Поддаться Искушению

      «Да что с ней такое сегодня? Что творит эта глупая Кошка?» – думал Человек Паук, раскачиваясь на паутине над городом. Он преследовал её уже с четверть часа, и с каждой новой минутой это становилось всё менее забавным. В иное время он с удовольствием поиграл бы с Кошкой, но сегодня перспектива гоняться за ней по Нью-Йорку обмениваясь колкостями, не вдохновляла его.       Как и необходимость исполнять роль Дружелюбного Соседа. Да и почему, собственно, он должен был это делать, если ему никто не верил? Стоило «Daily Bugle» напечатать очередную грязь, как люди вокруг сразу же начинали тыкать в него пальцем, называя вором и обманщиком. И даже те, кто ещё вчера считали его героем и носили одежду с его изображением, не пытались высказаться в его защиту. А если и делали это, то настолько робко и неуверенно, что замолкали, как только кто-нибудь начинал оспаривать их мнение. Люди этого города были слабы. В них попросту не осталось веры в хорошее, и никакой символ уже не мог этого изменить.       Питер понимал, что не должен так думать, что этим он всё равно что предаёт дядю Бена, но ничего не мог поделать со своими мыслями. Они словно и не принадлежали ему больше. Собственный разум предал Паука, выйдя из-под контроля. В результате Питер чувствовал постоянную злость – на Джеймсона, поливающего его грязью, на людей, которые как бараны верили всему, что написано в его паршивой газетёнке, на преступников, которые всё никак не заканчивались, на тетушку Мэй, доставшую его своей гипертрофированной заботой и даже на Мэри Джейн, которая в последние дни безостановочно выносила ему мозг нытьём и капризами.       Впрочем, в данный момент Человек Паук больше всего злился на Чёрную Кошку, которая заставила его гоняться за ней, совершая безумные акробатические кульбиты в попытках не упустить её. Герой и преступница, раз за разом исполняющие один и тот же опостылевший танец. Она убегает, а он – догоняет. Потому что должен поймать. Ведь он герой и должен ловить таких, как она. Однако сегодня Пауку, в кои-то веки, не хотелось быть героем. Наоборот – хотелось не быть им. Поддаться своей тёмной стороне и... немного пошалить. Он с удовольствием уделил бы Кошке несколько ближайших часов, если бы она всё время не убегала от него!       — Эй, сумасшедшая, не делай вид, что не замечаешь меня! – крикнул Паук, взбираясь по стене здания. Кирпичная кладка неприятно скользила под пальцами, но ему удалось добраться до крыши вовремя. Перевалив через ограждение, он успел заметить на противоположном её конце, проблеск серебристо-белых, летящих по ветру волос, являвшихся отличительным знаком беглянки.       Кошка оставалась в пределах видимости всего секунду. В следующую она уже перемахнула через улицу и, сделав изящный кувырок, побежала по крыше распугав стаю голубей. Разумеется, ответить ему или хотя бы обернуться для приличия она и не думала.       — Я всё равно тебя догоню, – посулил Паркер, выстрелив паутиной в карниз здания, по крыше которого сейчас удирала Фелиция. Однако вместо того, чтобы как и раньше, тупо следовать за ней, тратя драгоценное время на перепрыгивание труб и прочих препятствий, он предпочёл облететь дом на паутине и выскочить наперерез беглянке. Перехватить её и потребовать ответов.       План был хорош. Да только не удался. Кошка, каким-то образом, увидела, что он летит ей наперерез и, резко оттолкнувшись от крыши, взмыла в воздух. При этом силы её ног хватило не только на то, чтобы уйти из-под удара, но и перелететь через улицу.       — Не знал, что она может так прыгать... – ошарашенно пробормотал Паук, прилепившись к стене надстройки чтобы погасить инерцию, и кинулся в погоню. Теперь он безнадёжно отставал от Фелиции, а потому не стал тратить время на виртуозно исполненные кульбиты и просто прыгнул. Прилепился к стене высотки и, не тратя ни секунды, взбежал наверх, ступая прямо по окнам домов.       Несмотря на отставание Питеру всё же удалось настигнуть воровку, видимо замешкавшуюся с выбором дальнейшего маршрута.       — Эй подруга, что с тобой? – спросил он, заметив рядом с ограждением изящный, женский силуэт, подчёркнутый чёрным, без рисунков, костюмом, прекрасно сочетавшимся с белыми сапожками и перчатками. Плотно облегавший безупречное во всех отношениях тело, девушки он был украшен белоснежным мехом, большая часть которого пошла на оторочку откровенного декольте.       Секунду Кошка смотрела на него своими пронзительными, зелёными глазами, сверкавшими в вырезах закрывавшей лицо маски, но вместо того, чтобы ответить ему, ушла в сторону серией изящных кувырков. Подкатилась к краю и нырнула вниз, так и не удостоив его ответом. Питер должен был бы разозлиться, но вместо этого им полностью завладело восхищение. Прыжок Фелиции поразил даже его воображение – ведь пролетев как минимум десять этажей вниз, она не только благополучно приземлилась, но и как ни в чём не бывало, помчалась дальше. Даже скорость не сбавила! Неприятно было это признавать, но она не уступала Человеку Пауку!       — Да ладно тебе, Фелиция... остановись хоть на секунду... – попросил Питер, следуя за ускользающей от него соперницей.       Выпустив ещё одну паутину, он обогнул дом, на крышу которого она так удачно спрыгнула, и лёгким движением руки повернул за угол, заметив, как Кошка исчезает на другом конце улицы. Проворства ей действительно было не занимать, а потому, если бы её преследовал кто-то другой, он наверняка был бы уже сбит с толку и потерял бы след столь проворной и неуловимой преступницы.       Но Человек Паук был не таков. Твёрдо решив, что не уступит Чёрной Кошке, он поднялся чуть выше, увидев как она пробирается по украшенной гаргульями обзорной площадке чьего-то особняка. Видимо надеялась спрятаться за их гротескными фигурами.       Или же специально позволила ему догнать себя, решив, что он не может двигаться достаточно быстро. Так или иначе, он приземлился рядом со скульптурой, у которой стояла Кошка, и они замерли на продуваемой ветром площадке, глядя друг другу в глаза.       — Ну и куда теперь? – спросил Питер, пытаясь отдышаться и, одновременно, любуясь красотой и кошачьей грацией девушки.       Фелиция не ответила. Лишь усмехнулась в лицо, дав прочитать горящий в её зелёных глазах вызов, и вновь сорвалась в стремительный бег. Прыгать отсюда ей было уже некуда, а поэтому она принялась взбираться по стене здания. Лишённая паучьей цепкости она вынуждена была полагаться на свои когти и альпинистское снаряжение в виде крюка с выдвижным тросом, в то время как Питер мог взобраться наверх, не прилагая для этого особых усилий. Это была бы нечестная гонка и он, понимая это, крикнул ей:       — Фелиция, остановись, пожалуйста, – к сожалению увещевания никогда не действовали на эту чрезвычайно упрямую особу.       — Заставь меня... если сможешь... – донёсся сверху смешок и Паркеру, волей неволей, пришлось карабкаться вслед за ней.       — Всегда мечтал услышать это от дамы в латексе, – фыркнул он про себя, скорее для порядка, чем от реального раздражения. Ему нравилась Чёрная Кошка. Она была весёлой, стильной и классной, а главное – не капала ему на мозги в отличие от ЭмДжей.       С этой мыслью Паук выбрался на крышу, оглядевшись в поисках «заклятой подруги» и бывшей возлюбленной. Когда-то, в далёкой и безоблачной юности они встречались, но не в качестве Человека Паука и Чёрной Кошки, а как Питер Паркер и Фелиция Харди, однако его неспособность открыть ей тайну своего альтер-эго в сочетании рядом других факторов поставили крест на тех отношениях. Потом он увлёкся Мэри Джейн, сумев создать с ней прочные, как ему тогда казалось, отношения, которые не собирался рушить ради взбалмошной Фелиция, вернувшейся в его жизнь уже в образе Чёрной Кошки. Впрочем, это не означало,что он перестал думать о ней. Известной воровке, совершившей ряд дерзких ограблений и укравшей алмазное колье с ювелирной выставки.       Питер понимал, что не должен сомневаться в своей любви к Мэри Джейн, но ничего не мог поделать со своими мыслями. Они упрямо продолжали возвращаться к женщине, которую он сейчас пытался догнать и о которой продолжал думать, хотя и не должен был. Хотя... почему нет? Может Фелиция и была преступницей, но определённо не злодейкой. Наоборот, иногда она даже помогала ему расправляться со злодеями. Как в тот раз, когда они вместе помешали шайке негодяев ограбить бизнесмена, и в итоге раскрыли целый преступный заговор, устроенный его конкурентами. При мысли об этом Питер почувствовал, как его губы растягиваются под маской. Что и говорить, большую часть времени они с Фелицией неплохо ладили. Так почему она сейчас бежала от него как от огня?       