Ничего на свете лучше нету, чем явиться в среду с того свету

Регулус пришел в себя довольно быстро — поговорка о том, что дома и стены помогают, оказалась как никогда к месту. С каждой минутой, проведенной в родовом особняке, он чувствовал себя все лучше. Впрочем, то же самое сейчас можно было сказать и о самом доме. Да, после того, как Гарри с помощью доски вдохнул новые силы в гобелен рода Блэк, дому на Гриммо не грозила больше бесславная гибель. Но пропасть между понятиями «не умереть» и «жить полноценной жизнью» порой оказывалась огромной. И только возвращение во плоти наследника благородного и древнейшего рода помогло преодолеть эту пропасть. Дом оживал, дом просыпался и расправлял плечи. Он безудержно радовался и словно ластился к Регулусу каждым кирпичиком, каждым кусочком лепнины или балясиной перил. Впервые за много лет дом на Гриммо, двенадцать наконец-то был… счастлив? Чего точно нельзя было сказать про обоих авантюристов, провернувших эту беспрецедентную операцию, — Нарциссу и Гарри. Как только они убедились, что Регулус не собирается ни исчезать, ни вновь терять повторно обретенную жизнь, то уложили его в постель и впустили в дом Рона и Драко, что так и кружили по площади, буквально не находя себе места. Рон в недоумении вытаращил глаза, уставившись на открывшуюся ему картину, а Малфой лишь сдержанно просиял. Молодые люди без лишних слов захлопотали вокруг новоприобретенного родственника. От Рона, конечно, толку было мало, но, по крайней мере, он не лез под руку Драко и с простейшими поручениями вполне справлялся. Сами же Гарри с Нарциссой тихонько удалились в гостиную, где практически без сил упали в кресла, с каким-то суеверным ужасом глядя друг на друга. — Мерлин, что же нам теперь делать? — простонала Нарцисса, прижимая к губам дрожащие пальцы. Гарри сглотнул. — А не могла доска просто куда-нибудь переместиться? — нерешительно спросил он. — Обратно в Отдел тайн или в мой прежний кабинет в Аврорате? — Мне жаль, но это маловероятно, — покачала головой Нарцисса. — Если бы подобные действия были в порядке вещей, доска, полагаю, повела бы себя так с самого начала. Еще тогда, когда в этом мире вновь появился Северус. Что-то пошло не так… — Что-то пошло не так, — эхом отозвался Гарри. * * * Нарцисса, едва вернувшись домой, направилась прямиком в святая святых — рабочий кабинет мужа — и распахнула дверь. — Дорогой, — только и выдохнула она. Люциус рассеянно-удивленно поднял глаза от бумаг, оценил обстановку и вскочил, поддержав супругу под локоть и сопровождая ее к креслу. — Что с тобой? На тебе лица нет. Ритуал не получился? Вам не удалось? Позвать колдомедика? — выпалил он на одном дыхании. — Со мной все хорошо… наверное, — слабо улыбнулась Нарцисса и погладила его по щеке. — Но у нас с Поттером серьезные проблемы… Выслушав ее подробный рассказ, Люциус надолго замолчал. — Послушай, — наконец заговорил он, — но чего ты, собственно, боишься? Ритуал очистки дома был санкционирован Министерством, так? Вы и провели его как полагается. А за то, что мистер Поттер вдруг решил самовольно продолжить эксперименты с доской, ты ни в коей мере не ответственна. — Но я же тоже звала, — тихо возразила Нарцисса, — звала Регулуса. — И что? — Люциус поднял брови. — Это просто слова, ты не могла знать, что они могут иметь какое-то значение. Или ты просто почувствовала непреодолимое желание поступить так, потому что в тебе отозвалась кровь Блэков. — А зелье Рода? — А зелье все равно необходимо было для гобелена, ты же знаешь, — отмахнулся Люциус, — да и манипуляции с ним происходили до начала ритуала. Повторяю: это было самоуправство мистера Поттера. Ответственность за