Per aspera ad Astra

      В небольшой, но светлой и уютной, гостиной царила напряженная тишина, которая угрюмой пеленой висела в воздухе и заставляла сидевшую в кресле женщину временами подрагивать, встряхивая плечами, словно она пыталась скинуть её с плеч. В камине догорали остатки поленьев, сохраняя необходимое тепло, но сквозняк, пробирающийся сквозь открытые окна в соседней комнате, сталкивался с пламенем и всё норовился его потушить, погрузив комнату в полную темноту — другие источники света отсутствовали, а единственное большое окно было плотно зашторено.       Лили сжимала в руках старый пожелтевший пергамент, и, стараясь сдержать наступающую истерику, пыталась привести мысли в порядок. Последние дни были словно проведены в кошмаре — даже обычно спокойный Джеймс метался из стороны в сторону, силясь вырваться из замкнутого круга, затягивающего их семью всё сильнее и сильнее в пучину безысходности. Но всё было тщетно: несбыточные надежды и мечты таяли слишком быстро. Сторонники Того-чьё-имя-нельзя-называть набирали сил и закрепляли союзы с великанами, вампирами и прочей нечистью. Всё сложнее было отражать удары Пожирателей мракоборцам, ряды которых быстро редели. Кто-то отдавал свою жизнь в неравном бою, кто-то, спасая собственную шкуру, был готов поменять сторону. Долго ли им удастся прятаться в Годриковой впадине? Справедливо ли? И хотя Дамблдор уверял, что это единственный выход, Лили чувствовала себя паршиво, получая новости о смертях своих друзей и бывших однокурсников. Они сражаются за светлое будущее своих детей, защищают свои семьи, отдают жизни.       Прятаться за чужими спинами, как недостойно для гриффиндорцев! Но жизнь Адель, ставшей лучиком света и надежды, была гораздо важнее собственных принципов и идеалов. Лили понимала, что её дочь мишень, красная тряпка для Пожирателей Смерти. И всё из-за глупого пророчества, которое настолько абстрактно и туманно, что привело к гибели семьи Лонгботтомов.       Лили глубоко вздохнула, пытаясь отрешиться от ужасных мыслей, но память уже подкидывала неприятные картинки. Всего пару дней назад они сидели здесь и пили чай. Такие живые и счастливые. Алиса и Фрэнк были гораздо смелее Лили и Джеймса: они решили, что смогут справиться и без заклинания фиделиуса. И вот к чему это привело! Не пощадили даже маленького Невилла, который был ровесником Адель. Разве это могли сделать люди?       Теперь они следующая цель. Лили продолжала упрашивать Джеймса и Сириуса быть осторожнее и не высовываться лишний раз, и уж тем более не лезть на рожон. Но разве им писаны правила? Никакая мольба, даже самая отчаянная, не могла заставить двух неразлучных друзей отсиживаться в стороне, когда кругом царит хаос.       Дрожащими руками, женщина коснулась красивой фарфоровой чашки, испытывая страх. Отчаянно хотелось жить. Лили не понимала, почему все беды перепадают на её хрупкие плечи. Ведь всё о чём она мечтала — крепкая семья и тихое счастье. А что получила взамен обещанного Джеймсом у алтаря? Она целыми днями сидит одна с Адель и трясётся от каждого постороннего звука. Где обещанная поддержка? Иногда Лили не хотелось думать о благополучие остальных, лишь о собственном спокойствии.       Иногда приходил Северус. Переступив через обиду, которая тяготила Лили ещё со школьных времён, она простила своего лучшего друга и впустила в раненое истощённое сердце. Ведь когда кругом война невольно забываешь о таких мелочах, как оскорбление, кинутое в сердцах.       