Размышляя над этой загадкой Паук чуть было не потерял Кошку из виду. От позорного фиаско его спасло только то, что он чётко представлял, как мыслит его противница и знал, что она будет пытаться забраться наверх, надеясь таким образом получить преимущество. А самым высоким зданием в округе был филиал компании «Roxxon». Обогнув его с противоположной стороны Паркер увидел Харди, дожидавшуюся его на крыше высотки с самодовольной ухмылкой на красиво очерченных губах. Кошка праздновала победу.       А потому оказалась безмерно удивлена, когда Паук, раскачался на паутине и почти что с наслаждением ударил её выставленными перед собой ногами. За всё, что она заставила его испытать! Впрочем, его извечная конкурентка не была бы самой собой, если бы позволила застать себя врасплох так легко. А потому, несмотря на то, что его удар, достиг цели, она не только не потеряла равновесия, но и вцепилась в обидчика, используя силу его инерции, чтобы стабилизироваться, после чего отбросила его от себя.       — Ну что, потанцуем, любовничек? – рассмеялась она, любуясь тем, как Человек Паук неуклюже приземляется на пятую точку.       — Может, лучше просто поговорим? – по привычке миролюбиво предложил Питер, хотя у него и у самого сейчас кулаки уже чесались подраться. Любому другому он не спустил бы подобного, но с ней ему было неудобно драться на полном серьёзе.       К тому же это не имело смысла. Ведь он уже победил, выиграв очередной раунд их бесконечного соревнования. И то, что Фелиция, в итоге, смогла неплохо контратаковать, не отменяло того факта, что из навязанной ему гонки Паук вышел победителем.       Его противница тоже понимала это, а потому решила взять реванш в схватке. Ответом на предложение о перемирии стал кулак, резко выброшенный в сторону его лица. Паук, разумеется, уклонился, но Кошка, похоже, не собиралась давать ему времени опомниться, и провела серию ударов руками, каждого из которых ему удалось избегнуть, лишь до предела напрягая своё Паучье Чутьё.       — Фелиция, остановись! – воскликнул Паркер, отступая от озверевшей противницы, однако его слова не возымели эффекта.       Кошка продолжила атаковать его, нанося удары руками и ногами, и ему не оставалось ничего другого, как парировать их. Вечно уклоняться не мог даже он, а потому, забыв про изначальное желание уладить конфликт миром, Паук вскоре принялся не только блокировать, но и наносить ответные удары. Два силуэта – красно-синий и чёрно-белый, закружились по крыше, обмениваясь пинками, от каждого из которых обычный человек давно бы отправился в нокаут. Со стороны это действительно напоминало танец и в какой-то момент Кошке всё-таки удалось перехватить инициативу в нём. Пропустив один из его ударов, она вцепилась в Паука и откинулась на спину, в падении утянув его за собой, после чего сразу же пихнула ногами. Удар кошачьих лап вышиб дыхание из юноши.       Фелиция вела себя с ним сегодня предельно агрессивно, а потому Питер решил не сдерживаться больше и явить ей полную свою силу, продемонстрировав обретённый недавно, симбиотический костюм. Ленты похожего на смолу материала вырвались из-под его кожи, растекаясь по красно-синему костюму и пропитывая его. Делая чёрным и блестящим, словно загустевшая смола. Лишь на груди белым пятном изогнулся паучий символ. Зелёные глаза кошки расширились. Этого костюма она прежде не видела, но он определённо понравился ей. А сочетание чёрного и белого цветов сделало её влечение к знаменитому герою даже ещё более сильным.       Хищно облизнувшись, Кошка вновь кинулась в атаку. Воодушевлённая возможностью получить, в случае победы, этот лакомый приз она даже не сразу поняла, что теперь её противнику даже не нужно было отбивать её удары. Паук не просто уклонялся от них, но делал это с со скучающим видом. Как будто его сила и скорость вдруг возросли в несколько раз, и ему больше не нужно было беспокоиться о её цепких когтях. Немало разозлённая таким отношением, девушка нанесла столь сокрушительный хук справо, что её противнику всё же пришлось нырнуть вниз, чтобы избегнуть тесного знакомства с обтянутым белой перчаткой кулаком. Последовавший и сразу за этим хук слева Паук заблокировал, подняв правую руку, и резким движением оттолкнул противницу от себя.       