Wanna trouble? You've got double!

Ещё с самого детства Клементина понимала, что у неё необычная жизнь. Во-первых, у неё не было родителей, у неё был опекун, которых ещё стоит поискать — Ли Эверетт. У неё был приёмный брат Эй-Джей, которого Ли так же усыновил после того, как его близкие друзья, они же родители Элвина, попали в автокатастрофу с летальным исходом. Кто-то мог сказать, что у них неполная семья, но Клем за такое могла бы и в драку полезть — ведь с тех пор, как она обрела эту семью, она ещё никогда не чувствовала себя счастливее. Поэтому, каждый раз, когда она возвращалась домой с новыми синяками и царапинами — весёлая и невероятно довольная, Ли качал головой и про себя усмехался: «Эта малышка за словом в карман не полезет». Впрочем, по-настоящему особенной Клементина почувствовала себя в 13 — в возрасте, когда у молодых людей появлялись метки их избранных. Её друзья во всю хвастались замысловатыми символами, которые представляли из себя различные предметы, относящиеся к роду деятельности их избранников, или то, что могло бы их напоминать. Например, у её друга Кена была метка в виде изображения пробирок и реактивов, что скорее всего означало, что его родственная душа будет химиком. Самое очевидное было у одноклассников Клем: у одного хоккеиста было изображение цветка розы — одноклассницы с таким же именем, а у неё хоккейная клюшка с шайбой. Они начали встречаться в том же году, что получили свои метки, которые засияли золотым сиянием, когда соулмейты находились рядом. Клем с нетерпением ждала и своей метки. Обычно, она появлялась на запястье, хотя бывали случаи, когда метку можно было найти на плече или даже на ладони. Но в основном, это была правая рука, поэтому каждое её утро начиналось с немедленной проверки поверхности правой руки. — Всему своё время, — пожимал плечами Ли на бесконечные расспросы «когда уже?». У него хватало терпения, Клементине, которая всё детство слышала рассказы о том, как же круто получить метку, а потом найти своего истинного — нет. И вот, после череды разочарований по утрам, Клементина однажды почувствовала сильное жжение на своём запястье прямо на уроке физкультуры, а потому отпросилась в медпункт. Но уже на пути туда она остановилась, когда обнаружила на своём запястье изображение цветка. Только вот… какого цветка? — Это фиалка, — заключила Сара, стоило ей взглянуть на запястье подруги. Она-то в цветах шарила, изображение маргаритки на своем плече она сразу узнала. — Но что это может значить? — Имя? Самое очевидное, мне кажется, — Сара пожала плечами. Значит, родственная душа Клементины — девушка. Клем смущённо улыбнулась, сжимая в руках края своего сарафана. Поскорее бы её встретить. Но в классе, а то и в школе, не было ни одной Вайолет, так что к ней пришло второе осознание — ты можешь получить метку, но вот ждать встречи с истинным можно ещё очень и очень долго. Этим же вечером радостная Клем сообщила Ли о своей обновке, и тот решил отпраздновать это дело пиццой-пати. Малышу Эй-Джею, конечно, полагалась своя еда, но он не был против, а и если и был, то ещё не умел полноценно разговаривать. Засыпала Клем с улыбкой на лице, перебирая в голове варианты того, как может выглядеть её будущая девушка. Однако резкая боль на запястье прервала её ночные видения, заставляя содрогнуться от жжения. Ничего не понимающая Клементина села на кровати и закатила рукав пижамы. Это было безумно странно, ведь метка не должна больше болеть, после того как появилась. Однако следующая картина повергла её в шок: прямо над изображением фиалки появилась ещё одна метка — музыкальная нота. Крик Клем разбудил Ли, и он тут же примчался в её комнату. При виде плачущей дочки, его сердце так и сжалось, и он тут же заключил её в объятия, спрашивая, что же так её напугало. При виде двух меток даже у него не нашлось нужных слов: — Что это значит, Ли? Я не понимаю… — Клем смотрела на свои теперь