Адель на удивление очень быстро привязалась к немногословному, вечно суровому волшебнику. Она тянулась к нему своими крохотными ручками, не желала отцепляться ни на секунду, продолжая дёргать за отросшие чёрные волосы и весело смеяться. Северус вскоре и сам привязался к малышке, позволяя ей слишком многое и как-то совсем тепло улыбаясь. От этого Лили терялась, понимая, что вот оно, семейное счастье, которого так и не удалось достичь в браке с Джеймсом — слишком разные взгляды грозились вызвать диссонанс и очередной скандал.       Поток воспоминаний прервал звук скрипящей двери, сопровождаемый завыванием ветра и барабанной дробью дождя. Женщина напряглась, приподнимаясь с кресла, сжимая тонкими пальцами палочку и готовясь отразить внезапный удар. В голове билась только одна мысль о том, что там, наверху, совершенно беззащитная лежит Адель; защитить её приоритетная цель. Даже если придётся использовать непростительные. Но когда незнакомец вышел и снял мокрый капюшон, Лили, не скрывая своего облегчения, кинулась в чужие объятья, чувствуя столь необходимый прилив сил. — Марлин, я так рада, что с тобой всё хорошо! — не сдерживая радостных слёз прошептала женщина, ощущая слабость в ногах. — Я и не надеялась встретится, Лили. Думала, умру раньше, чем смогу снова повидаться с тобой. Как ты? Джеймс? Адель? — запинаясь и путаясь в собственных словах произнесла блондинка, выбираясь из цепких рук подруги только для того, чтобы скинуть насквозь промокшую мантию, и остаться в простеньком сером платьице. — От Сириуса нет вестей? — Всё хорошо. Они ушли два дня назад, вместе. Джеймс и Сириус. На какое-то важное собрание. Потом мне Сев рассказывал, что ситуация вышла из-под контроля: нужна была любая помощь и они отправились на задание. С тех пор ни одной весточки. Я вся извелась, думала с ума сойду. Если бы ты не пришла, наверное, извела бы себя догадками . — Тише, тише, дорогая, садись, я заварю нам ромашковый чай, и ты подробно мне всё расскажешь, хорошо? — Марлин усадила не сопротивляющуюся Лили в тёмно-синее кресло и тут же огляделась в поисках пледа. Он нашёлся на соседнем диване — нелепый, цветастый, совершенно не гармонирующий с голубой цветовой гаммой гостиной и, наверняка, подаренный Сириусом. Он был любителем всякой несуразицы. Укутав подругу, женщина наколдовала пламя в камине, зажгла несколько свечей и скрылась в дверном проёме. Через пару минут нарочито весёлым голосом Марлин напевала песенку, стараясь передать боевой настрой совсем расклеившейся Лили.       Чайник игриво поблёскивал на серебряном подносе, испуская приятный цветочный аромат, а две кружки уже были наполнены горячительным напитком с небольшой долей огневиски — для успокоения расшатанных нервов.       Стоило взгляду блондинки зацепится за букетик трав, повязанных красной нитью и небольшой жёлтый пергамент, который Лили продолжала крепко сжимать в руках, как она вздрогнула, и быстро водрузив свой груз на небольшой деревянный столик, присела на колени, стараясь поймать взгляд подруги и сжимая её холодные руки. — Это не то, о чём я подумала, верно? — тихим голосом спросила Марлин, чувствуя ком в горле, не дающий закончить предложение. — Ты же не ходила туда? Скажи, что не ходила! Это ведь безумие, понимаешь? — У меня не было выбора. Я хотела услышать опровержение пророчества; хотела услышать, что моей дочери приготовлена иная судьба! Ты же знаешь, что его предсказания всегда точны? — Это проклятье, Лили! Ты понимаешь, насколько это опасно? Что если теперь судьба Адель изменится? Вдруг он нарушил порядок событий? — Уж лучше пускай её судьба станет другой, хуже всё равно не будет, — из глаз Лили потекли слёзы и она попыталась их смахнуть, вырвав руку из цепкой хватки Марлин. — Он рассказал ужасные вещи, которые я никому бы не пожелала пережить. Скажи, почему моя дочь должна жить такой ужасной жизнью? Она всего лишь ребёнок, маленький и беззащитный .       