Сделав сальто и приземлившись на колени в паре шагов от Питера, Фелиция грациозно выпрямилась, попытавшись ударить его локтем в челюсть, но проклятый паук ушёл от удара и, каким-то непостижимым образом оказался у неё за спиной. В результате её руки оказались прижаты к её бокам – а спина к его груди. Положение, в котором она оказалась, не могло не вызвать улыбки. Впрочем, губы девушки растянулись ещё шире, когда она наклонилась, сначала назад, делая вид, что признаёт поражения, расслабляясь в его руках, а затем – вперёд. При этом она резко ударила каблуком по лодыжке Паркера, всё-таки вынудив его отпустить себя.       Враг, впрочем, тоже в долгу не остался, заехав ей ногой в челюсть. Удар оказался настолько сокрушительным, что Фелиция даже не сразу смогла подняться на ноги. А чтобы снова стабилизироваться ей пришлось придерживаться рукой за бетонную стену.       — Что, уже выдохлась? – сочувственно произнёс Питер, глядя как Фелиция, прикрывает лицо рукой. Вся его злость словно улетучилась за время короткой, но ожесточённой схватки и теперь он снова стал самим собой – дружелюбным Человеком Пауком.       Девушку, однако, его преображение ничуть не обрадовало. Услышав его слова, она демонстративно отвернулась, как бы демонстрируя обиду, и метнулась к ограждениям, намереваясь возобновить гонку. В таком состоянии. Этого нельзя было допустить!       — Ты вообще в порядке? – спросил Питер, коснувшись плеча Фелиции и удержав её от необдуманного прыжка. – Знаешь, тебе...       Она не дала ему договорить. Резко развернулась, пытаясь ударить когтями, и если бы не Паучье Чутьё он бы не успел пригнуться. Удар с разворота один, другой, третий, отпрыгивая Питер оказался на спине и, сгруппировавшись, изо всех сил оттолкнул её от себя ногами. К сожалению, в результате Чёрная Кошка с испуганным криком, улетела за пределы крыши и рухнула в «пропасть».       — Не-е-ет! – не думая о своей безопасности Паркер кинулся спасать её. Двигаясь так быстро, как мог, он перемахнул через перила и с грацией гимнаста нырнул вниз, замедлив падение Фелиции паутиной. Подтянул её к себе, обняв рукой за талию, и зацепился за гладкую стену ближайшего дома. Паутина, остановила их падение в нескольких футах над усыпанным мусором тротуаром.       Испустив вздох облегчения, Паук переключил своё внимание на Кошку, которая, похоже, потеряла сознание во время падения. Но стоило ему слегка встряхнуть её, как она сразу же пришла в себя и вцепилась ему в лицо когтями, пытаясь разорвать маску.       — Эй, ну хорош! Я же спас тебя! – обиженно воскликнул он, позволяя Фелиции вывернуться из своих объятий и подняться наверх, зацепившись крюком за пожарную лестницу. Черный материал костюма защитил кожу от порезов, но всё равно было больно.       Видимо таким образом Харди пыталась показать, что он был слишком резок с ней. И, пожалуй, он склонен был согласиться. В последнее время он действительно стал вести себя несколько агрессивнее, чем обычно. Доктор Коннорс связывал изменения в его поведении с симбиотом, чьё влияние на своего носителя постоянно усиливалось, но Паркер не склонен был ему верить, объясняя свою злость тем дерьмом, которое творилось сейчас в его жизни и которого с каждым прожитым днём становилось всё больше.       «Ну и куда она на этот раз свалила? На другой конец города? Каждый раз когда она появляется, у меня начинаются проблемы. Фелиция Харди, машина головной боли» – мысленно ругался Паркер, перелетая от одного здания к другому, пытаясь найти бывшую возлюбленную. Но она как сквозь землю провалилась. Он, наверное, так бы и ушёл, несолоно хлебавши, если бы в какой-то момент его взгляд не наткнулся на ярко освещённый пентхаус, расположенный на крыше одного из небоскрёбов. Без сомнения, это было одно из лучших мест в городе – прекрасный вид, лучшее обслуживание и, конечно же, роскошная обстановка. Вполне в стиле Фелиции. А ещё, в таком месте ей легче было скрывать тёмные секреты, о которых не должно было стать известно общественности.       