Всего лишь человек

На пыльной поверхности после пальца остаётся чёткий след. Рафаэль насмешливо глядит в камеру, и Магнус закатывает глаза. «Я там сто лет не был», — быстро печатает он, но это мало помогает. Рафаэль тщательно инспектирует квартиру Магнуса, морща нос каждый раз, когда ему попадается что-то странное. «Сосредоточься», — пишет Магнус и краснеет, когда Рафаэль останавливается напротив журнального столика, на котором лежит подарочная коробка от Изабель. Шутливый презент с недвусмысленным намёком, от одного взгляда на который сейчас тошно. Рафаэль поигрывает бровями, и Магнус, не удержавшись, фыркает. «Фигурки супергероев. Лига справедливости», — направляет Магнус Рафаэля, закусывая губу. Супермен, Бэтмен, Чудо-женщина. Магнус мысленно ставит на Кларка и Диану, но сюрпризы оказываются во всех трёх. Рафаэль смотрит на обезглавленные тела и качает головой, а Магнус не может отвести взгляда от трёх флешек. «Если что-то случится, сразу отдай их, — строчит он, — не строй из себя героя». Рафаэль кивает, засовывая флешки в карман, и идёт на кухню, где безжалостно отправляет изломанные тела супергероев и их головы в мусорное ведро. Чёрный мешок открывает свою уродливую пасть, и в его зеве одна за другой начинают исчезать вещи. Осколки чашки, пара старых кухонных полотенец, выветрившийся кофе, остатки спагетти и полупустые банки с соусами. Рафаэль сгребает всё, что на его взгляд недостойно находиться в квартире, а Магнус раз за разом проигрывает в голове ссору с Алеком на этой самой кухне. «Свинтус», — читает Магнус по губам Рафаэля и отвечает: «Есть такое. Забирай мешок и уходи. Спасибо. Напиши, как только окажешься в безопасности и всё спрячешь». Рафаэль снова кивает и отключается, а Магнус у себя в кабинете устало откидывается на спинку стула. Всю эту неделю он замещает Моррисона, пишет статьи, присутствует на встречах с избирателями и мероприятиях. Обязанностей так много, что ближе к выходным они сбились в один большой ком, который грозит погрести Магнуса под собой. Ежедневник пестрит записями, которым не видно конца и края, а количество сообщений в рабочем мессенджере давно перевалило за все допустимые значения. Но Магнус держится: вежливо и подробно отвечает даже на самые глупые вопросы, проводит совещания и утверждает планы, решает вопросы с рекламодателями и финансовым отделом, а ещё не может поверить своим глазам, когда в его кабинет вваливается Элиас. — Что случилось? — спрашивает Магнус, боясь предположить, кто мог отказаться от контракта в последний момент или как могли накосячить телевизионщики в попытке повысить рейтинги. — Пошли, мне нужно поболтать с тобой, — говорит Элиас, и Магнус сразу же встаёт. — Пальто прихвати, — командует Элиас, и Магнус подозрительно смотрит на него. — Элиас, куда мы идём? — На свидание. Помнишь, я говорил, что у меня пятница свободна. — Серьёзно? Ты ёбнулся? Мы же это обсуждали. У меня куча работы. — Именно поэтому ты идёшь со мной. Такими темпами ты сдохнешь быстрее, чем успеешь сделать половину. — Какой ты заботливый стал, — ворчит Магнус, но послушно берёт пальто и плетётся вслед за Элиасом в модный ресторан, который недавно открылся. На удивление готовят там просто отлично, и Магнус отдаёт должное умениям поваров, поглощая одно блюдо за другим. Элиас в отличие от него есть не торопится и задумчиво ковыряет вилкой в салате. — Слушай, Магнус, а ты не хочешь ко мне? — спрашивает он, и Магнус хмыкает, отправляя в рот срочный кусок отбивной. — В постель или в отдел? — уточняет он на всякий случай и отпивает воду из высокого стакана. — Долго припоминать будешь? — Нет, максимум пару лет. Но ты не ответил. — После того как Моррисон вернётся, переходи ко мне на канал. Специфика немного другая, но ты быстро схватываешь и камера тебя любит. — А если я откажусь, ты всё равно оплатишь обед? — Какой ты меркантильный. Почему нет? — Много причин. Но основная — я люблю слова, люблю складывать из них фразы, но у меня хорошо получается делать это, оставаясь наедине с самим собой. У тебя на канале мне будет некомфортно. Без обид. — Обещай как следует подумать. Я кое-что пришлю тебе. Когда будет время, посмотри. — Элиас усмехается, замечая опустевшую тарелку Магнуса, и добавляет: — Я говорил, что у них здесь отличные десерты? — Ты определённо знаешь, как правильно вести переговоры, — подмигивает ему Магнус и тщательно выбирает маленькую радость, воспоминания о которой скрасят оставшиеся долгие часы работы. Но кроме сладкого он получает от Элиаса в подарок совет. Отличный, судя по тому, как вытягиваются лица подчинённых, когда он небрежно бросает: «Не беспокоить, важный звонок», — и запирается в кабинете на полчаса. Долгожданная тишина приводит в чувство, и остаток дня пролетает гораздо быстрее. Джонатан материализуется в кабинете, когда большая часть сотрудников уже отправилась по домам. Он ложится на диван и ждёт, пока Магнус закончит с делами. Кожаное скрипучее чудовище обхватывает Джонатана своими уютными лапами, заставляя отчаянно завидовать такому единению. — Джона, я ещё долго. Если есть что сказать, то давай прямо сейчас. — Ты обедал с Элиасом. — Я предупредил тебя, куда собираюсь и с кем. И я видел тебя поблизости. — Чего он хотел? — Это был дружеский жест. — Правда? Мне казалось, вы не очень ладите. — То, что мы постоянно спорим, не значит, что мы не можем договориться. — Магнус подсаживается к Джонатану и продолжает: — Я был не прав насчёт него. Он, конечно, не