***
Через полчаса злодей арестован, и вездесущая пресса, наконец, получила свой шанс пообщаться с героями. Точнее только с одной героиней, потому что Старатель ненавидел говорить с журналистами. А все, что он ненавидел, вынуждена была разгребать его старшая дочь. — Упорство, постойте, Упорство! — миниатюрная журналистка с забавными кисточками на ушах попыталась схватить девушку за руку, но героиня вовремя придержала ее за запястье. — Аккуратнее, мисс, — Теруко пролила пару капель из бутылки с водой, которую отдал ей кто-то из врачей, на костюм и наблюдала за пониманием в глазах женщины, когда вода с шипением испарилась, — я отвечу на все ваши вопросы, но сначала, дайте мне немного остыть. Девушка проигнорировала восхищенные вопли поклонников и залезла в машину, которая должна была отвезти ее в агентство. Только когда дверь закрылась, она позволила дружелюбной улыбке исчезнуть.***
— Герой, а точнее героиня, сегодняшней нашей передачи — Тодороки Теруко. Все знают старшую дочь Старателя, решившую пойти по стопам своего отца. Она одна из самых молодых про-героинь, попавших в ТОП-20. И это только на… Теруко раздражено выключила телевизор, борясь с желанием сломать пульт управления. «Пятничный вечер» был отвратительной передачей, живущей за счет того, что собирала сплетни и слухи о героях, а затем транслировала их на всю Японию. Выслушивать очередную порцию своих «тайн» она совершенно не хотела. Сказать по правде, самый большой ее секрет заключался в том, что она ненавидела себя и свою жизнь. Со стороны этого, конечно, не было видно. Все видели только то, что им нужно было видеть: бесстрашную героиню, которая с улыбкой (пускай и не такой яркой как у Всемогущего) спасает город от злодеев. Каждое утро она как обычно приходила в агентство своего отца, переодевалась в костюм про-героини и шла патрулировать город. Никого не удивляло то, что она работает с утра до вечера. «Она — дочь своего отца», — говорили все вокруг, — «она так старается». Но это была неправда. Она не любила отца и не старалась ради него с момента своего скандального поступления в UA (СМИ до сих пор любили периодически вспоминать эту историю, а ее отец — объяснять все боязнью за дочь). Да, она стала героиней, как он и хотел, и согласилась пойти в его агентство. Но это ничего не значило. Мируко, тогда еще Усагияма-семпай, как-то сказала ей, что иногда проще смириться с чем-то, чем бороться. И Теруко смирилась. Смирилась с тем, что будет видеть отца каждый день. Смирилась с тем, что, даже покинув семейный дом, она вынуждена возвращаться каждые выходные на «семейный» обед Фуюми. Смирилась с тем, что мать не хочет смотреть на нее. Смирилась с осуждением Шото, который, поступив в UA, начал считать себя великим бунтарем. Смирилась даже с тем, что видится с Нацуо только раз в месяц из-за разницы их графиков. Усагияма часто жаловалась на то, что Теруко все время была занята работой. Это правда. Она работала с утра и до самого вечера. Каждый день. Без выходных. Более напряженный график был, наверное, только у ее отца. И, хотя девушка прекрасно понимала, что не живет по-настоящему, а словно участвует в бесконечной гонке, она не могла по-другому. Теруко не общалась с семьей, и у нее не было близких друзей, кроме Руми, но и оставаться одной она не могла. На работе у нее появлялось ощущение жизни: она что-то делала, говорила с кем-то, помогала людям вокруг. Чувство усталости мешало думать и отгоняло внутренних демонов. Дома все становилось иначе. Сначала приходила тревожность. Девушка не могла спокойно сидеть на одном месте, все валилось из рук, мышцы сводило судорогой. Затем в голову начинали лезть мысли. Они шептали ей, что она никудышная героиня, что ее успех случаен, что за ее спиной все смеются над ней. Пару дней назад в анонимном чате, где Теруко иногда пыталась избавиться от гнетущих мыслей, какая-то девушка сказала, что у нее затяжная депрессия. Что ей нужна поддержка и помощь. Что ей нужен кто-то рядом. Что ей нужно к врачу. Теруко, конечно, вежливо поблагодарила незнакомку, но не собиралась ни с кем разговаривать о своем состоянии. Это было просто абсурдно. Ее незначительные проблемы не стоили похода к врачу. В конце концов, если она не просила помощи, когда ее отец отказался от нее, заявив, что теперь все его ожидания возлагаются на Шото, то и сейчас спокойно переживет. Никто еще не умирал от небольшой хандры.***