Усмехнувшись под маской, Паук приземлился на уютно оформленный балкон, размеры которого были сопоставимы со средней «однушкой» в Квинсе. И практически всё это пространство оставалось свободным, не считая пары шезлонгов, лёжа в которых можно любоваться видом ночного Нью-Йорка, и двух кипарисов в беломраморных вазах, обрамлявших стеклянную дверь внутрь пентхауса.       — Фелиция? Ты здесь? – осторожно позвал он вглядываясь в полумрак и, одновременно опасаясь очередного её нападения.       — Я прямо перед тобой, идиот – раздалось у него за спиной. Паркер обернулся и увидел сереброволосую красотку. Она устроилась на ступеньках, между вазами и сидела, расставив согнутые в коленях ноги и опираясь о них локтями. Её плечи поникли, а голова была низко опущена, из-за чего он не мог он не мог разглядеть лица, сокрытого густыми тенями и символической маской.       — Ты так, в порядке? – осторожно спросил Питер, позволяя симбиоты стечь со своего лица а. – Не уверен, что происходит, но...       — Послушай, я облажалась, хорошо? – вспылила девушка, подняв на него взгляд. Свет фонарей, очерчивавших периметр площадки, выхватил из полумрака бледное лицо, правильная, овальная форма которого в сочетании с тонкими чертами делала её обладательницу похожей на манекенщицу или фотомодель. Иссиня-черные ресницы обрамляли её миндалевидные глаза, голубые как безоблачное летнее небо. Тонкие брови были слегка изогнуты, а пухлые губы нежно розового оттенка – растянуты в горькой ухмылке, обнажавшей ровные белоснежные зубы. Обычно игривая и легкомысленная Кошка сейчас выглядела грустной и подавленной.       — Думаешь? Ты ограбила Кингпина, и пыталась убить меня, – с лёгким укором в голосе заметил Питер, с удивлением обнаружив, что больше не злится на Фелицию. Сегодняшним появлением она доставила ему проблемы, но он мигом забыл об этом, увидев, как она падает с крыши. Страх потерять её затмил все остальные чувства. И парень до сих пор не до конца отошёл от него.       Потерять Фелицию, бывшую возлюбленную, заклятую подругу и извечную соперницу, с которой она так часто устраивали состязания в ловкости – от одной этой мысли юношу пробрала дрожь. Он не хотел даже думать о чём-то подобном. Потому что может Человек Паук и Чёрная Кошка не слишком-то ладили друг с другом, но уж точно никогда не желали друг другу смерти... по крайней мере, не всерьёз. И пусть ему уже порядком осточертело раз за разом гоняться за ней по городу, убеждая, что она ещё может измениться и выслушивать в ответ, перемежающиеся ругательствами просьбы оставить её в покое, Питер не готов был лишиться этого.       — Ты появился слишком рано и погнался за мной, – Фелиция резко вскочила, взмахнув перед его лицом сверкающими когтями.       — Но ты напала на меня... – смысла сказанного дошёл до Питера не сразу, ведь не смотря на скорость реакции, по жизни он часто «тормозил». Но когда понимание настигло его, он тут же осёкся и переспросил. – Подожди, что значит «слишком рано»?       — А то, что я делала это для тебя! – заявила Кошка и, резко развернувшись, и ткнула острым когтем прямо ему в грудь. – Чтобы ты увидел, что мы созданы друг для друга! – выпалив последнюю фразу, она смутилась, уставившись на носки своих белых сапожек.       — Прости, я не знал, что ты по прежнему ко мне что-то чувствуешь... – настала уже его очередь смутиться и опустить взгляд.       — Правда?! Ну так знай – я всё ещё люблю тебя! – признавшись, Фелиция запрокинула голову к небу, успокаиваясь. – Посмотри на нас, носим эти глупые маски...кто мы на самом деле? У нас есть супер-силы, а мы всё равно не можем быть с теми, с кем хотим...       Человек Паук замер, наблюдая, как она сорвалась с места и принялась расхаживать по балкону. Сказать Кошке ему было решительно нечего, потому что он и сам не знал ответом на заданные ею вопросы. Слишком уж сильно он запутался в хитросплетениях своей собственной жизни и теперь напоминал себе паука, по глупости попавшегося в свою же собственную паутину. Какая ирония.       — К чёрту всё это! – оборвав себя, Фелиция решительно приблизилась к нему, обвила рукой за шею, прижалась всем телом и впилась в губы. Поцеловала – горячо, страстно, отчаянно. Словно надеялась воскресить их чувства этим пронзительным поцелуем.       И, что самое удивительное, у неё получилось! Паук был просто ошеломлён силой вновь нахлынувших на него чувств. Все поцелуи и объятья, разделённые между ними в прошлом, словно слились в едином моменте времени, напоминая ему о былой любви.       Отстранившись, Питер с восхищением посмотрел на женщину, что пошла на отчаянный шаг, чтобы заставить его прислушаться к ней. К её голосу и словам, в которых было скрыто столько смысла и глубины, что он оказался буквально похоронен под их весом.       — Ну же, – Фелиция нежно коснулась его щеки, скользя по коже бархатной перчаткой. – Будь со мной. Позволь мне позаботиться о тебе. Всё, что ты видишь, может стать нашим. Прими эту часть себя. Вместе мы сможем делать что угодно и... повеселиться.       На секунду Кошка отстранилась от него, лукаво улыбнулась сверкнув зелёными глазищами, и припечатала его мягкой грудью.       — Ты права... я мог бы привнести больше веселья в свою жизнь, – принял решение Питер, слыша, как стихает где-то внутри шёпот совести, говорившей с ним голосом дяди Бена, и пытавшийся напомнить о принципах. Но в этот раз Питер не послушался его.       Да и с чего бы ему это делать? Из-за обещания, данного на похоронах? Так он обещал лишь стать героем, воплощающим в себе честность, порядочность и справедливость. О том, чтобы жертвовать своей личной жизнью, не было сказано ни слова! И да, может быть, он поступал с ЭмДжей не очень честно, порядочно или справедливо, но, в конце концов, она сама была в этом виновата!       Последняя мысль прозвучала в его голове так громко, как будто и не принадлежала ему, но Паркер предпочёл проигнорировать это ощущение и сосредоточиться на вцепившейся в него Фелиции. Определённо, она подходила ему лучше, чем какая-то Мэри Джейн. Эта платиновая блондинка с зелёными глазами и отличной фигурой была воплощением мужских идеалов. Особенно – в чёрном латексном костюме, красиво сочетавшемся с длинными волосами, блестевшими в полумраке, словно мягкий серебряный шёлк.       Забыв обо всём Питер запустил в них пальцы, зарылся в глубь и притянул к себе Кошку для нового поцелуя, чем та сразу же и воспользовалась. Она ответила ему без заминок и с готовностью скользнула ему в рот. Чтобы раздразнить и оставить ни с чем. Если, конечно, не считать боли от укуса на нижней губе, которую чертовка прищемила белоснежными зубками. Словно метку оставила.       Несмотря на то, что их поцелуй длился лишь пару секунд по его завершении юноша ощутил приятное головокружение. Дыхание сбилось, а сердце стучало неровно. Однако времени прийти в себя у него не было – Кошка тут же втянула его в следующий поцелуй, который показался Пауку настолько горячим и страстным, что его мозги едва не вскипели прямо в черепе! Как яйца вкрутую.       Вскружив супер-герою голову она принялась подталкивать его в сторону пентхауса. И не останавливалась до тех пор, пока они не добрались до многоспальной, судя по размерам, кровати. Захваченный эйфорией сладкого поцелуя Паркер и не заметил, как сереброволосая уронила на постель и стянула запястья белой верёвкой, предназначавшейся для передвижения по отвесным стенам.       — Эй! Ты что творишь?! Фелиция! – возмущённый до глубины души Питер задёргался на кровати, пробуя путы на прочность. Но тщетно – армированные волокна, из которых был сплетён канат, оказались в состоянии выдержать даже экстремальные нагрузки.       — О, не будь таким занудой, Паук. Я же просто играю с тобой, – рассмеялась Кошка, взгромоздившись на него сверху и скользя пальцами по его челюсти. При этом от своих любимых перчаток с когтями она, конечно же, и не подумала избавиться. Бдсмщица.       Ощутив прикосновение её тёплых и мягких пальцев, сопровождавшееся царапающим скольжением режущих кончиков, Питер замер на кровати, глядя на Фелицию снизу вверх. Он понимал, что находится сейчас в полной её власти. Кошка действительно могла бы причинить ему боль, если бы захотела, но, к счастью для него, сейчас она просто играла с ним, царапая, а не разрезая кожу.       