Неизлечимая зараза

      Ларсу было жарко. Наверняка температура воздуха не превышала 25 по Цельсию, но пилоту второго класса Ларсену Свенгу казалось, что он попал на мифическую Крематорию. Расстегнув ворот форменной куртки и связав светлые волосы в высокий хвост, он недобрым словом помянул обычаи вольных торговцев, одного из которых он сейчас изображал, отращивать нефункционально длинные космы. Якобы в память о первых капитанах, бороздивших моря Терры в докосмическую эру. Преемственность поколений, чтоб ее лунные волки сожрали. О каких истоках можно говорить, если человечество расползлось по галактике, освоило сотни планет и изменилось настолько, что уроженец Галатеи и житель Норда вообще не похожи на существ одного биологического вида? Пиво, стоившее как полгиперпривода, нагрелось и отдавало кислым, Ларс потел и страдал. Тема внешних отличий представителей разных планет была тягостной и неприятной. И вовсе не потому, что он стеснялся своей внешности. Вздохнув и подавив желание разоблачиться до пояса, как некоторые посетители бара, Свенг покосился на экран хронометра. Мелкая ходячая неприятность снова опаздывала. У этого существа со временем свои, совершенно недружественные отношения. Заказав у скучающей за стойкой фракийки третий по счету бокал Ларс удобно, насколько позволяли его немаленькие габариты, расположился в кресле. Кресло натужно заскрипело, но выдержало. Все равно без напарника задание не выполнить – часть послания, хранящаяся в специальном внутреннем кармане куртки, без второй половины оставалась бессмысленным набором символов. В работе курьеров полно непредсказуемых нюансов, разделение посланий служило страховкой от попадания информации в чужие руки. А наличие напарника – от желания этой самой информацией воспользоваться в корыстных целях. Фракийка ловко скользнула между столиками из разноцветного полипласта, удерживая высокий бокал на крошечном подносе одной рукой. Черные косы покачивались ниже ягодиц в такт шагам, обмотанный вокруг стройных бедер ярко-красный платок, заменяющий юбку, позвякивал нашитыми монетками, третий глаз не скрывала налобная повязка… Ищет супруга. Или второго партнера, если уже состоит в браке. Девушка призывно улыбнулась, открывая ряд идеально-белых заостренных зубов. Ларс чуть заметно покачал головой. Лестное предложение, но не для него. Фракийка мотнула косами и гордо удалилась, покачивая бедрами под одобрительный свист посетителей и выкрики преимущественно нецензурного содержания. Жара раздражала. Планета Перекресток - не планета даже, скорее крупный планетоид, вращающийся по замысловатой орбите вокруг местного светила - жила за счет космопорта и парочки иридиевых шахт и экономила ресурсы с маниакальной тщательностью. Древняя система кондиционирования под потолком натужно гудела, гоняя по залу волны раскаленного воздуха. Где, во имя первого космонавта, носит этого парня? Словно отвечая на безмолвное воззвание дверь в бар отъехала в сторону, впуская очередную порцию зноя и изящного невысокого гуманоида в невообразимых лохмотьях. - Скучаешь, летун? Белозубая улыбка на загорелом до цвета бронзы лице, мешанина разноцветных прядей на голове – дурацкий молодежный стиль «кислотная радуга», полупрозрачный хитон, практически не оставляющий простора для фантазии… Согнав с лица неуместную дурацкую улыбку, Ларс демонстративно свел брови и постучал по хронометру. - Ты опоздал, Шати. - Ох, прости. Столько дел, - цветастое чудо упало на свободный стул и нахально присосалось к оставленному без присмотра пиву. Парнишка трещал, как сломанный коммуникатор, жаловался на космические цены и невозможность достать приличные шмотки в такой заднице галактики, даже вытянул стройную ногу в облегающих серебристых брюках, призывая оценить криворукость местных мастеров. Ларс слушал этот бред, ловил на себе завистливые взгляды и мысленно ухмылялся. Из десятков масок, обличье безмозглой красивой куколки у Шати было самым отработанным. Не знай он напарника полжизни, сам бы поверил в столь натуральную игру. Шати, в отличие от Ларса, любил задания под прикрытием, умел мастерски перевоплощаться и сбивать людей с толку. «Кислотный» парень обвел надменным взглядом пускающих слюни пилотов за соседними столиками и грациозно поднялся, поманив Ларса тонким пальчиком. - Идем, красавчик. Время не ждет. Ларс мысленно помянул лунных волков и украдкой показал напарнику кулак. - Во что ты вырядился? – устало спросил он, стоило двери отрезать их от последних крох прохлады. - Не нравится? – Шати пару раз обернулся вокруг своей оси, раскинув руки, позволяя оценить достоинства наряда, стратегически открывающего нужное. – Прохладно, конечно, зато столько преимуществ. Стараясь не пялиться, Ларс кивнул, но профессиональный взгляд успел отметить и неприлично обтянутые пародией на брюки стройные ноги, и россыпь почти незаметных веснушек на груди и плечах, и темные соски под прозрачной тканью туники… Для уроженца знойного Седона на Перекрестке и впрямь должно быть прохладно. Это ему жарко, выходцы с Норда плохо переносят высокие температуры. - Что тебя беспокоит, Ларс? – Шати перестал вращаться, как сошедший с орбиты спутник, посмотрел требовательно и внимательно, на мгновение сбрасывая маску и открывая настоящее лицо. - Не нравится твоя идея. Не хочу повторения заварухи на Фиджи. Это было немного подло – бить по больному, однако Ларсен верил своей интуиции, а ей задание не нравилось. Шати досадливо скривил губы. - Ларс, генерал Крейг любит смазливых мальчиков. И он параноик. Подозрительный, как терранская таможня, - Шати заметил пялящегося на них нетрезвого пилота, вышедшего из бара, закатил глаза и незаметно ткнул напарника в бок, заставляя сместиться в сторону и закрыть его. – Враги генерала знают, что у него есть постоянный любовник, время от времени прилетающий к нему на его жутко секретную базу. Ларс посмотрел сверху вниз, давя бессчетный вздох. Он доверял напарнику, временами больше, чем самому себе. Их двойка числилась одной из лучших в Курьерской службе, они одни из немногих способны были совершать длительные гиперпрыжки без выхода в реальный космос благодаря полной синхронизации с бортовым искином. Их считали друзьями, однако Ларс не был с этим согласен. Он так и не сумел стать Шати просто другом. - Успокойся, великан, - небольшая сильная ладонь сжала руку повыше локтя. – Я зайду, отдам послание и выйду. Ты понял? Шати был ведущим в их двойке – не имея веских оснований, Ларс не мог оспаривать его решения. А интуицию к делу не привяжешь. - Ты понял меня, Ларсен Свенг? – в голосе Шати появились металлические нотки, зеленые глаза сощурились. Как у снайпера перед выстрелом. Дождавшись согласного кивка, он удовлетворенно похлопал напарника по плечу… по руке – до плеча не дотягивался. – Сейчас ты зайдешь в вон ту чайную напротив особняка, закажешь себе чего-нибудь холодного и будешь сидеть ровно на своей заднице, пока я не вернусь. Идет? Пристыженно закивав, Ларс сунул руку за отворот пропитавшейся потом куртки. Пластина шифрованного послания в защитной оболочке перекочевала в смуглую ладонь. - Умница. Не скучай, - нацепив на лицо дурашливую улыбку, Шати послал напарнику воздушный поцелуй и походкой от бедра направился к уродливому приземистому зданию в конце улицы. Ларс тяжело потопал к указанной чайной, поднимая ботинками коричневатую мелкую пыль. От стыда сводило зубы. Выставил себя паникером перед напарником, развесил сопли не пойми из-за чего. Провериться у мозгоправов по возвращению на базу, что ли? Поговаривали, долгое пребывание в «потоке» пагубно влияет на психику. Уйти бы в отпуск, улететь на тихий непопулярный курорт. С лесом, речкой и минимумом отдыхающих. Никакой жары, никакой пыли и одуревших от безысходности и паршивой выпивки людей. Колокольчик над дверями чайной звякнул с противным звуком бьющегося стекла. Заняв место за столиком в углу, Ларс обозрел убогое заведение, судя по виду, не знавшее уборки с момента открытия. Официантов заменяла интерактивная панель, заказ посетителю предлагалось забрать самостоятельно возле импровизированной стойки. Ткнув в раздел прохладительных безалкогольных напитков и выбрав приемлемый по цене, Ларс поплелся к стойке. Автоматический раздатчик выплюнул стакан с утробным ревом, залив и