World on fire

Начало учебного года выдалось не самым удачным для учеников элитной школы, которая располагалась в благополучном квартале города и ежедневно привлекала внимание того слоя населения, который мог лишь мечтать о тех богатствах, по праву рождения доставшихся тем, кто ежедневно входил в эти стены. Их вера в то, что деньги их родителей смогут решить каждую их проблему, постепенно меркла, когда строгий, властный взгляд директора школы попеременно пробегался по лицам каждого ученика старшего класса. Среди элиты, как он любил повторять, тоже была своя элита, и если бы кто-то попросил показать её, он бы, несомненно, привел этого человека к дверям учебной аудитории под номером «62». Здесь, как он верил, были собраны лучшие из лучших, но даже те всего лишь дети, пока не набравшиеся опыта и манер в полной степени. Поэтому, видя такое недостойное поведение для представителей такого высокого класса общества, он лишь предусмотрительно молчал, сохраняя достоинство, и ожидал тишины. — Это несправедливо! — периодически он слышал выкрикивания и возмущённые голоса, раздававшиеся с самого конца аудитории. Директор хмурил кустистые брови после очередного недовольного выкрика, запоминая лица тех, кого обязательно вызовет на профилактическую беседу. Учитель философии, чей стол располагался недалеко от места, около которого стоял директор, предупреждающе прокашлялся, призывая всех к тишине. Каждый из их преподавателей уже давно перешагнул отметку за сорок, и если они не были брюзжащими стариками, то характер всё равно имели педантичный и дотошный. — Я понимаю ваше недовольство, но мероприятие проходит в рамках благотворительности, и высшее руководство города попросило меня об услуге. — Директор Пак, никто не против благотворительности, — один из тех, кто подавал голос с задних парт встал, выступая за весь класс. — Но опера?! Его поддержала добрая половина класса, первые ряды, на которых по устоявшимся нормам сидели самые умные и заинтересованные, не остались без внимания. Чимин раздосадовано закатил глаза, опуская голову на парту. — Что думаешь об этом? — он обратился к рядом сидящему парню, который с момента нахождения директора в классе не произнёс ни слова. — Мне нравится опера, — парень, не отрываясь от заполнения журнала, спокойно ответил, его мелодичный голос хоть и был тих, но все же достиг ушей сидевших ближе всего. Девушка, сидевшая позади парней, аккуратно поправила мягкие вьющиеся волосы, поднимая руку. — Директор Пак, я согласна. Если Техён идёт, то и я тоже. Девушка собирала вещи под саркастичные шепотки и свистки в классе, не особо обращая на это внимания. Чимин лишь с ехидной улыбкой подпихивал парня рядом в бок, намекая на какие-то ответные действия. — Прекрати быть такой занудой, Ким Техён, — весело говорил Чимин, пока они ждали школьный автобус, который отвезёт их к месту мероприятия. — Ты, похоже, единственный, кто не замечает симпатии со стороны Солы. Не пора уже что-то сделать? Техён, быстро печатая сообщение, не обратил никакого внимания на слова друга. Чимин прекрасно знал его привычку игнорирования подобным образом, когда ему не хотелось отвечать на что-либо, и поэтому он ждал, когда парень отложит смартфон, переключая свое внимание на него. — Ты что-то сказал? — Техён, как ни в чём не бывало, поднял на друга ясный взгляд, и в ту же секунду подъезжающий автобус распахнул перед ними двери. Именно он спас Техёна от бессмысленных оправданий, ведь он прекрасно знал, что ответит его друг. Удобнее устраиваясь в автобусе, он хотел побыть в одиночестве жалких 10 минут, пока они будут добираться до места, но ему не предоставили такой возможности. Он был бы даже согласен на компанию неумолкающего Чимина, который пилил бы его на протяжении всего пути, но тонкий запах цветочного парфюма и короткая школьная юбка явно принадлежали не его другу. — Мне и правда нравится опера, я сказала об этом директору не только