Когда Теруко вышла из агентства, на дворе уже давно стояла ночь. Тяжелый полный документов и проверок рабочий день закончился почти шесть часов назад, но девушка нашла кучу отговорок, чтобы подольше остаться в агентстве, и уйти последней. Она шла по привычке, не задумываясь над тем, что ноги несут ее по самому короткому пути через неблагополучный район. Она не видела машину, которая чуть не сбила ее на перекрестке. Она не слышала возмущенные крики водителя. Она не заметила, как фонари начали светить через одного, а затем померкли окончательно. Она просто шла, шла и шла. Она даже не знала, о чем думает. Внезапное падение прервало ее механические движения, и Теруко поняла, что она растянулась на тротуаре в почти полной темноте, что у нее содрана кожа с коленей и рук, а содержимое сумки разбросано вокруг. В этом момент внутри нее что-то с треском сломалось, и Теруко начала плакать. Громко и с надрывом, размазывая по лицу слезы и тональный крем, за которым она прятала ссадины, оставленные последним злодеем. — Ты в порядке? — внезапный вопрос застал девушку врасплох, и она с трудом встала, попутно пытаясь собрать рассыпанные вещи и рассмотреть стоящих напротив незнакомок. Очень неожиданно встретить кого-то ночью в этом районе с добрыми намерениями, поэтому Теруко пыталась сосредоточиться. Они, эти незнакомки, наверняка преступницы, она должна собраться и быть сильной. Но ей почему-то было все равно. — Все хорошо, — Теруко попыталась беззаботно взмахнуть рукой, но от резкого движения начала завалиться вбок. — А по-моему, нет, — неожиданно сильные руки рыжей женщины удержали девушку от падения, а маленькая школьница подхватила сумки героини, задерживаясь взглядом на ее содранных в кровь ладонях. — Тога, — в тоне женщины был слышен укор, и девочка тут же отскочила от Теруко с виноватым видом, опуская голову. Все, что было потом, происходило, словно в замедленной съемке. Странные незнакомки завели ее в какой-то обшарпанный бар, где помогли очистить колени и ладони от грязи, и напоили успокоительным. А потом даже отвели домой. И при этом все время девушка ощущала такое флегматичное спокойствие, что начни они ее резать посреди улицы, даже не дернулась бы. Это было странно. Теруко, как про-героиня, давно перестала верить в доброту людей. Весь ее опыт говорил, что ее должны были убить сегодня, или, по крайней мере, ограбить. Но, в результате, она провела полночи, горестно всхлипывая на плече у Магне под неодобрительные взгляды туманного бармена и его лохматого завсегдатая. Это было необычно. Это было именно то, что ей нужно в тот момент. И все же, утром Теруко решила, что больше не будет так рисковать.***
Обещание не продержалось и недели. Теруко не знала, как это получилось. Просто через пару дней после той ночи она скинула с себя ужасно неудобный геройский костюм (кто вообще придумал, что героини должны ходить в чертовых купальниках!) и поняла, что ей срочно нужно в тот бар. Наверное, она никогда в жизни так быстро не уходила с работы. Все дела были отложены на потом, отчеты забыты, а глупый купальник с защитой для локтей и коленей неаккуратно брошен в шкафчик. Девушка еле высидела последние минуты рабочего дня и, закрыв дверь своего кабинета и подхватив сумку, выскочила на улицу.***
Найти бар оказалось сложнее, чем Теруко думала сначала. При свете дня все здания казались одинаковыми, но девушку не так-то просто было остановить. Поэтому после получаса блужданий она с видом победительницы открыла темную дверь. Внутри помещения стоял приятный полумрак, но посетителей пока не было, только туманный бармен стоял за стойкой и неторопливо протирал стаканы. Первым порывом Теруко — было развернуться и уйти. Что она здесь забыла? Она никогда раньше не была в баре. Конечно, Тоги и Магне не было здесь. Конечно, это все была случайность. Ей лучше уйти. Она должна уйти прямо сейчас… — Теру-чан, не могу поверить, что ты пришла! — звонкий голос Тоги, выходящей из подсобки, прервал поток мыслей и вывел девушку из задумчивости. — Я вчера посмотрела такой фильм. Хочешь, я расскажу его тебе? Хочешь? Там было столько крови! Теруко с трудом, но все же вспомнила, как в прошлый раз, узнав, что причуда Тоги связана с кровью, сказала, что этой самой крови предостаточно в фильмах ужасов. И, похоже, девочка последовала ее совету. Девушка уже хотела отказаться, но школьница без колебаний схватила ее за руку и усадила за стойку. Курогири (было в этом имени что-то знакомое), как представился туманный бармен, со вздохом подал им по стакану с соком и отошел подальше, пробормотав что-то про достаточное количества дерьма в его жизни. Тога показала ему язык и с горящими глазами повернулась к Теруко. Возможно, девушка совсем не так представляла свой вечер, но все лучше, чем сидеть допоздна в агентстве или в одиночестве тащиться домой.***
