Apple Jam

      «Да он же упадёт. Повредит себе спину. Свернёт шею. Снова полез туда, вы посмотрите на этого смельчака», — вихрем проносилось в его голове, пока он быстрым шагом направлялся из дома прямиком в сад.       От нервов внутри всё кололо и сжималось, под ложечкой неприятно посасывало, а в горле пересохло настолько, что невозможно было закричать из окна.       «Это даже хорошо, что я не могу кричать. Ещё бы испугался и сорвался с этой чёртовой лестницы. Почему, твою мать, сад такой длинный? Я иду уже целую вечность! Ну вот, ещё ругани не хватало. Держи себя в руках, ты уже не молод», — пытался успокоиться мужчина. У него этого не получилось.       — Фредди, немедленно отъебись от этого дерева! — зашипел всклокоченный, взбешённый садовник. Спустя столько лет он всё ещё сам себя им считал. — Слезь с грёбаной лестницы, я тебе сказал.       — Ты выглядишь ужасно раздражённым. Что случилось? — как бы невзначай спросил неугомонный музыкант оттуда, сверху, срывая очередное яблоко.       — Да то, что ты сидишь на дереве, как грёбаная макака. Спускайся, живо! Ты ведь можешь упасть. Ты можешь повредить суставы или, чего хуже, спину… Ну, давай же, иди ко мне, — последнее он произнёс нежным тоном и протянул руки в попытке дотянуться до верхних ступеней лестницы, на которых стоял смуглый мужчина. Его волосы цвета воронова крыла сияли на фоне оранжевой листвы в ярком солнечном свете, а редкие седые прядки придавали особый шарм скульптурному лицу, которое было усыпано мелкими, но частыми и глубокими морщинками. Прошло столько лет, а Джим Хаттон всё никак не мог налюбоваться своим сказочным музыкантом.       — Ну уж нет, если я спущусь, эти грёбаные журналюги вместе с их критиками точно меня достанут. Подай мне лучше другую, пустую корзинку, дорогуша.       С этими словами Фредди Меркьюри вручил в протянутые руки Джима маленькую корзинку, полную красновато-жёлтых яблок. Осень в Лондоне и в Гарден Лодж ознаменовала открытие нового сезона охоты за знаменитостями. Фредди боялся этого, как огня. Он не любил рассказывать о своих планах, а тем более посвящать в них недостаточно компетентных, по его мнению, «журналюг».       «Неизвестно, что будет со мной завтра. Я и так чудом дожил до своих лет, а они всё никак не успокоятся. Фредди Меркьюри то, Фредди Меркьюри это… Пусть отправляются в ад!», — любил он ворчать, словно старый дед. Впрочем, у Джима язык не повернулся бы так его обозвать: его муж был полон сил и жизненной энергии, как и тогда, в ночь их первого близкого знакомства. Ну а теперь супруги по полной наслаждались законным браком, новым этапом в их совместной жизни. И хотя Джим никогда не придавал легализации их отношений большого значения, он подозревал, что для Фреда этот шаг был очень важен. Спустя столько лет музыкант, наконец, чувствовал себя свободным, чувствовал себя самим собой, сбросив оковы. Он смог, наконец, официально обзавестись семьёй. И пусть весь мир растерзал бы его за это, он был счастлив вместе со своим садовником.       Джиму пришлось смириться с отказом, он тяжело вздохнул, подал Фреду новую корзинку, а затем стал обеспокоенно проверять садовую лестницу на устойчивость. Фредди посмотрел на него краем глаза и беззаботно улыбнулся во весь рот своей неизменной ребяческой улыбкой.       — Не переживай ты так, дорогой, я почти закончил. Думаю, двух корзинок должно хватить.       — А что ты собрался с ними делать?       — Скоро узнаешь.       Через десять минут тщательных сборов Фредди, наконец, подал Джиму вторую партию яблок и начал спускаться с лестницы, правда, не без помощи своего заботливого мужа: тот сначала протянул ему свою руку, а затем и вовсе обхватил за бёдра, чтобы музыкант уж точно не оступился и не свалился вниз.       В конце сентября погода в Лондоне никого не удивляла своей переменчивостью. Когда Меркьюри спустился и начал осматривать собранные им же самим плоды яблони, растущей в Гарден Лодж уже более двадцати лет, настоящего фреддиного агрикультурного достижения, поднялся ветер, а греющее землю солнце скрыли за собой тучи.       — Пойдём в дом, я разожгу огонь в камине, — произнёс Джим, обняв супруга за плечи.       Фредди был одет в свой тёплый жёлтый свитер, но всё равно успел замёрзнуть, и ирландец, конечно, знал об этом. Музыкант поёжился, кивнул, взял Джима под руку, и вместе они подняли корзинки и направились в дом.       — Джим, ты не мог бы найти пустые банки из-под прошлогоднего джема, которые передавала мама? Ты всё равно лучше меня знаешь, где и что у нас находится. А я пока закину дрова в камин, — пробормотал Фред, когда они вошли в гостиную. Внутри было прохладно и темно из-за того, что снаружи небо неожиданно затянули тучи.       Джим не стал спрашивать, для чего ему вдруг понадобились пустые банки, потому что догадывался: Фред что-то задумал, но не собирался говорить, что именно.       Он отправился прямиком на кухню и стал обыскивать шкафы. Через минуту к нему присоединилась Монси, любимая кошка Фредди. Она подошла поближе к Джиму, уселась поудобнее и стала с любопытством наблюдать за ним. Через пару минут ирландец отыскал все банки, которые только существовали на кухне Гарден Лодж, выставил их на стол и взглянул на кошку. Та мяукнула и продолжила на него пялиться.       — Нет, Монс, я про тебя не забыл, ни в коем случае.       С этими словами он достал из специального шкафчика коробку с кормом для кошек и отсыпал добрую часть содержимого в миску домашней любимицы. В благодарность Монси, вислоухая шотландская кошка благородного золотистого окраса, ласково потёрлась о ногу Джима и принялась за свой обед. В эту самую секунду откуда-то из соседней комнаты послышалось дребезжащее хриплое мяуканье второго питомца, кота Оливера. Он показался из-за угла, круто завернул и выбежал на финишную прямую к миске.       — И про тебя, конечно же, не забыл, Оли. Подумать только, я теперь тоже разговариваю с котами. Совсем как Фред. Чему только у него не научишься… за столько-то лет. Даже произносить это знаменитое «дорогуша», — ворчал Джим, склоняясь над второй миской.       — Я всё слышу! — послышался голос Фредди из гостиной.       — Не сомневаюсь, — ответил суровый ирландец. Характер и манера речи Джима ничуть не изменились, равно как и музыкальный слух Фреда.       Оливер был менее благодарным котом. Он был скорее самодостаточным, но покушать любил, как никто другой. Фредди никогда и ни в чём ему не отказывал, поэтому к осени полосатый тёмно-коричневый кот растолстел, словно бегемот. Джим почесал любимцев за ушками, а те в благодарность умиротворённо замурчали, не отрываясь от обеда.       Когда Джим вернулся в гостиную, он застал Фреда сидящим в кресле с ноутбуком. Рядом горел огонь в камине, и ирландец подошёл поближе, чтобы погреться. Фредерик заметил мужа, слегка опустил крышку ноутбука и продолжил что-то там внимательно рассматривать, наклонив голову ниже. Джиму вдруг стало любопытно, чем же Фредди занимался, потому что в последнее время тот всё чаще и чаще брал в руки новое приобретение. Фредди наотрез отказывался от покупки портативного компьютера, потому что не видел в нём никакой пользы и не понимал, для чего он предназначен, пока однажды Питер Фристоун не притащил ноутбук в Гарден Лодж и не рассказал, как это модно — владеть таким предметом. До этого дня в доме уже стоял персональный компьютер. Он находился в мастерской на втором этаже, где Фредди часто проводил свои вечера вместе с Джимом. Певец рисовал в альбоме или сочинял на гитаре или синтезаторе очередную песню, которая позже могла стать очередным шедевром, пока ирландец сосредоточенно, со знанием своего дела вырезал фигурки из дерева. К компьютеру никто и никогда не притрагивался, им лишь изредка пользовался Фиби или один из сыновей Мэри.       С появлением ноутбука всё изменилось. На протяжении нескольких дней Фредди носился с ним, как с писаной торбой. Он изучал его и пытался выяснить: что же в этом приборе было такого модного. Позже он открыл для себя социальные сети и создал свой собственный тайный профиль на Facebook, о котором никто не знал, кроме Джима и ещё более сотни друзей знаменитости. Позднее Фред выяснил взаимосвязь социальных сетей и своего смартфона, которым он пользовался исключительно ради звонков и фотографирования своих кошек. Последнее, кстати, и стало первопричиной, по которой он большую часть свободного от работы и творчества времени проводил в социальной сети. Он сделал свой собственный вывод: ноутбук являлся модным девайсом лишь благодаря возможности делиться фотографиями и видео своих котов со своими друзьями. Ну, а тот факт, что отправлять фотографии можно было и с помощью смартфона, ничуть его не волновал: он отказывался в него верить — кто знает, почему.       Джим сощурил глаза, подошёл к креслу, в котором удобно разместился Фредди, и заглянул ему через плечо.       — Что там? Новая фотография Монси? Постой…       Но когда Джим увидел страницу, открытую в поисковой системе Google, у него чуть было не отпала челюсть.       — «Как приготовить яблочный джем», — прочитал он, после чего комично улыбнулся, обнял мужа за плечи и произнёс, касаясь ладонью его лба. — Фредди, ты не заболел?       — Ты нашёл то, что я просил, Джим? — нахмурил брови Фред и высвободился из объятий.       — Да, но… Фредди, у тебя ведь не получится, это не так просто, как тебе кажется.       — Не вижу в этом ничего сложного. Посмотри, тут уже есть подробный рецепт, — улыбнулся он и мгновенно попытался спрятать свои выпирающие вперёд зубы за губами. За столько лет он так и не перестал комплексовать по этому поводу, а каждый день и каждую ночь перед сном Джим продолжал ему твердить, насколько его улыбка очаровательна. Фредди верил ему, забывал обо всех комплексах на какое-то время, а затем в их собственный мир снова вмешивалась реальность, и он снова начинал прикрывать ладонью зубы, заседая на этой своей телепередаче и улыбаясь юным талантам.       Джим вздохнул, обошёл кресло, заглянул во всё те же выразительные глаза, обрамлённые теперь уже не только густыми ресницами, но и паутиной морщин, и сказал, иронично улыбнувшись:       — Ты сколько раз пытался. И оба мы знаем, чем это заканчивается.       — На этот раз у меня точно получится, — уверенным тоном произнёс Фредди. Он всё решил, теперь его уже невозможно было отговорить от этой затеи.       После этих слов он поднялся с дивана настолько энергично, будто бы даже не догадывался о том, сколько ему в действительности было лет, хлопнул в ладоши, подпрыгнул на носках и отправился на кухню, напевая что-то себе под нос. Джим проследил за своим мужем обречённым взглядом, и со словами: «Ты забыл рецепт, дорогуша», взял в руки ноутбук и поплёлся за ним.       На кухне Фредди вынудил Джима буквально выпотрошить полки в поисках «правильной» для приготовления джема ёмкости: он предпочитал всё делать в точности по рецепту. Корзины с яблоками, впрочем, также пришлось притащить пожилому ирландцу.       — Ничего в этом доме не меняется. Как был королевой, так ей и остался, — ворчал он, доставая с верхней полки сахар, пока Фред беззаботно намывал яблоки.       После того, как Джим приготовил всё необходимое для очередных кулинарных потуг Фреда, он уселся за стол, взял в руки ноутбук и стал читать, поглядывая на музыканта:       — Здесь написано, что сначала нужно стерилизовать банки. Всё верно… Это ведь джем, Фредди. Я достал для тебя специальный держатель, — помолчал, понаблюдав за тем, как Фред разыскивал глазами этот предмет, а затем добавил. — Он позади тебя, на тумбе.       Джиму было безумно интересно, на каком этапе подготовки к приготовлению джема Фредди утомится и решит бросить свою затею. Молча, с улыбкой на лице, он проследил за тем, как Фредди подошёл к столу, заглянул в рецепт на открытой странице поисковика, рассмотрел сначала картинки, затем текст и вернулся к своей рабочей зоне, взяв в руки кастрюлю и держатель. Пока Фред набирал в кастрюлю воду и ставил её на огонь, Джим решил просмотреть ленту новостей. Он не часто этим занимался, ему больше нравилось смотреть телевизор, однако в тот момент ноутбук был полностью в его распоряжении, а шумиха вокруг регистрации брака Фредди Меркьюри, а также его нового музыкального проекта никак не унималась.       — Сначала позволь воде закипеть, только затем ставь банки донышком вверх, — сказал Джим, подперев подбородок ладонью и не глядя на Фреда.       Как Джим и предполагал: Интернет заполонили фотографии новоиспечённых супругов и статьи про самого Хаттона. В статьях было всё: от места и года рождения до размера и цвета носков. Ирландец вздохнул два раза: один раз из-за бремени узнаваемости, которое он теперь нёс, а второй раз из-за Фредди, который неуклюже и чересчур долго срезал с яблок кожуру.       — У тебя так все банки лопнут, нужно следить за ними, — покачал головой Джим, оставил ноутбук, подошёл к Фредди, а затем сказал. — Давай я почищу, а ты снимай нагретые банки и отставляй в сторону.       — Но я хочу всё сделать сам, — воспротивился тот.       — Ты будешь делать это очень долго. Позволь мне просто помочь тебе, — ответил Джим и нежно коснулся губами морщинистой щеки Фреда. Музыкант улыбнулся и отодвинулся, уступая место супругу. Факт оставался фактом: Фредди был сговорчивее, когда речь заходила о том, чего делать он не умел.       