями в кровь его плечи, я упивалась происходящим, в полной мере наконец понимая, какой он большой и крепкий по сравнению со мной. Я вновь потянула зубами его нижнюю губу и выпустила ее, а затем снова слегла прикусила. Бен стал моим воздухом: я вдыхала — он выдыхал, я выдыхала — вдыхал он. Это окрыляло. Придавало моему миру новых, ярких красок. Обхватив ладонью мою грудь, поглаживая затвердевший сосок сквозь тонкую ткань туники, он спустил поцелуи мне на шею, вырисовывая языком одному ему известные завитки и узоры и срывая с моих губ жалобные стоны. Все мои желания сосредоточились в Бене. Мне хотелось, чтобы он был не только на мне, но и во мне. Мне это было нужно, действительно нужно, просто до рваного дыхания, до рвущихся из горла хрипов. Я почувствовала через слои одежды твердый член, прижатый к моему бедру, и завозилась под Беном, сгорая в мучительной агонии, вызванной игрой его ловких пальцев. И, видимо, Бен уже и сам не мог больше ждать, потому что его рука переместилась на ремень моих бридж, и, расправившись с ним и злосчастной молнией, уверенно стянула бриджи вместе с бельем вниз. Глядя на Бена, разводящего коленом мои ноги и устраивающегося между моих бедер, я облизала пересохшие губы. Это казалось ирреальным и иллюзорным, сладким вымыслом и лихорадочным бредом, но все-таки оно им не было. Это было взаправду и потому возбуждало еще сильнее. Быстро приспустив свои штаны, он подтянул мои бедра к себе и, не разрывая зрительный контакт, медленно вошел в меня до предела, навалившись всем своим весом. Его горячее дыхание опалило мое лицо. Черные глаза были так близко, что я уже не видела их. Положив ладони на его ягодицы, чувствуя, как напрягаются мышцы под упругой кожей, я глухо всхлипнула и подалась бедрами вперед, подхватывая размашистый темп. Затем последовал еще один мощный толчок, отозвавшийся громогласным эхом по всему моему телу, и Бен принялся двигаться быстрее и грубее, словно стараясь с каждым разом войти еще глубже. Мир вокруг меня таял. Царапая, кусая и самозабвенно целуя Бена, я стремительно теряла над собою власть в этой бешеной погоне за удовольствием, что растекалось жгучими волнами по жилам. Мои всхлипы перемешивались с тихими стонами Бена, непрерывно повторяющего мое имя. Я начала задыхаться. Неожиданно Бен полностью вышел из меня и отстранился. Я удивленно заморгала, и в этот момент он перевернул меня на живот. Подхватив под бедра, он заставил меня встать на четвереньки и закричать от резкого вторжения, балансирующего на грани наслаждения и боли. Теперь угол проникновения стал острее и жестче. Полуприкрыв глаза и старательно игнорируя засаднившие колени, я опустила голову и вжала пальцы в шершавый пол, сосредотачиваясь на беспорядочных рывках Бена — именно таких, каких требовало мое тело. Не останавливаясь ни на секунду, он просунул руку под тунику и обхватил ею мою грудь, которую я незамедлительно ответно накрыла своей ладонью. Его пульс на запястье синхронно бился вместе с моим сердцем. Сознание Бена заискрило эмоциями, позволяя мне окунуться в них и прочувствовать испытываемое им удовольствие. Хаотичный клубок из любви, счастья и похоти захлестнул мой разум, словно ударная доза наркотика, попавшего в кровь. Я громко закричала, сжимаясь вокруг Бена. Меня сокрушило в оргазме. И это невероятное ощущение длилось намного сильнее и дольше, чем я могла желать. Еще никогда мой оргазм не был таким интенсивным и безмерным. Еще никогда мне не было так хорошо. Бен продолжал быстрые толчки, и вскоре я снова кончила — вместе с ним. Обмякнув, я легла набок, глядя на опустившегося около меня Бена, чьи глаза отражали столько всего, что у меня закружилась голова. Он протянул ко мне руку и нежным жестом убрал с моей щеки прилипшую прядь волос. — Наконец-то я дома, — сказал Бен. Я устало, но широко улыбнулась ему. — Да. Наконец-то.