— А я говорю, что кровь из вены не льется так при ранении! — в порыве эмоций Теруко ударила кулаком по стойке, заставляя стаканы подпрыгивать. — А я говорю, что льется! И докажу! — не желающая уступать Химико возбужденно подпрыгивала на высоком стуле, а затем одним движением достала нож-бабочку из кармана юбки и обвела глазами бар. В двух метрах от них сидел Джин, парень с грустной историей и раздвоением личности, но взгляд школьницы скользнул дальше. В конце концов, он остановился на каком-то мужчине, подозрительно похожем на разыскиваемого вора. Девушке не нужно ни единого слова от Тоги, чтобы знать, что нужно делать: она резко встала, отрезая мужчине путь к выходу, и криво улыбнулась. Теруко достаточно устала, чтобы грань реальности начала понемногу размываться (не могла же она в самом деле гоняться за человеком с ножом?!), но достаточно бодра, чтобы вместе с девочкой сделать два круга по бару за истошно вопящим домушником под гогот остальных посетителей. — Какого черта здесь происходит?! — яростный вопль заставил весь бар затихнуть. Девушка замерла в двух шагах от цели, внезапно остро понимая весь абсурд происходящего. Сейчас она ничем не отличалась от преступников, находящихся в помещении. Длинные красные волосы, собранные в высокий хвост, растрепались, аккуратно заправленная в брюки рубашка выбилась и свисала с одного боку. Да и на штанах уже появились пятна, оставленные каким-то соусом. На лестнице, ведущей на второй этаж, стоял тот самый парень, которого она видела в прошлый раз. Правда, теперь он был гораздо больше похож на онлайн-геймера, чем на завсегдатая бара, и у Теруко мелькнула мысль, что Курогири мог сдавать верхние этажи игроманам. — Тому-чан! — радостно закричала Тога, мгновенно забывая о предыдущей жертве и не глядя бросая нож в мишень для дартса. — Ты вышел к нам… — Только не злись, Томура, — Курогири примирительно поднял руки, заметив нехороший прищур парня. Но тот не делал ничего странного, если не считать пристального взгляда на Теруко. Пробормотав что-то себе под нос, парень ушел, и бар словно оттаял, снова наполняясь звуками.***
Только дома Теруко поняла, что, кажется, где-то уже слышала имя Томура. Но, никак не могла вспомнить, где.***
Походы в бар стали регулярными. Каждые два дня девушка бросала все дела и после работы шла туда. После привычных серых будней, где она была скованна множеством правил, холодностью сослуживцев и борьбой внутри себя, это было словно погружение в другой мир. Мир, где она знакомилась с новыми людьми, которые не знали, что она была героиней, и не требовали от нее ничего. Мир, где она была важна вне зависимости от того, скольких злодеев она победила и как продвинулась по рейтингу. Только в этом баре она чувствовала себя свободной и могла делать, что хотела. Могла помогать Магне с выкройками в одном из тихих уголков бара. И хотя Теруко совсем не разбиралась в моде и фасонах, она прекрасно разбиралась в удобстве и могла вовремя остановить разбушевавшуюся подругу. Могла обсуждать с Тогой фильмы ужасов и спорить о качестве и натуральности спецэффектов. Или играть с ней и Шуичи в дартс. Хотя обыграть Химико было почти невозможно даже со всей геройской подготовкой. Сако тщетно пытался научить Теруко играть в покер, когда узнал, что она ничего не понимает в карточных играх, а Курогири отвел ее в свою святая святых — кухню, где она помогала ему с глинтвейном. И даже хмурый Шигараки, который поначалу пытался игнорировать ее, в конце концов, оказался с ней за одним столиком, пытаясь в лицах описать какую-то онлайн-игру и свою непутевую команду, которая без его прекрасных лидерских навыков ни за что не прошла бы тот квест. Конечно, она видела и другую сторону. Голод, нищета и отчаяние толкали людей на преступления, заставляли ожесточаться. Теруко приходила в ужас от того, что не могла помочь им всем. Она не могла вернуться в прошлое и спасти Джина от тюрьмы или Шуичи от издевательств. Зато она могла тайно оплатить обучение детям хозяина маленькой лавочки на углу, которого недавно ограбили, и, конечно, поспособствовать