Часть 1
10 января 2020 г. в 10:08
Было уже одиннадцать вечера, когда Доппио окончил работу, порученную Боссом, и отправлялся домой. Винегар бодро шагал по тёмной улице, освещённой лишь парой неярких фонарей, возле которых плотными стайками кружили различные комары и мошки.
Все его мысли на тот момент были лишь о том, как сейчас он вернётся домой и завалится на невероятно мягкую, после целого рабочего дня, постель, и как ему в очередной раз позвонят. Доппио уже знал, кто именно ему позвонит.
Но, будто бы назло, звонок раздался раньше.
Будучи несколько раздражённым, что ему не дали пройти буквально несколько сотен метров до своего дома, Винегар стал ощущать непреодолимое желание поговорить со своим Боссом и как можно скорее отыскать злосчастный телефон, который трезвонил непонятно откуда.
Нервно обернувшись по разным сторонам, стараясь хотя бы определить источник звука, Доппио обнаружил недалеко стоявшую телефонную будку, укрытую в тени улицы.
Сразу же рванув к ней, Винегар, даже не закинув монеты в приёмник, схватил трубку и плотно прижал к своему уху.
— Слушаю, Босс.
— Добрый вечер, Доппио, — ответил глубокий и томный голос начальника, — ты сегодня хорошо поработал?
Доппио напрягся, внимательно вслушиваясь даже больше не в слова, как в сам голос Босса. Он был мягок и учтив, словно тёмно-красный бархат.
И, хоть Винегар уже давно привык к нему, он всё равно испытывал те будоражащие и неописуемые ощущения при первых словах Босса.
Доппио кратко вздохнул, прежде чем ответить:
— Да, Босс. Я сделал всё, что вы мне приказали.
— Это хорошо, Доппио, — тягуче произносит начальник, — очень хорошо.
Он делает паузу, перед тем, как произнести те самые слова, от которых у Винегара появлялась приятная дрожь по телу:
— Мой драгоценный и дорогой Доппио… Иногда мне интересно, что бы я делал без тебя?
Эти слова, всегда произносимые одним и тем же мурлыкающим, глубоким тоном, парень готов был повторять в своей голове хоть тысячи раз, даже не уставая.
От похвалы своего начальника Винегар ощутил, как его щёки вспыхнули от смущения, а сердце готово было выпрыгнуть из груди сейчас же.
Иногда, когда комплименты Босса были особенно щедры, он даже испытывал несколько досадные ощущения внизу живота, ощущая при этом адский стыд, но не в силах ничего с этим поделать.
— Мх, с-спасибо, Босс, — слегка нервно начал Доппио, прикусывая губу, — в конце концов, я просто следую вашим указаниям. Не знаю, заслуживаю ли я этого… — Винегар искренне пытался заставить своего Босса не хвалить его более, будучи уже не в силах справиться со своими физическими реакциями организма на чужой голос. И ладно если бы он находился дома, в своей уютной постели, но сейчас он стоит среди ночи в одинокой телефонной будке.
— Ты заслуживаешь большего, мой Доппио, — тем же сладко-мурчащим голосом продолжает Босс, — ты единственный член Пассионе, которому я могу доверять полностью. Ты — незаменим.
Напряжение лишь усилилось, когда Винегар действительно стал ощущать дискомфорт в своих штанах, а фиолетовая ткань слегка натянулась. Он сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться, но вместо этого издал только тихий скулёж против собственной воли.
— Доппио?
— Всё в порядке, Босс, я просто ударился ногой, — уже более нормальным голосом ответил парень, вновь прикусывая губу и злясь на самого себя за подобные звуки.
Буквально услышав, как его собеседник кивнул на противоположном конце провода, а затем возобновил беседу об обыденных вещах, Доппио вновь ощутил тот жар тела и нарастающее возбуждение внизу живота, которое лишь усиливалось от ласковых слов Босса в его сторону.
Бросив нервный взгляд на улицу из кабинки, удостоверяясь, что там точно никого нет, парень позволил себе притронуться ладонью к паху, слабо, едва ощутимо, сжав. Зажмурившись от этого действия, Доппио негромко выдохнул, мысленно умоляя собеседника бросить трубку сейчас же, ведь сам он сделать этого не мог — неуважение к Боссу.
Но, в то же время, его возбуждение только увеличивалось, а мелкая дрожь по телу, вызываемая чужим томным голом, попросту не давала шанса успокоиться.
— Доппио, — произнёс начальник, внезапно прервав разговор, — мне кажется, что тебе не очень хорошо. Ты не заболел?
Последние слова, произнесённые несколько озадаченным тоном, показались Винегару чуть ли не шёпотом на ухо. Ещё немного и он бы ощутил чужое тёплое дыхание, а после и прикосновение самыми кончиками пальцев к его мочке.
— Н-нет, Босс, — едва слышно шепчет Доппио, ощущая, как щёки покраснели ещё сильнее.
— Тогда, — несколько смущённо начинает собеседник, прокашливаясь в кулак, — изменения в твоём голосе связанны с иной причиной?
Парень внезапно напрягся, а дыхание словно перехватило. Как он мог догадаться?.. Неужели его голос, его тихие вздохи настолько сильно выдают истинное состояние?
Из глаз хлынули слёзы, а чувство стыда овладело им полностью, заставляя краснеть пуще прежнего и тихо трястись.
Теперь нет смысла скрывать хоть что-то.