потому, что услышала ваш разговор, — девушка, безусловно, была милой, это не могло быть иначе, учитывая то, сколькими деньгами владеют её родители, и сколько стоит, например, этот брелок со стразами на её сумочке. Статус обязывал быть такой. Но это не отменяло того факта, что девушка, при всей своей внешней красоте и обаянию, абсолютно не нравилась Техёну. Он хотел бы сказать ей об этом, раз и навсегда оборвав её попытки подружиться с ним, но ввиду своей скромности и воспитанности, он мог лишь мило улыбаться, отвечая односложными фразами. Чтобы дать ей, наконец, понять, что между ними ничего быть не может. — Это очень здорово, — Техён улыбался, исподтишка пытаясь высмотреть Чимина среди одноклассников. Девушка, понимая, что дальнейший разговор не сложится, тем не менее, не собиралась уходить. Её привлекла поблескивающая подвеска на шее Техёна, которую он периодически скрывал за застёгнутой на все пуговицы рубашкой. — Очень красивая,— она протянула ладонь к вещице, желая лучше рассмотреть её. Она была явно недорогой, состаренное серебро не было вычищено до блеска, и камень в центре был далек от бриллианта, поэтому девушка предположила, что она просто была дорога парню, раз он носит такую непримечательную вещь всегда с собой. Сола вздрогнула от неожиданного крепкого захвата, моментально смутившись. — Не трогай, пожалуйста, — парень тут же отпустил руку, видя, как её лицо стало хмурым, выражая расстройство. — Прости. — Ничего, — Сола моментально изменилась, возвращая на лицо дружелюбную улыбку, хотя лёгкая обида всё же никуда не делась. Но это был тем, чему обязывал статус. Всегда сохранять лицо. — Она очень важна для тебя? — Она досталась мне от матери, — Техён не привык отвечать на вопросы о ней. Мать была для него далеким туманным воспоминанием, он не помнил её голоса или цвета глаз, лишь чувство безмерной любви к человеку, который подарил ему жизнь. Техён благодарно выдохнул, когда автобус затормозил около футуристичного здания, которое сам парень всегда сравнивал с летающей тарелкой. Техён хотел лично поблагодарить водителя, избавившего его от бессмысленной беседы, но Чимин не позволил ему сделать этого, хватая за руку и выводя из автобуса. — Никогда не нравилась опера, но ради тебя, друг, готов провести четыре часа в окружении снобов и прослушивании скукоты на неизвестном языке. — Опера на немецком, — Техён отбросил мысли о неприятном для него разговоре, расслабленно улыбаясь. — Ты ведь выбрал немецкий профиль на дополнительных, разве нет? — Ох, Ким Техён, — Чимин повис на парне, не давая ему возможности нормально двигаться. Он делал это всякий раз, когда понимал, что может не оправдать ожиданий лучшего и, во всех смыслах идеального, друга. — Только ты лучший везде, за что не возьмёшься. Они удобно устроились в самом центре зала, дожидаясь начала. Несмотря на любовь Техёна к подобным местам, его с каждой секундой охватывало все большее беспокойство. Не понимая, откуда оно могло взяться, он раз за разом осматривал лица людей вокруг, рассчитывая увидеть в них такое же замешательство и волнение. — Что такое, Техён? — Чимин, видя тревогу друга, обеспокоенно наблюдал за ним, боясь, что он сорвет подвеску с шеи из-за бессмысленного мельтешения и постоянного дергания за тонкую серебряную цепочку. — Не знаю, просто... — Техён, обернувшись к парню, потупил взгляд в пол, действительно стараясь разобраться в том, что его так всполошило, — просто у меня такое чувство, что что-то должно случиться. Они оба уставились друг на друга, и если бы не внезапно потухший свет и резко заигравшая музыка, они обязательно поговорили бы об этом. Взяв тонкую ладонь Техёна в свою, Чимин прошептал ему: «Всё будет в порядке». Техён действительно хотел верить в то, что его чувство обманчиво. Но подвеска, по-прежнему остававшаяся холодной, несмотря на то, что он не выпускал её из тёплой руки, как невидимый сигнал давала ему понять, что его чувства ему