скорейшей поимке воров. Сидя в агентстве, она не смогла бы сделать и этого. Жизнь девушки вообще стала меняться в лучшую сторону. То, с чем она смирялась раньше, теперь вызывало в ней бурю негодования и протеста. Нет, она не будет снова брать ночное дежурство. Нет, она не хочет менять свой график и брать большее количество часов. Нет, она не хочет вырез на спине своего геройского костюма. Нет, она не поедет на семейный обед в это воскресенье. Она вообще больше туда никогда не поедет! У Теруко словно открылись глаза: до сих пор она жила не своей жизнью. И она больше не хотела так жить. Отныне и впредь она будет делать только то, чего захочет, и ее новые друзья поддерживали ее в этом.***
Теруко практически вылетела из кабинета отца, хлопнув дверью так, что со стен посыпались награды и знаки отличия, на ручке остались подпалины, и только звуконепроницаемые стены спасли агентство от криков Тодороки. Девушка протопала мимо застывшей секретарши, оттолкнула со своего пути Жжение, заставив ее схватиться за обожженную руку, и растопила кнопку лифта, попытавшись его вызвать. Такой Теруко еще никто не видел. Обычно она всегда была спокойной и неконфликтной, но теперь пылала от ярости. В буквальном смысле. Синий огонь, который девушка всегда держала под контролем, неумолимо разрастался, перекидываясь со сжатых кулаков на предплечья. Налокотники и наколенники костюма покраснели от жары, а подошвы ботинок начали растрескиваться, но героиня и не думала успокаиваться. Все, чего она хотела сейчас, это спалить дотла весь этот чертов мир.***
День начался относительно хорошо. Задержав нескольких воришек во время патрулирования, девушка спокойно заполняла документы для отправки в полицию, когда ее срочно вызвал к себе отец. Теруко сразу поняла, что это не сулит ничего хорошего. — Следующей осенью у тебя свадьба, — без предисловия начал Старатель, стоило только девушке закрыть за собой дверь, — ты можешь выбрать узоры и вышивку на сиромуку*. — Что? — Теруко показалось, что она ослышалась, потому что ситуация была слишком сюрреалистичной. — В октябре ты выходишь замуж за Ястреба, — еще раз повторил Старатель, не отрываясь от бумаг, — я хочу, чтобы через неделю ты отдала своей матери варианты вышивки для сиромуку и выбранный для церемонии день. — Я не выйду за него, — замотала головой девушка, — я даже не знаю его. — Ты просто не понимаешь, — мужчина, наконец, отложил документы и встал из-за стола, — я знаю, ты была обижена, когда я решил тренировать Шото, но ты должна понимать, что для своей дочери я всегда выберу самое лучшее. Этот брак будет заключен на небесах. Несколько раз пройдясь по кабинету и, словно собираясь с мыслями, Старатель продолжил. — Всемогущий не вечен, он все больше прячется в UA, его рейтинг падает. Скоро я стану героем номер один, а Ястреб станет вторым. И сколько бы я ни верил в Шото, пройдет не меньше пятнадцати лет прежде, чем у него будет шанс войти в ТОП-3. И это без учета того, что каждый год появляется множество новых героев, — мужчина нахмурился, на секунду прерываясь. — Я тоже не вечен. Мне уже сорок пять лет. Однажды героем номер один станет Ястреб. И ты будешь женой номера один. Теруко в ужасе смотрела на отца, который, совершенно не замечая состояния дочери, продолжал расписывать ей все выгоды от подобного брака. Девушке было плевать, что скоро главой Комиссии по общественной безопасности станет бывший куратор Ястреба, с которым у парня остались прекрасные взаимоотношения. Ей было все равно, что семья Тодороки увеличит свое влияния, а Ястреб перестанет быть нуворишем среди героев. А от мысли о том, как их причуды могут смешаться в детях, девушку явственно замутило. — Отец, я не выйду за Ястреба, — четко проговаривая каждый слог, сказала Теруко. Мужчина остановился на полуслове и недоверчиво посмотрел на нее. В этом взгляде не было ничего запугивающего, но все внутри девушки сжалось от страха. Раз. Два. Три. — Ты выйдешь за него, даже если для этого мне потребуется запереть тебя в доме под охраной! — красный от гнева Старатель возвышался над ней. И она вздрогнула. Все в ней хотело отступиться, согласиться, перетерпеть. Смириться. Но она не позволила себе этого. Теперь она была другим человеком. Годы уступок закончились. — Только попробуй, — процедила девушка сквозь зубы и вышла из кабинета, яростно хлопнув дверью. — Глупая девчонка! Ты должна быть благодарна мне! — неслось ей в след, но Теруко уже не слушала.***
