Мастера глубокого бурения.

Сегодня я надел свежевыглаженный костюм и строгую голубую рубашку с галстуком. Начистил до блеска ботинки и причесал свои вечно растрепанные волосы как должно. Бриться мне еще нет необходимости, а то бы и побрился. К чему весь этот лоск? Дело в том, что сегодня мой первый день на работе. Моей первой в жизни, не считая мелких подработок, которыми я перебивался во время учебы. Меня зовут Ян, мне 21 год и я буквально на днях получил диплом инженера. Что обычно происходит после окончания ВУЗа? Молодой спец получает корочку в зубы и остается один на один со своими проблемами. Куда пойти работать? Нет, вопрос обычно стоит иной: кто возьмет на серьезную должность зеленого юнца без опыта работы, но с огромным багажом теоретических знаний, которые он не умеет применять на практике? Но в моем случае все произошло иначе. Не успел я еще отойти от похмелья после своего выпускного, как на мой телефон поступил звонок. Звонили из Ворцлав Хэви Машинз, я работал на них удаленно, чтобы закрыть производственную практику в университете. Делал кое-какие черновые расчеты и отсылал по электронной почте, ничего особенного. Конечно я думал позже закинуть им свое резюме с пометкой, что проходил у них стажировку, но особо ни на что не надеялся. Уж слишком крупная и серьезная это контора. Я видел вакансии на их сайте и, честно говоря, совершенно не подходил под требования. Слишком молодой, опыта нет. А тут они сами мне позвонили и пригласили на собеседование! До вчерашнего вечера я не знал, прошел ли я его успешно или нет. Девушка из отдела кадров попрощалась со мной дежурной фразой: "Мы вам перезвоним." Три дня я сидел как на иголках и вот, мне-таки перезвонили и сказали, что я принят в компанию на должность помощника инженера отдела проектирования и эксплуатации горнопроходческих машин. Я чуть от восторга не обоссался. Даже на такой позиции в столь крупной компании я буду зарабатывать больше, чем мои родители! Офигеть. Войдя в офис ВХМ, я направился прямиком к кадровикам. Они заполнили все необходимые документы и подсунули мне для подписи кучу бумаг и трудовой договор. Конечно я ничто из этого не читал, мне хотелось поскорее разделаться с бумажной волокитой и пройти на рабочее место, познакомиться с коллегами, узнать круг своих должностных обязанностей и приступить к их выполнению. Быстро подмахнув все бумажки, я побежал на второй этаж, где располагался мой отдел. Едва я вошел в просторное светлое помещение, как на мое плечо легла чья-то тяжелая рука. - Пан Ковальчик, подозреваю? Я развернулся и запрокинул голову. Передо мной стоял и улыбался широкоплечий детина под два метра ростом, одетый совсем не по дресс-коду: рваные джинсы, кеды, футболка с провокационной надписью. Я сперва подумал, что это какой-то курьер, случайно заблудившийся в лабиринте коридоров здания компании. Но тогда откуда ему известна моя фамилия? Вопрос решился сам собой. Из открывшейся на противоположной стене двери вышел статный мужчина в двубортном строгом пиджаке и окликнул бугая: - Новак! Мы тебя одного ждем, не задерживай совещание! - Иду, пан Качмарек, я только провожу новенького за его рабочее место. - Бегом сюда! Оба! Собчак уже начинает презентацию. Здоровенный детина кивнул боссу головой, протянул огромную лапу для приветствия и запоздало представился: - Алан Новак, ведущий специалист отдела. Я ответил на рукопожатие, которое, как я и ожидал, оказалось довольно крепким. - А это наш босс, пан Воцлав Качмарек. И его лучше не нервировать, так что пойдем в переговорную. В зале за большим продолговатым столом уже сидело несколько мужчин. Двоих из них я уже знал. Пан Качмарек, сохраняя строгую осанку, сидел рядом с проектором. Что за человек сутуло мялся у проекционного экрана, я догадался. Воцлав говорил, что сегодняшнего докладчика зовут Собчак, значит это он и есть. Высокий худощавый мужчина чуть за тридцать с дурацкой мушкетерской эспаньолкой на лице. Трех других присутствующих я не знал. Алан усадил меня за стол и сам сел рядом. - Все собрались? Теперь можно начинать? - с явным раздражением громко сказал Собчак. Начальник кивнул, и мужчина начал свой доклад. Я, признаться, мало что понимал из презентации. Сплошной поток цифр и графиков. Но некоторые термины мне были знакомы, и я молча кивал с умным видом, когда Собчак выделял что-то голосом, чтобы не показаться новым коллегам совершенным идиотом. Алан же, развалившись в кресле рядом со мной, то и дело поднимал руку и поправлял рассказчика своим зычным басом, то ссылаясь на какие-то новые нормативы, то на данные последних проверок. Собчака это жутко бесило, но судя по всему, амбал был абсолютно прав. Коллеги с уважением смотрели на ведущего специалиста и не подвергали его замечания сомнению. Когда "мушкетер" закончил доклад и сел, он был краснее вареного рака. Качмарек похвалил его за проделанную работу и подвел итог, приняв во внимание все поправки, что внес Новак. Раздав своим подчиненным инструкции, он встал и повернулся ко мне. - А теперь познакомьтесь, наш новый сотрудник Ян Ковальчик. Он указал на меня рукой, и мне пришлось встать. Семь пар глаз с интересом изучали меня, пока я рассказывал свою краткую биографию. Родился в Варшаве, окончил Варшавский политех, инженерный факультет. Ничего особенного. Выходя из переговорной, все коллеги поприветствовали меня персонально и представились. Собчака, оказывается, звали Дэвидом. Он оказался не таким уж дерганым и напыщенным, каким мне показался во время выступления, видимо просто сильно нервничал. Следом за ним подошел милый круглолицый парень, ненамного старше меня, но гораздо более развитый физически. Он представился как Болек Петруский. Мне показалось, что мы должны поладить. Следующим был невысокий, но изящно сложенный мужчина по имени Ежи Семкович. Меня удивил контраст между его аристократическим видом и простецким поведением. Узкое лицо с прямым породистым носом, длинные каштановые волосы, собранные в низкий хвост, глубокие карие глаза, руки с тонкими длинными, явно холеными пальцами. Он подошел ко мне и хлопнул меня по плечу, представившись просто "Ежик", и тут же позвал выпить после работы, но я отказался. Последний мужчина сорока с лишним лет показался мне загадочным. Тоже высокий, почти одного роста с Новаком, он носил аккуратно подстриженную черную бороду, которая уже кое-где серебрилась проседью. Он был лыс. Причем невозможно было угадать, намеренно ли он брился или облысел естественным путем, но ему шло. На широкой бычьей шее висело большое серебряное распятие. Его звали Александр Клос. Ни один из сотрудников, кроме начальника, не придерживался офисного стиля. Все поголовно были одеты в джинсы, кеды и кроссовки, Ежик даже носил на работу берцы. Среди коллег я выглядел напыщенным снобом, и это меня немного нервировало. - Ну, как тебе показались наши ребята? Новак показал мне мое рабочее место и теперь помогал настроить необходимые для работы программы. - Прикольные, - я сразу подхватил неформальный тон моего собеседника, - особенно Ежик. Вот только пан