Прекрасный самообман

Джеймс Поттер раздраженно ослабил узел галстука, который утром Лунатик затянул взмахом палочки с особым удовлетворением, отметив, что он как староста не может позволить, чтобы один из его лучших друзей выглядел как разгильдяй, которым — чисто признаться — и являлся Поттер. Однако следует отметить, что ему повезло намного больше, чем Сириусу, у которого был не только завязанный на тугой узел галстук и в первый раз за шесть лет учебы в Хогвартсе заправленная в брюки рубашка, но и расчесанные и уложенные заклинанием блэковские черные кудри, которыми так гордился один из его лучших друзей. И из всего этого Джеймс мог сделать один единственный вывод — Ремус был зол на них как никогда за то, что они сбежали из гриффондорской башни посреди ночи вместе с мантией-невидимкой и картой, когда заметили на ней Снейпа, который все еще находился в старом классе зелий рядом со слизеринской гостиной, и за то, что их поймала профессор Макгонагалл. Да, возможно, Ремус не участвовал в шутках над Нюниусом, но это не значит, что он поощрял их с Сириусом выходки, и в последнее время, наоборот, пытался заставить их перестать доставать Снейпа, но Джеймс искренне не понимал, почему его друг начал заступаться за жалкого слизеринца, которого теперь игнорирует даже Лили. На губах Поттера прояснилась довольная усмешка, когда он бросил взгляд карих глаз на рыжую макушку на первой парте, из-за спины сразу узнавая Лили Эванс, которую он пытался добиться с первого дня в Хогвартсе. Она красива, поразительна, умна, шутлива и полна жизни, и поэтому Джеймса до глубины души бесился, что рядом с ней все время ошивался жалкий слизеринец, который не стоил дружбы его будущей жены. О, Поттер не мог дождаться двадцать первого декабря, чтобы наконец-то узнать запах Лили Эванс, которая просто должна была оказаться омегой. Джеймс предвкушал, как они станут парой и непокорная Лили сдатся под его натиском. — Сохатый, смотри, а то Эванс опять проклянет тебя, — усмехнулся севший за один с ним рабочий стол Сириус, и Джеймс ощутил привычный для Бродяги шутливый толчок в плечо. Именно в этот момент гриффиндорка решила обернуться, и Джеймс обаятельно улыбнулся ей, отчего она сморщила свой симпатичный носик и брезгливо отвернулась, начиная разговаривать с Алисой Стоун, которая сидела рядом с ней. — Все еще пытаешь, да? — протянул Блэк, который уже порядком устал смотреть из года в год на то, как его друг флиртовал с рыжеволосой ведьмой, а та его лихо опускала, упоминая все его далеко не самые лестные подвиги в виде издевательств над ее — уже не — лучшим другом. — А как же, — просто ответил Поттер. — Неужели забыл, что Гриффиндор — дом храбрецов и смельчаков? — шутливо напомнил он, чувствуя, что его живот скрутило от мыслей о Снейпе. После тех историй с Визжащей хижиной, когда того чуть не убил Лунатик, и с публичным унижением внутри Поттера проснулось то самое чувство совести, которое теперь мучило его день и ночь, но Джеймс упорно сопротивлялся, не желая признавать, что все это время он беспочвенно мучил несчастного слизеринца только потому, что тот дружил с Лили. Поттеру хотелось перестать, но — черт возьми — Снейп был просто великолепным словесным и магическим противником! То, как его губы сжимались в тонкую полоску, а поразительно черные глаза сужались при виде него, заставляло что-то внутри гриффиндорца загораться и пылать проклятым огнем. И — как бы он не хотел признавать — Снейп был потрясающим зельеваром, но природной гениальности и неиссякаемого таланта не хватило, чтобы попасть в клуб Слизней. Джеймс был готов признаться, что это было несправедливо, потому что его нахождение в этом клубе окупалось не знаниями в зельеварении, а статусом наследника древнего и богатого рода и поразительными успехами в классах по преображению и защите от темных искусств и на квиддичном поле в качестве искателя. Поттер повернул голову к дверному проему, замечая, как в класс зашел Снейп, который неловко прижал к худому боку потертую и старую школьную сумку. Он еле заметно и почти неслышно — как и всегда — занял одну из дальних парт вместе с однокурсниками со своего факультета, бросив грустный взгляд на Лили, которая даже не обратила на него внимания. В который раз осмотрев изучающим взглядом, Джеймс посчитал все выпирающие от худобы кости на его теле, поразился белоснежной коже слизеринца и оглядел темные волосы, которые… Поттер удивленно поднял брови, отчего они слились с дорогой оправой его очков, когда он понял, что относительно длинные волосы Снейпа были убраны в немного неряшливый, но довольно привлекательный хвостик зеленой лентой. Его руки неосознанно дернулись, желая дернуть за кончик хвоста, но Джеймс тут же одернул себя. О чем, черт возьми, он думал? — О, до Нюниуса дошло, что его жирные и грязные волосы нужно убирать, чтобы не пугать людей, — посмотрев в ту же сторону, что и Джеймс, злобно рассмеялся