без загонов, но у меня их тоже хватает. Мне нравится с ним работать. Даже очень. Видимо, ему тоже, поэтому он предложил мне перейти в его команду. — И что ты ему ответил? — Я отказался. Не чувствую, что это моё, но видео, которое он мне прислал, весьма убедительно. — Я требую показать его мне. — А я требую чай и пару сэндвичей. — Нет. Нас ждёт отец. Ты не забыл, что сегодня у нас праздничный ужин? — Магнус стонет и качает головой, а Джонатан удовлетворённо фыркает. — Значит забыл. — Прости, из головы вылетело. Но почему сегодня? День рождения у тебя завтра. — Я так давно не отмечал, что немного побаиваюсь завтрашнего дня. Думаю, что сегодня мы просто отметим возвращение Клэри вместе с друзьями. Так сказать, будет репетиция, а завтра после церемонии попробуем провернуть это в тесном семейном кругу и не переубивать друг друга. — Не напоминай о церемонии, — просит Магнус, и Джонатан закидывает ноги ему на колени. — Почему ты так не хочешь идти? — Потому что буду чувствовать себя там не в своей тарелке. Я ведь был там пару раз, когда думал, что могу на что-то претендовать. Потом прекратил и ни разу не пожалел. — В этом году у тебя было расследование про Миракла. Оно отличное. Было забавно смотреть на него, когда он пытался сообразить, как его вывели на чистую воду. Разве твою статью не должны были хоть как-то отметить? — Шорт-лист с тобой не согласен. — Неужели кто-то смог тебя переплюнуть? — В этом году и правда достойные кандидаты. — Но они всё равно тебе уступают. — Естественно. Я лучший. Магнус улыбается, и Джонатан подкладывает руку под голову. — Ты его хочешь, — утверждает он, и Магнус задумывается на мгновение. — Раньше хотел, да, — медленно произносит он. — Но вот уже года три или четыре мне всё равно. Обладатель Золотого Пера звучит, конечно, здорово, но имя Магнус Бейн говорит гораздо больше. — Когда получишь своё перо, швырни его им в лицо с этими словами. Это будет самая запоминающаяся речь. — Чтобы меня там же распяли? — Я прикрою. — Тогда договорились. Ты в зале, я на сцене, Вал сторожит двери. — Идеальный план. А теперь полетели ко мне домой. У меня есть для тебя сюрприз. Магнус морщит нос, но Джонатан непреклонен. — Мои сюрпризы тебе нравятся, — говорит он, подлетает с дивана и вихрем проносится по кабинету, сваливая все бумаги без разбора в объёмную сумку. После его экспресс-уборки остаётся странно пустой стол и ошарашенный Магнус, который готов убивать. — Там же был порядок, система, — вопит он, но Джонатан пожимает плечами, набрасывает пальто ему на плечи и выходит из кабинета, чтобы издевательски поманить пальцем, замерев у широкого окна. — Это должен быть охуительный сюрприз, на меньшее я не согласен, — предупреждает Магнус. — Ты оценишь, — шепчет Джонатан и не обманывает. В доме Валентина Магнуса ждёт угрюмый, мрачный Рафаэль, который усмехается, когда друг бросается ему на шею. — Ты сумасшедший, — сообщает ему Магнус, не желая выпускать из объятий. — Кто бы говорил. Но я тоже рад тебя видеть. — А как ты? — Джонатан пригласил, а твой новый знакомый помог с перемещением. Джейс подмигивает Магнусу и подвозит Клэри поближе. — Джонатан рассказал мне, что ты помог им, — говорит она и протягивает Рафаэлю руку. — Спасибо. — Ты тут ни при чём, — отрезает Рафаэль, — меня попросил Магнус, поэтому я вписался. — Эй, ты мог бы быть и повежливее, — возмущается Джейс, но Клэри широко улыбается. — С недавних пор я предпочитаю неразбавленную правду, — осаживает она Джейса и смотрит Рафаэлю в глаза. — Поэтому я рада, что ты помог Магнусу, а он — мне. — Пожалуйста, — отвечает Рафаэль. — А ты не безнадёжна, в отличие от твоего дружка. — Он не её дружок, — вмешивается Джонатан, и Рафаэль хмыкает. — Ну, как скажешь. Значит показалось. Клэри краснеет, и Магнус оставляет двух супергероев разбираться друг с другом, быстро отводя Рафаэля в сторону. Они идут в его комнату, где на широкой кровати лежит сумка с документами и ноутбуком. Магнус прикладывает палец к губам и включает телевизор, чтобы его бормотание скрыло лишние звуки. Рафаэль с удовольствием устраивается на подушках, пока Магнус меняет рубашку. — Ты похудел, — говорит Рафаэль, и Магнус ехидно улыбается, зная, что как минимум две пары любопытных ушей отслеживают, что сейчас происходит в комнате. — Плохо кормят, — поясняет он и присоединяется к Рафаэлю. Ноутбук на его коленях оживает, разворачивая экран загрузки. — А я думал, ты специально, чтобы твоему надзирателю было легче тебя таскать. Магнус цокает языком, когда облачное хранилище радостно приветствует его, и протягивает ладонь. — Удивлён, что ты согласился прийти, — говорит он, вставляя первую флешку в порт и быстро вводя пароль, прочно отпечатавшийся в памяти. — Появился повод, и я подумал, а почему бы нет. С этой кампанией и твоей новой должностью, мы могли бы ещё долго не увидеться. — Да, я в последнее время очень занят. Но это пока Моррисон не вернётся, — отвечает Магнус, одним нажатием кнопок копируя содержимое флешки. Он отправляет скопированные файлы к Рафаэлю на почту и к себе в хранилище, а после уничтожает все следы. — Зато денег будешь больше получать, — замечает Рафаэль, пока Магнус точно так же поступает со второй флешкой. — Катарина по тебе скучает, постоянно интересуется, где ты, как ты. — Я тоже соскучился, жутко, — произносит Магнус, на пару мгновений зависая на третьей флешке. Она не похожа на предыдущие. Засунутая в водонепроницаемый корпус, она напоминает Магнусу о плотине