Клос мне показался каким-то постным. Он всегда такой мрачный? - Не обращай внимания, это его нормальное состояние. Он на самом деле очень хороший мужик, надежный партнер, добрейший человек. Ты поймешь это, если тебе посчастливится с ним работать. - А тебе посчастливилось? - Ха. Он был моим наставником, когда я только пришел в компанию. Кстати, начинал я с той же должности, что и ты. - И как давно это было? Алан, прищурившись, задумался. - Мне было девятнадцать... Значит почти десять лет назад. - Ого... Я был удивлен. Так долго проработать в одной компании? И начать в таком молодом возрасте? Значит, тут созданы хорошие условия, раз сотрудники так преданны. - Алан, ты сказал, что когда бы на моей должности, у тебя был наставник? - Да, Клос же. - Значит, у меня тоже есть? Не знаешь, кто? Кто-то из ребят? Новак оторвался от монитора и заговорщически улыбнулся. - Вообще-то это я. Я твой руководитель и наставник в одном лице. Я был приятно удивлен. Мне понравился Алан, с таким начальником мне будет легко втянуться в работу, тем более я уже понял, что он прекрасный специалист. Мой наставник показал мне программное обеспечение, которым они пользуются. Все программы мне были хорошо знакомы, и Новак дал мне простенькое заданьице из типовых расчетов, с которым я должен был справиться до обеда. Я все быстро рассчитал и дважды проверил. Отослал результат по корпоративной почте Алану, что, к слову, было довольно комично: его стол стоял напротив, но протокол работы требовал именно такого порядка действий. Он посмотрел файлы и одобряюще кивнул, разрешив мне до обеденного перерыва прогуляться по зданию. Я не медля воспользовался предложением. Посетив туалет, я вышел в коридор и пошел искать комнату для курения. Я обнаружил ее в конце широкого прохода у лестницы, она оказалась довольно большой, но дверь рядом заманчиво приоткрыта. Она вела на пожарную лестницу, и на ней не висело запрещающей таблички. Надумав подымить на свежем воздухе, я тихонько толкнул ее. То, что я увидел по ту сторону двери, меня ошарашило. Я отшатнулся и на ощупь попятился назад по коридору. На пожарной лестнице я увидел нашего круглолицего блондинчика, Болека, и Собчака. Они... Нет, вы не поверите. Они целовались! Не по-братски так, в щечку, нет! Если бы! Блондин нежно держал Собчака за руку и так настойчиво засасывал его губы, а Дэвиду это похоже нравилось, он крепко обнимал Болека, прижимаясь к нему всем телом. Глаза у обоих были закрыты, что меня и спасло. Я выбрался оттуда незамеченным. Так я и пятился, пока не уперся задом в дверь нашего кабинета. Меня тошнило, кишки сводило судорогой от омерзения. Два мужика целуются! Отвратительно. И эта гомосятина происходит у меня на работе! Я говорил, что сойдусь с Петруским? Забудьте. Теперь я близко к этому пидору не подойду! Да и Собчак не лучше. Ему за тридцать, а он жопу мужикам подставляет! Да, по их поведению было очевидно, кто из них "за девочку". Остаток дня я провел в прострации. Даже от обеда отказался, когда Новак позвал меня в столовую. Я думал, знает ли он, что творится в его отделе? Если не знает, стоит ли ему об этом рассказывать? Хотя он работает в компании уже десять лет, наверняка ему известны такие подробности личной жизни коллег. Я решил, что спрошу его об этом завтра. Всю ночь я ворочался. Мне снились кошмары. Жуткие. Мне снилось, что Болек ко мне пытается приставать. Он притер меня в туалете и пытался облапать мою невинную крепкую попку. Я вырывался и кричал, но, как это часто бывает во сне, изо рта выходил только приглушенный сип. Сопротивляться тоже было невозможно: тело двигалось нехотя, словно в желе. На мое счастье, в помещение вошел Новак, и мне удалось позвать его на помощь. Я надеялся на то, что мой наставник врежет приставучему блондину и избавит меня от его посягательств, но тот не стал этого делать. Он подошел ко мне и, решительно оттолкнув Болека, схватил меня за волосы и властно поцеловал. И стали они меня лапать уже в четыре руки. Когда Алан развернул меня к стене и расстегнул мои брюки, я проснулся. Во рту ощущался вкус поцелуев так явственно, будто они были реальны. Я спрыгнул с постели и стремглав побежал в ванную. Я минут пятнадцать чистил зубы, но не мог избавиться от тошнотворного привкуса чужой мужской слюны. Весь следующий день я шугался своего наставника. Когда он подходил ко мне и наклонялся через мое плечо, чтобы посмотреть что-нибудь на мониторе, я весь сжимался, а сердце начинало панически колотиться. Разумом я понимал, что на самом деле Алан ничего мне не сделал и все, что было, мне привиделось, но все равно я испытывал страх. Мой наставник не мог этого не заметить и в конце рабочего дня подошел к моему столу с озадаченным видом. Он уже не стал по своему обыкновению наваливаться на меня сзади, а вальяжно присел на край стола, требуя обратить на себя внимание. - Яник, ты сегодня какой-то дерганый. Что-то случилось? Проблемы? - Нет, все в порядке, пан Новак... Я старательно прятал взгляд, чтобы не смотреть в его серые глаза, иначе рисковал заработать очередной приступ стенокардии. - Что так официально? Вчера ты меня по имени называл. Он посмотрел на часы и решительным движением отключил мой компьютер. - Рабочий день окончен, хватит. А теперь пойдем, расскажешь мне, что тебя гложет. Я пытался возразить, но Новак настаивал, мотивируя тем, что наставник должен быть в курсе проблем своего подшефного. Мы вышли из здания компании и отправились прогуляться по аллее. Алан взял пару пива, и мы примостились на лавочке под липами. Он открыл свою бутылку с помощью связки ключей. У меня этот трюк не вышел, и Новак мне помог справиться с пробкой. Протянув мне пиво, он доверительным тоном повторил вопрос: - А теперь выкладывай. Что, проблемы с девушкой? Я отрицательно замотал головой. - Нет у меня девушки. - Это хорошо... Я не очень хорошо расслышал, но по-моему, мой наставник пробормотал именно это, опрокидывая в себя половину бутылки залпом. Я поежился и заерзал на деревянном сидении скамейки, не решаясь озвучить свои опасения. Но испытывающий взгляд серых глаз заставил меня быть откровенным. - Понимаешь, Алан. Я не знаю, в курсе ли ты... - В курсе чего? Я нервно сглотнул. - Я случайно выяснил, что Болек и Дэвид... кхм... встречаются... Я посмотрел на своего наставника, ожидая, что тот удивится, но Алан спокойно пожал плечами. - Все это знают. Они уже полгода встречаются. А до этого Болек встречался с Алексом. Я поперхнулся пивом. - С паном Клосом?! - Я не мог понять, как Новак может так спокойно об этом говорить. Это же уму непостижимо. - Александр тоже гей?! - А чему ты так удивляешься? Яник, в нашем отделе все геи или по крайней мере бисексуалы. Даже пан Качмарек. У меня уже глаза были готовы из орбит вывалиться. Я неверяще смотрел на своего наставника, всей душой надеясь, что он шутит. Что Алан сейчас вот засмеется своим низким басовитым хохотом, хлопнет меня по плечу и пожурит за то, что я так легко купился на розыгрыш. Но он продолжал смотреть на меня вполне серьёзно с легкой ноткой непонимания во взгляде. Я