Hyperloop или как тебе такое, Илон Маск

Вернувшись в своё капсульное купе после презентации проекта Hyperloop Transportation Technologies, веселые и посвящённые в инновационные технологии достижения гиперскоростей друзья ещё какое-то время обсуждали всю невероятность происходящего. Верилось с трудом, но на скорости свыше 960 км/ч они мчались в условиях вакуума по тоннелю и преодолевали в этот самый момент расстояния, несопоставимые с другими видами наземного транспорта. Мысли летели, выпитый алкоголь добавлял драйва, и первооткрыватели чувствовали себя прекрасно. Все, кроме Рихарда. По его постоянному нервному перебиранию пальцами с чёрным маникюром и поглаживаниям потными ладонями бёдер было понятно, что он нервничает. Пауль и Шнай переглянулись. Нужно было спасать друга. Ситуация усугублялась ещё и тем, что в суперинновационном транспорте нельзя было курить, и от этого Рихарда потряхивало, несмотря на бесшумность и физическую неощущаемость развитой скорости. Ехать оставалось ещё каких-то пять часов — и они окажутся на другой стороне совершенно другого континента. Рихард просто боялся признаться себе в том, что он опасается новых технологий, их надёжность и безопасность. Он цеплялся, как за свою старую серую кепку, за мысль, что зря он согласился на этот инновационный трип уговорам Пауля и Шнайдера. Последний и вовсе поймал какой-то кураж и, сбежав из своего «гнезда», был готов на любые развлечения в компании друзей, даже если бы их отправили в открытый космос. Засасываемый в тоннель своих тревог и переживаний, Круспе изображал расслабленность, но тело отказывалось подчиняться и предательски выдавало его истинные ощущения. — Ри-и-их… Пауль присел рядом и прильнул губами к его уху, тихонько выдувая его имя. — Ну не переживай ты так. Мы скоро приедем, все будет заебись. Шнайдер с другой стороны положил большую тяжёлую ладонь на напряженное плечо Круспе и примял его пальцами. — Хочешь никотиновую конфетку? Пауль достал из сумки пластинку с конфетами и заискивающе заглянул в глаза Рихарда, выдавив в его ладонь маленький гладкий леденец. Рихард незамедлительно отправил его в рот и, поморщившись, откинулся к мягкой стене, скрестив руки на груди и прикрыв глаза. Нужно было срочно что-то предпринимать, и друзья не придумали ничего лучше, чем попробовать ласково и нежно расслабить приятеля. Улыбнувшись друг другу, они с обоих сторон приблизились к его напряженно шевелящимся губам. На лице Рихарда была видна усиленная мыслительная работа, подгоняемая перемещаемой во рту конфетой. Одновременно прикоснувшись к нежной коже и мягко разомкнув капризный рот языками, они принялись нежно целовать взволнованного поездкой Рихарда. Тот лишь негромко хмыкнул, улыбнувшись. Однако, какой неожиданный поворот в путешествии. — Что вы задумали, сучки? — Круспе приоткрыл глаза и лукаво посмотрел на своих ублажителей. — Мы не сучки… — Шнайдер обижено надул тонкие губки и провёл большим пальцем по щеке Рихарда, одновременно потершись носом о татуировку на шее Пауля. — Мы дорожные феи! — елейным голосом подхватил Ландерс, поглаживая за ухом Шнайдера. — И мы хотим, чтобы вам запомнилась эта поездка и новый уровень сервиса. — М-м-м… Феи… — мечтательно протянул Рихард. — Тогда вам будет нужно очень хорошо постараться, потому что я требовательный клиент. Он обвил руками шеи коллег и пропустил между пальцев волосы на затылках, вызывая мурашки. — Очень требовательный! — с придыханием уточнил Рихард, поочередно глубоко и влажно поцеловал Дума и Пауля и снова притянул обоих в совместный поцелуй. — О да, мы знаем! — Шнай потянулся руками к ремню на джинсах лид-гитариста, а Пауль, встряхнув браслет на запястье, ловко просунул свою изящную ладонь под чёрную шелковую рубашку Рихарда, нежно и неторопливо проводя пальцами по рельефной груди, а затем принялся медленно, одну за другой, расстёгивать пуговицы. Брякнувшая пряжка и прожужжавшая молния открыли ладони Дума доступ к запретной территории, на которую с другого фланга начала наступление и проворная рука Ландерса. Совместными усилиями твёрдый и горячий «пленник» был уверенно извлечен из укрытия. Этот пикантный факт вызывал у хозяина возбужденной плоти томные вздохи и учащенное дыхание. Оглядев фронт работы, закадычные друзья быстро избавили распалившегося Рихарда от мешавшей рубашки, медленно обводя пальцами упругие горошины сосков, и опустились к напряжённо ожидавшему ласки члену. Действуя удивительно синхронно, два горячих языка проходились влажными дорожками от основания к головке, поочередно лаская уздечку и сплетались в поцелуях. — О, феи мои! Давайте поритмичнее, — раздался сверху требовательный голос. Шутка подействовала на трудящихся ритм-гитариста и барабанщика немного отрезвляюще. Музыканты погасили смешки, приникнув губами к стояку Рихарда и поднялись для того, чтобы теперь помочь друг другу избавиться от одежды. — Сейчас все будет, Ваше Величество! — Пауль отбросил подальше свои массивные высокие ботинки и потянул Рихарда за руку на себя, вынуждая его встать. Шнайдер же галантно обошёл лид-гитариста сзади и прижался к его спине. Руки драммера спустили брюки и белье с Круспе и крупные ладони принялись оглаживать и сминать