и Элдетри. Рафаэль толкает его в бок, и Магнус возвращается к спектаклю. — Но она выбрала Люка, так что я бессилен. И всё же, если будет возможность, передавай ей привет. Содержимое третьей флешки исчезает, и Магнус принимается за филигранный обман. Новые пароли надёжно запирают ту информацию, которую он помещает взамен старой. — Я могу и Рагнору передать. Он тоже скучает по тебе. Рафаэль взглядом спрашивает, что происходит, и уголки губ Магнуса ползут вверх. «Шалость», — пишет он и подмигивает другу, а затем закусывает губу и задаёт опасный вопрос. — А Люк? Рафаэль мрачнеет, его ноздри начинают широко раздуваться. Магнус успокаивающе проводит ладонью по его предплечью и слышит шумный выдох. — Он придурок, остолоп, которому желание потрахаться последние мозги отбило. Каждый раз, когда вижу его тупую рожу, хочется как следует впечатать её в грязную стойку и как следует повозить. — Ты почти в два раза меньше его, — предупреждает его Магнус и стойко выдерживает гневный взгляд. — Что? Я беспокоюсь за тебя. — А разве ты не наймёшь лучшего адвоката, чтобы отмазал меня, после того, как я надеру ему зад. — Само собой, — улыбается Магнус, — но ты всё-таки не связывайся. Люк в сложном положении. — Нихуя подобного. Он даже слишком хорошо устроился. Он же не знает, что вы с Алеком расстались. Вэлишн ему ничего не рассказала. Магнус ахает, и Рафаэль хмурится, а потом решает уточнить: — Погоди-ка, ты что, думал, они в курсе твоего разрыва? И как бы она, по-твоему, ему это объяснила? — Вот чёрт, я настолько привык, что как-то начал забывать, что для остального мира всё совершенно не так. — Кстати об этом. Как у тебя дела? — Моих еженедельных отчётов тебе уже не хватает? — Я не спрашиваю тебя, как ты решаешь проблемы с сотрудниками или как ты вправляешь мозги зарвавшимся развитым, я спрашиваю, как у тебя дела. — Плохо, — признаётся Магнус, — но я справляюсь. — Никогда в тебе не сомневался. — А у тебя? — Приемлемо. Но я подумываю переехать в пригород, как только всё это закончится. Если доживу, конечно. — Переезжай сейчас, — просит его Магнус. — Откроешь мастерскую, заведёшь подружку, приведёшь нервы в порядок. — Я тебя не брошу. Я же не Люк. — Сильно он тебя задел. — Люби он её, я, быть может, не так злился, но он просто глуп. Так что да, ему лучше не показываться мне на глаза, если, конечно, он не приползёт вымаливать прощение. Херов идиот. — Рафа, я люблю тебя. — Мог бы мне сказать, я бы давно набил морду этому вашему Люку, — встревает Джонатан, приоткрывая дверь. — Лоренцо приехал. Идёмте ужинать. Кто-то тут жаловался, что его плохо кормят. Рита приняла вызов. Магнус усмехается и с головой окунается в мини-вечеринку, на которой нет места скуке. Много еды, ещё больше разговоров и смеха. А завтра будет лучше. Даже Рафаэль позволяет себе улыбнуться, после того как обыгрывает всех в монополию. А Магнус наслаждается теплом, которое окутывает его. В мягком жёлтом свете, среди ароматов кулинарных шедевров Риты, рядом с дорогими ему людьми, он чувствует себя частью семьи. И он знает, что у каждого в этой комнате такие же чувства. У Риты и Нэн — сиделки Клэри — которые нашли друг друга и спелись, у Лоренцо и Рафаэля, что сейчас бурно обсуждают автомобили, у Валентина и Клэри, делающих первые шаги навстречу друг другу, у Джейса и Джонатана, упорно притворяющихся, что они не дружат. «Прямо как мы», — думает Магнус и подпирает голову рукой. Ему хорошо. И пусть некоторых людей не хватает, он запрещает себе о них думать. И пока вокруг него близкие и друзья, всё идёт неплохо, но стоит тишине спальни заключить его в кокон безмолвия, мысли, больше не сдерживаемые заботой и поддержкой, укладываются рядом и шепчут, бормочут, бубнят, не давая заснуть. Магнус спускается на кухню за водой и натыкается на Джонатана и мёртвенно-зелёные цифры, которые стирают вчерашний день, начиная новый. Магнус замирает на пороге, боясь сделать шаг, и Джонатан усмехается. Он манит Магнуса пальцем и усаживает рядом с собой. — Не спится? — спрашивает он, и Магнус кивает. — С днём рождения, — говорит он, пока Джонатан наливает ему стакан воды. — Где мой подарок? — Ты запретил мне дарить тебе что-то на день рождения. — Лучше бы ты меня в других вопросах так слушался. — Так я и не послушался. Джонатан вытягивает руку и требовательно просит: — Дай. — Не могу. Он в Хантер. Если бы кто-то позволил мне самому собраться, то я бы сейчас не сидел перед этим торопыгой с пустыми руками. — А почему в Хантер? — А где мне его прятать? У тебя в квартире? — Магнус? — М-м-м? — А насколько тебе не спится? Магнус открывает рот, чтобы что-то сказать, а потом машет рукой и улыбается. Тёмно-фиолетовый плащ, сдёрнутый с вешалки, оборачивается вокруг его тела, защищая от мороза. Полночь встречает их царственной красотой зимы и благостной тишиной. Но супергерой отталкивается от широких ступеней, оставляя позади все проблемы, и тишина исчезает. Магнус верещит, когда Джонатан опасно закладывает на крутых поворотах или рвётся вверх, вспарывая тёмное небо. Впереди манит огнями город, а позади, словно белый шлейф королевского платья, закручиваются снежные вихри. Ветер принимает вызов супергероя и несётся с ним по ночным улицам, играя в догонялки. Мимо высоких зданий, обвешанных рекламными щитами, и красивых особняков, мимо патрулей, которые качают головами, и редких прохожих, застывающих с раскрытым ртом. Джонатан приземляется на крышу, и Магнус взвизгивает, когда его босые ноги