несколько раз открывал и закрывал рот, силясь выдавить из себя вопрос. - А... Алан... И ты... Ты тоже? Мужчина кивнул. Боже милостивый, лучше бы он этого не делал. Мир вокруг меня рушился. А я ему доверял! Я так упорно пытался убедить себя в том, что мои опасения пусты, но сон оказался вещим. Я не выдержал и вскочил на ноги. - Да как вы можете? Только не говори, что вы всем отделом перетрахались! Куда я попал! - Почему ты так остро реагируешь, Яник? - А как мне реагировать? Ты заявляешь мне в открытую, что ебешься с мужиками! Вы просто кучка моральных уродов! Все, больше вы меня не увидите! Ноги моей больше не будет в вашем притоне! Я с грохотом выкинул недопитую бутылку в урну и побежал в сторону метро. Новак пытался меня окликнуть и догнать, но я дал такого стрекача, что мужчина отстал, и я скрылся в толпе. На следующее утро я отправился прямиком в отдел кадров. Увольняюсь! Нафиг такую работу! Я ворвался в кабинет, даже не постучавшись, чуть ли не с ноги распахнув дверь. Ох, лучше бы я все-таки не пренебрегал этикетом... То, что я увидел, еще больше убедило меня в том, что надо рвать когти из этой злачной организации и как можно скорее. Прямо на своем рабочем столе лежала девушка-кадровик, кажется, ее зовут Дита, а сверху на ней в позе наездницы восседала еще одна девица, имя которой я не знал. Они были одеты, но всей пикантности ситуации это не уменьшало. Верхняя игриво натягивала галстук Диты и страстно вертела попкой, исполняя что-то наподобие приватного танца. Я побледнел и вжался в стену, но девушки заметили мое появление. Ничуть не смутившись, они сползли со стола и, страстно поцеловавшись прямо на моих глазах, шепотом о чем-то договорились. Неизвестная кивнула и удалилась, а Дита поправила рубашку и обратилась ко мне: - Доброе утро. Какими судьбами к нам? В горле пересохло от возмущения, и я не смог выговорить ни слова, лишь открывал и закрывал рот, как рыба. Кадровичка вышла в коридор и принесла мне стакан воды из кулера. Я выпил несколько глотков и, успокоившись, пролепетал: - Я это... По собственному желанию... Дита с прищуром посмотрела на меня и развела руками. - Невозможно. Я аж подскочил на месте. - Как так?! - Ты свой контракт читал, когда подписывал? - Контракт? Какой еще?.. Дита прошла к шкафу и достала из выдвижного ящика папку с моим личным делом. Шмякнув ее на стол, она кивнула. - Читай. Я открыл документы и нашел один, озаглавленный как "Контракт трудового найма". Уже после прочтения первого абзаца по моей спине покатились крупные капли холодного пота. Я жалобно посмотрел на Диту. - Три года?! - Да. В должности помощника ведущего специалиста. - А если в другой отдел?.. Девушка покачала головой. - Тебя наняли по личному ходатайству Новака, под его ответственность. Ты к нему приписан до истечения срока контракта. Документы читать надо, прежде чем ставить на них свою подпись. Я уже ее не слышал. Новак лично запросил меня к себе в ученики. Зачем? Почему именно меня? И как он вообще узнал о моем существовании? Логическая цепочка не складывалась. Я уронил голову на руки и глубоко задышал, пытаясь унять ускорившийся пульс. - Можно мне хотя бы отпуск на пару дней? Я был в совершеннейшей прострации. Работать в таком состоянии все равно не смог бы. Дита жалостливо посмотрела на меня и вытащила из ящика стола бланк заявления. - Но без сохранения заработной платы. Мне было все равно. Заполнив заявление, я бессознательно, словно зомби, вышел из здания ВХМ и поехал домой. Два дня я просто лежал на диване, уставившись в потолок. Я сам себе устроил ад на земле. Винить некого. Придется смириться и продолжать работать среди этих педиков. Больше чем за свой рассудок, я боялся за собственную жопу. В прямом смысле. Не ровен час, этот Новак или, еще лучше, Клос посягнут на нее... И тогда я не знаю, что с собой сделаю. Может попытаться им намекнуть, что я просто так не дамся? Ага, намекнешь тут... Они вон какие здоровые, а у меня рост 170 и бараний вес 68 кг. Положение безвыходное. Остается только сжать очко и молиться. Я уткнулся в подушку и заплакал от бессилия. Прошло три месяца. Три мучительнейших месяца в моей жизни. Я стал дерганым и нервным. От коллег шарахался, словно от чумных. Ребята не понимали причину моей перемены, а Новак им, похоже, так и не рассказал про тот инцидент. И хорошо. Хоть что-то есть в этом гадком человеке правильного. Только Ежи меня не нервировал. Он вел себя адекватнее остальных парней, и мне даже не верилось, что он тоже из "этих". На Новака я реагировал по-разному. Когда он предупредительно вежливо здоровался со мной в начале рабочего дня, я не испытывал никаких эмоций. Но стоило ему по своему обыкновению подойти ко мне сзади в тот момент, когда я поглощен работой, и приобнять меня за плечи, как меня тут же начинало колбасить. Я попросил его так не делать. Один раз, второй, третий. А на двадцать пятый я не выдержал и сорвался. Я орал на весь отдел ему в лицо, что он пидарас и мудак, коих свет не видывал. Я убежал тогда прямо в середине рабочего дня, не забрав даже свой телефон со стола. Алан как и стоял столбом, рассеянно глотая все помои, что я на него выливал, так и продолжал стоять, когда я выбежал из кабинета, даже не попытавшись меня догнать. Но далеко я не ушел. Совесть не позволила. С одной стороны мне было стыдно за то, что я оставил ребят и бросил на них свою работу. Хотя доделывать ее за меня все равно придется Новаку. Так ему и надо, кретину. А с другой стороны мне было гадко от того, что я ему нагрубил. Унизил перед всем коллективом. А ведь Алан ничего мне и не сделал... Но мог. Я чувствую - мог. Тем и утешал себя, сидя на каменном постаменте памятника в сквере у здания компании. Я просидел так не меньше часа. Уже должен был начаться обеденный перерыв. Я решил вернуться к его окончанию и попросить у Новака прощения за грубость. Все-таки не дело оскорблять человека, даже такого отпетого пидораса. Внезапно я увидел, что по мощеной брусчаткой дорожке ко мне идет Ежик. - Вот ты где, Яник. Куда же ты убежал? Алану нагрубил, ай-ай-ай... У тебя что, ПМС? Он шутливо ткнул меня пальцем в живот, присаживаясь рядом со мной, а я лишь отмахнулся и промолчал. - Новак на тебя не в обиде. Но все-таки на твоем месте я бы попросил у него прощения. - Я и сам собирался... - Вот и замечательно. Пойдем в офис. Я отрицательно качнул головой. Ежик вздохнул и закурил. Я попросил у него сигарету и тоже затянулся. Так в тишине мы просидели несколько минут. - Еж, а скажи, это правда? - Ммм? - Длинноволосый парень повернулся, вперив в меня внимательный взгляд карих глаз. - Правда, что в нашем отделе все спят друг с другом? Семкович удивленно поднял брови. - А Новак тебе разве не поведал об этом? - В том то и дело, что да... Я от тебя это услышать хочу. Так, правда? Ежи снисходительно улыбнулся и потрепал меня по спине. - Так ты из-за этого такой смурной стал? А я-то думал, что Новак тебя откупорил, вот ты и бесишься... - Меня что?... Я выкатил глаза и разинул рот. Видок у меня был комичный, судя по реакции Ежика. - Ну это, - он