Человек-Паук: Начало (MFU)

Питер проснулся за полчаса до будильника. Пробуждение было не из приятных, это уж точно. Ему опять снился этот сон. Один и тот же сон. Один и тот же проклятый сон. Он снится Питеру с тех пор, как ЭмДжей переехала. Собственно, она и является главной героиней его сна. Детство парня нельзя было назвать беззаботным. Мальчик был «Белой Вороной». Он пытался наладить отношения со сверстниками, но его мягкий характер отнюдь не играл ему на руку. Единственными людьми, что когда-либо поддерживали его, были дядя, Гарри и Мэри Джейн Уотсон, соседка. Она всегда помогала, поддерживала и слушала его. Иногда Питер сам задавался вопросом: почему? Почему она помогает ему? Почему позволяет плакать на её плече, после всего, что он натерпелся за день? Почему она единственная из его сверстников, кому не наплевать на него? И могла ли их дружба стать чем-то большим? Питер всегда говорил ЭмДжей что любит её, как друга, но иногда сам сомневался в искренности своих слов и спрашивал себя: «А действительно ли только как друга?» Переехав, ЭмДжей оставила Питеру лишь тяжёлые сны. Это были не кошмары, нет. Скорее обрывки воспоминаний из детства. Её образ каждый раз представал столь ярко, голос был настолько отчётлив и ясен… Она была настолько реальной… Паркер ненавидел просыпаться после таких снов. Он был словно полым. Опустошённым. И единственное, что ему хотелось — это вновь лечь спать и не просыпаться так долго, как только возможно. Отчасти он винил её в переезде. Он знал, что это глупо и что это не так, но ему просто нужно было винить кого-то. Кого-то кроме себя. И вот, после очередного такого сна этим утром, Питер сидел, положив голову на руки. Нужно было время перевести дух, собраться с мыслями. — Господи… Сколько ты ещё будешь меня мучать, Эмми? — прошептал он, и в тот же момент на глаза его навернулись слёзы. — Неужели то, что ты уехала, бросив меня здесь одного, не оставив даже шанса связаться с тобой… Неужели этого тебе недостаточно?! Ты меня и во сне достать хочешь, да?! — крича шёпотом продолжал он. — Так…ладно, хватит…собрались, собрались — поднявшись с кровати, он начал свой традиционный «ритуал утренних посиделок». Это привычка у Питера возникла ещё с детства, когда он не хотел идти в школу, что было явлением частым. План действий был прост: сиди на кровати, думая обо всём и осматривай комнату сверху донизу, вспоминай события вчерашнего дня, можешь даже слегка вздремнуть. Главное и единственное правило: не покидай кровать. Не нарушай хрупкую связь между вами. Комнату осматривать не имело смысла, в ней не было почти ничего интересного. Старая акустическая гитара рядом с маленьким шкафчиком в стене, уроки игры на которой были заброшены почти сразу после покупки, письменный стол со старым компьютером времен начала нулевых, на котором скопилась кипа учебников, тетрадей и журналов, небольшой плазменный телевизор, купленный дядей Беном на распродаже, и пара плакатов с любимыми группами Питера и конечно с Мстителями и Тони. Но любоваться комнатой времени не было, предстоящий день гнал его вперед, поэтому он вскочил с кровати, немного лениво натянул вчерашнюю толстовку, джинсы, влез в кроссовки и поспешил вниз, чтобы позавтракать. Внизу Питера ждала типичная картина для дома Паркеров, которую он наблюдал на протяжении уже почти одиннадцати лет — дядя с тётей молча завтракали. Парень уже с порога своей комнаты учуял запах яичницы, оладушек и свежего, порошкового кофе. Молчаливые завтраки часто случались после ссор между Беном и Мэй, но долго не продолжалось, так как ни он, ни она не умели долго держать обиду друг на друга. Но сегодня произошло нечто особенное для таких моментов. Тётя Мэй неожиданно, как для дяди, так и для Питера, который ещё не спустился с лестницы, прервала утреннее молчание. — Где