утопают в пушистом снегу. — Вот же ж! — ругается Джонатан и берёт его на руки. — Совсем забыл. — Мне понравилось, — говорит Магнус, спрыгивая и проскальзывая на последний этаж. — Уже не боишься высоты? — Не знаю. Правильный ответ: боюсь, но меньше. — Магнус останавливается и испытывающе смотрит на Джонатана. — Джона, прости, если тебе не понравится. Я старался, но мог ошибиться. — Давай уже свой подарок, — ворчит Джонатан и вваливается в кабинет Магнуса. — Что это? Часы? Галстук? Запонки? Смартфон? Магнус качает головой и подкатывает кресло к высокому шкафу. Опасно балансируя на двух ручках, Магнус тянется к потолку, но Джонатан не мешает, зная, что в любой момент успеет поймать. Большой фотоальбом появляется в руках у Магнуса, и он застывает, сомневаясь. — Фотоальбом? Серьёзно? А ты не очень-то потратился, как я посмотрю, — ворчит Джонатан. — С днём рождения, — повторяет Магнус и спрыгивает на пол, протягивая ему подарок. — Ну, по крайней мере, ты заморочился с выбором цвета ленты. Джонатан садится на диван и осторожно развязывает красивый бант, а потом пару секунд выжидательно смотрит на Магнуса. — Надеюсь, там твои фото ню. Но Магнус молчит, и ему приходится открыть фотоальбом. А потом приходит тишина, разделяемая шелестом переворачиваемых страниц. Пальцы скользят по снимкам, замирают у подписей, гладят широкие поля страниц. — Это всё, что я смог найти. Конечно, не выпускной альбом, но я подумал, что это может стать отличным началом, — тихо говорит Магнус. — Мы можем добавить туда те фото, что ты нашёл на базе. — Спасибо, — шепчет Джонатан, — я не представляю, как ты смог это провернуть. — Моя профессия — это поиск информации. Немного волшебства и упорства. Я долго сомневался, стоит ли дарить тебе его в день рождения, но ... Магнус замолкает, и Джонатан печально улыбается: — Это мой день рождения, но это и годовщина её смерти. Ты всё сделал правильно. Иди сюда и расскажи мне всё в подробностях. И Магнус рассказывает: о случайностях и о кропотливой работе с архивами, о небольших денежных вознаграждениях и о добрых людях, которые помогали за так, о вечерних бдениях и об утренних пятиминутках, рассказывает, любуясь улыбкой и блеском серых глаз, рассказывает, забывая о времени, рассказывает, не замечая, как его голова медленно склоняется к Джонатану на плечо. Сон обрывает его историю на полуслове, но Джонатан не спешит будить. Он сидит и рассматривает снимки, бесшумно переворачивает страницы, сдерживая слёзы. И только когда рассвет выжидает последние минуты, чтобы ринуться в бой за новый день, Джонатан откладывает фотоальбом и поджимает губы. Он делает три глубоких вдоха, беря эмоции под контроль. Магнус ойкает, когда оказывается на спине, а сверху на него наваливается Джонатан. — Джона? — спрашивает он, не понимая спросонья, что происходит, но хищный поцелуй-укус в шею выкручивает инстинкты на полную. — Что ты делаешь? Отпусти меня! Джона! Но в пустых серых глазах нет ни намёка на жалость. Джонатан больно упирается коленом ему в пах, а пижамный верх в его руках расползается, словно сделан из тонкой бумаги. — Не надо, пожалуйста, — просит Магнус, колотя кулаками по каменной груди. — Джона! Горячая ладонь цепляет резинку штанов, и Магнус кричит, зная, что ему не справиться. Джонатан легко запирает две его руки в замок и почти ложится на его тело. Он заглядывает в тёмно-карие глаза и качает головой. — Вот чего мы боимся, Магнус. Того, что кто-то заставит нас причинить боль тем, кто нам дорог. Допустим, потом ты узнаешь, что моим разумом управляли. Тебе будет легче? А мне? Джейсу? — Джонатан рывком поднимает Магнуса с дивана и прижимает к себе. — Алек сойдёт с ума, если что-то сделает с тобой, — тихо добавляет он, закутывая Магнуса в плащ, и отодвигается от него. Магнуса трясёт, и его тихое «Зачем?» еле различимо, но оно оглушает Джонатана. Он слышит, как человеческое сердце, гонимое страхом, бьётся о грудную клетку, чувствует дрожь, сотрясающую тело, хотя между ним и Магнусом больше метра. Он уже жалеет, но человек, который сидит рядом, тоже всегда идёт до самого конца. — Потому что и Алек, и Джейс, и все остальные могут вывалить перед тобой миллионы слов, но ты не поверишь. Ты хочешь переубедить меня, хочешь переубедить Алека, да что там нас, ты целый город хочешь убедить. Вперёд. Вот он я. Расскажи мне, почему я не должен этого бояться. Расскажи мне, почему этого не должен бояться ты. Магнус тяжело дышит, хватает воздух раскрытым ртом, пока гнев заполняет его тело. Он хочет как следует врезать слишком спокойному супергерою, хочет наорать на него, швырнуть в это бледное лицо предмет потяжелее, но взгляд падает на фотоальбом, и гнев уходит. За каждым поступком стоит история. И каждый из этих поступков будет определять будущее. Магнус вцепляется в плотную ткань плаща и смотрит Джонатану в глаза. — Тебе нужно этого бояться, всем вам нужно. Но как ты научился распознавать галлюцинации Клэри, так и другие смогут. Неведение — главная опасность. Твоя мама умерла, потому что мы ничего не знали об этих людях, твоя сестра теперь в инвалидном кресле, а могла бы бегать и танцевать. Неизвестное пугает только пока оно неизвестное, Джонатан. Все вместе мы сможем найти выход, но мы никогда не найдём его, если не будем пытаться. А даже если следовать вашему пути. Почему никто из вас не видит последствий? Ты знаешь об этих людях, ты их опасаешься. Но сколько их? Ты сказал, Алек знает о двенадцати. Я знаю о пятистах. А