совершил руками движение, символизирующее половой акт, - или не? Я так усердно замотал головой, что уши чуть не отвалились, а Семкович продолжал: - У нас это что-то вроде традиции. Наставник трахает своего подопечного. Потом он волен выбирать себе в партнеры кого угодно, но первый раз – всегда привилегия старшего. Я не поверил своим ушам. - То есть как это "трахает"? Я на такое не подписывался! Я встрепенулся и буквально слетел с постамента, на котором сидел. Ежи попытался меня усадить обратно, но я вывернулся. - Как это называется, Еж? Это же сексуальная эксплуатация! - Не хочешь - никто тебя не заставляет... - То есть?.. - Традиция традицией, но секс - дело добровольное. Никто тебя не собирается насиловать, успокойся. Я недоверчиво покосился на Ежика, словно дикий зверь. Тот хлопнул по гранитной плите рядом с собой, приглашая присесть. Я помялся несколько секунд, но принял приглашение, и парень начал мне объяснять. - Ты у нас не первый новичок. И далеко не первый подшефный Новака. Но из всех, кто приходил в наш отдел за то время, пока я тут работаю, остались лишь я и Болек. А таких как ты, помощников инженера, было около дюжины. Не все выдерживали нагрузку, а некоторые сбегали прямо на следующий день по той же причине, что и ты. Им противно находиться в коллективе, состоящем из лиц нетрадиционной ориентации. Поэтому при приеме на работу мы обычно предупреждаем кандидатов об особенностях нашего отдела. Да и всей корпорации, кстати. Гендиректор у нас голубой, вот и собрал вокруг себя себе подобных и сочувствующих. В любом департаменте у нас есть гомосексуалисты, просто в некоторых их большинство. - Ага, - кивнул я с издевкой, - я уже это понял. Видел однажды, как Диту из отдела кадров какая-то девица разложила в ее кабинете на столе... Ежик усмехнулся. - Эта девица – панна Слава - личный секретарь гендиректора. Мне показалось это странным. Директор-пидарас, а в секретарях у него все равно баба. Лесбиянка причем. Ну да ладно, Бог с ними. - То есть если я не буду с вами ебаться, меня уволят? - Да нет, не уволят. Но если не изменишь своего отношения к гомосексуализму, тебе у нас делать нечего. Отработаешь свои три года и сам смоешься. Гену надоела текучка кадров, и он приказал всех новичков обязать при зачислении в штат подписывать трехлетний контракт. Там, кстати, указана причина, и ты должен был прочитать, что подписался в своем лояльном отношении к лицам нетрадиционной ориентации. Что, не увидел такого пункта? Я смущенно потупил взгляд. - Еж, - я рискнул робко озвучить свои опасения, - а ты тоже в деле? Парень захохотал. - Ну и фразочка! "В деле"! Конечно. Я самая большая шлюха в нашем ведомстве. Под всеми в корпорации уже побывал. Кроме Новака... - А он что?.. - Не знаю. Пан Алан у нас в этом плане темная лошадка. Трахается только с Алексом, и то по старой памяти. Хотя говорят, они иногда тройничок устраивали, когда Клос охаживал Болека. Меня чуть не вытошнило, когда я себе это представил. А Ежи все продолжал. - С тех пор, как Алан стал спецом, у него так и не было ни одного подшефного, который остался бы в компании. Даже не знаю, в чем причина. У него такие мальчики под началом были. Но все уходили рано или поздно. - Так значит, я тоже "мальчик"? Я поежился. Трудно было представит себе, что меня наняли не как инженера, а как шлюху для Новака. - Не воспринимай буквально. Тебя никто в компанию за уши не тянул. - Но я понять не могу: как Алан мог потребовать на эту должность именно меня? Он меня даже не знал, пока я сам не пришел к вам. Семкович пожал плечами. - Вот этого я не знаю. Пора было возвращаться и я нехотя поплелся обратно в офис. Смущенно попросив прощения у Новака, я с головой погрузился в работу. Значит, насиловать он меня не будет? И на том спасибо. Хотя лучше мне от этого не стало. Прошло еще около месяца. На дворе уже стоял октябрь. В Варшаве зарядили хмурые осенние дожди и настроение у меня было такое же. Я был вымотан и считал дни до отпуска. Однажды ко мне подошел шеф и сообщил, что отправляет меня в командировку. Надо было проконтролировать введение в эксплуатацию нового горнопроходческого комплекса в одной из шахт под Катовице. Я обрадовался тому, что, наконец, хоть немного отдохну от этих педиков, которые совсем распустились. Они плевали на мои чувства и могли приставать друг к другу прямо у меня на глазах, особенно в этом преуспел Петруский. Ему, похоже, доставляло особую радость доводить меня до рвотного рефлекса. Он, словно напоказ, лапал Дэвида или Ежи, а потом весело подтрунивал надо мной, когда я сматывался в сортир, едва сдерживая тошноту, и совал там голову под кран с холодной водой в попытке смыть эту картину у себя из памяти. Я уже мысленно послал всех своих коллег куда подальше, но пан Качмарек быстро меня разочаровал: я же всего лишь помощник инженера, а значит не могу самостоятельно проводить инспекцию. Он еще не знал, кого из ребят пошлет со мной, ведь все были очень заняты новым проектом. Особенно Новак. Это радовало, значит его точно не отправят. Босс сказал, что скорее всего моим напарником в командировке будет Ежик, и мне стало легче. Все-таки компания длинноволосого парня меня не так пугала. Я получил билеты и в назначенное время стоял на вокзале у своего вагона и курил. Поезд должен был отправиться через десять минут, а Ежика все не было. Я уже начинал нервничать и хотел позвонить ему, как вдруг на перроне появилась мощная фигура. Когда мужчина подошел ближе, я узнал Новака. Внутри у меня все похолодело. - Яник! - Он окликнул меня. - Давно ждешь? Я молча уставился на подошедшего наставника. Мои колени нервно задрожали и я выронил сигарету. - Я не поеду. Никуда не поеду. Я отказываюсь! Я... Я затараторил и попятился в вагон, а Новак попер на меня. - Тише, Яник, ты чего? - Я с тобой никуда не поеду! Я остаюсь! Проводник! Где мои вещи? Я бросился по узкому коридору к своему купе, что бы забрать чемодан, но это была плохая идея. Алан проследовал за мной и когда я пулей влетел в комнатку, закрыл за собой дверь и забаррикадировал выход своей необъятной фигурой. - Значит так, Ковальчик, - Новак опустил свою дорожную сумку на пол и заговорил строгим тоном, - прекращай эту истерику. Мы с тобой командированы, а значит на службе. А раз мы на службе, то я - твой начальник. И я приказываю тебе успокоиться и перестать ставить под угрозу срыва нашу поездку. Все понятно? Я не мог не подчиниться этому спокойному властному голосу и потерял волю напрочь. Я неосознанно опустился на диванчик, затравленно глядя на Новака, словно ожидая, что он вот-вот набросится на меня и сожрет. Или что-нибудь похуже сделает. Но Алан просто подошел ко мне и присел рядом. - Яник, давай с тобой договоримся, - мужчина положил свою крупную ладонь мне на колено, от чего я дернулся, как ужаленный, - ты прекращаешь весь этот спектакль, мы с тобой продуктивно отрабатываем, инспектируем и быстро возвращаемся домой. Я к тебе не пристаю, ты меня не шарахаешься, идет? Я посмотрел на него так, словно он мне стакан яду предложил, заверяя, что это