— Извините, Босс! Я, я правда не хотел, — голос Доппио звучал более отчаянным и нуждающимся, чем тот сам того желал, и он еле сдержал очередной всхлип, прежде чем продолжить, — я не хотел быть таким, быть грязным извращенцем. Вы можете наказать меня сколько и как угодно! Н-но, но пожалуйста, не отвергайте меня, Босс. Вы единственная причина моей жизни.
— Ох, мой милый Доппио, ты действительно беспокоился об этом? — переждав короткую паузу, удивительно сладким, томным голосом начал Босс, — для начала утри свои слёзы, они не идут твоему драгоценному лицу.
Винегар сразу же послушно утёр слёзы со своих щёк, при этом также стараясь и успокоиться, прекращая частые всхлипывания.
— Так лучше, — одобрительно произнёс собеседник, а после его тон изменился на более низкий и чуть ли не рычащий, — мой Доппио, я совершенно не злюсь на тебя. Можешь утолить свою жажду прямо сейчас, я буду здесь, рядом с тобой, — Босс сам издал негромкий, но довольно тяжёлый вздох, — ведь ты только мой, Доппио.
Винегар с большим усилием подавил стон, когда очередная волна возбуждения прошлась по всему его телу от одного только медового голоса собеседника.
— Б-босс, я не могу, я нахожусь на улице, — с лёгким придыханием ответил ему Винегар, а сам, вопреки собственным словам, уложил ладонь на грудь, поглаживая и слегка сжимая.
— Il mio bello Doppio… Ты так прекрасен, когда улыбаешься, и я действительно горжусь тобой, ведь ты делаешь всё, что я прошу тебя, без капли упрёков или возражений, — ласково, почти мурчаще, шептал Босс своему мальчишке.
Возможно, обычному человеку, показалось бы, что настолько сладко-приторный голос несёт в себе только дурные намерения, но Доппио хотел слушать его как можно больше, жадно впитывая в себя каждое слово, каждый комплимент произнесённый его дорожайшим Боссом.
Винегар действительно прикладывал огромные усилия, чтобы не застонать в голос, но как только он хоть немного открывал рот, то не мог произнести абсолютно ничего, кроме нескольких тихих, беспорядочных вздохов, вперемешку с обрывками непонятных фраз.
А Босс так и продолжал нашёптывать ему с явным оттенком похоти в собственном голосе, одаривая множеством ласковых комплиментов и благодарных слов, которые он только мог дать своему Доппио. Тот, не выдержав, наконец-то скользнул ладонью под нижнее бельё.
— Всё хорошо, мой милый Доппио, расслабься. Ты это заслужил.
Парень вздрогнул. Ему вновь показалось, что Босс тут, совсем близко, прямо возле его уха. Винегар буквально ощущал чужое горячее дыхание на своей коже, и, если бы собеседник действительно был тут, рядом, то он бы непременно прошёлся кончиком острого языка вдоль ушной раковины, спускаясь ниже и с силой, до крови, кусая за мочку, после отстраняясь и облизывая собственные губы.
Затем бы он осторожно приблизился к лицу Доппио, вглядываясь в чарующие карие глаза, и впился бы уже с поцелуем в его мягкие губы, жадно и по-собственнически сминая их. Винегар бы непременно почувствовал металлический привкус собственной крови, но это бы лишь добавило искры в их горячий поцелуй.
Доппио простонал более откровенно, а его дыхание участилось, ровно как и движение руки, плотно сжимающей член. Ноги дрожали, подкашивались, и парню приходилось опираться на стеклянную стенку будки, всеми силами цепляясь за телефонную трубку, откуда разносился столь нужный и чарующий голос.
— А-ах, Б-босс, Босс… моя кровь, мх, хороша на вкус? ~
— Да, Доппио, я уверен, что твоя кровь определённо лучше всего на свете, — его голос звучал хрипло и низко, а через ласковые слова иногда проскальзывали и тяжёлые вздохи, — она должна быть вкусной, как и любая твоя часть тела, — Босс внезапно прервался на последних словах и Винегар отчётливо услышал чужое рычание на другом конце провода.
Проводив нервным взглядом какого-то прохожего, Доппио буквально на несколько сантиметров опустил брюки и трусы вниз, чтобы руке было свободнее двигаться. Его охватывало чувство стыда и смущения, но они уходили на задний план перед диким желанием доставить себе удовольствие в компании Босса.
Он даже чуть не упал вперёд, жадно ловя каждое слово от своего собеседника, но всё же смог устоять и вновь облокотиться на стеклянную стенку.
Винегар никогда не чувствовал такого желания, такой необходимости быть тронутым и обласканным, испачканным и полностью поглощённым вниманием человека, которого он безумно любил.
— Б-босс, а-ах, Босс, я скоро кончу, Босс…
Доппио изгибался всё больше, крепко жмуря глаза от удовольствия и прерывисто дыша, не в силах совладать с собой. Он больше не мог составлять связные предложения, и единственное, на что ещё был способен его разум, так это поддержание тела в вертикальном положении и быстрое вождение ладонью по влажному члену.
Откинув голову назад, чуть не ударившись о стеклянную стенку будки, он бурно кончил, сопроводив всё действие особенно протяжным, чувственным стоном с именем своего Босса.
Не в состоянии более стоять на ногах, Доппио плавно покатился вниз по стенке, всё же роняя столь драгоценный телефон.
Несколько минут спустя, Винегару, сквозь помутневшее сознание, показалось, что его кто-то зовёт. Он инстинктивно схватился за повисшую на проводе трубку и прислонил к уху, но там уже никого не было, даже при робком обращении парня к собеседнику.
Но ничего.
Доппио точно знает, что Босс обязательно ему скоро перезвонит.