ведь их может быть намного больше. И они будут злы, Джона, злы на вас, когда всё раскроется. Ни тебе, ни Валу, ни Алеку, ни Мокси уже не утаить шила в мешке. Просто потому что я теперь знаю. Это не я буду вас убеждать, что информация об этих людях должна оставаться в тайне. Нет. Это ваша забота — убедить меня не разглашать сведения, но пока у вас получается из рук вон плохо. Так что это лишь вопрос времени. И ты, и Алек правильно сказали. Их влияние не отследить, не доказать. И что же вы хотите сделать? Вы хотите превратить их во врагов, вместо того, чтобы сделать из них союзников. Не самый умный шаг. Посмотри на Зеро. Хочешь, чтобы у тебя была сотня таких противников? А может и целая тысяча? Незримых, незнакомых, таких, о которых вы ничего не знаете. Любой житель этого города может оказаться угрозой. И он будет знать, что он для вас угроза. Ненависть никогда не приводит ни к чему хорошему. Может, правильнее будет сделать им шаг навстречу? — Ты предлагаешь нам объединиться? — Когда появились первые суперзлодеи, лучше всех в сражениях против них показали себя люди с мультиспособностями. Джонатан усмехается и вздёргивает бровь. — Один-ноль, мистер Бейн. Вы на шаг ближе к тому, чтобы я поменял своё мнение. — Джонатан меняет насмешливый тон на тёплый и осторожно касается прохладной щеки. — Сильно напугал? — Да, — признаётся Магнус и сжимается. — Мне пообещать, что я больше так не буду? Магнус задумывается, прокручивая в голове одну из самых страшных минут в своей жизни, и качает головой. — Нет. Это была хорошая встряска. Мне такое полезно. В стрессовых ситуациях я начинаю быстро думать, не всегда в нужную сторону, но иногда мне везёт. Джонатан тянет Магнуса на себя и укладывает рядом, медля перед тем, как задать тяжёлый вопрос. — Магнус, тебя когда-нибудь ..., — Джонатан не договаривает, но Магнус понимает его. — Нет, меня ни разу не насиловали. Пытались пару раз, но особо не старались. В обоих случаях я сумел выкрутиться. Один раз в школе, один раз в колледже. — А имена ты предусмотрительно забыл? — Да. — Зря. Я бы подрихтовал им рожи. Магнус приподнимается на локте и усмехается. В бледном утреннем свете глубокие тени уродуют его лицо, заостряют черты, превращая в опасного хищника. — Не нужно. Я отомстил. Всем троим. Тот, что был в школе, он был примитивным. Я избил его. Напал со спины и как следует прошёлся и по почкам, и по печени, и по коленям. Меня никто не выдал. Он тогда многим подпортил жизнь. Больше он не рыпался. — А другие двое? Как ты справился с двумя? — Я был не один. — Тебе кто-то помог? — Скорее я вписался за одного человека. Мы оба довели дело до конца, и этих двоих вышвырнули из колледжа. На втором курсе я увидел, как двое бугаев зажали парня в туалете и встал между ним и этими ублюдками. Они не стали слушать мою пламенную речь. — Какие грубияны! — возмущается Джонатан. — Неужели их никто не обучал этикету? — И не говори, — поддерживает его шутливый тон Магнус. — Они не вняли моим аргументам, и мне пришлось познакомить их с моими способностями. — Электрошокер? Дубинка? Баллончик с газом? — Нет, нет и нет. Я же журналист, моё главное оружие — это ручка. Вот её-то я и воткнул одному из них в глаз, когда он прижал меня к стенке и стал сдирать рубашку. Вой конечно стоял знатный. Сбежалась куча преподавателей. Сначала меня хотели отчислить, но я с самого первого дня учёбы постоянно носил с собой работающий диктофон, а те ребята были уж очень разговорчивыми, за что и поплатились. После этого со мной никто не связывался. — Я знал, у кого становиться совестью, — замечает Джонатан и с грустью смотрит в окно. — Нам пора. Придётся взлететь повыше, чтобы не спалили. Готов? — Ещё пять минуточек. — Магнус! — Просто ответь. Честно. Зачем ты это сделал? — В основном, чтобы ты понял меня и мои страхи, и где-то процентов на пять, чтобы ты понял Алека. Подарок в ответ на подарок. Я не хочу, чтобы ты к нему вернулся, но я пойму, если ты это сделаешь. — Я понимаю вас, Джона, всегда понимал. Но это долгий разговор, и он совершенно точно не подходит этому дню. — Тогда полетели злить отца, — подмигивает ему Джонатан, забирает фотоальбом, хватает Магнуса и летит к особняку, где стоически игнорирует подозрительный взгляд Валентина. — Доброе утро, — приветствует его Джонатан и идёт в свою спальню, пряча в складках плаща подарок, а Магнус в это время стоит под душем, чувствуя в голове небывалую ясность. За водной пеленой скрываются все остальные звуки, они тонут в белом шуме вместе с тревогами и сомнениями. Магнус улыбается, мысленно ограждая этот день ото всех остальных. День для радости, который ничего не должно испортить. Он выходит из ванной, одевается и подмигивает своему отражению в зеркале. Но Валентину такой весёлый и уверенный Магнус не приходится по душе. — Откуда такие круги под глазами? — ехидно интересуется он, и Джонатан возникает у Магнуса за спиной. — Мы с Магнусом ночью отрабатывали приёмы дискуссий, — отвечает он, и Магнус важно кивает, подтверждая эту версию. — А похоже, что вы чем-то другим всю ночь занимались, — со знанием дела замечает Клэри и указывает пальчиком на бордовый след засоса. — Предательница, — обиженно бурчит Джонатан, пока Валентин даёт ей пять. — Мы постараемся вернуться пораньше, — говорит он, присаживаясь перед дочерью на корточки. — Если что, звони мне, сразу же. — Со мной тут две лучшие телохранительницы, — улыбается Клэри, и Валентин кивает. — И всё-таки... — Папа, иди