Первое, что сказала Теруко, войдя в бар было: «Бармен, виски!». — Ты же не пьешь, — невозмутимо ответил Курогири, продолжая протирать стаканы и даже не пытаясь достать алкоголь. — Сегодня особенный день, — истерически засмеялась девушка, с размаху забрасывая сумку на соседний стул, — следующей осенью у меня свадьба. — В смысле, свадьба? — удивленный голос Магне, восторженный — Джина, и раздраженный — Шигараки одновременно раздались из кухни, подсобки и со второго этажа. — В прямом, — Теруко хлопнула рукой по стойке, оставляя выжженный след и не замечая соленые капли слез, падающие рядом, — а я… я… я даже не знаю его, — прошептала она и разразилась горестным плачем.***
Спустя пару часов девушка успокоилась и теперь полулежала на Шуичи, с интересом выслушивая список кар, которыми Тога и Джин грозили ее отцу и Ястребу. Это было очень смешно, особенно учитывая то, что они не знали, что всерьез угрожают убить про-героев с помощью банановой кожуры и скрепки. Теруко заливисто рассмеялась, когда Химико, показывая, как именно она будет убивать с помочью скрепки, внезапно вогнала ее в бок проходящему мимо Сако, отчего тот подскочил и рассыпал непонятно откуда взявшуюся колоду карт. Поэтому не сразу почувствовала нежное прикосновение к голове. — Не знал, что ты красишь волосы, — Шигараки за ее спиной осторожно перебирал пряди волос, рассматривая отросшие белые корни. — Это пошло еще со школы, — пожала плечами девушка, с непониманием глядя на застывших от удивления друзей. Конечно, мало кому разрешали красить волосы в таком возрасте, но это было не настолько удивительно, чтобы так замирать, — тогда я хотела быть похожей на отца, а потом как-то привыкла. Сейчас это почти отличительный знак: отец и дочь. — Не хочешь вернуть свой цвет? — спросила Магне, не сводя глаз с парня, который продолжал разбирать волосы Теруко. — Никогда об этом не задумывалась, — честно ответила девушка, поворачивая голову так, что Шигараки было удобнее копаться у нее в волосах, — я даже не помню, как выгляжу с белыми волосами. Хотя, знаешь, пожалуй, стоило бы вернуться к своему цвету. Эти ежемесячные подкрашивания изрядно достали меня.***
Инцидент в Хосу был ужасен, чудовищные твари Лиги злодеев разбрелись по всему городу, и Теруко все дальше уходила от отца и брата, пытаясь вытащить мирных жителей, застрявших под разрушенными зданиями. Все движения были отработаны до автоматизма, так что девушка двигалась практически на автопилоте и споткнулась на ровном месте, внезапно увидев мелькнувшую в отдалении спину Тоги. Девочка, прячась за домами и постоянно оглядываясь, мелкими перебежками приближалась к эпицентру битвы Старателя и Ному. Черт возьми, нет. Теруко многого не знала. Например, почему полиция и другие герои не вывели девочку из опасного места? Или как Тога вообще оказалась здесь? Но одно она знала точно: Химико могла быть самой боевой школьницей, которую героиня знала, но даже ей не стоило соваться близко к Ному. — Химико, стой! — девушка бросилась к Тоге, но та, явно не слыша, продолжала идти вперед. Из-за угла дома внезапно вынырнула Магне, но Теруко не успела облегченно выдохнуть, как увидела, что кофта женщины запачкана кровью. — Магне! — взволнованный крик девушки заглушил разъяренный вой умирающего Ному, и одно из ближайших зданий начало рушиться. Теруко никогда в жизни не бежала так быстро, она почти успела, почти оттолкнула их, но тут в нее кто-то врезался и повалить на землю. — Упорство, что ты делаешь? Ты сошла с ума?! — Мируко крепко прижимала девушку к земле, впившись в нее взглядом и словно выискивая признаки скрытого безумия. — Это не стоило того! Ни один злодей в мире не стоил того, чтобы так рисковать! — Усагияма-семпай, — чуть слышно прошептала Теруко, все происходящее никак не укладывалось у нее в голове. Зачем Руми помешала ей спасти подруг? Какие злодеи? Она что, надышалась дымом? — Я знаю, что тебе тяжело. Что все это давит на тебя. Особенно стажировка Шото, но, пожалуйста, не рискуй так, — Мируко уже не прижимала ее к земле, а, наоборот, трясла, словно пытаясь вбить смысл своих слов, и почти перешла на крик, — да, поймать такую злодейку Тога Химико или Магне было бы чудесно, но не ценой своей жизни. Старшая героиня, наконец, успокоилась и крепко сжала безвольно обмякшую подругу в объятиях, шепча о том, что скоро все наладится, все будет хорошо. Теруко на это никак не реагировала.***