так не слишком чистую столешницу. Задавив брезгливость и порадовавшись, что курьерам ставят прививки от всего на свете тщательнее, чем элитным выставочным питомцам, мужчина вернулся на место и приступил к выполнению задания – сидеть на заднице ровно и ждать возвращения напарника. Отпуск в ближайшее время им не светит. Контракт истекает только через восемь месяцев, и Ларс боялся думать, что будет после. Травяной чай со льдом оказался на удивление вкусным, с приятной освежающей кислинкой. Откинувшись на стену, Ларс смаковал напиток маленькими глотками и вспоминал. С Шати они познакомились в военном лицее, куда отбирали крепких и психически устойчивых детей из приютов. Армия для сирот была оптимальным вариантом – Конфедерация брала на себя все расходы по содержанию и обучению будущих солдат, предоставляла возможности для продвижения по службе и гарантировала пособие после завершения двадцатилетнего контракта. Пятнадцатилетний Ларсен Свенг, уже тогда бывший на голову выше остальных подростков, со сдержанным удивлением рассматривал тощего мелкого мальчишку с кукольным личиком и неуставной копной белых, как облака, волос. И вместе с удивлением в душу начал закрадываться страх. Ларс на себе испытал, что дети более жестокие, чем взрослые. Хмурый вид и внушительные габариты защищали его от нападок ровесников, но мальчик с ручками-веточками и огромными глазами не сможет защитить себя. После построения и распределения новобранцев по корпусам, он решил познакомиться и предупредить парнишку об опасности, однако до отбоя им никак не удалось пересечься. Когда погасили свет в спальнях, Ларс сделал вид, что спит, чутко прислушиваясь к происходящему в комнате на двадцать коек. Шум, поднявшийся в дальнем углу, возле спального места белобрысого мальца, не заставил себя ждать – судя по всему, несколько самых наглых и задиристых курсантов скрутили свою жертву и поволокли в сторону душевых в конце коридора. Ларс выждал десять минут и двинулся за ними. Подходя ближе и слыша звуки ударов и вскрики, он пожалел о своей медлительности. Сдвигая в сторону дверь, он знал, что увидит – тощее тело, скорчившееся на полу, в окружении подзуживающих друг друга крепких и злых парней. И замер, открыв рот, едва переступил порог. Беловолосый парнишка стоял в проходе между рядами душевых кабин в непривычной, изломанной боевой стойке. Один из нападающих скулил в паре шагов от него, баюкая неестественно вывернутую в запястье руку. Двое других явно несколько подрастеряли пыл. Парнишка выплюнул короткую фразу на незнакомом языке и… улыбнулся. От этой улыбки Ларса пробрало холодом от копчика до шеи. Парнишка не был жертвой. Он был хищником – мелким, но хитрым и опасным. И сейчас явно наслаждался растерянностью своей глупой добычи. Когда в по-детски маленьких ладонях блеснула острая сталь, Ларсен понял, что пора вмешаться. Шагнув вперед он произнес нарочито громко: - Вы бы заканчивали, парни. До обхода десять минут. Любители утверждать авторитет кулаками подняли раненого товарища и ретировались с ощутимой радостью. - Мне не нужна была помощь, - бросил беловолосый парень, неуловимым движением пряча ножи. - И тебе доброй ночи. Я Ларс. На лице маленького хищника отчетливо проступило все, что он думал об умственных способностях нежданного защитника. Шати Лиаш был тем еще засранцем. Упрямым, гордым до заносчивости, принимающим предложение помощи чуть ли не за оскорбление, умеющим и любящим провоцировать людей. У жизни странный юмор – за годы обучения они постоянно оказывались в паре на спаррингах и при прохождении полосы препятствий, на дежурствах и в увольнительных. Язвительные выпады Шати постоянно разбивались о невозмутимое дружелюбие Ларса. Ларсен не помнил, в какой именно момент их пассивный конфликт перерос в дружбу. Перед выпускным экзаменом и распределением вербовщики предложили им поступить на службу в МГКС. Ни жесткие условия, ни возможные риски не могли погасить радости Свенга. Он не хотел расставаться с проблемным приятелем. Ради него он готов был рискнуть жизнью, ради него он впервые убил человека, пускай назвать человеком спятившего от тяжелых стимуляторов и безнаказанности отморозка язык не поворачивался. Тогда, на Фиджи, он впервые осознал силу своей одержимой привязанности. …Допивая последние капли чая Ларс невесело ухмыльнулся. Сбылась мечта дурака. Из худющего пацана Шати превратился в изящного молодого мужчину. Красивого и опасного, как его любимые парные кинжалы-шипы. Пользующегося преимуществами своей внешности так же виртуозно, как оружием. Куда он направится, когда истечет срок их контракта? Из Шати вышел бы отличный разведчик, начальство уже не раз намекало, что готово дать ему соответствующие рекомендации. Это станет возможностью для друга продвинуться по карьерной лестнице. Только в его жизни больше не будет места Ларсену Свенгу, наивному мечтателю и безнадежно влюбленному идиоту. Багровое светило за окном сдвинулось к закату. Ларс проверил по хронометру – прошло всего сорок минут. Укладывается в расчетное время. Получатель имеет право задержать курьера до момента дешифровки послания. «Генерал Крейг любит смазливых мальчиков». Шати давно не мальчик, хоть и выглядит до сих пор подростком. Ларс поморщился, неосознанным жестом сжимая кулаки. Шати постоянно привлекал повышенное внимание, куда бы их не заносило. Женщины и мужчины постоянно флиртовали с красивым, изящным, словно статуэтка, седонцем, отпускали комплименты и делали не слишком приличные предложения. Особенно мужчины, чтобы их лунные волки сожрали. Ларс осуждал бы их, если бы отчасти не понимал. Сочетание видимой хрупкости и силы, приправленной легкой горчинкой опасности, вышибало мозги не хуже крупнокалиберного станера. Другое дело, что Ларс никогда не позволил бы себе отпускать сальные шуточки в адрес друга. Это казалось неправильным и унизительным по отношению к Шати. Не говоря уже, чтобы помыслить о чем-то большем. …Вырвавшийся из груди вздох перешел в беззвучный стон. Ларс врал сам себе. Думал он часто, даже испытывая приливы мучительного стыда после. Каково было бы почувствовать под ладонями гладкость смуглой кожи, сухие жесткие мышцы, попробовать на вкус прихотливо изогнутые губы… Об остальном он старался даже не мечтать. Потому что слишком тяжело и все равно никогда не сбудется. Они слишком разные. Даже будь Шати женщиной, Ларс не рискнул бы лечь с ним в постель. Ничего хорошего из этого не выйдет. Он его просто сломает. Писк коммуникатора разорвал привычную круговерть невеселых мыслей. Ларс подскочил, нажимая кнопку приема. - Свенг, ты мне нужен. Ларсен заставил себя неспешно подняться и выйти из чайной, не пугая немногочисленных посетителей. Даже не принимая во внимание слишком ровный, лишенный эмоций тон напарника, он понимал, что случилось что-то очень плохое. По фамилии Шати звал его крайне редко. В голове роились предположения одно страшнее другого, пока Ларс пересекал улицу. Шати стоял в тени стены, окружающей генеральский особняк, и расслабленность его позы обманула бы случайного прохожего, но не знающего его большую часть жизни напарника. - Что?.. – взгляд Ларса лихорадочно метался по скованной внутренним напряжением фигуре, отыскивая возможные травмы. Видимых повреждений не наблюдалось, но это не слишком успокаивало. - Генерал Крейг мертв. Губы Шати кривились и дергались, словно он сдерживал слезы. Все было действительно плохо. Потому что Шати был взволнован и напуган. По-настоящему. - Расскажи, что случилось, - попросил Ларсен, немного понижая голос, заставляя напарника сосредоточиться на нем. - Это не я… - Я не говорю, что ты. Просто факты. Шати глубоко вздохнул, на мгновение прикрывая глаза. И заговорил размеренным механическим голосом, каким отчитывался начальству о проведении миссий. По мере повествования Ларс чувствовал, как по позвоночнику расползается мерзкий холодок, медленно замораживая внутренности. - Повтори, - попросил он, хотя надежд, что расслышал неправильно, не осталось. - Он распаковал послание, подтвердил получение, - послушно отчеканил Шати. - Попросил подождать пару минут и вышел. Когда он не вернулся через пятнадцать стандартных минут, я обратился к домовому искину с запросом покинуть помещение. Генерал Крейг обнаружился в коридоре без признаков жизни. Пульс