В какой-то момент они коснулись его губ и Паук, не сдержавшись, лизнул кончики кошачьих пальцев, обтянутых перчатками.       — Фу, – фыркнула Фелиция, брезгливо отдёрнувшись. – Разве тётушка не учила тебя не совать к себе в рот грязные пальцы?       — Нам ли бояться инфекций, – на губах Паркера медленно расцветала самодовольная ухмылка. Ему нравилось сознавать, что даже будучи привязанным к кровати и осёдланным Кошкой, словно какой-то мальчик для битья, он сумел-таки сбить её с толку.       И пусть Фелиция продолжала держаться образа самоуверенной доминантки, он уже предвидел тот миг, когда она увлечётся игрой и потеряет бдительность. Вот тогда он вырвется и развернёт ситуацию в свою пользу. Нужно было только выждать момент...       ...и, при этом не отвлечься самому. Ведь в образе Кошки Харди была потрясающе-великолепна. Тёплая, мягкая и пахнущая духами даже после затянувшегося забега по городу. А её преступно-мягкая грудь и вовсе грозила лишить его всякой сдержанности.       Ему так хотелось сосредоточиться на ощущении её пружинящих прикосновений, но Питер старался держаться и не терять голову. Желание обыграть Фелицию было слишком сильно. Он хотел увидеть, как её красивые зелёные глаза расширятся от удивления, когда он освободиться от пут и приклеит её к кровати с помощью паутины. Сейчас же ему не оставалось ничего другого, как пытаться убаюкать её ложным чувством безопасности и заставить поверить в то, что он беспомощен и не способен сопротивляться.       Видимо он притворялся достаточно усердно, потому что Фелиция, кажется, поддалась. Поверила, что её жертва не способна выпутаться из верёвок и, чтобы ещё больше упрочить над ним свою власть, сжала его шею пальцами. Их хватка была достаточно сильной, чтобы сокрушить трахею обычного человека, но для супер-героя это было не более чем лёгкое удушение. Весьма приятно, надо сказать, потому что при этом Кошка ещё и целовала его. С такой страстью, словно хотели высосать душу из его тела вместе с остатками кислорода. Когда же Фелиция отстранилась, на её красивом лице появилось выражение самодовольного превосходства.       — Такой покорный, – рассмеялась она, ослабляя хватку пальцев, сомкнувшихся на его горле, – Но я думаю, ты можешь лучше.       — Могу что? – эти слова дались ему не без труда. Голосовые связки всё ещё не восстановились после деформации, а прилив кислорода к мозгу затуманил взор, сделав его до нечёткости мутным. Соображать в нынешнем положении тоже получалось с трудом.       — Да ладно, я связала только твои запястья. Ноги остаются свободными. Ты мог бы... оттолкнуть меня или сломать спинку кровати... – голос Харди сделался похож на мурлыканье сытой кошки. – Ты мог бы уйти, если бы хотел. Нравится быть связанным?       Её жаркий тон, ощущение горячего дыхания на коже, и легкие прикосновения губ, следующие вдоль линии челюсти, заставили Паркера замешкаться с ответом. Обычно, он не терялся, когда нужно было придумать остроумную реплику, но Кошка имела над ним особую власть. Один только её сексуальный голос заставлял его живот скручиваться, а уж её прикосновения, отчётливо ощутимые сквозь ткань костюма, заставляли сердце биться чаще, вытесняя из головы остатки мыслей. Всё же доминировала она мастерски.       — Если тебе нравится, то так и скажи, – продолжила обольщать его Фелиция, запуская пальцы в растрёпанные, тёмно-русые волосы. – Скажи это, и мы сможем поиграть с тобой... ну или я оставлю тебя здесь, а сама отправлюсь прогуляться по ночному городу.       Это была грязная игра. Особенно с учётом того, что она прижималась к нему своим роскошным телом, как бы невзначай потирая бёдрами некую, весьма напряжённую сейчас часть его тела. Затем Кошка и вовсе начала жульничать, вцепившись когтистыми пальцами в его бедро, давая ощутить жар своей ладони сквозь живую ткань костюма. Искушение было велико – поддаться уговорам Чёрной Кошки и подчиниться её власти. Просто отпустить себя и отдаться на её милость. Однако, та же его часть, что совсем недавно буквально толкала Питера в объятья этой девушки, теперь советовала продолжать сопротивляться. Потому что иначе Кошке бы очень быстро наскучила эта игра и она, потеряв к нему интерес, исполнила бы свою угрозу и исчезла в ночи, оставив его привязанным к кровати одного из самых дорогих в Нью-Йорке гостиничных номеров. Тот-то он повеселился бы, объясняясь с персоналом.       