Громкие отчаянные рыдания наполнили комнату. Сердце Марлин сжалось от жалости к подруге и страха за судьбу Адель. Но разве можно изменить уготованную нам свыше судьбу? Стоит внести хотя бы маленький корректив, как ситуация только усугубляется и затягивает в пучину ужаса, словно в болото. Именно поэтому гадать на свою судьбу или судьбу близких людей чревато последствиями. Ведь не всегда, далеко не всегда, можно увидеть то, что очень хотелось увидеть. — Ещё ничего не случилось. Возможно, нам получится вместе придумать как избежать и внести небольшие поправки, только, пожалуйста, успокойся, — прижимая Лили к себе, произнесла Марлин, боясь окончательно погасить надежду в сердце подруги своей ненужной жестокой правдой. Настали тёмные времена; судьбы многих людей предрешены. — Что именно он сказал? — Много чего. О великий Мерлин, я не готова это вспоминать сейчас, — стискивая пергамент в руке прошептала Лили. — Чуть позже. Я расскажу всё чуть позже. — Хорошо, необязательно говорить прямо сейчас. Мы вернёмся к этому разговору чуть позже. А теперь ты, Лили, пойдёшь спать, а я посижу в комнате с Адель, хорошо? Ты слишком многое взвалила на свои плечи, так и сломаться недолго! Кто тогда позаботиться о твоей дочери? Джеймс? Сильно в этом сомневаюсь. — Хорошо, я сделаю, как ты просишь. Только, Марлин, пообещай мне, прошу тебя, что если со мной что-то случится, то ты позаботишься об Адель. Она всё что у меня есть, — смотря на подругу глазами полными надежды произнесла Лили, чувствуя усталость, которая собралась за все те бессонные ночи, проведённые у детской кроватки. — Если будет совсем трудно, то Сириус, Ремус и даже Северус всегда тебе помогут. — Конечно, я позабочусь об Адель. Не волнуйся, всё будет хорошо. И с тобой ничего не случится, — словно разговаривая с маленьким ребёнком, сказала Марлин, чётко произнося каждое слово, — Ещё внуков нянчить будешь, Эванс! — Я Поттер, — протестующе поднимая руки, засмеялась женщина. — Если есть силы перечить, значит всё в порядке. Завтра нас ждёт тяжёлый день — у нас будет генеральная уборка. Я слышала это прекрасное лекарство от хандры, так что готовься! Никаких поблажек не будет! — О нет, ты как всегда в своем репертуаре, — поднимаясь по лестнице жалобно просипела Лили, наигранно строя грустную мордашку. Появление подруги и её боевой настрой придали сил, которых так не хватало. ***       Марлин стояла у двери в дом Поттеров, сжимая свою палочку наготове. Она чувствовала, что что-то незримо изменилось, хотя с последнего её визита прошло всего два дня. Возможно, оставлять Лили одну было роковой ошибкой, но смерть родных сильно ударила по волшебнице, и нужно было организовать всё для их похорон. Пришли самые близкие — из Мародёров только Ремус, что молчаливо стоял в отдаление, а после долго успокаивал девушку тёплыми фразами и поддерживающими объятьями. Как ей были необходимы все те слова, что нашёптывал ей Лунатик! Вот почему противное сердце билось как сумасшедшие только при встречи с Блэком? Ведь они совершенно разные и ждать спокойной жизни с таким раздолбаем не приходилось.       