не прощупывался, на лице гематомы. Я подал экстренный сигнал в медицинскую службу и … - Гематомы в виде темных полуколец на щеках и шее? – уточнил Ларс. - Да. При чем тут?.. - Покажи глаза, - Ларс понял, что делает, уже обхватив острый подбородок напарника и заставляя запрокинуть голову. - Свенг, ты точно чай пил, пока меня ждал? – вопреки ожиданиям Шати перенес осмотр без особых возражений. - Точно. Возвращаемся на корабль. Быстро, - Ларс готов был тащить напарника на руках, лишь бы добраться скорее до космодрома. В голове с тревожным тиканьем включился хронометр, времени оставалось все меньше. - Ты объяснишь, в чем дело? Нам вообще-то нужно дождаться медиков и полицию, - напомнил Шати, приноровляясь к широкому шагу Свенга. - Никто не приедет. В течение двух-трех часов в этом поселке живых уже не будет. - Стоять! – техничный тычок под ребра заставил Ларсена подавиться воздухом и немного притормозить. - Давай так. Мы идем к космодрому, а ты в двух словах излагаешь ситуацию. - Генерал Крейг умер от инфекции. Синяя или гемморагическая лихорадка – высокозаразное инфекционное заболевание с летальностью 98% и коротким инкубационным периодом, - сухие строки из учебника стояли перед глазами, издевательски чернея буквами. – В случае своевременного введения сыворотки летальность снижается до 20%. - Сколько у нас осталось времени? Ларс всегда любил в напарнике эту черту – максимально концентрироваться на текущей ситуации, отметая в сторону эмоции. - Час-полтора. Как себя чувствуешь? Тошнота, озноб, ухудшение зрения? Шати замедлил шаг, вслушиваясь в себя и отрицательно помотал головой. - Ничего такого. Ты уверен, Ларс? - Уверен. Я уже видел такое, - Свенг пытался связаться с космопортом, но все запросы на взлет оставались без ответа. - Попробуй на «горячей» частоте, - посоветовал Шати, наблюдая за попытками напарника. – В крайнем случае стартуем без разрешения и отправим сообщение спас-службе. О космического размера штрафах, карантине и выговоре от начальства оба сейчас старались не думать. - Иди на взлетное поле. Я заскочу в здание управления, - Шати раздраженно одернул прозрачное безобразие, хищно покосился на куртку Ларса и скривился, видимо, отметая мысль об экспроприации одежды. – Не могли же они все перемереть за несколько минут. Взвывшая тревожная сирена послужила своеобразным ответом на последнюю реплику. - Не думаю, что в этом есть смысл, - заметил Ларс. Шати цыкнул и припустил вперед. Вернулся он с совершенно непроницаемым выражением лица. С таким же Ларсен созерцал закрытые на кодовый замок ворота охранного периметра космопорта. - В спас-службу сигнал подавать уже не нужно, - отчитался о результатах своего визита Шати. – У нас нет времени искать коды доступа. - Нам их никто не выдаст, - Ларс криво усмехнулся. – Можно пойти в обход. - Предлагаешь взломать систему безопасности космопорта? – предложение Шати скорее воодушевило, чем ужаснуло, судя по заблестевшим глазам. Или у него начиналась лихорадка. - Предлагаю воспользоваться терминалом для обслуживающего персонала. На таких планетах его никогда не держат закрытым. Путь через здание управления космопортом занял еще двадцать минут. Шати дистанционно готовил корабль к взлету, благо курьерский канал связи не зависел от местных ретрансляторов. При виде первого мертвеца Ларс испытал короткий приступ забытой вроде бы паники. Мужчина в форме обслуживающего персонала лежал в дверном проеме, наполовину в коридоре, автоматическая дверь жужжала в тщетных попытках закрыться. Темно-синие характерные отметины на щеках и шее отмели последние сомнения, из-под приоткрытых век и из носа еще сочилась кровь – мужчина умер недавно. - Эй, не вздумай отключаться, - голос напарника перебил завывания под сводом черепа. Шати смотрел требовательно и сердито, пряча тревогу за грубостью. – Серьезно, Ларс, я не дотащу тебя до корабля. Ларс смотрел в глаза напарника, в темно-зеленые глаза с пятнышками кровоизлияний в уголках, и слышал призрачный свист ледяного ветра и предсмертные хрипы. Железистый запах крови забил ноздри, заставляя желудок спазматически сокращаться. - Эй-эй, Ларс, - стоящий напротив Шати сжал его запястья, нажимая на активные точки. – Дыши глубоко и медленно. Сейчас не время расклеиваться. Свенг опустил веки и усилием воли закрыл внутри себя дверь в прошлое. Такое не повторится. Они доберутся до корабля, там есть вакцина. Шати физически полностью здоров, у него все шансы благополучно перенести экстренную вакцинацию. Энергично помотав головой, Ларс открыл глаза. - Порядок? - Порядок. Извини. Предположения насчет терминала для обслуги космопорта подтвердились – на Перекрестке никто не заморачивался соблюдением большинства рабочих протоколов. Внезапно одолела злость. Сколько раз халатность становилась причиной трагедий? Сколько еще раз людям должно врезать промеж глаз очередной масштабной аварией, пандемией или вражеским вторжением, чтобы до них дошло – правила придумали не идиоты для бессмысленного усложнения жизни. Обтекаемая капля их космолета выделялась блестящими полированными боками на фоне нескольких потрепанных временем и метеоритами транспортников и кораблей вольных торговцев. Шати успел убрать маскировку, перебрасывая максимум мощности на двигатели. По трапу Ларс поднялся, неся напарника на плече – благо Лиаш весил не больше подростка. Тело действовало словно механизм с заранее прописанной программой. Запустить протокол ускоренного старта, задать бортовому искину расчет маршрута. Отнести Шати в каюту, снять рубашку и зафиксировать на койке. Осторожно вскрыть аптечку, заправить инъектор и ввести сыворотку в сонную артерию. Выждать три минуты на случай спонтанных аллергических реакций. Проверить, чтобы фиксирующие ремни не перекрыли кровоток. Ларс закрепил на груди напарника датчик сердечных сокращений и «паучок» кардиоводителя. У них на борту не было полноценной медицинской капсулы и, тем более, реанимационного модуля. Вены на шее Шати потемнели, кожа в месте введения сыворотки воспалилась и вспухла. Сам он был без сознания, дыша неглубоко и часто, но Ларс знал, что через какое-то время напарника начнет мучить сменяющие друг друга приступы жара и озноба. Мелодичная трель искина возвестила, что курс проложен и для выхода в гипер требуется присутствие пилота. Перед тем как занять место перед пультом управления Лар позволил себе единственную вольность – убрал со лба Шати волнистую ядовито-синюю прядку волос, прикасаясь бесконечно осторожно, словно к хрустальному цветку Калисеи. Фиксаторы кресла обняли надежной хваткой, перед глазами развернулась голографическая карта. Погружаться в «поток» было почти облегчением и одновременно пыткой. Искину нужен человек, чтобы не заблудиться в бесконечном стремлении к совершенству, к идеальному маршруту. Слушая призрачный шепот борткомпьютера можно на время отрешиться от балансирующего на грани Шати, не видеть красивого лица, изуродованного подкожными кровоизлияниями, и не думать о собственном бессилии помочь еще чем-либо любимому человеку.