уже. Магнус чувствует, как на его руке сжимаются пальцы Джонатана, и торопливо накрывает их своей ладонью, успокаивая и разделяя момент. Валентин целует Клэри в лоб, а для Магнуса последний кусочек пазла занимает своё место. — Свой подарок получишь вечером, — предупреждает Клэри, и Джонатан отходит от Магнуса, чтобы чмокнуть сестру в щёку. — Целый день буду ждать, — с серьёзным видом объявляет он. — Нам пора. Не скучай и не пиши этому блондину. Он тебя не достоин. Клэри закатывает глаза, и Магнус машет ей на прощание. Он мужественно молчит, пока идёт до автомобиля, но Джонатан коварно оставляет его наедине с Валентином на заднем сидении, занимая переднее. — Я же твой телохранитель, — поясняет он Магнусу, пока водитель выруливает из поместья. Вид из окна мало чем помогает. Магнус старается найти хоть какое-то занятие, чтобы не пересечься взглядом с Валентином, и при очередной попытке тот ударяет его по плечу. — На-ка, взгляни, — говорит он, протягивая ему папку, и Магнус погружается в изучение сетки вещания телеканала, не замечая, как Валентин улыбается, наблюдая за ним. — Зайди ко мне, когда будет время, — говорит он, когда они подъезжают к зданию Хантер, и Магнус кивает, продолжая отмечать важные моменты и записывать замечания. Выходной безуспешно пытается быть таковым, но проваливает прикрытие и уже через час становится неотличимым от самого обыкновенного рабочего дня. Магнус безвылазно сидит в кабинете, изредка переписываясь с нужными ему людьми. — Ты когда к отцу собираешься? — спрашивает его Джонатан, ставя на стол стакан с латте. — Точно, — хлопает себя по лбу Магнус. — Ну теперь точно после кофе. Спасибо. — Без проблем, себе-то я ещё пирожное прикупил. — Джона! — Это у меня день рождения, а не у тебя. Смирись. Давай, пей кофе и дуй к отцу. Магнус показательно вздыхает, растягивает удовольствие, но любой кофе имеет обыкновение заканчиваться, поэтому когда последний глоток растворяется на языке, он поднимается и идёт к Валентину, уже предполагая, о чём пойдёт разговор. По просторному кабинету плывёт запах табака, смешанный с ароматом древесного парфюма. Магнус садится, молча протягивает Валентину смятый листок бумаги и ждёт приговора. А пока тот читает, смотрит в большое окно, за которым медленно кружится снег. Его большие хлопья спорят с гравитацией, превращая будничный пейзаж в иллюстрацию из детской сказки или романтической истории. Голос Валентина отвлекает Магнуса от медитативного созерцания, переключая внимание. — Отличная речь, — хвалит Валентин и усмехается. — Жаль, никуда не годится. Да и вызвал я тебя не поэтому. Но если так переживаешь за эту церемонию, то вот тебе совет. Выйди, отпусти пару шуток, забери награду и вернись за столик. На еду они никогда не скупятся. На алкоголь тоже, но мы с тобой в завязке. Хотя сегодня я бы сделал исключение. Что скажешь? — До конца кампании значит до конца кампании, — говорит Магнус и хмурится. — Тогда зачем ты меня вызвал? Я где-то накосячил? — Нет, Магнус. — Валентин выходит из-за стола и присаживается в кресло, которое стоит рядом с Магнусом. — Я бы сказал, совсем наоборот. Я хотел поблагодарить тебя. За Клэри. Я в самом начале пути, но он у меня есть. А ещё за Джонатана. — Вал, что-то случилось? — Да, Магнус, случилось. С того самого дня прошло столько лет, но это первый его день рождения, когда он позволяет мне быть рядом. Он хочет отпраздновать. Он принял от тебя подарок, ждёт подарок от сестры, он улыбается мне. Я не видел этого столько лет. Я не знаю, что у тебя с моим сыном. — Валентин бросает взгляд на шею Магнуса, и тот сразу старается прикрыть пятно засоса. — Не нужно. Меня всё устраивает. Вчера ночью я слышал вас. Может, я сейчас тороплю события, но я хочу, чтобы ты знал. Если он захочет привести тебя в нашу семью, я не буду против. В любом качестве, Магнус. Как друга, как любовника, может, однажды, я даже не буду кривиться, называя тебя зятем. Просто спасибо, что ты с ним. Ну и конечно, я буду рад увидеть тебя сегодня на вечеринке, если Джонатан до сих пор тебя не пригласил. — Не пригласил, — отвечает Магнус. — Мы не, — он запинается и в растерянности смотрит на Валентина, — мы это не обсуждали. — Значит, у него даже мысли не возникло, что ты не придёшь, — тихо произносит Валентин и качает головой. — Как я мог не увидеть, что вы спелись за моей спиной? — Потому что у тебя отличный слух, а не зрение, — шутит Магнус и закусывает губу. — Джонатан мне очень дорог, Вал. Ты тоже. Я рад, что всё начало налаживаться. Но про работу всё-таки не забывай. — Извини, но тут я бессилен. Ты прекрасно справляешься. В кои-то веки можно спихнуть с себя часть ноши и насладиться жизнью. — Ладно, передам Лу, что я пытался, но у меня не получилось. Пойду перерабатывать на благо родной компании и во имя лучшего босса на свете. — Не забудь про костюм, — кричит ему Валентин, когда Магнус подходит к двери. — Буду самым красивым журналистом без Пера, — клятвенно заверяет его Магнус и добавляет: — Тебе тоже спасибо, Вал. Хотя ты тот ещё мудак. — От мудака слышу, — не остаётся в долгу Валентин, и Магнус неожиданно для него самого соглашается. — Ну и ладно. Джонатан фыркает, видя задумчивого Магнуса, и возмущённо причитает, когда его сталкивают с дивана. — Что тебе сказал мой отец? — Что он меня любит. Я ответил ему тем же. — Гадость-то какая! Это всё? — Он пригласил меня к вам. Если ты не против, то я бы пришёл. Но если против, то я всё понимаю. — Ты