Чтобы сохранить её интерес он должен был всеми силами продолжать сопротивляться, пусть это и было чертовски трудно.       — Мы поиграем... – нервно облизнулся Паук, и поглядел на Кошку, которая смотрела на него так, как будто собиралась съесть.       — В самом деле? – её губы влажно сомкнулись на мочке его уха, чтобы секунду спустя смениться жесткой хваткой зубов.       — ...да, – несмотря на все старания Питеру так и не удалось сдержать стон. – ...но в процессе я свяжу тебя своей паутиной.       — В самом деле? – Фелиция пришла в восторг от его непокорности и даже отстранилась, перестав терзать покрасневшее ушко.       — В самом деле, – кивнул Питер, и, как в доказательство своих слов, обвил её талию освобождённой от пут рукой. Канат, который Кошка использовала для своих акробатических пируэтов, действительно был прочным, чего нельзя было сказать об узлах, стягивавших его руки. И когда она, наконец, поняла это, её красивые глаза расширились от удивления – совсем как он и хотел.       Довольно улыбнувшись Человек Паук притянул Чёрную Кошку к себе, и приник губами к её губам. При этом его руки спустились на её бёдра и сжали их. Заставили застонать от удовольствия, поддаваться которому было большой ошибкой. Потому что как только её защита ослабла, он сразу же перевернул её на спину и навис сверху. При этом его костюм растворился, впитавшись в кожу.       — Вместе, мы сможем быть теми, кем захотим... – неожиданно покорившись его воле, тихо произнесла Фелиция. – Свободными от навязанных нам ограничений и ответственности. Её рука с трогательной нежностью скользнула по рельефной скуле юноши.       Питер не знал, что ответить и просто замер над ней, скованный проникающим взглядом зелёных глаз чудесной девушки, смотревшей на него с лёгкой улыбкой. Трогательный момент, испорченный тем фактом, что сейчас он остался уже практически голым.       Кошку это, впрочем, похоже, ничуть не смущало. Оставив в покое его лицо, она начала продвигаться ниже, лаская его тело.       — Я обещаю тебе, весь этот город станет твоим, – она произнесла это буднично, как будто говорила о недорогом подарке.       — Нет Фелиция... – Паркер собирался возразить ей, сказать, что так нельзя, и что, вообще-то, супер-герой, который защищает Нью-Йорк, а не пытается захватить его, но вместо этого с губ слетело совершенно другое слово. – ...нашим. Город станет нашим.       — Хороший парень готов поделиться? – губы девушки изогнулись в широкой и весьма довольной улыбке. Ей определённо понравился и его ответ, и тот факт, что парень видел в ней равного партнёра, как бы воздавая за то, что она ждала его столько времени.       Питер хотел добавить, что готов сделать для неё и больше, но не смог, потому что рука Фелиции опустилась к намеченной цели и сомкнулись на ней, заключив в плен чутких пальцев. Ей потребовалось лишь несколько секунд,чтобы несокрушимый Человек Паук покорился ей со стоном позволив ей делать с ним всё, что она хотела. Мучить себя неторопливой, эротической пыткой. Которая, впрочем, не продлилась долго. Достаточно возбудив его Кошка убрала руку от затвердевшего ствола и обняла Паука за шею.       Притянула к себе, обхватив его лицо руками. Он улыбнулся, точно зная, чего она хочет и, отыскав несколько скрытых в текстуре костюма молний, принялся медленно стягивать его. Ему казалось бы преступлением осквернить это великолепное, достойное богини, тело спешкой и грубым обращением. Но Фелиция, похоже, была несогласна с этим и, издав стон, вцепилась когтями в спину юноши, побуждая его ускорить темп... и одновременно напоминая об изначальном намерении связать её. Лишить возможности царапаться.       Впрочем, с этим можно было и повременить. Сейчас Паука гораздо больше волновали линии и изгибы стройного женского тела, которое он мог теперь исследовать часами. Ведь это так было просто – поддаться искушению и быть с ней. Его Чёрной Кошкой...