***

Чересчур яркий свет в палате раздражал глаза, так что даже читать или смотреть голофильмы не было желания. Ларс вытянулся на короткой для него койке, накрывая лицо подушкой. Неделя прошла с того момента, как они приземлились на ближайшей базе МГКС. Люди в костюмах высшей биологической защиты унесли Шати, а Ларсена препроводили в закрытую палату, вежливо и непреклонно игнорируя заверения, что ему помощь не требуется и заболеть он не может. Столь же вежливо его попросили не сопротивляться стандартной процедуре и не вынуждать медиков пользоваться средствами усмирения буйных пациентов. Стиснув зубы, Ларс сдался, добросовестно выполняя все процедуры и предписания. Дополнительное психиатрическое освидетельствование и так маячило на горизонте – ему подвергали всех курьеров, побывавших в опасных для здоровья и жизни ситуациях. Тиская подушку со специальным гипоаллергенным наполнителем, почему-то пахнущим мокрой собачьей шерстью, Ларс напоминал себе, что нужно радоваться. Еще пару сотен лет назад корабли с зараженным экипажем не принимал ни один космопорт. В лучшем случае, бедолаги заканчивали жизнь в секретных бактериологических лабораториях, в худшем – корабль со всеми находящимися на борту отбуксировали в гравитационное поле ближайшей звезды. Хотя, смотря какой исход считать худшим. От Шати не было никаких вестей, единственное, что Ларсен знал – он жив. До этого сообщения бесстрастные медики снизошли на третий день, видимо прикинув, что проще ответить, чем тратиться на транквилизаторы для огромного норда, буде он впадет в буйство. Резко выдохнув, Ларс отбросил подушку и принялся мерить шагами палату. Внутри медленно, как варево под плотно закрытой крышкой, закипало раздражение. Бесило все - яркий свет, стерильная белизна стен и предметов обстановки, короткая жесткая койка, необходимость терпеть постоянные осмотры и ходить в туалет только ради анализов. Невозможность увидеть Шати. Несмотря на хорошее питание и вежливое обращение, Ларс чувствовал себя заключенным комфортабельной тюрьмы. Он не заметил, когда его жизнь настолько тесно переплелась с жизнью Шати Лиаша. Собственно, нечему удивляться – за последние двенадцать лет они провели порознь считанные месяцы. Ларс никогда не задавался вопросом, что побуждает напарника раз за разом отказываться от переводов или выбрать более подходящего компаньона. Курьеры работают парами, но никто не запрещает менять напарников. Зато знал, как часто это Шати советовали. Да, их совместные миссии отличались высокой эффективностью, они оба не боялись риска и могли доставить послания хоть в богами забытое поселение на краю галактики, хоть в зону боевых действий, но Лиаш никогда не жаждал славы и не страдал честолюбием. Наверное, корень проблем все же заключался в Ларсене. Он не был контактным, не стремился к общению и не угождал начальству. А Шати медленно исподволь проник в его личное пространство, в мысли, как попавшая в кровь неизлечимая зараза, способная разрушить даже близкий к идеальным параметрам организм. Пригребая обратно вонючую подушку в надежде немного поспать, Ларс загадал открыть глаза и увидеть Шати. В сне виделось странное. Шати, затянутый в черную форму с серебряными аксельбантами, в высоких шнурованных ботинках, с непривычно строгим выражением лица. Военная короткая стрижка сделала старого друга кем-то незнакомым, зеленые глаза взирали так требовательно и властно, что захотелось вытянуться по струнке, как новобранцу при виде командира. Смысл выражения об осторожности в загадывании желаний Ларс осознал сразу по пробуждению. За полупрозрачной стеной палаты действительно стоял Шати. И, судя по побелевшим крыльям носа и плотно сжатым губам, был очень зол. Ларсен подхватился с кровати, жаждая узнать, как самочувствие друга, и кто успел разозлить его с утра пораньше. - Через два часа тебя выпишут, - скупо ответив на приветствие, Шати сложил руки на груди, становясь похожим на себя из сна. – И я очень надеюсь, что ты доживешь до этого момента, никуда не вляпавшись. Растерянно покивав в спину резко развернувшегося на пятках напарника, Ларс вернулся на койку и попытался сосредоточиться на недочитанном романе. Странное пожелание и поведение Шати он до поры решил не анализировать. Надежнее задать вопрос при встрече. Роман был скучным и вызывал недоумение, для каких высоких целей в библиотеку лазарета включили чтиво для одиноких озабоченных женщин. Выслушав рекомендации врачей, поставив с десяток подписей и закрепив на левом запястье браслет, контролирующий состояние организма, Ларс получил ключ от комнаты на основной базе и отправился вселяться. Комната ожидаемо оказалась тесной и стерильно-безликой. Невозможность нормально развернуться, чтобы что-нибудь не снести в этой клетушке была одной из причин, почему Ларсен не любил задерживаться на базах. Во второй признаваться было стыдно, ибо называлась она тщательно скрываемой, прямо-таки детской ревностью к напарнику, вечно подвергающемуся атакам жаждущих пообщаться и пофлиртовать коллег. Сгрузив в шкаф выданную смену белья и комплект стандартного обмундирования, Ларс замер посреди комнаты. Озарение пришло внезапно и ударило по затылку, вызвав кратковременный писк в ушах, как при перепаде давления. Он сам постоянно отказывался от предложений Шати сходить куда-нибудь развеяться в увольнительной, ворчал на дружеские подколки и попытки других курьеров познакомиться поближе. Наверное, напарнику действительно было скучно с таким мрачным нелюдимым типом. Во время гигиенических процедур, включающих удаление с подбородка клочков рыжеватой растительности, отрастающей вместо нормальной бороды, Ларс достиг высшей точки катарсиса. Осталось дождаться прихода Шати и, наконец, поговорить нормально. Так, чтобы напарник его понял. Вид воздвигшегося в дверном проеме гордого сына Седона начисто оторвал крылья надежде на конструктивный диалог. - Ты все еще зол, - заметил Ларс, подавляя желание сделаться маленьким и неприметным под взглядом горящих опасной зеленью глаз. Видит Снежный Старец, он предпочел бы встретиться с голодной волчьей стаей, чем с таким напарником. И разница в росте никакой роли не играла. - Я в ярости, - подтвердил Шати ровным тоном. - Могу я узнать причину? – Ларс осторожно сместился к столу, чувствуя себя мышью перед кошкой-садисткой. - Причину? - в голосе напарника прорезались опасные нотки. – Изволь. Мой бессменный на протяжение гребаной тучи лет напарник нарушает все мыслимые и немыслимые предписания, рискуя своей жизнью в экстремальной ситуации. Игнорируя приказ начальства, которое, к счастью, списало эту ебанину на шоковое состояние. В одиночку ведет корабль, рассчитанный на двух пилотов через нестабильный гиперканал, не иначе, как надеясь сжечь остатки мозгов в «потоке». И, - Шати практически рычал, издавая слишком низкие для такого изящного тела звуки. – Апофеоз всего вышесказанного – этот идиот, считающий себя бессмертным, не делает себе вакцинацию от смертельно опасной инфекции. Что, Ларс, есть еще вопросы, почему мне так сейчас хочется съездить тебе по твоей большой безмозглой голове? В голове Свенга, вопреки оскорбительному предположению напарника, мысли метались на второй космической скорости, формируя достойный ответ и отбиваясь от всплесков радости по поводу явного беспокойства Шати о его самочувствии. - Не дотянешься, - выдав самый абсурдный из вариантов, Ларс осознал, что именно сказал и решил, что бегство в ванную будет не актом трусости, а самозащитой. Шати прянул вперед с такой скоростью, что практически превратился в размытую полосу. Из-за болезненного удара под колено потолок начал куда-то заваливаться, а пол распахнул жесткие объятья. Сверху навалилась небольшая, но явно агрессивная тяжесть, фиксируя бедра и вцепляясь в футболку на груди. - Да что ты говоришь!       Открыв глаза, Ларс встретился взглядом с Шати и пожалел, что не приложился головой сильнее. Напарник весь вибрировал от злости, словно сквозь него пропускали ток. Белые волосы, отмытые от «кислотной» красоты, дыбились, как шерсть взбешенного кота. Посмотрев на седонца внимательнее, Ларсен понял две вещи. Если он сейчас засмеется, Шати его прикончит. И если напарник продолжит ерзать на нем, причин для убийства у него станет на одну больше. Ларс закрыл глаза и начал считать вдохи и выдохи, пытаясь взять физиологические реакции тела под контроль. - Эй, Ларс. Ты что, таки отбил окончательно черепную кость? – хватка на груди ослабла, в отместку Шати проехался по всем чувствительным местам, видимо, в попытке заглянуть в лицо. – Ларс?.. - Все нормально, - сглотнув пересохшим горлом Свенг продолжил бессмысленные дыхательные упражнения, на которые некоторым частям тела было наплевать. – Прости. Не хотел тебя пугать. - Кто сказал, что я испугался? – теплая тяжесть насмешливо фыркнула, умащиваясь поудобнее, и спросила совсем другим тоном. – Вот объясни мне, Ларс, почему ты так себя ведешь? Зачем этот героизм? На Фиджи, и сейчас снова… - Я не мог заболеть. Я иммунок, - чувствуя безмолвное замешательство напарника, Ларс счел нужным пояснить. – Мне было восемь лет, когда моя семья и почти весь наш поселок умерли в течение нескольких часов от синей лихорадки. Кроме меня выжило еще два человека – соседская девчонка на пару лет младше и старик-охотник. Мы тоже заболели, но к прилету спасателей практически побороли инфекцию. И приобрели пожизненный иммунитет. А на Фиджи я не рисковал ничем, кроме репутации и оплаты за одну миссию. Тяжелый вздох Шати Ларс ощутил всем