артефакт несет он? — Да, Гарри подписал бумаги для Отдела тайн, — медленно кивнула Нарцисса. — Но, Люц, это же некрасиво! — У Рода Блэк теперь есть наследник, а в скором будущем — я уверен — и глава, — твердо сказал Люциус. — И это для нас сейчас самый значимый момент. А все остальное образуется само собой. Это же Поттер, — позволил он себе тонкую усмешку. — Ох, выгонят его взашей, — Нарцисса страдальчески поморщилась. — И не дай Мерлин заставят выплачивать стоимость артефакта. — Денег не дам, — тут же отрубил Малфой-старший. — Даже не думай. Ты здесь ни при чем, запомни. Тем более что с нас в такой ситуации содрали бы втридорога, а к национальному герою, глядишь, и снисхождение проявят. Нарцисса на мгновение прикрыла глаза и покачала головой. — С другой стороны, в Министерстве мальчику все равно делать нечего, не его это работа… Может, все и к лучшему. — В общем, не переживай и не вмешивайся. Вот увидишь, Поттер все сделает сам. Вспомни, сколько раз он выходил невредимым и не из таких безнадежных ситуаций. — Надеюсь, дорогой. Надеюсь. * * * Чудес не бывает. Эта фраза, весьма странно звучащая в магическом мире, по своей сути состоящем из подобия чудес, как нельзя лучше отражала текущее положение вещей. Гарри предусмотрительно прокрался в Отдел тайн во время обеденного перерыва и за полчаса излазил все возможные места, куда могла бы переместиться исчезнувшая доска Уиджи, но, естественно, ничего не обнаружил. После этого он с не меньшим тщанием обследовал свой прежний кабинет в Аврорате, перевернув там все вверх дном и до икоты напугав сотрудника, которому принадлежал теперь означенный кабинет. С видом нашкодившего кота Гарри вернулся обратно в Отдел и застал там только что пришедших Майкла и Луну — те с недоумением созерцали учиненный Поттером беспорядок. Любопытные взгляды остановились на нем. Первым отмер Корнер. — Гарри? — но, спохватившись, придал себе казенный вид. — Мистер Поттер, вы закончили операцию? Ритуал по очистке родового дома Блэков прошел успешно? — Более чем, — вяло доложил Гарри. — Дом очищен, потоки магии распутаны, родовой гобелен напитан и функционирует в полную силу. — Отлично, — солидно кивнул Майкл. — С тебя отчет, конечно, и подробнейший — не каждый день проводится такая масштабная работа. Эх, жаль, не удалось лично посмотреть на твои действия, — не удержался он от завистливого вздоха. — Ну да ничего, в следующий раз я непременно попрошусь в ассистенты. Гарри нервно вздрогнул, а Корнер неспешно продолжал: — Теперь сдай доску и можешь быть свободен до завтра. Повисла пауза. Майкл нахмурился. — Что? Плюхнувшись на стул, Гарри с отчаянием запустил обе руки в шевелюру. — А нет у меня доски! — Как это нет? — возмутился Корнер. — Куда же она делась? Гарри, не шути так. Согласно расписке, артефакт был передан тебе и ты несешь за его сохранность полную ответственность. Так что… — Что случилось, Гарри? — Луна с тревогой вглядывалась в его лицо. — Да вот, кажется, доски теперь у нас больше нет, — Гарри криво усмехнулся. — Совсем. Поменял я ее нечаянно… на кое-кого. * * * Кингсли Шеклболт чувствовал себя весьма неоднозначно. Нет, ему, конечно, к такому было не привыкать, должность обязывала, но все же… Ситуация была не самой простой по ряду причин. И прежде всего потому, что Поттера — героя магической Британии — впору было увольнять со скандалом. С одной стороны, Кингсли давно мечтал об этом — нет, не о скандале, а об увольнении Поттера. Если быть точным, то уже примерно через неделю после того, как герой приступил к работе и сдал первый недельный отчет, над которым, помнится, рыдал весь Аврорат. Сначала от смеха, а потом — когда кое-кому пришлось