сок. Новак вздохнул и повел широкими плечами. - Я не знаю, почему ты на меня до сих пор так реагируешь, Ян. Ведь я даже ничего не сделал тебе, лишь признался в своей ориентации. Я не понимаю, с чего ты взял, что я к тебе вообще питаю симпатию такого рода, а? Считаешь себя настолько неотразимым? Если хочешь знать, ты мне в этом плане совершенно не интересен, я предпочитаю мужчин покрупнее, а не таких сопляков, как ты. Так что можешь спокойно разжать булки. Не знаю почему, но слова Новака меня задели. Так значит я не в его вкусе? Дохляк я, значит? Я столкнул его руку со своего колена и, пересев на противоположный диван, начал рыться в своем чемодане в поисках билета. Нашел его и протянул Алану со словами "я спать", присел к самому окну и сделал вид, что уснул. Мы приехали в Катовице в 10 часов вечера, дорога заняла два с половиной часа. За это время мне так и не удалось уснуть, но на Новака я смотреть не мог, поэтому просто ехал с закрытыми глазами. Городок приятно удивил меня своей архитектурой. Маленькие аккуратные домишки стояли, словно пряничные, а над ними возвышались многоэтажки городского центра. Веяло самобытностью и провинциальностью, но это было лишь начало. Из Катовице мы взяли такси и еще полчаса ехали по шоссе на запад, пока не добрались до местечка Чудов. Это был типичная шахтерская деревня, где кроме двух десятков домов, поликлиники, библиотеки и маленького сельского кинотеатра ничего не было. Мы остановились в единственной гостинице всего на 15 мест. Я настаивал на том, что бы нас с Новаком поселили в разных номерах, но сонный администратор сказал, что все комнаты заняты, кроме той, что забронировала наша корпорация. Многие чиновники и представители госинспекций приехали так же как и мы, что бы наблюдать за пуском новой установки. Я перебесился и успокоился. Но ненадолго. Когда мы с Аланом, уставшие и вымотанные с дороги, вошли в номер, я так и встал. Они издеваются надо мной? В комнате была всего одна кровать и та двуспальная. Сил возмущаться у меня уже не было. Ночь я провел в кресле. Было жутко неудобно, у меня затекли ноги, болела спина и шея и, естественно, я ни капли не выспался. Новак пытался меня уговорить спать с ним на кровати, но я был непоколебим. Плевать, что завтра нужно было работать, моя жопа мне дороже. И как я потом буду друзьям в глаза смотреть после того, как проведу ночь в одной постели с педиком? Мы с Новаком позавтракали в местном кафе и отправились на инспекцию. До шахты нас довезли на местном служебном транспорте, провели краткий инструктаж по технике безопасности, выдали белые каски и запихнули в лифт. Он спускался так быстро, что у меня уши заложило. Новак заметил это и гаденько так улыбнулся, мол, привыкай, сопляк, к специфике профессии. Я не мог точно определить глубину, на которую мы опустились, но судя по документам мы производили пуск машины в новом, самом глубоком забое, так что над нами было не меньше километра скальных пород. Меня это слегка нервировало. Конечно в тоннеле был свет и вентиляция, но сердце начинало испуганно заходиться при одной мысли, что произойдет, если вдруг отключат электричество. Внизу нас никто не встретил, но в этом и не было необходимости. Новак уверенно повел меня в нужную сторону и вскоре мы дошли до горнопроходческого агрегата. Для тех, кто не знает, что это за фиговина, объясняю. Это большой такой комбайн в три метра диаметром, с роющими элементами впереди, они находятся далеко в тоннеле перед нами, и пультом управления, чем-то смахивающим на кабину машиниста электропоезда. Новак подключил к бортовому компьютеру машины какие-то свои примочки, а меня послал назад, к моторному отсеку. Перед глазами у меня все плыло, и я с трудом борол сон. Как и велел Алан, я открыл кожух привода и стал визуально осматривать целостность механизмов и проводки. Вскоре подошел Новак и дал мне планшет и ультразвуковой сканер в чемоданчике. Мне предстояло просканировать детали механизма на наличие скрытых повреждений. Я не понимал, зачем это делаю? Ведь их и раз сто проверили на заводе перед сборкой! Тем более, что сканер я забыл зарядить и его хватило всего на пять минут работы. Я успел проверить только половину деталей, пока аппарат не отключился. А потом отключился я, провалившись в плотную дремоту. Меня разбудил звук шагов Алана, громким эхом отдающихся от сводов штольни. - Ну как, Яник, закончил? Я кивнул, пытаясь скрыть свой заспанный вид. - Все в порядке? Хорошо. Тогда давай пробный пуск. Сними с предохранителя. Он вернулся на пульт управления, а я отжал рычажок и поспешил за ним. Нажав несколько кнопок и что-то введя в бортовом компьютере, Алан торжественно как-то посмотрел на меня. - Поздравляю, Ян, это твой первый пуск агрегата. Можешь гордиться собой, ты приложил руку к его созданию. Я натянуто улыбнулся и благодарно кивнул. Алан повернул ключ на приборной панели и машина заворчала, завибрировала и мерно загудела низким басом, просыпаясь и разминая свои механизмы. Новак посмотрел на показания приборов и констатировал, перекрикивая шум: - Десять процентов мощности, показания в норме. Увеличиваю до двадцати пяти. Алан нажал несколько иконок на планшете и гул усилился, а потом раздался хлопок, а из-под кожуха позади нас вырвался сноп искр и повалил дым. Свет заморгал и погас, лишь тусклая подсветка наших планшетов разгоняла абсолютный мрак. В наступившей вдруг темноте я слышал только свое дыхание и дыхание Новака. Ни звука. Даже мерный гул вентиляции прекратился. Стоп. Вентиляция не работает? Меня начало трясти. Пройдет меньше получаса, и мы задохнемся здесь! Надо что-то делать! Срочно! Что делать? Что!? От испуга я впал в ступор и машинально ухватился за руку Новака, лежащую на приборной панели. Мозг, охваченный паникой, отказался соображать. Алан включил фонарь на своей каске и повернул ко мне голову. Яркий свет больно резанул по глазам, и я зажмурился. Новак понял в чем причина моей гримасы и повернул фонарь чуть вниз. - Так, Яник, похоже, мы перегрузили сеть. Можешь включить свой фонарь? Я нашарил выключатель на своей каске и повернул его. Круг света выхватил фигуру Новака из тьмы. До моего обоняния донесся запах горелых проводов, что спровоцировало очередной панический приступ. Я испуганно вглядывался в лицо наставника, который сосредоточенно что-то высматривал в своем планшете, а потом глянул на меня и ободряюще потрепал мое плечо. - Не волнуйся, Ян, я сейчас все исправлю. Дыши глубоко, присядь и успокойся. Я последовал его совету и опустился на платформу. Алан прошел к двигателю и начал осматривать его. Через несколько минут он вернулся и лицо его не внушало надежды. - Похоже проблема не в нашем агрегате. У них наверху что-то полетело... Яник, можешь сходить к лифту, проверить, работает ли он. Если нет, на стене рядом должен висеть телефон. Позвони наверх, скажи, что у нас произошло ЧП, узнай, что им известно по этому поводу. Сможешь? Я пока попытаюсь починить проводку здесь. Я кивнул и попытался встать, но ноги не послушались. - Яник, что с тобой? Алан присел рядом и тут до меня