За очисткой яблок прошло не менее двадцати минут, прежде чем Джим заметил, что Фредди уселся на то самое место, где до этого сидел его муж, и, опустив голову на ладони и прикрыв глаза, мирно дремал.       «Ну вот… и кто теперь будет готовить джем? Конечно, наивный мистер Хаттон», — подумал Джим и улыбнулся самому себе в зеркальный шкафчик за спиной Фреда.       — Фредди, твой джем убежал! — воскликнул Джим и сразу же расхохотался, потому что Фредерик вздрогнул и подскочил со своего места, выпучив глаза.       Музыкант не сразу понял, что произошло, а когда понял — хитро улыбнулся, подошёл к ирландцу и легонько ущипнул его за бок. Затем он спросил, как ни в чём не бывало:       — Так, и что делать дальше?       — Разве не ты собирался готовить? Откуда мне знать, что делать дальше? — удивился Джим, продолжая посмеиваться.       Фредди растерялся и замельтешил в поисках своего ноутбука.       — Джим, тут указан вес яблок в два фунта, а у нас явно больше.       — Ничего страшного, родной, мы просто увеличим пропорции сахара и воды, не переживай.       — И как узнать точно, сколько сахара и воды нужно?       — У нас есть кухонные весы, мы просто взвесим яблоки и увеличим количество сахара и воды в соответствии с тем, что написано в твоём рецепте.       Фредди уставился на него так, словно никогда и не догадывался о существовании весов в доме. Впрочем, так оно, вероятно, и было.       — Ты такой умный! Ты всё знаешь! — наконец вымолвил Фред.       — Я ничего толком не знаю, — скромно улыбнулся ирландец, заглянул в карие глаза Фредди и продолжил. — В отличие от тебя. Ты знаешь, как сделать людей счастливыми, а это самое важное. Посмотри, это ты устроил замечательное шоу по поиску талантов, тысячи людей тебе благодарны, ты помогаешь им раскрыться и поверить в себя.       — Да, но… — смутился он. — Мне это, в общем-то, Брайан посоветовал, так что многое осуществилось благодаря ему. А тут я даже в мелочах ошибаюсь.       — Почему ты грустишь? Разве твоя музыка и ваши с Брайаном идеи — это не то, к чему ты стремился всю свою жизнь? Кухня — это мелочи, уж поверь мне.       — Мне давно хотелось сделать что-то важное для тебя. К этому я тоже стремился.       — И у тебя получилось, Фред. Ты каждый день делаешь для меня кое-что важное — любишь меня.       Фредди уставился на Джима взглядом, полным теплоты и той самой, безграничной любви, которой он жил вот уже двадцать девять лет.       — Можно я тебя поцелую? — неожиданно спросил Фред.       Джим приподнял брови от удивления и спросил:       — Зачем ты спрашиваешь? Ты ведь и так целуешь меня каждый день.       — Мне просто захотелось поцеловаться с тобой так, как будто это в первый раз.       — Конечно, можно, если тебе так необходимо моё согласие, — опустил брови и смутился Джим.       После этих слов Фредерик подошёл к своему мужу и осторожно коснулся своими губами его губ. Этот поцелуй был столь мягким и интимным, что Фредди снова почувствовал себя тем молодым мужчиной, который невероятно увлёкся другим мужчиной, ирландцем Джимом Хаттоном.       — Я очень хорошо помню наш первый поцелуй, Джим. Ты тогда приехал ко мне домой и даже не знал, кто я такой. А теперь ты знаешь…       — Я счастлив, Фред. Я счастлив, что я всё про тебя знаю. Я счастлив, что ты тот, кто ты есть. Я счастлив, что я с тобой. И я счастлив любить и быть любимым таким потрясающим человеком.       Они обнялись — столь же крепко, сколь крепок был их союз.       — А теперь давай вернёмся к твоему яблочному джему, Фредди, — прошептал Джим.

***

      Всё у них шло довольно слаженно: Джим наливал воду, добавлял сахар, растирал яблоки на тёрке, а Фредди суетливо крутился рядом и всё контролировал. Монси с Оливером сидели неподалёку, умывались и, вероятно, приглядывали за процессом приготовления. К ирландскому и кошачьему удивлению, Фредерик даже смог заполнить и закатать парочку банок джема самостоятельно, не забыв при этом отсыпать немного угощения для себя и своих любимцев. Под конец же занятие это совсем его утомило, он заварил себе чай, уселся за стол, откинулся на спинку сиденья и стал наблюдать за своим мужем, захватывая ложечкой из тарелки джем, слизывая его кончиком языка и при этом ещё и приговаривая:       — Да-а, очень вкусно. Невероятно. Мы с тобой умельцы, дорогуша. У нас так прекрасно получилось готовить вместе!       Согнувшийся над очередной банкой с готовым яблочным джемом Джим исподлобья взглянул на Фреда, усмехнулся и пропыхтел:       — В самом деле. Какие же мы молодцы!