ёбнутый? Конечно, ты идёшь. Не думал, что тебе нужно объяснять такие простые вещи. — А разве ты не устал от меня? — Нет. С чего бы? Ты отличный сосед. Подозрительно, что ты об этом заговорил. Хочешь бросить меня? Я тебя насквозь вижу. — Куда я от тебя денусь? Но мне правда надоело. Ещё пара месяцев, и я лично пойду ловить Зеро. — Рори будет в восторге, можешь не сомневаться. А теперь побудь хорошим мальчиком и поработай ещё немного. — Да-да, — ворчит Магнус, пересаживаясь в рабочее кресло. — Всегда только работать. Хреновы вы эксплуататоры. И так с утра до ночи пашу как раб на плантации. — Не бурчи, — утешает его Джонатан. — На, покушай, раб. Глаза Магнуса загораются, стоит Джонатану пододвинуть тарелочку с пирожным. Но он не спешит брать десертную ложечку. — Это то самое, которое ты себе купил? С чего это ты решил поделиться? — Твоя грустная рожа кого хочешь может разжалобить. Ешь и не возникай. — Сначала признай очевидный факт. — Магнус. — Ты не любишь сладкое. — Ох, блядь, вот какого ты! Ладно, вымогатель. Я взял его тебе, чтобы на церемонии ты не выглядел обиженным жизнью. Доволен? — Вполне, — отвечает ему Магнус и отламывает большой кусок мягкого бисквита. — Вкуснотища какая, — комментирует он, и Джонатан закатывает глаза. Но Магнус не обращает никакого внимания на этот жест, продолжая поглощать награду за все свои труды. — Мог бы и угостить. — Ты не оценишь, — возражает ему Магнус. — Жадина. Но ничего, на церемонии наверстаю. — Я бы не был таким оптимистом, — говорит Магнус, и через три часа Джонатан вынужден признать его правоту. По большой зале на последнем этаже пафосного здания, отстроенного несколько лет назад, снуют официанты, на подносах которых лежат микро-закуски. Магнус осторожно тыкает вилкой в фиолетовое произведение искусства и с надеждой смотрит на часы. Надежда умирает в конвульсиях под монотонную речь ведущих. Один за другим на сцену выходят журналисты, которые произносят одинаковые речи, отпускают безопасные несмешные шутки, неискренне благодарят обожаемых редакторов, ненавидимых коллег и бога, в которого не верят. — А ну немедленно улыбнись, — велит ему Валентин. — Тебе сейчас награду идти получать. — И чего ты так уверен? — У меня хорошее предчувствие. — Я не верю в предчувствия, — фыркает Магнус, и ведущий церемонии с ним полностью согласен. Звучит имя главного конкурента Хантер, и Валентин меняется в лице. — А ну немедленно улыбнись, Вал, — подкалывает его Магнус и громко аплодирует опешившему победителю, который удивлён не меньше остальных. — Всех закопаю. Жадные суки. Не могли вручить Хантер третье перо подряд. — Это не твоя вина, — утешает его Магнус, — я просто приношу беды. — Меняй фамилию, — советует ему Джонатан. — Срочно. Одна надежда на тебя, отец. — Я уже ни в чём не уверен. — Да ладно тебе, пап, у меня насчёт тебя хорошее предчувствие. — Ну вон Магнус в предчувствия не верит. — Он вообще ни во что не верит, его в расчёт не берём. Магнус пожимает плечами, но продолжает молчать, не вмешиваясь в словесную пикировку отца и сына, которая прерывается объявлением лучшей газеты. Громкое «Хантер» ставит точку в споре, и Магнус аплодирует, посылая волну по залу. К нему присоединяются остальные, и на сцену Валентин выходит под гром оваций и приветственные крики. Золотое перо в его руках заставляет Джонатана с Магнусом переглянуться и дать друг другу пять. — Наверное, мне нужно сказать, что это неожиданно, но тогда я солгу. Я ждал этой награды. По правде говоря, я ждал и другие, потому что ни единую секунду с того самого момента, как я пришёл в Хантер, я не сомневался, что мы лучшие. Во всём. На меня работают люди, которых редко где встретишь. Они все уникальны, они — моя команда. И им я говорю спасибо. Но сейчас, здесь, в зале, есть один человек, который очень мне помог. И нет, Джонатан, я не про тебя. Магнус, иди сюда. Это по большей части твоя награда. Будет справедливо, если ты скажешь пару слов. Джонатан усмехается, показывает отцу большой палец и хлопает Магнуса по плечу. Под гробовое молчание Магнус идёт к сцене. Самый скандальный журналист Шэдоу Сити только что стал чуточку скандальнее. Валентин манит его пальцем, и Магнус высоко поднимает голову. Он делает ещё один шаг, и здание сотрясает взрыв. По полу проходит дрожь, которая роняет столы, стулья и людей. Магнус падает на колени, не в силах оторвать взгляд от сцены, которая исчезает в провале. Джонатан кидается к нему, прикрывая от роскошной люстры, сорвавшейся с крюка. Вокруг раздаются крики, стоны, кашель. Мелкая пыль забивается в лёгкие, разъедает глаза. Осколки дорогого стекла впиваются в кожу, раздирают ткань костюма, оставляя от неё лохмотья. Жаркий шёпот Джонатана приводит в себя, и Магнус смотрит в серые глаза. — Ты в порядке? Магнус! — Вал! — Магнус отталкивает Джонатана и оглядывается. — Я справлюсь, спасай отца. — Точно? — Я в порядке. Давай, Джона. Супергерои рядом. Я выберусь. Джонатан отбрасывает люстру и ныряет в проём, а Магнус поднимается. Чужая паника волнами бьётся о его тело, сбивая с ног, в голове шумит, а рука саднит и ноет. Он прочищает горло и орёт, перекрывая все крики. — Замерли! Успокоились и подошли ко мне. Быстро, ёб вашу мать! Пара знакомых журналистов подбегает к нему, и хаос отступает. Магнус командует, уверенно, громко, не позволяя никому усомниться в его праве. Он отводит людей от стен, чтобы их не задело, когда супергерои ворвутся в здание, помогает раненым, приводит в чувство испуганных