не лгут. Слушая расслабляющий голос оперного певца, который с мастерством переходил с низких на высокие ноты, Техён слегка отпустил ситуацию, ссылаясь на общую усталость и нервозность, так свойственную для начала учебного года. Чимин, с мастерством изображающий тихое похрапывание и получая возмущенные замечания рядом сидящих, не давал ему заскучать. Но даже ему не удалось полностью завладеть вниманием Техёна. Когда тот, прикованный взглядом к сцене и действию, которое там разворачивалось, перестал реагировать на Чимина, периодически сползая на край мягкого сиденья, словно пытался стать ближе, парень завороженно рассматривал друга, понимая, что в полутьме его разглядывания останутся незаметны. Он так долго мечтал провести рукой по волосам, которые Техён, несмотря на запреты отца, выкрасил в цвет остывшего пепла, ему так хотелось чувствовать тепло руки в своей ладони, прикасаться к парню вовсе не как к другу. При отблеске софитов он рассмотрел слегка увлажнённые глаза Техёна, кратко обращая внимание на то, что происходит на сцене. Он не увидел там ничего, что могло бы его тронуть, но парень рядом кротко утирал слёзы, не желая того, чтобы это кто-то увидел. Чимин мягко улыбнулся, проводя рукой по щеке Техёна, на пальцах его осталась влага. Поддавшись порыву, он уткнулся ему куда-то в щёку, хотя рассчитывал попасть в губы. Когда свет упал на их лица, он на секунду смог рассмотреть непонимающий взгляд друга, и уже в следующую секунду, когда они вновь оказались в темноте, Чимин мягко прикоснулся к его губам, чувствуя жар внизу живота. Он точно не должен был делать так, не должен был целовать своего лучшего друга в оперном зале, в окружении одноклассников и посторонних людей. Губы Чимина задержались лишь на пару секунд, оторвавшись так же спонтанно, как и прикоснулись, оставляя Техёна с мокрыми от слёз щеками и слегка влажными губами в полном недоумении. Во время антракта Техён мигом бросился в уборную, наплевав на правила и приличия. Он даже был уверен, что задел парочку мимо проходящих людей, распихивая их локтями. Холодная вода слегка остудила сгорающее от стыда лицо, но зеркало все равно отражало запуганный взгляд и мелко дрожащие губы. Конечно, он не был настолько глупым, чтобы не догадаться о чувствах друга. Даже наоборот, Техён был слишком умен для того, чтобы не выводить Чимина на чистую воду, зная, что тот всё равно ни в чём ему не признается, переводя всё в шутку. Открывшаяся дверь заставила его мигом заскочить в ближайшую кабинку, и сделать ещё один поступок, который разрывал все его шаблоны «идеального парня». Он забрался с ногами на унитаз, стараясь дышать как можно тише, надеясь, что вошедший уйдёт как можно быстрее. По иронии судьбы человек остановился как раз напротив той самой кабинки, и Техён, осознав ущербность ситуации, понял, что попался. — Техён, я знаю, что ты здесь, — по звуку легкого удара о дверь с той стороны он понял, что Чимин прислонился лбом к ней, буквально чувствуя присутствие друга за дверью. — Почувствовал запах твоего парфюма. Техён спрятал голову в руки, слегка покачиваясь от неустойчивого положения. Он совершенно не знал, что должен ответить ему сейчас. И уж точно не понимал, как вести себя с человеком, который 10 минут назад прижимался к его губам, надеясь на какой-либо ответ. Услышав первый звонок, предупреждающий о скором начале второго акта, Техён понял, что не так уж и сильно ему нравится опера. И что он был бы не против уйти отсюда. — Пожалуйста, Техён, — ко лбу Чимина, судя по звуку, добавилась рука, он даже мог представить позу, в которой сейчас стоит парень. Как сам он любил называть её, «поза полного унижения» подходила к этому моменту как нельзя лучше. Тяжело выдохнув, Техён полностью осознал, что другого выбора у него нет, и спустился на пол, даже не стараясь быть тише, лишь аккуратно приоткрыл дверь, потому что Чимин, всё еще опирающийся на неё и явно не ожидавший этого, получил