Теруко была зла и расстроена. Ей хотелось кричать, сломать что-нибудь или сжечь. Если бы она была в агентстве, то могла бы пойти в тренировочную комнату, но у нее, стараниями Мируко, был выходной. И теперь, сидя в четырех стенах своей квартиры, она не знала куда девать себя. Да, она знала, что в том баре полно преступников. Да, она понимала, что проводит свое свободное время в компании с явно не лучшей репутацией. Да, она знала, что они были довольно подозрительными личностями. Но это не означало, что ее новые друзья, почти семья, должны были оказаться Лигой злодеев! Она, наверное, могла бы принять что угодно, но Лига злодеев была за пределами ее понимания. Если бы только они оказались бандой или преступниками одиночками. А еще лучше, если бы они уже понесли наказание за все совершенное. Но нет, они оказались самыми разыскиваемыми преступниками Японии! Ну почему? Почему они должны были оказаться такими замечательными людьми? Да за все годы в UA она не смогла найти людей, которые бы также хорошо ее понимали, как Сако и Магне. Она бы с большим удовольствием назвала Тогу своей младшей сестрой, а Курогири — дядей. А теперь выяснилось, что все они злодеи. И как она, черт возьми, не поняла, кто они? Она слышала имя «Шигараки Томура» миллион раз в агентстве и полиции, его показывали по телевизору, ее младший брат рассказывал о нем на одном из тех обедов, которые она еще посещала. Но она не узнала его. Как она могла его не узнать? Он стоял в шаге от нее, ел с ней, говорил с ней. Он, черт возьми, временами совершенно не затыкался! Как она могла не понять?! И как они могли не понять? Она была героиней. Да, она никому об этом не сказала, но они должны были догадаться. Наверняка, догадались. Ее тоже все время показывали по телевизору, и она, наверняка, оставила им кучу подсказок. Она совершенно не обращала внимания на то, что говорила им. Теруко прекратила метаться по комнате и схватилась за голову. Она была героиней и знала, где и во сколько собирается множество разыскиваемых злодеев. Она должна была сдать их. Это была ее прямая обязанность и священный долг. Она должна была! Но… Она не могла этого сделать. Джин, Шуичи, Химико, Магне, Сако, Курогири и даже Томура — она не могла предать их. Почему? Почему она должна принимать это решение? Теруко с ненавистью пнула стеклянный столик, подаренный сестрой на новоселье, выпуская разочарование, боль, обиду и горечь. И с раздражением уставила на груду осколков. Минутная слабость, а доставила столько неприятностей. Девушка глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и пошла на кухню за мусорным ведром. Никто не заставляет ее предавать их. Она будет молчать, и никто ничего не узнает. Конечно, теперь она не сможет больше ходить к ним в бар, но это такая мелочь.***
Теруко тяжело вздохнула и попыталась вытащить ключи из сумки, не ставя пакеты с продуктами на пол. Она бы никогда не подумала, что поднять что-то с пола будет тяжелой задачей, но и сломанная рука не входила в ее планы. На самом деле, она была сама виновата в этом. Она не успела пережить горькое осознание того, что провела множество времени со злодеями, и стремилась заглушить боль единственным способом, который знала, — работой. А еще она была невнимательна, поэтому позволила какому-то паршивому злодею подобраться к ней достаточно близко, чтобы схватить за руку. И она была слишком зла на него, поэтому она практически сама сломала себе руку, вырываясь из его захвата. Сослуживцы ограничились смс с пожеланием скорейшего выздоровления. Братья были на учебе, сестра и отец на работе, а мать уехала к своим родителям на другой конец страны. Поэтому, конечно, помочь ей никто не смог. И теперь она была вынуждена балансировать с сумками наперевес, пытаясь открыть дверь и не повредить перевязь. — Не нужна помощь? — сосредоточенная на открывании двери девушка даже не заметила, что за ней стоял Шигараки, пока парень ловко не выхватил у нее пакет с продуктами одной рукой, а второй — ключ. Теруко даже опомниться не успела, как Томура вошел в ее квартиру, втянул ее за собой и мгновенно закрыл дверь. — Тебя не было две недели, и эти идиоты начали беспокоиться, — совершенно спокойным голосом объяснил парень, снимая обувь и направляясь на кухню так, словно он был хозяином квартиры, — а поскольку они не могли решить, кто пойдет проверять тебя, то пошел я. Девушка проглотила немое изумление и поспешила за ним, пытаясь собраться с мыслями. Она