собой. - На Фиджи и я ничем особо не рисковал – пока вы прибыли с полицией, я вынес половину притона. Про иммунитет тоже понятно. Но это ни хрена не объясняет. Зачем было прыгать через гипер, рискуя превратиться в овощ? Можно было задраить люк и переждать, пока меня попустит от сыворотки. - Я испугался, - признался Ларс полушепотом. – Сыворотка сама по себе опасна, а ты… - Заканчивай уже, - тон Шати стал ядовитым, колким. – Маленький и хрупкий, да, Ларс?! Думаешь, если вымахал огромным, как снежный медведь, можешь опекать меня? Так мне оно нахер не сдалось. Мы учились вместе, уж ты-то должен знать… - Я люблю тебя. Судя по ощущениям, Шати закаменел в одной позе и даже дышать на время перестал. Ларс рискнул открыть один глаз, предпочитая видеть лицо напарника в гипотетически последние мгновения своей жизни. На его памяти седонец весьма агрессивно реагировал на знаки внимания со стороны мужчин. Шати смотрел куда-то поверх его головы с выражением крайнего шока на лице. -Давно? – от мертвого пустого голоса сердце, презирая законы физики, потяжелело на тонну и оборвалось. Ларс неловко улыбнулся половиной рта. - Наверное, всегда…        Поднялся Шати осторожно и медленно, словно находился рядом с активированным взрывным устройством. Свел брови на переносице и открыл рот, готовясь вынести окончательный приговор глупому курьеру Ларсену Свенгу. Писк больничного браслета прозвучал как отсрочка. - Никуда не уходи, - приказал Шати, подтверждая вызов. – Я скоро вернусь. Полежав еще пару минут после того, как бесшумно закрылась дверь в комнату, Ларс встал на ноги, чувствуя себя тяжелым и неуклюжим, как списанный транспортник. Надо же было так виртуозно все прохерить. Почему разрешить конфликт в замызганом баре какой-то орбитальной станции, или договориться с местными властями или выбить ускоренно пропуск на транспортном узле получается, а в разговорах с Шати он вечно ухитряется сморозить что-то нелепое. Будто связь между языком и мозгом отключается. Привычка анализировать все происходящее играла дурную шутку, подкидывая сценарии дальнейших событий. От нереально оптимистичных, в которых фигурировали Шати, в меру жесткий матрас, поцелуи и не только, до отвратительно пессимистичных, где тот же Шати возвращается, чтобы сообщить о нежелании больше работать с напарником-извращенцем. Захваченный круговоротом нелегких дум, Свенг пропустил обед. Картины вероятного будущего прокручивались перед глазами хаотичной нарезкой, в конце концов, он сам уже не мог понять, какой сценарий его пугает больше. Появился Шати, когда Ларс уже устал волноваться и прилег на койку, надеясь не проломить во сне хлипкую стенку и не проснуться в соседней комнате. Пребывающий в легкой дреме Свенг почувствовал, что на него смотрят, и по отработанной схеме приоткрыл один глаз. В приглушенном освещении белые волосы напарника казалось, слегка светились, как нимб у ангела на виденной однажды старой картине. Вот только глаза были совершенно не ангельскими. Под тяжелым немигающим взглядом становилось не по себе. Посчитав желание закрыть глаза и прикрыться одеялом совсем уж недостойным и детским, Ларс приподнялся на локтях. Он не знал, что сейчас говорить, да и стоит ли. Все уже было сказано. Осталось выслушать Шати. - Успел себя накрутить? – Шати улыбался с мягкой укоризной. – Выглядишь так, будто готов прыгнуть в гипер без корабля. - Я… - Ты, - подтвердил напарник с серьезным кивком. – И когда собирался признаться? Скорее всего – никогда, да? Промычав что-то невразумительное, Ларсен помотал головой. Непонятный разговор в полутьме комнаты, общая атмосфера напоминали странный сон. Дальнейшее только укрепило Свенга в мнении, что он уснул или бредит. Шати сел на край койки, потянулся навстречу ленивым грациозным движением. Ларс все-таки закрыл глаза, впитывая кожей осторожные, даже робкие прикосновения к лицу, прохладу медленно скользящих по вискам, по щекам, невесомо касающихся губ пальцев. Шати будто изучал его вслепую. - Почему, Ларс? Отвечать было сложно, однако необходимо. Потому что Ларс знал, что Шати не терпит невыясненных вопросов. - Не хотел тебя беспокоить. Ты не проявлял интереса к мужчинам, любые знаки внимания с их стороны тебя бесили, я видел, - Свенг решительно сжал кулаки. – Я не хотел потерять тебя и нашу дружбу. Тихий смех прошелестел рядом с ухом. Шати смеялся, неостановимо, с каким-то нервным всхлипыванием, уткнувшись лбом в его плечо. Потом отстранился, проведя ладонью по лицу, будто снимая невидимую маску, посмотрел в глаза. - Мы оба безнадежны, Ларс. - Почему? - Потому что то же самое я думал о тебе чуть ли не с момента нашего знакомства. Ларсен недоверчиво хмыкнул. - Ну, со мной парни уж точно не заигрывали. - Да до тебя просто флирт доходит хуже, чем до белого медведя твоей родины, - Шати внезапно разозлился. – Знал бы ты, сколько сил я потратил, чтобы не прирезать в темном переулке пялящихся на тебя в каждом гребаном баре, на каждой гребаной базе. А ты вечно смотрел сквозь с хмурой рожей, будто все вокруг тебя достали и хочется сбежать. И я больше всех. Ларс беспомощно пожал плечами, не представляя, что ответить на гневную филиппику. Что он боялся посмотреть прямо на единственного важного человека, потому что он сразу все поймет? Что действительно неуютно чувствует себя в окружении большого количества людей? Что ему и сейчас страшно, ведь предложить Шати он ничего не может, кроме ненужной и неуместной защиты? Теплые сухие губы прижались к губам, разрубая цепь мыслей. Шати целовал мягко, без напора, почти не размыкая губ. Дразня и спрашивая разрешения. Отключая разум близостью недостижимой грезы. Ларс не понял, когда они успели вцепиться друг в друга. Он практически затащил Шати на себя, неумело тычась в жесткие губы, забывая делать вдохи, пока не закружилась голова. Шати ерзал сверху, снова напоминая кота, пытающегося комфортно устроиться на слишком большом хозяине. Вот только к котам Ларс, слава глубокому космосу, не испытывал таких желаний, которые пробуждал в нем напарник. Шати прикусил его нижнюю губу и скользнул языком в рот, вызывая легкую щекотку. Хотелось обнять его сильнее, вжать в себя, умоляя, чтобы чудесные ощущения не прекращались. Небольшая наглая ладонь пробралась под футболку, поглаживая бок и живот. Шокированный, дезориентированный стремительным развитием событий Ларс вдруг застыл, убирая для надежности руки от источника соблазна. Как он мог настолько забыться?! Совсем одурел от свалившегося счастья. Накатившая горечь разочарования смыла эйфорию, захотелось провалиться сквозь кровать и несколько этажей базы и повыть о своей несчастной судьбе. - Я слишком спешу, да? – Шати понял его реакцию по-своему, отодвинулся, держа руки на виду. – Прости. Меня совсем сорвало от радости… Ларс?.. - Ты меня прости, - выдавил Свенг, прикрывая ладонью пылающее лицо. Как же стыдно и обидно. – Мы не можем… Судя по тому, что давящая на бедра тяжесть не исчезла, Шати не впечатлился и ждал объяснений. - С этого места поподробнее, - самообладание напарника вызывало зависть, возбуждение выдавало только немного учащенное дыхание. – Не можем по религиозным соображениям, для тебя неприемлема такая форма взаимоотношений или в силу иных неизвестных мне причин? - Мы слишком разные… Я боюсь потерять контроль и сделать тебе больно, - Шати смотрел на него, спокойно ожидая ответа, и Ларсу казалось, что он сейчас сгорит и рассыплется пеплом под этим пристальным взглядом. - Ларс, ты девственник? - Вирт-партнеры считаются? – по ощущениям Ларсен уже догорел до кучки золы. Покачав головой, Шати снова улегся на него, упираясь в грудную клетку острыми локтями. - Единственная причина для того, чтобы я сейчас оторвался от тебя - ты сам не хочешь продолжения. Одно слово, Ларс, и я все прекращу, - Лиаш практически выдохнул последнюю фразу, обдавая теплым дыханием пересохшие губы. – Но, учти, я отлично распознаю ложь. Ларсу хотелось сдаться, поверить в искушающие речи. Но нельзя. Шати всегда был немного безрассудным, любил рисковать. Ему придется взять на себя роль голоса разума. - Не молчи, Ларс, - Шати снова положил голову ему на плечо, шепча куда-то в шею. – Мы знаем друг друга прорву лет. Скажи, что тебя беспокоит, и решим проблему вместе. Родной голос подтачивал решимость, туманил