вы были вчера так долго? — Мы…мы шли не спеша, а идти было не близко, поэтому… — Бен явно был не готов к такому внезапно начавшемуся допросу Не закончив фразу, он вздохнул, замолчал и уткнулся в свою тарелку. Он понимал к чему может привести этот разговор. — Так и…где ты нашёл его на этот раз? — Мэй пыталась быть строгой и безучастной и получалось у нее это довольно неплохо. — В паре кварталов отсюда, рядом со старым стадионом. Помнишь, как мы зависали там, когда были моложе? Хах, помнишь, как ты… — начал было Бен, чтобы разрядить обстановку, но, посмотрев на Мэй быстро понял, что этот номер не прокатит. Он в очередной раз оборвал свою фразу и замолчал. Но на этот раз он не расстроился, он разозлился. Он хотел сказать Мэй, всё что о ней думает сейчас. О её характере и дурных привычках, о её тараканах и загонах. Боже, как он хотел просто взорваться и высказать ей всё. И не стесняться в выражениях! Но он держался. Он знал — сделав это, он сделает лишь хуже, и вызовет очередной скандал, ссору или чего похуже. Поэтому он молчал. Бен всегда молчал. Питер наблюдал за всем этим с лестницы, найдя место, где его не было видно. И он тоже испытывал похожие чувства. Он ощущал гнев. Обиду за своего дядю. Чувствовал, что должен поставить Мэй на место. Бен учил его тем заповедям, которых сам придерживался, но, скажем так, не все его уроки дошли до парня надлежащим образом. Пит понимал их по-своему. Он бы и дальше стоял там, упиваясь гневом, если бы его взгляд не упал на часы, которые неумолимо показывали сорок минут десятого. До открытия оставалось довольно много времени, но ему ещё нужно было успеть добраться до «СтаркЛабз», который находится почти в центре Нью-Йорка, да и по самому городу он давно хотел погулять. Погулять просто так, без присмотра и контроля. Просто почувствовать какого это — жить в большом, живом городе, который был одновременно и так близко, и так далеко. Нужно было идти. Питер спустился вниз по лестнице, и тем самым нарушил немую сцену между дядей и тётей. Они оба обернулись, посмотрев на него, но, спустя секунду вновь принялись за еду. — О, солдаты встали, полки зашевелились. Доброе утро, как спалось боец? — спросил Бен, доедая яичницу и закусывая ее оладушком. — Солдаты не встали, полки распустили, дядя. Вот как спалось — Питер тепло улыбнулся в ответ. — Воу, все плохо да? — допивая кофе спросил Бен — ладно вот план: давай я подвезу тебя до музея? Сам заодно проветрюсь, за продуктами сгоняю — сказав последнюю фразу дядя на мгновение перевел взгляд на Мэй, которая лишь слегка пожала плечами — Поступайте как знаете мальчики, а я на работу. Времени на разглагольства у меня, в отличии от вас, нет. Питер, поешь что-нибудь перед уходом, но яйца, оставшиеся в холодильнике, не трогай — это на неделю — приказным и холодным тоном произнесла тетя. На ходу допивая кофе и надевая туфли, она направлялась к выходу и вскоре скрылась за дверью — Даже не попрощалась — пробурчал под нос Пит, с угрюмым выражением лица — Зато она такая секси, когда строгая — протянул дядя — Дядя, ты опять? Почему ты закрываешь глаза на то, что она ведет себя как Серсея Ланнистер? — возмутился Питер — В смысле спит с собственным братом? Черт, я бы знал Пит. Замутили бы тройничок… — немного расстроенно сказал Бен — Я имел ввиду что она стерва, дядя. Хотя знаешь, я не удивился бы, если бы она действительно спала со своим братом. И плевать что его у нее нет — Так, ну все. Достаточно. Я пытался вывести в шутку все это, но ты похоже не понимаешь. Пойдем. Я подвезу тебя, и мы поговорим. Серьезно, на этот раз. — Бен встал из-за стола, взял ключи от машины и направился в сторону выхода, жестом подзывая племянника следовать за ним — Хорошо… — Питер немного растерялся из-за этой резкой смены настроения дяди. Ему не нравилось, куда это идет.