две метки и в её голове появлялись не лучшие сценарии. А вдруг, одному из её истинных суждено умереть, поэтому их два? Ли будто прочитал её мысли: — Если кому-то из истинных суждено умереть, всё равно две метки не появятся. Я знаю. — Клем перестала плакать. Она знала, что истинная Ли — Карли, умерла ещё очень давно. И у него на запястье всё ещё красуется одна единственная метка в виде письменного пера — Карли была прирождённым журналистом. — Тогда что это может значить? Ли вытер капли слёз с её щек, нежно улыбаясь: — Думаю, ты одна из тех счастливчиков, у кого не один любимый человек, а целых два! Клем озадаченно на него посмотрела: — Но ведь пара может быть только одна, на то она и пара! Во всех фильмах, книгах, даже чёртовых мультиках ты находишь себе только одного спутника по жизни. Третий всегда лишний, разве не так? Ли по-доброму засмеялся, потрепав растрёпанные после сна волосы Клем. — Жизнь намного более сложная штука. Мы с тобой уже обсуждали, что отношения бывают разные. — Это я помню. И сегодня утром я была рада знать, что у меня будет девушка! — Я говорю не только об однополых отношениях, дорогая. Да, большинство людей любят кого-то одного. После смерти Карли у меня вообще не было мысли строить с кем-то романтические отношения. Моей любви хватит только на вас с Эй-Джеем да на память о ней. Но ты — другая, Клем. В будущем ты полюбишь двух людей, и это абсолютно нормально. После слов Ли Клементине определённо стало легче, но она всё равно отказывалась принимать такую правду. Уже днями позже Ли показывал ей статьи из интернета, где у людей было по две метки, прямо как у неё! Они жили такими семьями и даже растили детей все вместе. «Полиамория» — это слово Клементина выучила в 13 лет, когда получила свои две метки. Когда Клементине исполнилось 16, Ли получил новую работу, и семье пришлось переехать. Нет такой песни как «Прощай Джорджия», так что песня «Прощая Вирджиния» звучала на момент, когда они все вместе были на пути в их новый дом. Для Клем эта поездка давалась нелегко, ведь ей пришлось покинуть своих старых школьных друзей, а вот Эй-Джей, которому на тот момент исполнилось 6 лет, был очень даже вдохновлён новой локацией. Он не переставал болтать о том, как заведёт новых друзей и покажет им все свои способности в тире. Это немного успокаивало Клем: по крайней мере у неё всегда был Эй-Джей, с которым никогда не было скучно, даже когда Ли много работал. Их новый дом был больше предыдущего, что не могло не радовать. В первый же день вся семья отправилась строить домик на дереве. Может, для некоторых это только детская игра, но лично для Клем такой домик всегда был место её личного вдохновения и отдыха от всех проблем. А их намечалось немало. Первый день в школе был… нормальным. Даже слишком. Даже настолько, что Клем было скучно. Да, в её классе были неплохие люди. Она даже подружилась с мальчиком Гейбом. Но она так и не встретила девочку по имени Вайолет, а единственный музыкан-гитарист в её классе уже нашёл своего парня из другого класса. Это означало, что ей приходилось ждать ещё очень и очень долго. Возвращаясь однажды домой после дополнительных занятий по стрельбе из лука, Клем услышала какой-то шум ссоры из подворотни. В любой другой ситуации она прошла бы себе мимо, но почему-то на этот раз невидимая сила будто сама повела её туда. Она увидела двух подростков — парня и девушку, которые о чём-то спорили. Стоило отметить, что причёска парня была весьма странной: виски сбриты, но волосы на макушке слегка длиннее. Пока Клем пыталась вникнуть в суть спора, она не заметила как к ней побежала собака. Она сбила девушку с ног, злобно рыча. Клементина закричала, пытаясь отбиться от острых зубов страшного зверя. Затем она услышала свист и собака слезла с неё. — Роузи, ко мне, — сказал тот самый парень со странной причёской. Собака подбежала к парню и села у его ног, всё ещё поглядывая на Клем и