править этот уникальный образец эпистолярного жанра. С другой же стороны, скандалить с Поттером не хотелось вовсе, потому что в глубине души Кингсли был ему крайне благодарен за нечаянное избавление от треклятого артефакта. Ведь это значило и исчезновение очередей в приемной министра, прекращение осады, возникшей из-за нашествия десятков сов с письмами, да и вообще половину секретариата можно было бы смело отправлять в отпуск, потому что сотрудники были в основном загружены теми самыми просьбами-требованиями воскресить дядю… любимую тетю… дедушку, что наследства недодал… А поскольку писали маги, то в письмах содержалось немало интересного в нагрузку. Особенно для колдомедиков Мунго — порой встречались еще те проклятия. Так что простым служащим еще и прибавку к жалованию вводить пришлось, как аврорам — дожили. Еще спасибо, что Снейп по-быстрому обучил нескольких работников определять зелья, которые могли быть нанесены или вложены в послания, так что хоть с этой стороны сотрудники Кингсли были более-менее защищены. Да уж, явление Снейпа с того света имело весьма серьезные последствия, и вовсе не для самого зельевара. И именно по тем же причинам следовало все обнародовать, а не спускать по-тихому на тормозах — необходимость каким-то образом обосновать невозможность дальнейших действий по воскрешению назрела уже давно. И утрата артефакта была в данном случае просто идеальной отмазкой. Кингсли уже не раз пытался придумать инцидент, в результате которого доска Уиджи исчезла бы в Адском пламени или была бы проглочена драконом. Мало того, в моменты особо активного нашествия просителей он всерьез подумывал об уничтожении собственного кабинета — якобы от спонтанного выброса магии доски. Так что Поттер, спасибо ему, учудил в самый нужный момент. Но вовсе не наказывать Поттера — значило нехило его подставить. Отдать прямо в загребущие лапы тем самым просителям, которые обязательно припомнят, что он «уничтожил их надежду». И не посмотрят, что он победитель Темного Лорда, кавалер ордена Мерлина и всякое такое. Ладно хоть выскочившего как черт из табакерки Регулуса после жарких дебатов все же договорились легализовать не как, собственно, пропавшего Регулуса Блэка, а как некоего его родственника с континента. Вообще удачно, что Регулус вернулся в том же возрасте — никто и не подумает, что это тот самый Блэк, младший сын Ориона и Вальбурги. Наследник — и все тут. Продолжатель рода. Адекватный, молодой, а еще вполне перспективный жених — словом, одни сплошные плюсы. «И все-таки: что делать с Поттером? — Кингсли мучительно поморщился. — Простое увольнение лишит его защиты; работников Министерства все-таки стараются больно-то не задевать, в особенности авроров и невыразимцев… Ну, допустим, уволю я его с «волчьим билетом», благо после того, как он нашел дом своей семьи и вступил в наследство, необходимость в заработке у него отпала. Но совы-то полетят снова ко мне! И очередь из желающих высказать свое «фе» тоже может выстроиться… Людям ведь только дай возможность объяснить свои неудачи промахом кого-то другого! А то и не промахом, а просто фактом существования. И кто при таком раскладе окажется виноватым? Кажется, обычный вариант — Поттер! — здесь не прокатит. А вообще лучше всего посоветоваться», — решил Кингсли и вызвал к себе начальника Отдела тайн. После этой беседы министр изрядно повеселел и словно сбросил с плеч тяжелый груз. Два министерских заговорщика сошлись на том, что из Отдела Поттер все-таки вылетит с треском, а попутно Министерство выставит ему совершенно кошмарный штраф… или компенсацию — да как угодно — из-за потери абсолютно уникального и ценного артефакта. А в качестве