разум. В самом деле, чего он боится? Шати же не ребенок и не хилый гражданский. В крайнем случае, можно предложить напарнику связать его или приковать руки к спинке кровати, чтобы ничего не сломать ему в порыве страсти. Мысль о связывании обдала волной жара, заставляя напрячься всем телом. - Я прямо чувствую, как меняется ход твоих мыслей, - промурлыкал Шати, легко проводя ладонью по животу и ниже. Ларс подавился вздохом и невольно двинул бедрами навстречу. Ему так хотелось, чтобы Шати приласкал его, хотелось снова целоваться до щекотки, чувствовать тяжесть напарника на себе. - Я не знаю, как поведу себя в такой ситуации, - говорить внятно с рукой, пробравшейся под пояс штанов, становилось все сложнее. – Не обижайся, но я действительно сильнее физически и плохо контролирую себя, испытывая сильные эмоции. - Язык же ни у тебя, ни у меня не отнимется, чтобы сказать, если что-то пойдет не так. Я тебе доверяю. Шати продолжал свою подрывную деятельность, прикасаясь мягко, и в тоже время настойчиво. И Ларс отпустил себя. Пригреб напарника ближе, провел ладонью вдоль узкой спины от поясницы к плечу, сминая тонкую ткань футболки, зарылся носом в пахнущие хвойным шампунем волосы. Шати счастливо выдохнул и полез целоваться. Поцелуи явно нравились им обоим, Ларсен учился на ходу, отвечая неумело, но с полной самоотдачей. - Поднимись, - попросил Шати, подергав его за футболку. – Хочу раздеть тебя и рассмотреть в подробностях. Заливаясь краской, Ларс приподнялся и стянул одежду, путаясь в рукавах и едва не оторвав себе ухо. Под хищный и полный восхищения взгляд напарника хотелось подставиться, хотелось спрятаться. Рядом с Шати словно слетали все установки, превращая его в смущенного подростка. Горячие губы коснулись середины груди, шершаво мазнули по ставшей слишком чувствительной коже. - Красивый… Как же давно хотел вот так… - горячечный шепот затекал в уши, Шати хаотично целовал и прикусывал, гладил двумя ладонями, будто хотел захватить как можно больше Ларса одним движением. Язык прошелся по ключице влажной дорожкой, и Ларс издал высокий задыхающийся стон, запрокидывая голову. Было безумно приятно и стыдно. Шати доставлял ему удовольствие, пока он сам валялся бревном. - Скажи, что мне для тебя сделать? – лучше спросить прямо, не доверяя теоретическим знаниям. Шати не обидится и не будет смеяться. - Позволь мне тебя распробовать, - растрепанный, с покрасневшими губами, напарник являл собой лучшую в мире картину. Не удержавшись, Ларс запустил пятерню в белые волосы, оказавшиеся жесткими и влажными от пота, погладил большим пальцем висок с бьющейся жилкой. Он позволил бы Шати все, чего тот захотел от него. Он тоже доверял. Поцелуи переместились ниже, кружным путем обходя ямку пупка, мучительно медленно приближаясь к самой жаждущей части тела, заставляя мышцы живота судорожно сокращаться. Штаны уже напоминали пыточное приспособление. Когда Шати скатился на койку и стянул с Ларса последнюю деталь одежды, вздох облегчения вырвался сам собой. - О-о, большой парень большой везде, - на смущение просто не осталось моральных сил, в глазах Шати светился нездоровый энтузиазм. – Голову мне не оторвешь? Ларс энергично завертел головой, для надежности цепляясь за изголовье кровати, и пропал. Напарник творил с ним что-то прекрасное и страшное, вылизывая член как мороженое, обхватывая губами сочащуюся смазкой головку и тихо урча. От негромких вибрирующих звуков Ларса трясло вместе с койкой, перед глазами вспыхивали хвостатые кометы. Он едва сдерживался, чтобы оставаться неподвижным, не начать подаваться навстречу этому восхитительном рту. А Шати словно задался целью лишить его остатков рассудка, забирая все глубже, сжимая губами выверено правильно. Пластик под пальцами затрещал, Ларс прикусил губу, давя стоны. Было так хорошо, что почти плохо. Шати растолкал его ноги, устраиваясь между раздвинутых бедер. Улыбнулся незнакомой, игриво-пакостной улыбкой и насадился ртом до самого горла, поглаживая согнутым пальцем промежность, мягко нажимая за яйцами. Ларса будто высоковольтным разрядом прошило. Он успел только зажать ладонью рот, не давая вырваться крику, и кончился. Шати и не думал отпускать, сглатывая, вытягивая душу вместе с оргазмом. Перед глазами потемнело, внутренности сжались, как при тройной перегрузке. - …Чувствительный, - шепот над ухом и разнеженные поглаживания по груди привели в чувство. Шати прижимался к нему, успев когда-то раздеться до белья, бесстыдно демонстрируя силу своего возбуждения. – Ты чудо, Ларс. Никому не отдам. «Не отдавай, - промелькнуло в голове. - Все равно больше никому даром не сдался». Подняв весящую тонну руку, Ларс обнял Шати, благодарно целуя натертые припухшие губы. Чувствовать свой вкус было странно и неожиданно возбуждающе. Ларс повернулся на бок, прижимая напарника к груди, рассеянно водя ладонями по спине. У Шати была гладкая, практически лишенная растительности кожа и сухие напряженные мышцы, острые лопатки и ключицы и сильные руки, до синяков сжимающие плечи. Неторопливо лаская напарника, Ларс понял, почему вне миссий Шати предпочитал одежду закрытых фасонов из плотной ткани. Он оказался очень чувствительным, открыто и жадно реагировал на прикосновения, постанывая и притираясь к бедру Ларса твердым членом. Желание вернуть удовольствие, сделать Шати так же хорошо, как было ему недавно, подталкивало к экспериментам, заставляло действовать смелее. Ларс выглаживал тихо мурлычущего напарника, дурея от того, что ему позволяют трогать это совершенство своими грубыми ручищами, от доверчивой открытости. Избавляя Шати от остатков одежды, он чувствовал себя, словно разворачивает самый желанный в жизни подарок. Волосы в паху у Шати были такого же серебристо-белого цвета, как на голове, впечатляющего размера для такого изящного парня член прижался к животу, подтекая смазкой. Рот наполнился слюной, желание попробовать Шати на вкус, довести до невменяемого состояния охватило внезапно и остро. Словно давняя жажда, к которой почти привык, пока не увидел воду. Ларс не пытался впечатлить техникой, он все еще боялся сделать что-то неправильно. Шати неудовольствия его усилиями не выражал, поощрительно вскидывая бедра и постанывая на выдохе. Цепкие пальцы вплелись в волосы на затылке, поглаживая и направляя. Ларс подчинялся, помогая себе рукой и стараясь дышать через нос. Выдохнув особенно сладкий стон, Шати приподнялся и подергал его за волосы настойчивее. - Притормози… Эй, Ларс. - Что-то не так?.. – вынырнуть из заполнившего голову тумана получилось не сразу. Ларс оторвался от своего увлекательного занятия, вопросительно взглянул на Шати. – Я что-то сделал неправильно? - Все класс, - ладонь напарника пригладила волосы, скользнула по щеке, пальцы ласково коснулись губ. Плохо соображая, Ларс обхватил губами эти пальцы, втянул в рот. Он больше не мог не касаться Шати. Даже если на базу сейчас рухнет метеорит, разнося все к волчьей матери. – Что ж ты творишь?.. Ларс, черт… За такой взгляд Ларсен готов был отдать полжизни. Шати смотрел жадно и удивленно, будто видел нечто совершенно неожиданное, и оно ему очень нравилось. - Послушай, Ларс, - Шати мягко отнял пальцы, сел на койке, заставляя сфокусироваться. – Хочешь сделать все по-взрослому? - По-взрослому? – Ларсу казалось, что до сего момента они и так занимались совершенно не невинными вещами. – То есть… Мозг взорвался калейдоскопом искушающе-прекрасных картин, и завис от перегрузки. - Именно, - похоже, мысли напарника для Шати особым секретом не являлись. Или у Ларса было все на лице написано. – Если настаиваешь, можем сначала сходить на свидание, как приличные люди. На свидание Ларсену не хотелось. Уж точно не сейчас. Поработать над своей социализацией можно и потом. Можно сказать, что свидание у них длится уже добрый десяток лет – все равно никого, ближе Лиаша, у Свенга не было. - Хочу, - Ларс облизнул враз пересохшие губы. – Только я теоретик. - Не волнуйся. Я помогу, - Шати успокаивающе похлопал по плечу и свесился с койки, шаря по карманам сброшенной формы. При виде тюбика прозрачного геля и упаковки презервативов у Ларса кровь снова прилила к лицу. Шати шел к нему, рассчитывая на подобный исход. Готовился заранее. Хотел его. На этой мысли Ларс снова завис, мучительно подбирая