рыча. Клементина продолжала лежать на земле. Какое бы оправдание сейчас придумать? Мне просто было интересно послушать? Я тайный агент? Я психолог, а вы мои подопытные? При любом раскладе можно было неплохо так огрести. — Кто ты такая и зачем ты подслушивала? — Я не… — Марлон, не нужно, — заговорила его спутница, — может, она просто мимо проходила. — Броди, ты прекрасно знаешь, что Роузи не стала бы атаковать простых прохожих. — На это у девушки не нашлось контраргументов, и парень по имени Марлон снова повернулся к Клементине, смотря на неё с угрозой. Вот бляха. — Я слушаю. — Я просто… … серьёзно влипла. Нет, правда, когда-нибудь любопытство доведёт до чего-то очень плохого. — Марлон, что тут уже произошло? Мне нужно было отойти на секунду, чтобы вы с Броди тут снова сбучку устроили? Кто тут лидер, ты или… — внезапно появившейся парень нёс в руках банки с пивом, и тут же уронил их, при виде Клем. Он был высоким (или так казалось только с ракурса лежащего горизонтально земле, кто знает), с забавными дредами и с заметной даже с расстояния россыпью веснушек. — Луис, какого хрена? — Марлон подбежал к банкам пива, будто это были его младенцы, жалостливо их собирая, пока парень (Луис?) стоял на месте как вкопанный не сводя взгляда с Клементины. Затем он медленно задрал рукав своего пальто, где светилась — Метка… — прошептала Клем и тут же взглянула на свою… свои метки. Нота светилась. Этот парень… её истинный. Он подошёл к Клем и протянул руку, предлагая помощь подняться. Та протянула руку в ответ. В миг его взгляд сменился с удивления во что-то мягкое, солнечное, что ли. Это было безумно странное чувство — впервые встретить свою родственную душу. До этого Клем даже не знала, что это был парень. А теперь он стоял тут — абсолютно живой, настоящий, а не просто рисунок на руке. Совершенно незнакомый, кроме того факта, что он как-то связан с музыкой и является любовью всей жизни. — На чём ты играешь? — тут же спросила Клементина, и лицо парня засияло от счастья. Видимо, музыка и впрямь была важна ему, и ему было приятно, что его ассоциируют именно с ней. — Вообще, я играю на всём, но моё истинное призвание — пианино, — он улыбнулся, и, о, божечки, это было самое милое, что Клем видела в своей жизни! — А ты можешь пообещать, что не будешь использовать меня как мишень с яблоком на голове? Сначала Клем не вникла, а потом до неё дошёл смысл шутки, когда Луис показал свою светящуюся метку — лук со стрелой. Кто бы сомневался… но не это привлекло внимание Клементы так сильно, как тот факт, что у Луиса тоже была вторая метка в виде фиалки. — У тебя тоже две?! Луис взглянул на метки Клем. — Ох, ты наверное ещё не встречала Вайолет, иначе она бы мне сказала. Глаза Клем расширились от удивления, она схватила Луиса за плечи: — Ты встречал мою… то есть, нашу ещё одну родственную душу? — Да, мы все учимся в проблемном классе школы, — Луис кивнул в сторону Марлона и Броди, которые баюкали банки пива. — Знаю, звучит отстойно, но тебе стоит её встретить! Чёрт, нам троим нужно многое обсудить… как тебя зовут, кстати? — Клементина. — Клементина… как песня? Клем засмеялась. Чёрт, он нечто… Марлон прокашлялся где-то за спиной Луиса. — Хочешь сказать, что эта дама, из-за которой чуть не погибло наше пиво, и которая подслушала наш с Броди разговор, этим самым чуть не став кормом для Роузи — ваша с Вайолет та самая третья истинная? Да уж, вы все друг друга стоите. — Он явно повеселел, даже смеялся. Что ж, будем надеяться, он и впрямь больше не злится. — Прошу прощения, — искренне извинилась Клем. Негоже портить отношения с друзьями аж двух истинных. — Замётно, — Марлон пожал плечами и подмигнул. — Мы можем пойти к ней… прямо сейчас? — обратилась Клем к Луису. Тот кивнул: — Да, как раз к ней собирался. Ух, ну и сюрприз ей будет. Предполагаемая Вайолет ждала Луиса на территории заброшенного бассейна. По словам Луиса, это типичное место