должна была вести себя как всегда при встрече с ним, она не должна была волноваться. Волнение — самый подозрительный сигнал, который только можно себе представить. Почему такой разыскиваемый преступник решился бы пройтись в жилой комплекс? Что, если он не знал, но теперь все понял? Что если… — Теруко? Ты меня вообще слушаешь? — сварливо окликнул ее Шигараки, методично расставляя продукты по полкам холодильника. — Почему ты не приходила? — Я сломала руку?.. — неуверенно ответила девушка, ставя чайник, чтобы хоть чем-то занять себя. — Ты сломала руку неделю назад, — укоризненно заметил Томура и принялся ловко чистить апельсин, — а перестала появляться в баре уже как две недели. Не делай так больше. Я-то все понимаю, но кое-какие идиоты хотели штурмовать твою квартиру. Или работу. Так что проверяй нас, хотя бы иногда, эти придурки хуже бездомных кошек: стоило один раз покормить — уже не отвяжутся. Девушка нервно захихикала, представив, как Лига злодеев штурмует ее жилой комплекс. Или еще лучше агентство Старателя. А Шигараки тем временем совершенно будничным жестом (таким же как протягивал стакан с соком в баре) протянул ей фрукт. «Они ничего не знают, — подумала девушка, разливая чай по кружкам, — если бы знали, то ничего этого бы не было».***
Много позже, убирая вымытые кружки в шкаф, Теруко внезапно поняла, что Шигараки никак не мог знать, что она сломала руку неделю назад. И никто из них не мог знать, где она живет. Ее адрес был написан на ее геройских документах, вместе с номером человека, которому нужно было позвонить в чрезвычайной ситуации. На тех самых документах, которые она рассыпала в ту ночь, когда познакомилась с Тогой и Магне, а школьница так услужливо подняла их. Апельсиновых корок в мусорном ведре не было.***
Шло время, и Теруко заключила сделку со своей совестью: она никому ничего не сказала, но ходила в бар только раз в неделю. И девушка честно могла признаться себе, что совестно ей было только в первые разы. Она не делала ничего предосудительного. Множество героев после работы развлекались в барах. Она, между прочим, даже не пила, в то время как газеты периодически ловили пьяных героев в самых неловких ситуациях. Да, она проводила время со злодеями, но в тот момент, они не делали ничего плохого. Она не издевалась над детьми и не злоупотребляла своим положением, не оскорбила никого. Конечно, люди заметили, что ее интересы изменились. Ладно, не люди, а Мируко. Но Усагияма-семпай была только рада тому, что Теруко, как выразилась старшая героиня, «перестала хандрить и стала нормальной веселой бабой». Девушка была уверена, что все так бы и продолжалось, но проблемы начались после того, как Шото уехал в тренировочный лагерь. И заключались они в том, что Лига злодеев похитила Бакуго Катсуки.***
Первое, что увидела Теруко, прибыв в Камино по срочному сбору всех находящихся поблизости про-героев, это груды разрушенных зданий, крики гражданских и раненных героев. И Лигу, которой помогал неизвестный ей, но ужасно сильный злодей. Совесть девушки попыталась сказать, что если бы она выдала их, то ничего подобного бы не случилось, но Теруко отмахнулась от нее. Чему быть, того не миновать. В конце концов, это не ее дело выслеживать Лигу. Сейчас она должна была сосредоточиться на пострадавших.***
Теруко вытаскивала раненных одного за другим вместе с другими героями, пока Всемогущий сражался со злодеем, и совершенно потеряла из виду Лигу. Поэтому испуганный крик Химико застал ее врасплох. Девушка бросилась на звук, повернула за угол и в ужасе замерла: сбылся ее самый страшный кошмар — Мируко сражалась с Тогой. Девочка пока отбивалась, но сильно хромала на правую ногу и явно не вышла бы победительницей из этой схватки. Вокруг больше никого не было. Никто не смог бы прийти на помощь школьнице, а победа Усагиямы-семпай означала только одно — тюрьму. Девушку словно разрывало на части. Она не хотела предавать Мируко, не хотела разборок с Комиссией и отцом, не хотела всех этих проблем. Тога издала еще один полный боли крик, не успев увернуться от коронного удара ногами от Мируко. Теруко бросилась вперед, посылая отвлекающую волну пламени, и в последний момент выдернула обессилевшую школьницу из-под нового удара Руми. Да, ей нравилась ее жизнь, какой бы хреновой она ни была. Но Химико она любила больше. — Упорство, что ты делаешь?! — старшая героиня отступила на шаг, вытирая со лба пот, и неверящим взглядом смотрела