слова. Как спросить, чего именно хочет от него напарник? Как о таком вообще договариваются? - Кто кого? – Шати решил облегчить его страдания, раскладывая добычу возле подушки. - А ты как хочешь? – Ларс собирался передать инициативу более опытному напарнику. Он не спрашивал и не желал знать, где и с кем Шати приобрел этот опыт. Сейчас они вместе, и хорошо, что хоть один из них знает, что делать с живым человеком в постели. - Как хочу…, - томно протянул Шати, снова улыбаясь, будто задумал очередную шалость. Мягко толкнул Ларса в грудь, заставляя улечься на спину, и предупредил. – Лежи, я сам все сделаю. Шати оказался жестоким – лежать неподвижно, глядя, как он седлает бедра и прогибается в пояснице, заводя за спину смазанные пальцы, было утонченным издевательством. Трогать руками Свенгу никто не запрещал, и он благоговейно гладил костистые плечи, грудь, обводил пальцами заострившиеся темные соски, разведенные бедра, наблюдая, как смуглую кожу Шати подсвечивает темный румянец, как тот тяжело дышит открытым ртом, словно в комнате не хватает воздуха. Не удержавшись, провел кончиками пальцев по пояснице до места, где двигались уже два пальца. Шати заныл на одной ноте, крепче сжимая его бедра коленями. Оттолкнув его руку, потянулся за презервативами, на мгновение прижимаясь всем телом, обдавая жаром. Ларс словно в странном трансе наблюдал за уверенными движениями напарника, разрывающего серебристую упаковку и раскатывающего тонкий латекс по его члену. Сердце стучало где-то в горле, мешая сделать вдох, перед глазами все расплывалось от шпарящего по нервам возбуждения, будто он не кончил десять минут назад. - Готов? – Шати провел по члену скользкой от смазки ладонью, окончательно отключая мозг Ларса, приподнялся и начал медленно опускаться. На Ларса словно обрушился потолок. В глазах потемнело, вся кровь устремилась вниз, к эпицентру событий. Горячая теснота сжала почти до боли, не позволяя распробовать неоднозначные ощущения. Придушенный стон вернул в реальность, разгоняя пелену похоти. Что-то было не в порядке. Шати крупно вздрагивал, на прикушенной губе выступила кровь. Вся его поза, закаменевшие от напряжения, перетянутые мышцы выражали только дискомфорт. Ларса будто ледяной водой окатило, частично гася возбуждение. Нужно немедленно прекратить это. Шати явно больно, нельзя позволить ему причинить себе вред. Шати упрямо попытался насадиться сильнее, упираясь Ларсу руками в грудь и загнанно дыша. - Не надо, - попросил Свенг, пытаясь удержать безрассудного любовника на середине движения. – Пожалуйста, Шати. Тебе же плохо. - Кажется, я немного переоценил свои силы, - прохрипел Лиаш, не делая больше попыток двигаться. – Черт, прости, Ларс… - Все нормально, - Свенг не кривил душой, беспокойство о состоянии напарника пригасило любые желания тела. – Мы можем все прекратить. Или… сделать наоборот. Шати упрямо свел брови, вызывая у Ларса мысленный стон. Он хорошо знал такое выражение напарника, означавшее «сдохнуть, но не отступать». - Нет уж. Отпусти-ка меня. Он вывернулся, ложась на спину и подсовывая под поясницу подушку. - Так будет лучше, - Шати развел колени и подтянул к груди. – Давай, Ларс, не дрейфь. Ларс смотрел на раскинувшуюся перед глазами влекуще-развратную картину со сложными чувствами. Желание никуда не делось – хотеть Шати он будет, наверное, до гробовой доски – однако идея напарника вовсе не казалась «лучшей». Будучи сверху, Шати, по крайней мере, мог его контролировать. Если он забудется, секс вполне может стать травматичным для жаждущего поэкспериментировать седонца. - Ты там маршрут прокладываешь, что ли? – голос с нотками раздражения заставил вздрогнуть. Шати приподнялся, сверкая одним из самых своих недобрых взглядов. – Ларс, если ты сейчас включишь заднюю, клянусь всеми песчаными морями моей родины, я привяжу тебя к этой койке и буду трахать до тех пор, пока она под нами не сломается. - У этой мебели большой запас прочности, - как обычно, волнуясь, Ларс нес чушь. Угроза Лиаша не напугала, скорее вызвала немного стыдное, затаенное облегчение. - У меня тоже, - Шати дернул напарника за отросшую прядь. – Свенг, не заставляй меня краснеть и нести псевдоромантический бред про то, что я готов принять тебя и жажду ощутить твой… - Я понял. Понял, - слушать дальше крайне смущающие речи грозило окончательной потерей рассудка. Ларс наклонился над напарником, опираясь на локти, потянулся за поцелуем. – Не волнуйся, я буду осторожен. Пообещать оказалось проще, чем выполнить – Шати словно задался целью увеличить градус риска, доводя любовника до полного отключения мозгов. Нетерпеливо ерзал на постели, облизывал потерявшие форму губы, дразнил прикосновениями. Помогая себе рукой и зачем-то зажмурившись, Ларс толкнулся, пытаясь попасть туда, куда его так настойчиво приглашали. - Вот так… медленнее… Черт… - Шати поощрительно когтил плечи Ларса, впиваясь короткими ногтями, и ругался на родном языке. У Свенга в глазах колыхался черный, подсвеченный алым туман. Шати оставался безумно тесным, сжимая так, что страшно было двинуться лишний раз. Секс все больше напоминал безумную экзотическую пытку, от которой вроде положено получать удовольствие. Шати тихо заскулил, мелко подавая бедрами, и туман развеялся. Не имея возможности освободить руки, Ларс отвесил себе мысленный подзатыльник. Судя по всему, Шати был не таким опытным, каким хотел казаться. Он всегда действовал излишне напористо, когда сомневался в своих действиях. А теоретические знания иногда стоит применить на практике. Перенеся вес на левую руку, Ларс дотянулся правой до отброшенного тюбика смазки. Откинулся, садясь на пятки, не слушая тихие угрозы. Подышал на пальцы, согревая скользкий гель и приступил к претворению теории в практику. Внутри Шати был горячим и гладким, словно шелковым. Ларс медленно и ритмично двигал двумя сомкнутыми пальцами, расслабляя и смазывая, внимательно отслеживая реакцию на свои действия. В какой-то момент напряженный, как взведенная пружина, Шати разом обмяк, растекся по постели. Входил Ларс медленно, буквально по сантиметру, позволяя привыкнуть. Он готов был терпеть бесконечно, но напарник никогда не обладал такой добродетелью. Выгнувшись, будто в теле у него гораздо меньше положенного человеку костей, Шати закинул ноги ему на поясницу, прильнув всем телом и выдыхая на ухо: - Хорошо… Вот теперь погнали… Воздух в комнате словно кто-то поджег, томная плавность сменилась жаркой круговертью разгоряченной кожи, солоноватых на вкус губ, отбирающих дыхание, сжимающих до синяков пальцев. Шати категорически не желал лежать спокойно, терзая шевелюру Ларса, к которой явно испытывал нездоровое пристрастие, целовал и покусывал губы, тер и пощипывал ставшие чувствительными соски, заставляя Ларса буквально звереть от невозможной смеси похоти и нежности. Оставаясь в относительно пассивной роли, Шати управлял и направлял их взаимное удовольствие. Глядя в его почерневшие от расширенных зрачков глаза Ларс проваливался, сердце частило и сжималось в предчувствии падения. Шати ласкал себя, шептал что-то, не замечая, что перешел на родной язык, и Ларс отвечал ему, интуитивно улавливая смысл. Да, ему тоже очень хорошо. И да, он любит, всегда любил. - Счас сдохну, - выдохнул Шати, запрокидывая голову и жмурясь. - Мне остановиться? – это было бы не легче, чем сдвинуть звездолет голыми руками, однако Свенг знал, что сможет. - Не-е… Хочу сдохнуть счастливым. Туго натянувшаяся внутри струна гудела, тяжелое дыхание и тихие стоны, прикосновения и поцелуи усиливали вибрацию, от которой резонировал каждый нерв. На мгновение Ларс почувствовал себя в «потоке» - тот же синхрон, идеальное ощущение напарника, как части себя и их корабля. Финал пришел вспышкой ослепительной темноты. Шати забился под ним, обнимая, словно хотел задушить, коротко вскрикнул, стискивая внутренними мышцами. Ларс захрипел, жадно хватая воздух. Тело вышло из-под контроля, будто все кости разом расплавились. Сил хватило только аккуратно опуститься на выставленные локти, чтобы не прижать Шати всем весом, а после перекатиться на бок. Нужно было встать и привести себя в порядок. Сходить в душ, забросить в стирку постельное белье, но на движения не осталось внутренних ресурсов. Рядом вяло зашевелился Шати, придвинулся