Вспомнить только встречу у Поттеров, когда Сириус, словно счастливый щенок, болтал с ней без умолку, сжимал в совсем не дружеских объятьях, но в мыслях был далеко. Он мечтал о подвигах, спасение невинных душ, а не о тихом семейном счастье, мысли о котором согревали Марлин в холодные одинокие ночи. Возможно, именно поэтому она отказала Блэку, когда тот воодушевлённый свадьбой лучшего друга сделал ей предложение. Этот союз не принёс бы счастья, а чувство со временем должны были погаснуть.       Марлин сглотнула, чувствуя прилив страха. Воспоминания помогли ей немного расслабиться, но очнувшись, она поняла, что готовиться нужно к худшему. Аккуратно открыв входную дверь, женщина упала на колени, в ужасе вскрикнув. На полу безжизненной куклой лежал Джеймс Поттер. Глаза его были широко раскрыты, а на губах отпечатался крик ужаса, так и застывший в воздухе. Одет мужчина был в свою любимую полосатую пижаму — непрошеный гость застал его врасплох, потому что поблизости не было даже палочки. — Лили! — что есть мочи закричала Марлин не в силах подняться и ползя на четвереньках, путаясь в собственной мантии. Это страшный сон! Не может быть правдой! Ведь дом защищён заклятием фиделиуса и никто не мог рассказать тайну! О ней знали только несколько самых близких человек. Кто же мог так безжалостно поступить? Неужели Северус предал Лили? Ведь он служил Тёмному Лорду и под пытками мог выдать адрес Поттеров! Зачем же Лили доверилась ему?       Нет, это не мог быть Северус. Совсем недавно Альбус переселил семью Поттеров, резко урезав круг посетителей. Новый адрес он не знал, ведь Хранителем стал Сириус Блэк, а тот терпеть не мог школьного врага. Неужели? Нет, всё глупости.       Марлин, опираясь об стену, поднялась на второй этаж, чувствуя отчаянье. Кругом стояла полная разруха, было видно, что в детской комнате произошла нешуточная битва. Прикрыв глаза и чувствуя, как горячие слёзы текут по щекам, женщина толкнула дверь, отскакивая назад и уже не сдерживая рыдания. Лили, её прекрасная подруга, была мертва! Рыжие волосы разметались по полу и уже не горели, словно пламя! Они потускнели, потухли, как жизнь, что плескалась в зелёных глазах ещё два дня назад.       Сколько бы не трясла Марлин безжизненное тело, сколько бы не пыталась поднять её на ноги — всё бесполезно. Она мертва в этом не было сомнения, но как же теперь жить дальше? У неё никого не осталось! Этого просто не может быть! Это кошмар, который скоро закончится. Не может этого быть! — Лили, прошу тебя, проснись, пожалуйста! — крича не своим голосом Марлин нашла силы подняться. Послышался тихий плач, и женщина повернулась к колыбельной. Адель сидела и внимательно смотрела в ответ; из ярко-зелёных глаз текли бусинки слёз. На лбу горел красный шрам в виде молнии. — Адель, Мерлин, — подбегая и хватая малышку на руки, Марлин продолжала заходиться в истерике. — Ты жива. Я тебя напугала? Прости, я не хотела. Всё хорошо, всё будет хорошо.       Стараясь унять дрожь, волшебница быстро покинула дом, боясь аппарировать вместе с ребёнком. Стоило дождаться подкрепления, но кому можно доверять? Альбус не смог защитить Поттеров, Сириус предатель, Питер трус, а Северус — Пожиратель Смерти. Оставался только Ремус, который всё ещё не мог отойти от полнолуния и отлёживался дома, измученный обращением. Послав патронус, что имел вид степного орла, Марлин села на небольшую скамью и вдохнула осенний воздух. Всё происходящее было за гранью понимания. — Ничего, Адель, прорвёмся, — успокаивая скорее себя, чем малышку прошептала Марлин, оглядываясь по сторонам. — Скоро придёт дядя Ремус и поможет нам, хорошо? Ответом послужила ночная тишина. Адель Поттер сладко спала, убаюканная чужим теплом. В маленьких ладошках она сжимала пожелтевший пергамент.