коллег. Снаружи раздаётся приказ, а после стена покрывается сетью трещин и осыпается на пол. Сверху падает кусок крыши, который ловит Андерхилл, и в здание врываются супергерои. Они хватают по двое, трое людей и выносят их. Магнус выдыхает, но угрожающий треск балок скручивает желудок. Пол накреняется, и Магнус вместе с оставшимися скатывается вниз. Острый край бетона раздирает плечо, но Магнус стискивает зубы, чтобы не стонать. Попытка встать оканчивается неудачей. Крепкие руки подхватывают его, и Магнус видит Алека. — Вал, внизу Вал, — шепчет он Алеку. — И сотрудники центра. Алек кивает и несёт его к окну. Но удача сегодня не на его стороне. Ещё один кусок крыши под жуткое пение натянутых арматур падает, разнося последний этаж вдребезги. — На нижние этажи, — командует Алек, бережно прижимая Магнуса к себе. Маленький отряд супергероев устремляется вниз, когда Алек видит ещё одного пострадавшего. — Я заберу его, — кричит Алек товарищам, и те уносятся вперёд. — Не двигайся, — предупреждает он Магнуса и усаживает на пол. Пострадавших оказывается четверо. Алек матерится, и Магнус стискивает зубы. — Спаси их, — просит Магнус. — Они без сознания, их нельзя здесь оставлять. — Жди здесь. Магнус кивает, а Алек забирает четверых сотрудников и спешит вниз, на полдороге сталкиваясь с Джейсом и Изабель. — Я за Магнусом, — кидает он им и передаёт раненых. Здание трещит и расходится по швам. Магнус убеждает себя не бояться, но когда Алек хватает его и улыбается, получается гораздо лучше. — Всё хорошо, — шепчет ему Алек, — я рядом. Алек лжёт. Стены складываются, словно они из картона, и Алек отбрасывает Магнуса в сторону, когда кусок арматуры, торчащий из осколка бетонной плиты, пробивает ему плечо, пригвождая к полу. — Магнус, беги вниз, — командует Алек, безуспешно пытаясь выбраться из ловушки. — Не теряй времени. В здании супергерои, тебя спасут. Давай, детка, соберись. Но Магнус не слышит. Он расширившимися глазами смотрит на кровь, медленно стекающую по синей глади костюма и капающую на серый пол. — Магнус, беги. Пожалуйста. — У тебя кровь, — говорит Магнус, подходя ближе. — К чёрту кровь. Уходи, немедленно. — Надо вытащить эту штуку, — продолжает Магнус, не понимая, что происходит. — Ты можешь? Алек пытается, но справиться одной рукой не получается. Не хватает всего чуть-чуть, и решение приходит сразу же. — Магнус, — тихо просит Алек, меняя тактику, чтобы достучаться. — Посмотри на меня, детка. Всё в порядке. У тебя есть пара минут, пока здание не сложится. Даже если оно на меня упадёт, я выживу. Просто беги. — Я не могу. Магнус оглядывается и бежит к длинной балке, которую тащит к Алеку, умоляющему его уходить. — Помоги мне. — Умереть? — взрывается Алек. — Я сказал тебе уходить! — А я сказал тебе, что не уйду. Так что если мы сдохнем, то это будет целиком и полностью твоя вина. Мне нужна твоя нога. Дай её сюда. Вот так, согни в колене. Извини, если раздроблю тебе сустав. Магнус подкладывает один конец балки под осколок плиты и шумно выдыхает, подавая сигнал. Алек не знает, что помогает больше: отчаянный страх, помощь Магнуса или кренящиеся стены, но стержень чуть сдвигается, и этого оказывается достаточно. Алек выдирает арматуру и хватает Магнуса. Он со всей силы здоровым плечом врезается в стену, пробивая её, и вылетает на улицу в тот момент, когда за ним рушится здание. Их замечают, но Алек стискивает зубы и уносит Магнуса подальше от толпы. Незнакомая крыша, где они приземляются, не освещена и безлюдна. Магнус ойкает, когда Алек прижимает его к стене, и начинает постепенно приходить в себя. — Почему ты меня никогда не слушаешь? — Алек едва сдерживает крик. — Ты мог погибнуть. Что бы я делал? Магнус пожимает плечами и улыбается. Ему весело, и даже гнев Алека кажется ему забавным. — Смешно тебе? — обречённо спрашивает Алек, понимая, что тягаться с адреналином, бурлящем у Магнуса в крови, бесполезно. Магнус кивает. Его с головой накрывает эйфория, и Алек качает головой. Он знает, что через несколько минут придёт опустошение, но пока можно постоять рядом, любуясь шальным блеском тёмно-карих глаз и румянцем, пробивающимся сквозь слой пыли и пота. — Грязнуля, — шепчет Алек, проводя пальцами по щеке. И Магнус отвечает на эту нежность — трётся о большую ладонь, словно котёнок, соскучившийся по ласке. — Дурачок. Не рискуй ради меня. Никогда. Как я буду жить без тебя? — А я? — хрипло спрашивает Магнус, и Алек не выдерживает. Он прижимается к серым губам, слизывая с них пыль и соль, целует так жадно, что Магнус поддаётся — отвечает, притягивая к себе Алека двумя руками, стонет, когда рука обвивается вокруг его талии. Алек задевает его шею и видит тёмное пятно засоса. Он отстраняется и заглядывает в затуманенные глаза Магнуса. — Откуда? — мрачно интересуется он, и Магнус бледнеет. — Это не то, — лепечет он, проклиная обстоятельства. — Правда. Я не изменял тебе, честно. Алек усмехается и обхватывает лицо Магнуса ладонями. — Я тебе верю, слышишь. Я знаю, что ты верный. Но мне бы хотелось, чтобы твоё «не изменял» обходилось без вот таких отметин. Магнус закусывает губу и снова кивает, закрывая глаза, когда Алек тянется за ещё одним поцелуем, нежным, чувственным, сладким. — Магнус! — раздаётся сбоку, и Алек поворачивает голову, с трудом отрываясь от Магнуса. — Джейс, — цедит он, — вали отсюда. Но Джейс не слушается, подходит ближе и смотрит только на Магнуса. — Валентин погиб, — тихо говорит Джейс. — Джонатан не успел.