Бродяга, тряхнув головой, отчего его прическа окончательно разрушилась. Впереди сидящий Ремус бросил грозный взгляд на Блэка из-за плеча, заставляя того заткнуться, а Питер углубился в учебник, дочитывая последний абзац параграфа, который им задал прочитать профессор Вилкост. Спустя пару минут в кабинет зашла худая женщина в возрасте с привлекательной внешностью, которая окинула взглядом голубых глаз студентов шестого курса и взмахом руки закрыла дверь кабинета, начиная говорить: — Сегодня мы узнаем о том, как хорошо вы самостоятельно работали над материалом, который я дала вам в начале прошлой недели, — Джеймс буквально кожей почувствовал неслышный стон Сириуса. Боже, он совсем про это забыл! — Сегодня мы приступим к краткому повторению теории, а позже — непосредственно к практике. — Она пронзительным взглядом окинула студентов. — Мисс Стоун, что вы знаете о заклинании Экспекто Патронум? Гриффиндорка сконфужено хлопнула глазами, но уже через секунду собралась с мыслями. — Одно из сильнейших защитных заклинаний, — начала она. — Единственное на данный момент заклинание, способное прогнать дементоров, — Джеймс облегченно вздохнул. Он превосходно знал это заклинание, а значит, ему не грозит отработка у строгого, но справедливого профессора. Возможно ему даже удастся похвастаться перед Эванс. — Прононс данного заклинания Экспекто Патронум. — Пять баллов Гриффиндору, — отозвалась профессор, решая, что она рассказала достаточно. — Мистер Розье, дополните ответ мисс Стоун. — Для выполнения этого заклинания необходимо использовать самые светлые и приятные для человека воспоминания, так как это исключительно светлая магия, — уверенно отозвался слизеринец в первых рядах. — По своей сути патронус — это магическая сущность, которая олицетворяет собой характер волшебника, однако эта магическая сущность может меняется в течении жизни в связи с разными обстоятельствами. Может выглядеть либо как облако серебристого пара, либо принимать телесную форму животного. — Превосходно, мистер Розье, — радостно отозвалась волшебница. — Десять баллов Слизерину! — Ну конечно, — раздраженно прошипел Бродяга на ухо Поттеру. — Чертовы слизеринцы. — Отодвиньте стулья и парты к стенам и оставьте там свои сумки, — сказала профессор Вилкост, наблюдая, как студенты убрали книги, перья и пергаменты в сумки и освободили место в большом кабинете. Встав в два ряда, студенты начали перешептываться между собой, когда их шум прервала женщина, прокашлявшись. — Экспекто Патронум! — с чувством произнесла она, и из ее палочки появилась крупная белоснежная сова, заставив студентов восторженно ахнуть. Джеймс пораженно распахнул глаза, смотря на великолепную магическую сущность совы, которая довольно уселась на спинку профессорского стула и внимательным взглядом оглядывала студентов. Рядом с ним стояли такой же восхищенный Сириус, ошеломленный Ремус и завороженный Питер, которые также неотрывно наблюдали за совой. Да, они были анимагами, но Джеймс всегда был превосходен в преображении. Теперь же перед ним был вызов, и он рискнул принять его, когда профессор спросила о добровольцах. — О, мистер Поттер, — добродушно отозвалась она, жестом подзывая студента к себе. Поттер уверенно прошагал мимо Эванс, которая закатила глаза на забавное поигрывание бровями, и поднял палочку, чувствуя в своей ладони крепкое красное дерево. Нужно было достаточно сильное и светлое воспоминание, и парень минуту раздумывал над ним, когда ясная мысль появилась в его голове. Конечно, первая встреча с Лили! Улыбнувшись дерзкой улыбкой, Поттер резво и с чувством произнес заклинание: — Экспекто Патронум! — сначала появился густой, но почти полностью прозрачный дым, из которого гордо вышел внушительных размеров олень с мерцающими серебристыми ветвистыми рогами. Он тщеславно — так же, как и его волшебник — выкатил грудь, мирно проходясь по кабинету. — Превосходно, мистер Поттер! — довольно отозвалась профессор. — Исключительно сильный патронус, вы должны гордится, — Сириус ободряюще положил руку ему на плечо, Питер похлопал, а Ремус ярко улыбнулся. — Теперь дайте возможность вашим однокурсникам… Постепенно класс начал заполняться разными патронусами — в конце концов, это был шестой курс, и они должны будут сдавать ЖАБА, в котором очень важно уметь создавать телесного патронуса, — но у большинства появлялся лишь серебряное свечение и призрачный туман. Джеймс с радостью смотрел, как к его оленю присоединились черная собака, волк и крыса, и бегло оглядывал патронусы других. У Алисы получилось с пятой попытки, и теперь вокруг нее кружилась юркая ласточка; Фрэнк же восторженно наблюдал за лениво переваливающимся медведем. Возле Розье стоял гордый хаски, а Толкэлот открыла рот, смотря на роскошную рысь. С десятой попытки из палочки Лили Эванс вырвался густой туман, из которого робко сделала шаг крупная лань. Сириус сильно пихнул Джеймса в бок, привлекая