дошло: я один, в темном тоннеле, наедине с мужиком, который спит и видит, как трахает меня в зад! Я вскочил на ноги, дрожь в коленях не прошла, но инстинкты заставляли меня двигаться. - Все хорошо, пан Новак, я побежал! Несясь по тоннелю, я то и дело спотыкался об распорочные балки. Добравшись до лифта, я нервно несколько раз дернул за рычаг, но кабина не двинулась. Боже, и что дальше? Телефон! Я снял трубку висящего на стене и вызвал оператора. На том конце провода обеспокоенный мужской голос поинтересовался, что у нас происходит. Я в красках описал, что здесь творится и меня попросил аппарата и не вешать трубку. Прошло несколько безумно долгих минут, прежде, чем оператор ответил снова. Он объяснил, что из-за перегруза сети сгорел конденсатор на подстанции. Они попытаются это исправить в ближайшее время, но не менее, чем через полчаса. Мужчина призвал меня к спокойствию и отключился. Полчаса в темном душном забое наедине с безумцем-пидорасом? Вы издеваетесь? Если существует преисподняя, то она здесь... Я не хотел возвращаться. Гораздо безопаснее было оставаться тут, подальше от Алана и его члена. Я сел на подножку лифта и стал ждать. Я успел закимарить то ли от недосыпа, то ли от кислородного голодания. Меня разбудил Новак, он тряс меня за плечи. - Ян! Ян, очнись! С тобой все в порядке? Я с трудом сфокусировал взгляд. Я попытался отпихнуть от себя наставника, но все тело охватила неясная слабость. Ну все, моя песенка спета. Если Алан поймет, что я беззащитен, он не преминет воспользоваться ситуацией. Я закрыл глаза и приготовился к тому, что жадные мужские руки сейчас начнут рвать на мне одежду. Но Алан не собирался делать ничего подобного. Он озабоченно посмотрел на меня, проверил пульс на сонной артерии и скрылся в темноте. Вернувшись через минуту с дыхательной маской, он надел ее мне на лицо. Богатый кислородом воздух наполнил легкие и в голове прояснилось. - Ты выяснил, что у них произошло? Я рассказал наставнику все, что узнал от оператора. Новак обеспокоенно цокнул языком. - Фигово, парень. За полчаса они точно ничего не успеют сделать. Нам тут как минимум часа три париться... Лифт не пашет? Я покачал головой. Ситуация уже переходила все грани разумного. Мне было дурно. - Держи. Новак сунул мне в руки баллон с кислородом и пошел за вторым респиратором. Вернувшись, он сел напротив меня. - Все, что нам остается - это сидеть и ждать, пока они не спустят к нам спасателей или пока не восстановят энергоснабжение. Заметив мое беспокойство, Алан глухо хмыкнул в респиратор. - Не боись, Яник, здесь запас кислородных баллонов на целую бригаду, а нас всего двое. Будет нужно, мы и пару суток продержимся, но, надеюсь, до этого не дойдет. Ты поспи пока, экономь силы. Я с недоверием посмотрел на наставника. Ага. Засну я, а он... Хотя, почему я на этот счет беспокоюсь? Если бы он хотел меня оприходовать, то давно уже сделал бы это. В поезде, или в гостинице в конце концов. Может Алан все-таки не соврал, когда сказал, что я не в его вкусе? Странно, но я уже начал жалеть об этом. Было приятно тешить себя мыслью о том, что я сексуально привлекаю такого мужчину. Я не выдержал, мои глаза слипались и вскоре я уснул сном младенца. Когда я открыл глаза, то сначала не понял, проснулся или нет. Кругом была кромешная тьма, оба фонаря на моей каске и каске Новака были выключены. Я испуганно засопел и стал шарить вокруг себя руками, что бы сориентироваться хотя бы на ощупь. Мою руку перехватила сильная мужская ладонь. Алан, он здесь, рядом. Это успокаивало. А когда он подал голос, мне стало совсем не страшно, и паника утихла. Алан сказал, что я проспал почти четыре часа. Аккумуляторы фонарей сели, несмотря на то, что он выключил один из них, что бы они не работали одновременно. С поверхности не было никаких вестей, оператор лишь призывал сохранять спокойствие и ждать. Я вздохнул и привалился плечом к спине своего начальника. Он дышал ровно и спокойно. Несмотря на жару, прикосновение к его теплому телу было приятно. Рядом с ним я почувствовал себя в безопасности и совершенно перестал бояться. Мы разговаривали обо всем на свете. Просто сидели в полной тьме, словно слепцы, и беседовали. Я старательно избегал скользких тем, что бы не провоцировать ни себя ни Новака на конфликт, Алан в этом плане был со мною солидарен. Не знаю, сколько времени мы так просидели. Новак три раза менял кислородные баллоны в наших дыхательных аппаратах. Я пару раз проваливался в сон, но не был в состоянии оценить его продолжительность. Хотелось есть, но кроме бутылочки воды, которую запасливо захватил с собой Алан у нас ничего не было. Но это не угнетало. Из разговоров с Новаком я понял, что он не такой уж и гадкий тип, хоть и гей. Обычный мужчина с обычными проблемами и правильным взглядом на жизнь. Я-то думал, что все гомики должны вести себя, как распущенные бляди, носить вызывающую одежду и ежедневно зависать в гей-клубах. Алан развеял мои заблуждения всего за несколько часов. «Такой же, как все». Эта мысль реверсом повторялась у меня в голове. Он ничем не отличается от обычных людей. Хотя нет. Алан лучше. Он молча сносил обиду все эти месяцы и ни разу даже не накричал на меня, хотя любой другой на его месте давно бы мне морду набил за все те слова, что я ему говорил. Мне стало стыдно. И вдруг зажегся свет. Воздух наполнился гулом вытяжки. Через несколько секунд телефон на стене зазвонил. Оператор сказал, что они подали питание на несколько минут только что бы вытащить нас отсюда. Я радостно вскочил на ноги, но пошатнулся от резкого падения давления. Алан меня подхватил и не дал грохнуться на пол. Он спешно запихнул меня в лифтовую кабину, закрыл дверь и дернул рычаг. Я не помню, как мы оказались на поверхности. Но стоило мне выйти на свежий воздух, как я на эмоциях чуть не разревелся, как девчонка и кинулся на грудь Новака. Уткнувшись в него лицом и крепко обхватив его торс руками, я пробубнил: - Прости, Алан. - За что? Я не видел его лица, но голос его выражал неподдельное удивление. - За все прости... Оказалось, что мы провели в штольне почти шестнадцать часов. Уже была глубокая ночь, когда мы добрались до своей гостиницы и без сил повалились спать. На этот раз я не побрезговал ложиться с Аланом, если честно, я так устал, что мне было плевать на все. На следующий день мы с наставником поехали продолжать работу над агрегатом, но на шахте нас "обрадовали". Авария энергосети оказалась гораздо серьезнее, чем мы думали, и на ее устранение понадобится несколько дней. А это означало несколько дней безделья для меня и Новака. Учитывая, что нам пришлось пережить за вчерашний день, отдых нам пришелся очень кстати. Мы взяли такси и на все три дня простоя уехали в Катовице, ибо ни один из нас не знал, чем занять себя в этой шахтерской глухомани. В городе мы сняли номер в отеле, двухместный попрошу заметить, с раздельными кроватями, а вечером пошли на поиски злачных мест. Наше чудесное спасение необходимо было обмыть, чем мы и занялись в одном из местных баров. Мы сидели и разговаривали, совсем