ближе, закидывая руку на бок и тихо вздыхая. - Ты встать можешь? – голос напарника охрип, как после долгого крика. Хотя, почему «как». Ларс испытал кратковременный приступ стыда при мысли, что нашумели они изрядно. - Могу. Наверное, - он мужественно пошевелил пальцами на ногах, потянулся и с кряхтением сел на постели, больше напоминающей арену боевых действий. - Молодец, - похвалил Шати, разбросав руки и ноги по освободившейся койке и щуря глаза, словно сытая песчаная кошка. – Убить готов за стакан воды. - Не надо никого убивать, - Ларса переполняло ощущение глубокого покоя, губы сами собой растягивала улыбка. - Я принесу. Выхлебавший стакан воды Шати ободрился и засобирался в душ, едва не поцеловавшись со стеной по пути – ноги держали плохо, в пояснице простреливало. От аварии спас Ларс, деликатно поймавший напарника под локоть. - Даже не думай, - грозно предупредил Лиаш, не веря честным синим глазам товарища. – Я не девица, чтоб на руках таскать. - И в мыслях не было, - заверил Ларс, палясь вспыхнувшим на щеках румянцем. Встав под душ, Шати приглашающе махнул рукой. В кабинке, не рассчитанной на двух гуманоидов, сразу стало тесновато. Ларс больше смотрел, чем мылся. Горячка желания схлынула, оставив нежность и восхищение. При всей видимой хрупкости Шати был пропорционален, красив совершенной функциональной красотой прирожденного бойца. Легкий костяк, длинные ноги, небольшой упругий зад, ямочки на пояснице, двигающиеся под золотистой кожей лопатки, потемневшие от воды волосы. Напарник сосредоточенно намыливался, слегка откинув голову, словно позволяя рассмотреть себя во всем великолепии. - Потри спину, пожалуйста, - выдернутому из созерцания Ларсу вручили мочалку, Шати уперся ладонями в стену, немного расставив ноги для устойчивости. Минуту назад Ларс пребывал в полной уверенности, что единственным желанием на ближайшие сутки будет выспаться. Однако Шати влиял на его организм как дурманный лишайник. Слишком уж соблазнительно выглядел, доверчиво повернувшись спиной, одетый в редкие клочки пены. Еще и прогнулся в пояснице, сводя лопатки. Можно было бы подойти вплотную, почувствовать запах и тепло разогретого водой тела, легонько прикусить кожу на стыке плеча и шеи, медленно перецеловать каждый выступающий позвонок, спускаясь языком и губами к тем самым ямочкам и ниже… Шати бы разрешил, Ларс был уверен. Выдавив на мочалку новую порцию геля, он осторожно водил по спине напарника. Он видел, как Шати прихрамывал, морщась при любом резком движении. Сейчас лучше взять паузу, отдохнуть и уложить произошедшее в голове. - Твоя очередь, - разомлевший от тепла Лиаш едва сдерживал зевки, но мочалку отобрал резво. Ларс таял под размеренными движениями, вдыхал прохладный аромат мыла, смешанный с их собственным и уговаривал член вести себя прилично. Мочалка где-то потерялась, и Шати гладил его мыльными руками, сминая грудные мышцы, ощупывая бока, скользя по поджимающемуся животу. - Наклонись, - Шати набрал в ладонь шампунь и зашуровал ловкими пальцами в волосах Ларса, вызывая желание замурлыкать. – Не стригись, тебе идет. - Не буду, - пообещал Свенг, с трудом удерживаясь, чтобы не растечься по стене душевой. Спать они завалились, перепутавшись руками и ногами, не найдя сил даже сменить белье. Проснулся Ларс ближе к условному полудню и долго смотрел в потолок, поглаживая улегшегося на него Шати. Он подсознательно боялся пробуждения, боялся утренней неловкости. Они ничего друг другу не обещали. Ритм дыхания Шати изменился, он потянулся, не открывая глаз, потерся щекой о грудь Ларса, щекоча волосами. - Доброе утро. Завтрак или душ? - Процедуры, - скривился Лиаш, сдерживая зевок. – Потом завтрак и тебя. Ларс подавился вдохом, гадая, не послышалось ли ему. Но, судя по азартному блеску в глазах, Шати был абсолютно серьезен. После ежедневного обязательного осмотра, он вернулся в комнату Ларса, молча и угрюмо смолотил принесенный тем обед и подобрел. - Нас не стали штрафовать, - сообщил Свенг, просидевший свободное время в местной информ-сети. - В курсе, - кивнул Шати, допивая вторую чашку кофе. – Заказ мы формально выполнили, остальное не наши заботы. Ларс, мне поступило предложение на перевод. Как ты смотришь на возможность стать «серым ястребом»? Несколько минут Свенг сидел молча, переваривая услышанное. «Серыми ястребами» называли одно из подразделений внешней разведки. Присоединиться к военной элите было неслыханным карьерным взлетом для сироты-выпускника военного училища, не имеющего никакой протекции. - Условия? - Продолжаем работать в МГКС, но подчиняемся непосредственно командиру «ястребов» - Фелиции Гарнер. Дама она страшная, как песчаная буря, за двадцать лет карьеры ни одной проваленной операции, - в голосе Шати слышалось явственное восхищение. – Расширенный соцпакет, в случае ранений при исполнении – лечение и киборгизация в лучших клиниках сектора за счет Конфедерации, бесплатный апгрейд корабельного искина. Оплата… От названной цифры у Ларса образовался временный вакуум в желудке. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. - Что от нас потребуют взамен за эти блага? – излишней доверчивостью Свенг не страдал с детства, а кусок предлагали слишком жирный, чтобы обошлось без подвоха. - Контракт на десять лет без права расторжения, - Шати сосредоточенно смотрел на сведенные кончики пальцев. – Работа в паре, смена напарника крайне нежелательна. И маршруты преимущественно в опасных районах. И еще одно, - Лиаш постучал пальцем по переносице. – У них сквозь пальцы смотрят на любовные связи между коллегами. В груди Ларса потеплело, словно под диафрагмой разгорелось маленькое солнце. Шати думал о их совместном будущем. Пока он рефлексировал, напарник подготовил почву, и теперь смотрит тревожно, выжидающе, явно не уверенный, что не прилетит за самоуправство. - Из меня разведчик, боюсь, так себе, - озвучил свои сомнения Ларс. Шати некультурно фыркнул. - Вот еще. Ты меня за нос водил больше десяти лет, живя рядом. Главаря какой-то самопровозглашенной автономии или торгаша «синей пылью» тем более обдуришь. Да и курсов переквалификации нам не избежать, как кары Матери Клинков. На душе стало легко. Это было глупо и наивно, но Ларс верил – пока они вместе, им под силу что угодно. Эпилог. - Вот какого хрена, скажи на милость?! – Шати кашлял и матерился, вытряхивая на пол рубки управления пыль, бетонную крошку и какие-то неаппетитные фрагменты. – Договорились же – тихо пришли, тихо ушли. Герой хренов. - Пристегнись, - буркнул Ларс, отдавая искину команду на разогрев двигателей. – Кто ж виноват, что начавшийся спонтанно межрасовый конфликт совпал с нашей доставкой? - А кто виноват, что тебя черт дернул организовывать спасательную миссию для гражданских? – ехидно отозвался Шати, подключаясь к искину. – Если нам поджарят задницу, перед капитаном-демоном сам отчитываться будешь. - Да откуда у них возьмется суборбитальная артиллерия? – успокаивать напарника в таком взвинченном состоянии было бесполезно, Ларс сам знал, что налажал. Не фатально пока, но неприятно. Когда при входе в атмосферу их кораблик тряхнуло и повело, Свенг выпрямил спину, готовясь принять свою участь достойно и одновременно не позволить космолету отклониться от курса. - Откуда у них артиллерия, говоришь? – Шати источал сарказм такой мощности, что казалось, по рубке расходятся черные волны. - Ничего, - Ларс просматривал выдаваемый искином отчет о повреждениях. – Готовься, сейчас тряхнет. Умением пилотировать наживую в экстремальных условиях Свенг по праву гордился. Гравикомпенсаторов жалко, только новые установили. - Ты псих. Гребаный псих, - от четверной перегрузки голос Шати звучал слегка невнятно. - Порядок, - Ларс ввел параметры, задал поиск и повернулся к напарнику. – Один прыжок до ремонтной станции и будем как новенькие. Смотри, «Нова-4» ближе всего, дотянем в целости. - Точно псих. А поначалу выглядел таким тихим, - Шати потянулся из своего кресла, убирая с лица Свенга выбившиеся из хвоста волосы. – Но я тебя все равно люблю. - Но капитану Гарнер отчитываться все равно буду я, да? - Само собой, - Шати злодейски усмехнулся. –Не боись, я тебя прикрою. Погружаясь в «поток», Ларс не мог согнать с лица улыбку. Он давно и неизлечимо болен, и совсем не хотел выздоравливать.