их тусовки из класса. По дороге Клементина конечно же не переставала задавать кучу вопросов, она совсем не ожидала встретить своих соулмейтов, когда совсем уже положила крест на новой школе. Но, как оказалось, любовь всей жизни можно найти и в параллельном классе, даже если этот класс особенный. Как оказалось, Луис и Вайолет тоже являются друг другу истинными и встречаются уже два года, как началась старшая школа. Однако, Луис признался, что они не очень-то похожи на все остальные пары, так как часто ссорятся по мелочам, да и характеры у них достаточно противоположны. — Поэтому мы и ждали тебя, — честно признался Луис. — Меня? Но почему? — Разумеется, что я, что Вайолет были очень озадачены второй меткой. Но после того, как мы поняли, что и сами из себя не представляем столь уж гармоничную пару, то пришли к выводу, что третий человек сможет всех сплотить. — Было видно, что эта тема давалась Луису нелегко. Он, видимо, сам был шокирован резкому появлению Клементины, и не знал, как реагировать на это, а потому часто смущался, краснел, пускал лишние шутки. Но Клем было ещё сложнее, ведь именно ей одной предстояло встретить не одного, а сразу двух соулмейтов в один день. Впрочем, к Луису она уже немного привыкла, он был забавным, с ним было легко говорить на любые темы. С каждой минутой проведённой вместе они понимала, что метки не лгут, хотя даже в таком идеальном мире, как этот, у пар имелись свои проблемы и испытания. И к грядущему Клем была готова как никогда, хоть руки давно вспотели от волнения. — Вот мы и тут, — сказал Луис, когда они дошли до территории бассейна и остановились у ворот. — Готова? — Разве к этому можно быть полностью готовым? — И то верно, — Луис пожал плечами, и они направились к главному бассейну, у которого Клем увидела фигуру сидящей у бассейна девушки. Она сидела спиной к путникам и кидала в бассейн камни. У неё были светлые волосы, остриженные чуть выше плеч. Спина слегка ссутулена, плечи опущены. — Ви, смотри кто тут, — крикнул ей Луис. Девушка обернулась, и Клем увидела её зеленые, как зелень утренней травы, глаза. Но вместо тёплого приветствия Вайолет выдала: — Это ещё что мимопроходящий тушканчик? Ты же знаешь, сюда нельзя посторонних водить! — в её тоне не было злобы, скорее недовольство. — Ты на руку свою сначала взгляни, — хмыкнул Луис. Вайолет так и сделала, её пыл тут уже улетучился. На её тыльной стороне ладони красовалось две метки, которые на данный момент обе светились ярким жёлтым светом. Девушка привстала и подошла к Клементине, с любопытством рассматривая её с ног до головы. — Г-где вы встретились? — голос девушки дрожал, но она тут же откашлялась, явно не привыкшая к тому, чтобы показывать себя в свете взволнованного человека. — Это было что-то типа, — начал Луис, — «Самолёт летит — колёса тёрлися, вы не ждали нас — а мы припёрлися». Клем невольно толкнула парня локтём. Чёрт, он постоянно шутит так? В следующий момент Вайолет, Клементина и Луис синхронно придвинули свои руки с метками ближе. Шесть меток сияли какое-то время очень ярко, а затем начали понемногу затухать. — Значит, мы все истинные для друг друга? — уточнила Клем, смотря то на Вайолет, то на Луиса. Её мучало то, что она так мало знала их. Ей хотелось узнать про своих истинных всё-всё. Не упустить ни одну деталь. — Мне самой сложно было поверить, что такое возможно. — Вайолет отвела взгляд, Особенно повстречав Луиса. — Эй! — возмутился парень. — Но дадим этому шанс, верно? — предложила Клем. Она понимала, что они — её соулмейты, но страх отказа всё равно присутствовал, ведь она только их повстречала. Однако и Луис и даже Вайолет усмехнулись. — Да. Давайте попробуем. — Групповые обнимашки! — потребовал Луис. — О нет-нет-нет, только не это, — Вайолет сейчас была похожа на беззащитного котёнка. Но было поздно, они втроём обнялись, и Клем готова была поклясться, что это самый счастливый момент её жизни.