как тогда, в штольне. У нас с Аланом оказалась куча общих увлечений и тем для беседы. На алкоголь никто из нас не налегал, ограничившись лишь двумя рюмками горячительного, мы и так неплохо проводили время. Новак мне рассказывал забавные истории из своей жизни, а я подтрунивал над ним и ржал, как сумасшедший. Не знаю, почему, может алкоголь на меня так подействовал или открытость и дружелюбие Алана, но я рискнул задать ему вопрос, который мучил меня уже долгие месяцы. - Алан, а скажи, это правда, что меня пригласили в компанию по твоему личному ходатайству? Я испытующе посмотрел на наставника. Тот как-то посерьезнел и ответил: - Да, Яник. Я лично запросил тебя в наш отдел. Откуда ты узнал? - Дита мне сказала. - Ох уж мне эта Дита, язык, что помело... Новак мотнул головой и затушил сигарету в пепельнице. - Я что спросить хотел, - я продолжил свой вопрос, - откуда ты вообще узнал о моем существовании? И почему именно я? Что, других кандидатур не было? Новак занервничал и застучал пальцами по столу. Видно было, что он что-то хотел сказать, но не решался. - Яник, - наконец его прорвало, - я тебе сейчас расскажу то, что тебе может не понравиться, но это правда. Я напрягся и обратился в слух. Если даже сам Новак считает, что правда меня шокирует, мне есть чего опасаться. Алан перебрался за мою сторону стола, но старался сохранять дистанцию. Вздохнув так горестно, словно собирался признаться в убийстве, он начал исповедь: - Я впервые увидел тебя еще на ярмарке вакансий год назад. Наша корпорация тоже была представлена там и ты подходил за буклетом. Я отчетливо запомнил тебя, ты был тогда в синей футболке и волосы у тебя были сложены таким хипстерским ирокезом, помнишь? Сам не знаю почему, но я запал на тебя. А когда спустя несколько месяцев я увидел твое фото у нас в списках удаленных стажеров, я тебя сразу вспомнил и решил, что приложу все усилия, что бы ты оказался именно в моем отделе. Боссу это не понравилось, но я показал ему твои расчеты и он согласился, но лишь под мою ответственность. Когда ты вошел впервые в наш кабинет, я не поверил своим глазам. Парень, которого я так усердно искал по всей Варшаве, вот он, рядом со мной. А потом я не поверил своим ушам... Ты оказался неисправимым гомофобом. Это разбило мне сердце. Я потерял надежду, Яник. А узнав тебя ближе за это время, я еще пуще стал жалеть, что затеял все это. Я понимал, что ты никогда не станешь моим и от этого мне горько... Я слушал рассказ Новака со смешанными чувствами. Сначала мне хотелось ему врезать. Потом просто уйти. А под конец мне стало жалко его. Скорее даже не жалко, а наоборот, я испытывал угрызения совести. Я взял в руку кисть Алана, лежащую на столе, и сплел наши пальцы. - Прости, я не знал... - Что ты, Яник, сердцу не прикажешь, ты ни в чем не виноват. Он посмотрел на меня своими серебристыми глазами. Наверное, я был пьян, но Алан показался мне очень красивым. Да он всегда был красивым, просто я никогда не оценивал этого. Мои принципы не позволяли мне увидеть очевидное. Боже, всю мою жизнь я проходил в шорах, а этот человек помог мне снять их. Я благодарно улыбнулся своим мыслям. Мне захотелось вдруг поцеловать этого человека. Просто так. Иначе я не мог выразить свои чувства к нему. Я взял лицо Новака в свои ладони и робко, словно невинная девица, коснулся его губ. Он не сопротивлялся, но на его физиономии отобразился целый спектр эмоций: смирение, ужас, неверие, удивление и то чувство, которое испытываешь, когда сбываются твои самые невероятные желания. Пару секунд спустя его руки уже лежали на моей талии и прижимали меня к его мощному телу. Его двухдневная русая щетина слегка царапала мое лицо, но мне было плевать. Поцелуй затягивал и я не хотел его прерывать, лаская неумело, но с энтузиазмом. Я как-то не задумывался о том, что должно произойти дальше, если я буду себя так вести. Чужой член в заднице меня уже не так пугал, если это будет член Новака. Нехотя оторвавшись от моих губ, Алан зашептал мне на ухо: - Яник, если ты не хочешь, не надо. Мне не нужен секс из жалости. Давай остановимся прямо сейчас. Но я замотал головой и лишь крепче стиснул его в своих объятиях. Хочу ли я? Это странно, но да. Я безумно хотел этого мужчину. Я пошел против своих убеждений и решил идти до конца. Алан погладил меня по волосам. - Тогда пойдем в отель. Не то на нас уже косо смотрят. Я оглянулся. Мужчины за соседним столиком смущенно пытались спрятать глаза. Мне стало смешно. Мы быстро дошли до отеля и поднялись в номер. В лифте я сам отчаянно приставал к Новаку, изучая руками его тело под одеждой и требуя ответных ласк. Он снисходительно смотрел на меня и уговаривал приберечь силы, стискивая меня в своих могучих руках. Мы наскоро приняли душ вместе и я сам не помню, как очутились на его кровати. Я уже жалел, что мы взяли двухместный номер, койка была довольно узкой. Я с опаской косился на большой налившийся орган своего наставника, не представляя, как эта здоровенная елда во мне уместится, но что удивительно, этот страх меня лишь распалял. Алан повалил меня на спину и стал отсасывать мой член, работая ртом и руками. Такого божественного минета я в жизни не получал, хотя мне почти не с чем было сравнивать. Грубоватые животные ласки сносили крышу, а когда он остановился, я не смог сдержать стона разочарования. - Аланчик... - Сейчас, мой маленький. Подожди секунду. Он достал из тумбочки свое портмоне и извлек оттуда презерватив в металлизированной упаковке. Я понял, что сейчас начнется главное. То, чего я так глупо опасался все это время. Новак разорвал упаковку и достал резинку. Я удивленно открыл рот, когда он стал натягивать контрацептив на меня. Я вопросительно посмотрел на него, а мужчина лишь пошленько ухмыльнулся. Он еще раз погрузил мой пенис, уже затянутый в силикон, в рот, а потом откинулся на спину и развел колени. - Трахни меня, Ян. Я так долго грезил этим... Алан засунул свои пальцы в рот и стал их эротично посасывать, второй рукой прижимая свой член и яйца к животу и неторопливо поглаживая. Я не знал, что от меня требуется, поэтому просто подошел на коленях ближе к нему и добавил свою руку на его гениталиях, начав неуверенные ласки. Мужчина поманил меня к себе и я присосался к его рту, как страдающий от жажды в пустыне к ковшу холодной воды. Алан тем временем вставил смоченные в слюне пальчики в свой зад. Я почувствовал, как он двигает рукой внизу и мне стало любопытно посмотреть, как это выглядит. Я присел на колени и стал наблюдать. Его эластичный анус поглощал пальцы, растягиваясь и снова сжимаясь почти до конца, когда мужчина вынимал их полностью. Видя, что я наблюдаю, Новак разрабатывал себя демонстративно и не спеша. Он начал с двух пальцев, а потом к моему удивлению добавил третий. Я не думал, что там может столько всего уместиться! Меня это слегка шокировало, а мой стояк окреп. Алан прекратил терзать свою дырочку и приобнял меня за бедра. - Давай, не резко. Дважды просить меня не стоило, я уже сам сгорал от душного желания засунуть свой требующий разрядки орган