его внимание, и Поттер соблазнительно улыбнулся Эванс, которая лишь закатила глаза, а после — начала разговаривать с Алисой. Незаметно эта лань спокойно прошла мимо оленя, который даже не повел ухом, но через пару минут тот резко вскинул голову, привлекая к себе внимание, и все повернули головы к другой грациозной маленькой лани, которая сияла словно луна. Ее уши дернулись, когда олень подошел к ней, и на миг Джеймсу показалось, что животное ударит несчастную лань. Однако он лишь гордо поднял голову, выкатывая белоснежную и пушистую грудь, и потряс своими внушительными рогами, когда понял, что та не обращает на него внимания. Белоснежный хвостик лани дернулся, когда она перестала делать вид, что рядом с ней никого нет, и подняла голову. Огромный олень тут же этим воспользовался, опуская к ней голову, но лань лишь злобно фыркнула ему в морду, заставляя оленя сделать пару шагов назад, и гордо ускакала от растерявшегося самца. Джеймс почувствовал, как краска залила его лицо от громкого смеха друзей, и зло посмотрел на Бродягу, который воскликнул: — Тебя отшил даже патронус Эванс! — Эм, м-мне кажется, это не патронус Лили, — подал голос Питер, и Джеймс тут же нашел глазами более крупную лань, которая мирно вернулась к своей ведьме, и непонимающе моргнул, смотря на немного жалкие попытки своего патронуса привлечь внимание лани, которая — черт, она что, издевалась? — полностью проигнорировала поднявшегося на дыбы оленя, который не оставлял попыток добиться ее внимания. Еще пара безнадежных попыток, от которых Джеймсу с каждой секундой становилось все хуже и хуже, были выставлены на показ, и Поттер буквально кожей чувствовал, что к обеду про это будут знать даже первокурсники. Слизеринцы с нескрываемым удовольствием наблюдали за парой патронусов, и даже профессор — профессор Вилкост! Одна из самых строгих профессоров в Хогвартсе! — со смехом смотрела на взаимодействие между оленем и ланью. — Упорства вам не занимать, мистер Поттер, — весело отозвалась она, и Джеймс решил было уже рассеять заклятие, чтобы не позориться. Однако, будто чуя, что он собирается сделать, лань неожиданно вильнула крупом, поворачиваясь изящной миниатюрной мордочкой к раздосадованному оленю, и аккуратно лизнула того в белоснежную грудь, тут же отбегая и не давая животному прийти в себя. Лань игриво помахала хвостиком, но в следующую секунду исчезла, растворившись в воздухе, и Поттер начал бегло оглядываться, чтобы найти залитого краской Северуса Снейпа, который гневно прожигал его взглядом, полным ненависти. Гриффиндорец пораженно распахнул рот, не замечая разочарованного оленя, который грозно начал бить копытом, когда понял, что самка исчезла. Снейп — омега! И его олень преследовал его лань! Прозвучал школьный колокол, и обозленный слизеринец буквально вылетел из кабинета, а дальше их всех без лишних вопросов выгнала профессор Вилкост, оставив Джеймса лишь на пару секунд. — Мистер Поттер, — окликнула она его, — у вас с мистером Снейпом сейчас ужасные отношения, но надеюсь, вы вынесете из произошедшего события урок, — Джеймс шумно сглотнул под укоряющим взглядом голубых глаз и почувствовал, как совесть снова дала о себе знать, — и начнете действовать. — Она одарила его слабой улыбкой. — Ваши патронусы в полной мере отразили ваши отношения, так что вы знаете, что при наличии усилий вас точно будет ждать награда, — с этими словами она выгнала Джеймса из кабинета. Стоявшие за дверью друзья решили благополучно не поднимать тему того, что произошло в этот день, но Джеймс Поттер еще долго не мог заснуть, пытаясь понять такую реакцию своего патронуса. Этот тупой олень полностью проигнорировал лань Эванс, но от лани Снейпа его было не отогнать, хотя она постоянно показывала, что не заинтересована в ухаживании! Раздраженно зарычав в подушку, Поттер проматывал в голове первое знакомство в поезде не только с Лили Эванс, но и с Северусом Снейпом, который тогда в первый и единственный раз улыбнулся ему стеснительной улыбкой. После этого последовали постоянные издевки, шутки на грани с жестокостью и желание разрушить дружбу Эванс со Снейпом, но, кажется, только спустя шесть лет гриффиндорец понял, что хотел, чтобы не Снейп перестал общаться с Эванс, а Эванс — со Снейпом. На следующий день Джеймс перед входом в Большой зал столкнулся со Снейпом, который в очередной раз назвал его свиньей, огрызнулся и исчез за слизеринским столом, и еле заметным движением палочки сменил цвет ленты в черных волосах с изумрудно-зеленого на ало-красный. С чувством выполненного долга Поттер сел за стол, начиная есть свой завтрак и планировать случайную встречу в заброшенном коридоре или кабинете, чтобы наконец-то извиниться перед Снейпом, а также — желательно — признаться самому себе в том, что он безнадежно влюблен в человека, над которым издевался все это время, и за ответные чувства которого Джеймсу Поттеру еще придется побороться.