***

Клементине 18, и настал безумно важный день. — Клем, поторопись! Голос внизу был настойчивый, но Клементине сложно было оторваться от просмотра фотографий, которые она упаковывала со всеми остальными вещами: на них она, Луис, Вайолет и Эй-Джей были запечатлены в самом лучшем, а порой нелепом виде. Ей очень льстило, что её парень и девушка поладили с её младшим растяпой. Точнее, они были очарованы им в первую же секунду, хотя его умение в 6 лет стрелять по банкам с точностью в 100% не могло не пугать, хотя они быстро к этому привыкли. С переездом в большой город этих моментов будет меньше, и от этого было немного грустно, хотя они с Эй-Джеем договорились созваниваться каждый день. Ли провожал Клементину и её солумейтов к их фургончику. Столько в гордости в его глазах она ещё никогда не видела. — Только обещайте вести себя прилично, орда. — Усмехался он, а Клементина не переставала его обнимать. Всегда сложно покидать родное гнёздышко. — Мистер Ли, вы просили нас не лгать вам, так что ничего обещать не можем, — выдал Луис, за что получил удар в бок от Вайолет, которая добавила: — Мы присмотрим за Клем, обещаю. — Кто ещё за кем будет присматривать, — Клем кратко поцеловала Вайолет в губы и толкнула её плечом. — Я буду скучать, — с печалью в голосе сказал Эй-Джей и его тут же обняли Луис и Вайолет. — Присоединишься к нам, когда подрастёшь для колледжа, — подмигнула ему Вайолет. — А пока будь боссом тут, — добавил Луис. Клементина, сдерживая слёзы, подошла к Эй-Джею и так же обняла его. — Не шали, растяпа. И помни всё то, чему я тебя учила. — Такое забудешь, — Клем защекотала его, далеко не в последний раз слыша его смех. Уже после долгих прощаний они все вместе ехали в фургончике по длинной и, казалось бы, бесконечной трассе. Клем была за рулём до первой смены. Путь предстоял долгий, но с конечным пунктом, где все троя поступили в колледж на разные специальности: Вайолет пошла на специальность охраны порядка, чтобы в будущем пополнить ряды полицейских, Луис отправился на факультет музыки, чтобы и дальше развивать свои таланты, а Клем решила уйти в образование, дабы делиться с новыми поколениями своими знаниями и опытом. Они уже присмотрели квартирку, в которой собирались жить все втроём. С появлением Клем, отношения Луиса и Вайолет улучшились: она будто была недостающим связующим звеном, а сама Клем на себе поняла, что значит влюбиться, и даже не один раз. Ей нравилось простодушие Луиса и рассудительность Вайолет. Ей нравилось просыпаться в объятьях обоих, и сейчас трудно было представить жизнь хотя бы без одного из них. И вот, когда Клем получила свои два поцелуя в обе щёки, Луис и Вайолет нашли новый повод для спора в дороге, в Клементине в который раз приходилось всё это разгребать. Но смотря вдаль на дорогу, чувствуя, что в этой машине находятся люди, которых она искренне и ежедневно любит, она знала наверняка — втроём им уж точно любая проблема по плечу. А впереди ждало лишь загадочное, но многообещающее будущее.