бы хороший удар по лбу. В следующую секунду он пожалел о том, что всё-таки не стукнул парня. Техён направился в зал, умоляя Чимина хотя бы на пару шагов отстать от него. Иначе вся его беспричинная злость вылилась бы, и пострадавших от его локтей было бы на порядок больше. В просторном холле толпились люди, выстраиваясь в очередь для того, чтобы войти в зал. Сзади Техён слышал ускоряющиеся шаги в его сторону, и если бы не все эти люди рядом, он бы побежал, в очередной раз избегая разговора. — Техён! — девушка сзади догнала его, приглаживая растрепавшиеся волосы, и сейчас он готов был расцеловать её за излишнюю назойливость. — Ещё ведь антракт, ты можешь не спешить. Улыбка спала с её лица, стоило несильному, но ощутимому толчку всколыхнуть здания. Техён слегка придержал её, обводя просторное помещение взглядом. Большинство людей уже сидело в зале, ожидая начала второго акта, в холле была лишь парочка людей, так же взволнованно оглядывающихся по сторонам. — Техён, что это? — она явно хотела добавить что-то ещё, но неожиданный шум снаружи и последовавший за ним толчок прервали её. Теперь ему пришлось обеими руками держать её, буквально заставляя садиться всё ниже и ниже каждый раз, когда толчки повторялись. Он видел, как вибрируют стекла за спиной девушки, картины на стенах покосились, стоявшая ближе всего к ним мраморная ваза от очередного сильного толчка упала, разлетевшись по полу на множество осколков. Техён лишь приблизительно знал, что нужно делать во время землетрясения. Он до последнего надеялся, что это оно, когда неспешным шагом двигался к выходу в перерывах между толчками. Девушка больше не издавала ни звука, Техён лишь чувствовал её слегка вспотевшую от волнения ладонь. Он не хотел уходить без Чимина, но сейчас чувство некой ответственности за Солу лежало на нём грузом, и он хотел в первую очередь, чтобы девушка была в безопасности. Он отгонял мысли о том, что просто хочет избавиться от неё, спихнув на кого-нибудь другого. Техён старался оставаться Техёном даже в такой ситуации: проявлять мужество и благородство, как его всегда учил отец. — Техён! — кто-то звал его, едва он успел покинуть здание, и как бы он не злился на этого человека, сейчас был готов простить ему все. Даже если бы парень захотел заняться с ним сексом прямо в оперном зале, он бы наплевал на свою задетую гордость. Чимин догнал их, когда Техён, действуя по интуиции, отходил как можно дальше от зданий и построек, ища место, как можно более безопасное. — Ох, ты в порядке? — он отпустил руку девушки, слыша лёгкий возглас разочарования, и тут же приобнял Чимина. — Это землетрясение, я ведь прав? Чимин выглядел куда более взволнованно, его лицо покрывалось мелкими капельками пота, и было непонятно, парень просто быстро бежал, чтобы нагнать их, или же страх заставил выглядеть его так. — Землетрясение? — он посмотрел на парня таким взглядом, будто тот свихнулся. — Какое, к черту, землетрясение, посмотри на небо. Техён, поднимая глаза вверх, надеялся увидеть там тяжелые сгустки облаков, грозящиеся раздавить город. Он даже не так бы испугался надвигающемуся на них торнадо, которое срывало крыши домов, и заносило в эпицентр огромные машины, принося чудовищное разрушение. Но то, что предстало перед его взглядом, было несравнимо даже с самым ужасным по силе разрушением. Огромные разверзающиеся красные всполохи, которые возникали то в одном, то в другом месте, словно извергали из себя что-то каждую секунду. Это было похоже на огромное жерло вулкана, выплескивающее из себя губительную лаву. Но в следующую секунду все небо озарилось ярко-красным светом, и последний, самый громкий звук сотряс землю под ними. Вслед за ним на землю, час назад бывшую мирным пристанищем, начали лететь огромные огненные шары. Он с ужасом на глазах наблюдал, как они падают в сотнях километров отсюда, создавая огромные по мощности взрывы и разрушая всё живое. И они приближались.