аппетитные ягодницы. На другой стороне «Его Величества» Рихарда бурную деятельность развёл Пауль: окончательно избавив обожаемого коллегу от предметов гардероба, он неспешно облизывал и засасывал его член, прихватывая пальцами одной руки мошонку, переводя прикосновения на внутреннюю часть бёдер, а другой рукой поглаживая вздымающуюся грудь и сжимая маленький возбужденный сосок. Ритмично покачиваясь, Пауль смотрел лучистыми серыми глазами на лицо Рихарда, наблюдая, как тот. повернув и запрокинув голову, проникновенно целует барабанщика, приглушенно постанывая в его рот. Обнаружив в недрах сумки тюбик с лубрикантом и выдавив на свои пальцы вязкую субстанцию, Шнайдер с осторожным напором погрузился двумя фалангами в горячее желанное тело, задевая чувствительные нервные окончания и заставляя Рихарда мелко дрожать, шипеть, стискивать зубы, а заодно и голову Пауля, щедро одаривающего его оральными ласками. Ландерс оторвался от увлекательного процесса и, плотно прижавшись к Круспе, вставая, поехал по нему вверх. Оказавшись возле лица Рихарда и ловя в его серых глазах радужную смесь удовольствия, нетерпения, эйфории и вселенской любви к ближним, Пауль обнял его за плечи и жадно впился в приоткрытые губы. Рихард в ответ провёл рукой по члену Пауля, плотно прижав к своему собственному и, взяв в руку сразу оба чувствительных напряженных ствола, начал ритмичные, возвратно-поступательные движения кистью. Шнайдер, по причине более высокого роста, с интересом наблюдавший за этими действиями через плечо Рихарда, добавил для полноты ощущений ещё пару пальцев в недра тела гитариста, осыпая поцелуями его шею. — Шнай, не томи уже, — зашипел возбужденный со всех сторон Рихард. — Трахай давай скорее! — бархатным насмешливым голосом приказал Ландерс и ободряюще поцеловал барабанщика. Заручившись согласием «королевы» и горячей поддержкой друга, Шнай извлёк пальцы из растянутого Рихарда, раскатал по члену презерватив, добавил смазки и со всей молодецкой удалью устремился во внутренний мир Круспе. Градус происходящего накалился. Рихард застонал, закусывая губу, запрокинул голову на плечо Шнайдера, Пауль прижимался к Рихарду и успокаивающе гладил его волосы, Шнайдер же, не в силах сдерживаться, тяжело дышал, сжимая и разводя пальцами ягодицы Рихарда, медленно, верно, все глубже и глубже протискиваясь в узкий горячий вход. Сделав несколько плавных фрикций, он замер, давая партнеру свыкнуться с ощущениями, слизал капельку пота, катившуюся с его шеи, погладил вдоль позвоночника к пояснице и завёл руки к животу, смыкая пальцами замок. — Риш… М-м-м… Какой же ты у нас классный… — прошептал заведённый Шнайдер в затылок Круспе. — Расслабься, — заурчал Пауль на ухо уже почти ничего не соображающему Рихарду и отошёл от него, давая возможность паре податься вперёд и найти точку опоры. Рихард послушно наклонился, упершись руками в стол, немного отклячил бэксайд и расставил пошире ноги. Шнайдер с энтузиазмом и превеликим удовольствием принялся засаживать гитаристу, сопровождая процесс пошлыми шлепками, выбивая из Рихарда вскрики от каждого интенсивного толчка. Пауль, временно оказавшийся не у дел, нашёл себе не менее увлекательное занятие. Вооружившись тюбиком со смазкой, поглаживая мужчин и попеременно целуя их, он распределил смазку по рукам и левой приступил к поиску простаты внутри Шнайдера, а правой технично надрачивал Рихарду. Подобная всесторонняя стимуляция процессов была воспринята крайне благосклонно и поддержана придыханием и стонами. К тому же трио-механизм удовольствия заработал особенно четко, когда Шнайдер, позаимствовав пальцами смазку между ягодиц Рихарда, с любовью и с профессионально выстроенным ритмическом рисунком начал ласкать рукой член Пауля. Сплетаясь телами, руками, языками вся троица находилась в какой-то параллельной реальности, где были только они и их взаимная энергия в едином порыве и синергии захлестнувшего удовольствия. Тем временем пассажирская линия высокоскоростной системы от компании Hyperloop Transportation Technologies уверенно пролетала по тоннелю положенные километры, высокопоставленные пассажиры живо обсуждали современные технологические прорывы, лидерство в инновациях и прочие чудеса науки и техники. Илон Маск в компании администратора шёл по коридору, держа в руке групповую фотографию Rammstein и маркер. Он был рад, что половина его обожаемой группы в данный момент путешествовала в его новом сверхпоезде и у него была возможность взять у них автограф, пригласить музыкантов на ужин, рассказать о своём проекте и пообщаться об их музыке и планах. Подходя к двери своих немецких гостей, Маск раздавал последние указания своему атташе: — Да, Дэвид, и пригласите пожалуйста господина Бассо лично для нас шампанское открыть. В этот момент интеллектуальная система голосового управления распознала голос Илона, имеющего доступ ко всему и вся в этом супер-поезде и на слове «открыть» послушно взяла, да и открыла автоматическую дверь шлюза купе-капсулы. А заодно во всей красе представила взору изобретателя-миллиардера гомоэротическую композицию из трёх музыкантов, страстно, отчаянно и самозабвенно передающихся горячему сексу. Хм… Как тебе такое, Илон Маск?