на девушку, которая нежно прижимала к себе известную преступницу. — Не подходи, Усагияма-семпай, — Теруко окружила себя кольцом огня, не давая Руми подойти ближе, но и не нападая. — Ты сошла с ума? Эта девочка — злодейка, она ответственна за гибель множества людей, — Мируко попыталась сделать шаг в направлении младшей подруги, но вспыхнувший огонь остановил ее, — пожалуйста, прекрати это. Давай арестуем ее и покончим с этим. Нас никто не видел, а даже если и видел, мы скажем, что это было временное помешательство. — Я не могу. Я не брошу ее. Она помогла мне, спасла меня, когда никто даже не замечал, что мне плохо, — Теруко крепче прижала к себе Тогу, словно боясь, что Усагияма все-таки переберется через огонь и отберет у нее девочку, — она была со мной рядом и ничего не требовала взамен. Ей нужна была я, а не Упорство. — Ты же героиня! Ты всегда хотела ей быть! Помощь злодейке разрушит твою карьеру! — в отчаянии закричала Руми. — Это разрушит твою жизнь! — Я больше не хочу быть героиней! Не хочу так жить! Что-то изменилось, Усагияма-семпай. Во мне что-то изменилось. Я больше не хочу мириться с тем, что живу не своей жизнью, — Теруко старалась не смотреть на убитое горем лицо подруги. — Подумай, что скажет твоя семья. Что скажет твой жених? — Мируко прибегла к последнему, как ей казалось, средству, способному привести подругу в чувства. — Ничего нового от них я точно не услышу, — пламя, начавшее было оседать, взметнулось вверх с новой силой и отразилось в глазах Теруко вместе затаенной ненавистью и обидой. Усагияма явно хотела сказать что-то еще, но тут здание, которое скрывало их от битвы Всемогущего и Все за одного начало рушиться. Мируко отскочила в сторону, с ужасом наблюдая за тем, как обломки погребают под собой Упорство, которая даже в последние секунды своей жизни защищала бессознательную злодейку.***
— Сегодня мы прощаемся с Тодороки Теруко, погибшей при исполнении своего геройского долга. Заботливая дочь и сестра, любимая невеста, отважная про-героиня. Она прожила жизнь добросовестной и честной девушки, уважаемой героини нашей страны, и была примером для многих. Отзывчивая и добродетельная, память о ней навсегда останется в наших сердцах и… Мируко отошла от похоронной процессии, не в силах смотреть на то, как семья Тодороки провожает старшую дочь в последний путь. Старатель хмурился, поддерживая безудержно рыдающих жену и дочь. Средний сын, Нацуо, выглядел так, словно хотел что-то сломать (Теруко как-то давно говорила, что он не любит героику, но тогда Руми просто отмахнулась от этого). Шото казался потерянным. В отличие от многих других Усагияма не спешила убиваться. Героиня была уверена, что у нее все еще есть шанс спасти подругу. Не многие знали об этом, но сегодня они хоронили пустой гроб. Когда спасатели смогли разобрать завалы, то не нашли ни тела Упорства, ни тела злодейки. Отчаянные поиски не помогли найти девушку, и многие решили, что ее вероятнее всего убили злодеи. Мируко не стала их разубеждать, но поклялась найти подругу и спасти. В арсенале злодеев было множество способ промывки мозгов, Руми не верила, что такая девушка, как Теруко могла добровольно уйти к ним. Теруко была совсем не такой, она любила свою семью и работу, она была такой доброй, что и мухи бы не обидела. Она не могла сама уйти в банду злодеев.***
— Теру-чан, зачем ты обрезала волосы? Они теперь такие колючие, — Тога взъерошила волосы подруги, рассматривая отросшие белые корни и красные концы. — Химико, не сейчас. Я выбираю краску, — отмахнулась девушка, — Магне хочет сделать мне нормальный костюм. Кажется, ее оскорбило то безобразие, в котором вы нашли меня. И я хочу выбрать какой-нибудь крутой цвет, который подходил бы к нему, например, синий или черный. — Бери черный, — отозвался с дивана Шигараки, выключая телевизор, непрерывно транслировавший новости о смерти про-героини Упорство. — Черный идет ко всему, — поддержал его Сако, полируя новую маску. — Кстати, ты будешь брать новое имя? — поинтересовался Шуичи, — Что-нибудь наводящее страх и ужас? Или просто таинственное, например… — Сказал парень с именем Спиннер, — прервал его Джин, но тут же исправился, — без обид, чувак, у тебя классное имя. — Знаешь, что они сделали с моим гробом? — внезапно спросила девушка, удивляя всех в комнате. — Кремировали, — ответил Курогири из-за стойки, — погоди, ты хочешь сказать… — Даби, — кивнула Теруко, — моим новым именем будет Даби.