Influence

Он работал с интересными людьми в интересных местах. Он легко освоил код для ЭВМ и оказал неоценимую помощь в проведении расчётов активной зоны РБМК. Одно из его имён значилось в списке авторов доклада с выкладками анализа ситуаций, возникающих при работе реактора на малой мощности. Почему-то никто не придал значения предположительной (при определённых маловероятных условиях, конечно же) возможности образования локальной зоны повышенного энерговыделения и ещё некоторым предупреждениям. Их словно бы не заметили. И не было ничьей явной вины в том, что на четвёртом энергоблоке ЧАЭС в ночь очередного планового эксперимента случайно сложились все нужные факторы для концевого эффекта, не позволившего вовремя заглушить реактор. Несовершенство технологии. Неточность расчётов. И отчасти человеческий фактор, конечно же. Странно, но никто из очевидцев не помнит сохранившихся в архиве писем, в которых говорится о проблемах со стержнями. Оператор Владимир Белов как раз работал в ту ночь в смене Дятлова и с удовольствием расскажет вам о событиях в пультовой. (Но, конечно же, вам не удастся найти упоминание о нём в хронике аварии.) Плановое снижение мощности — а затем неожиданный обвал. Извлечение защитных стержней и попытка восстановить мощность. Отключение подачи тока к отдельным системам реактора. Замедление работы турбин, подающих на реактор воду для охлаждения; воды недостаточно, и она испаряется слишком быстро. Давление внутри реактора растёт. Реактор начинает неконтролируемый саморазгон. Попытка ввести аварийные стержни. Скачок мощности. Перегрев. Взрыв. Всего лишь совокупность маленьких ошибок в большом проекте. И щепотка случайности. Ювелирная работа. Его шедевр, без сомнения. «Внимание, уважаемые товарищи! Городской совет народных депутатов сообщает, что в связи с аварией на Чернобыльской атомной электростанции в городе Припяти складывается неблагоприятная радиационная обстановка...»