Под парусом

Многие теряют свои корабли. Я вместе с кораблями теряю ещё и свои команды. Это страшно — видеть, как людей заживо пожирают вражеских каравелл армады, потому что я за чем-то важным не уследил. Но как же твои рассказы, мама? Что отец мореход, что он у нас самый-самый, что легко маневрирует между ядрами, когда пьяный, что я на него похож — белокурый, голубоглазый, бравый? Я не умею хранить людей. В карибских водах корабль перелетает рифы, ходит под чёрным флагом, там капитан удалый, слышала о Синдбаде, Легенде семи морей? Там донья Аделаида, она не казнит, прощает, на всю палубу заливается: «Джентльмены!» подкрадывается сзади, почти как тень. И мне перед ней так стыдно, мама, потому что она не хранит людей, она сама их хранитель, она за каждую мошку порвёт на клочья, и что эта мошка вражеская, даже не будет важно ей. И мне перед ней так стыдно, мама. Я заливаюсь краской, мама. В отличие от неё, я не умею хранить людей.