куда-нибудь, где тепло и узко. Тугие стенки анала моего наставника расступались, пропуская меня, и мой член обволокло мягкой теснотой его тела. Алан похоже был доволен моими скромными размерами. Он положил свои руки мне на ягодицы и стал направлять мои движения. Я ебал его старательно, как умел, прислушиваясь к его указаниям. Это было забавно: Новак научил меня всему, что я умею делать по профессии, а теперь учил трахать себя. Признаться, этот урок доставлял гораздо больше удовольствия. Я не мог сдержать желания и начал двигаться резче. Вдруг Алан охнул и весь сжался. Я остановился и испуганно на него уставился. - Аланчик, я сделал тебе больно? Он покачал головой - Нет, малыш, совсем наоборот. Просто я не люблю так интенсивно в этом месте. Чуть нежнее. Если хочешь, я тебе покажу, что это было. Он развратно посмотрел на меня исподлобья своими стальными глазами. Как я мог отказаться? Я с готовностью кивнул, и Новак сунул пару своих пальцев мне в рот. Запретив выходить из себя, он заставил меня приподнять зад. Я слегка испугался, когда его влажные теплые пальцы начали ощупывать вход в мое тело, но Алан спокойным низким голосом попросил меня расслабиться и подкрепил свою просьбу влажным гедонистским поцелуем. Я постарался разжаться и впустил его. Сначала было непривычно и малоприятно от ощущения постороннего предмета в заднем проходе, но Новак ласкал умело и со знанием дела. Он легко помассировал внутри подушечкой пальца, и у меня по всему телу разлилась такая сладкая судорога, что я не смог сдержать пошлого стона. Новак самодовольно ухмыльнулся. - Это только начало, Яник. Еби. И я повиновался. Я трахал Новака, а он трахал меня своими пальцами. Это было божественно. Его мощные ноги на моей талии, его грудные низкие стоны, коим причиной был я, его крепкое тело, откликающееся на каждое мое действие, все было настолько неподдельно и возбуждающе. Несравнимо с тем пуританским сексом, что был у меня с девушками, когда они старательно имитировали оргазм, стесняясь показать мне, как я могу доставить им удовольствие. Я продержался совсем не долго. Хотя большего ожидать было глупо - я ведь практически девственник. Комично забормотав что-то вроде "Аланчик, я... я сейчас... Почти..." я дернулся и кончил мощно и как-то непривычно остро, мне показалось, что у меня даже искры из глаз полетели. Уж не знаю, что там делал Алан, но оргазм был потрясающий. Я поднял щенячий виноватый взгляд на Новака. Мне было стыдно, ведь он еще не разрядился. Вынув свой опадающий член из него, я развернулся к нему спиной и оперся на руки. - Алан, можешь меня трахнуть. Я хочу. Я готов... Зажмурившись, я ждал, когда меня пенетрируют, но вместо этого почувствовал мягкий поцелуй в затылок. - Нет, Яник, не сегодня. Еще рано. - Но ты же... - Я и так получил огромное наслаждение. - Тогда можно... - я повернулся к нему и обнял за шею, - можно я отсосу тебе? Алан здорово удивился, но не стал меня отговаривать. Я хотел повторить все так же, как он делал в начале нашего соития, но он посоветовал мне сесть на пол рядом с кроватью. - Тебе так будет удобнее. Он устроился на краешке нашего ложа, а я оказался между его коленей. Его большой член с крупной блестящей головкой был прямо передо до мной. Я обхватил его рукой и погрузил в рот. Сделав пару скользящих движений губами, я попытался заглотить его глубже, как это делал Новак, но меня чуть не стошнило, я закашлялся, а из глаз брызнули слезы. - Не пытайся повторять за мной, Яник. Это не сразу получается. Бери его неглубоко, просто работай язычком, у тебя это хорошо выходит. Я последовал его совету и продолжил ласки руками и языком, не оставляя ни миллиметра его возбужденной плоти без внимания. Новак попросил приласкать его яички, что я без промедления и сделал, взяв их по очереди в рот и активно подразнив внутри язычком. Никогда бы не подумал, что мне понравится делать мужику минет, но это было потрясающе. Я снова возбудился. Мой член встал и требовательно заныл, прося внимания. Новак заметил мою эрекцию и предложил снова себе вставить. Я согласился без раздумий. Когда я забрался обратно на кровать, Алан уложил меня на спину, а сам опустился на мой орган сверху и принялся дико скакать, одновременно себе подрачивая. Он не просто двигался вверх и вниз, а подкручивал бедрами и стискивал меня внутри себя. Это было похоже на волшебство. Мы достигли финала почти одновременно. Новак грубо заревел и запрокинул голову, прыснув мне на живот теплой вязкой спермой. Его тело в тот момент трепетало от оргазменных конвульсий, сжимая мой член до легкой немоты. Я кончил следом, уже во второй раз за день. В Варшаву я вернулся совсем другим человеком. Теперь я гораздо легче смотрел на вещи, которые до своей командировки на дух не переносил. Компания дала нам с Аланом внеочередной отпуск, учтя весь тот стресс, что нам пришлось пережить во время ЧП в шахте. Мы провели его вместе. Когда неделю спустя я вновь пришел на работу, и Новак поприветствовал меня не обычным кивком, а собственническим глубоким поцелуем, коллеги, находившиеся в кабинете, не стесняясь присутствия начальства, издали дружный одобрительный возглас. Я слегка смутился от такого внимания, но не испытывал стыда. Позже к моему столу подошел Ежи. - Яник, что же там у вас произошло все-таки, что ты так круто изменил свое отношение к пану Новаку? Я ответил с загадочной полуулыбкой: - Если тебе интересно, Еж, я могу рассказать в перерыв. Это довольно длинная история. А если я буду вдаваться в подробности, боюсь, ты не сможешь нормально работать. - Почему это? - Стояк будет мешать сидеть. Ежи рассмеялся и кивнул. - Ну ладно, потом расскажешь. Он нагнулся к моему уху и томным шепотом спросил: - Только ответь мне сейчас, уж больно любопытно. Тебя Новак своей громадной елдой не порвал? Я удивился тому, что он ни разу не спал с Аланом, но в курсе его размеров. Как выяснилось, про его хрен в отделе уже легенды слагают и лишь я ничего не знал до последнего. - Ты не поверишь, но мой наставник, оказывается, предпочитает быть снизу. Семкович выпучил глазенки. - Да ладно! Да ты гонишь! И ты его?.. Я утвердительно моргнул. - Да не может быть. Хотя, хм... тогда понятно... Ежик с озадаченным видом пригладил волосы. - Яник, а вы не рассматривали еще кандидатуру для групповухи, нет? - В смысле? Это что, тоже ваша традиция? - Ага. Каждая новая пара у нас обычно устраивает тройные потрахульки. Иногда и не только тройные... - Что, хочешь, что бы я выебал тебя? - Я развернулся в кресле и бросил призывный взгляд на длинноволосого парня. - Новак меня уже многому научил, тебе наверняка понравится. Еж замахал на меня изящными ладошками в притворном смущении. - Не соблазняй меня, извращенец. Но если на чистоту говорить, да, я был бы совершенно не против. - Хорошо, я обсужу это с Аланчиком. - О, как ты его теперь называешь... "Аланчик". А ведь раньше он мудаком был. Я потянулся сидя в кресле и заложил руки за голову. - Это все в прошлом. В моем унылом, полном ненависти и нетерпимости прошлом, к которому мне больше не хотелось возвращаться.