альтернативы пусть, мол, Поттер делает копию, чтобы восполнить утрату. А то, понимаешь ли, как Поттер-мэнор осваивать — так запросто, а как вернуть надежду половине магической Британии — так кишка тонка? Ну уж нет, старайся, Поттер… годик-другой, а там, глядишь, и пресса поутихнет, и люди потихоньку забудут. Вспомнив о прессе, Кингсли снова недовольно поморщился. «Ну почему как очередной апокалипсис — так всегда не вовремя? — с досадой подумал он. — Теперь работы непочатый край. И у кого? У министра Магии!» * * * Повинной головушке — Гарри Поттеру — и так не сиделось на месте. Он не стал дожидаться, что решит начальство, и принялся усердно перетряхивать библиотеку. Искать хоть какие-то зацепки и упоминания — ведь кто-то же сделал доску Уиджи, не с неба же она свалилась, в конце-то концов. А что один человек сделал, другой обязательно сможет повторить — рано или поздно. Чем он, Гарри Поттер, хуже? И вот Гарри третий день погибал над книгами, потеряв сон и аппетит. Питался на ходу, не разбирая, что именно жует, и то лишь благодаря тому, что пребывающая в тихом шоке Джинни подсовывала ему еду. Спал тут же, в библиотеке, на кургузом полукруглом диванчике. В конце концов Джинни поняла, что любимый супруг загонит себя до смерти, и вызвала Гермиону. Та быстро прибыла в знакомую ей маггловскую часть Поттер-мэнора и послала Гарри Патронуса, благоразумно отказавшись идти дальше. Хотя ей хотелось, конечно: Гермиона умирала от любопытства с того самого момента, как обескураженный Рон вернулся домой с Гриммо и рассказал совершенно невероятную историю, причем предельно эмоционально, но довольно бессвязно. Ведь Рон не был очевидцем всех происходящих в доме Блэков событий и наблюдал — и осязал — лишь результат, то бишь живого и теплого Регулуса. Встрепанный, лохматый втрое больше обычного и измотанный Гарри выполз из недр мэнора и предстал перед Гермионой. Выслушав подробности и задав несколько уточняющих вопросов, она даже не попыталась строить какие-либо теории, а молча написала что-то на клочке бумаги и протянула его Гарри. Тот прочитал и поднял изумленный взгляд. — Адрес Онидана? — он нахмурился и посмотрел косо на Гермиону. — Значит, вы общаетесь? — Гарри Джеймс Поттер, скажи на милость, о чем ты подумал? Я ему тезисы на конференцию посылала! Это рабочий! — А… прости. — Пф. Ну, знаешь… — Я больше не буду! Правда! Не надо меня летучемышиным… Я Джинни пожалуюсь, это ее фишка! Гарри не выдержал и засмеялся. Справляться с фирменным сглазом супруги он научился еще в первые месяцы после свадьбы — их жизнь никогда не была без приключений, с его-то талантами да со взрывным характером Джинни. — Не знаю, чего ты там будешь или не будешь, — Гермиона погрозила ему пальцем, — а Алан тебя точно проконсультирует лучше и полнее, чем я. Намного. Так что вперед, герой! — Да, мамочка, — пробормотал Гарри, увернулся от шутливого подзатыльника и, окрыленный, помчался в свой кабинет. * * * Проблему имитации утечки информации в прессу Кингсли решил гениально — на его собственный министерский взгляд, по крайней мере. Он вызвал Гарри к себе «на ковер», причем официально, через секретаря, а чуть позже… — Ты уволен! Коридоры Министерства сотрясались от топота ко… Как ни странно, все-таки ног, хотя уровень шума был сопоставим с нашествием небольшого стада кентавров в брачный период. Высыпавшим из кабинетов перепуганным сотрудникам предстало незабываемое зрелище: герой магического мира, кавалер Ордена Мерлина первой степени и прочая, и прочая Гарри, чтоб его, Поттер, шустро удирал от разгневанного министра Магии, который несся за ним по пятам, посылая заклятия направо и налево. Ни разу не попав, что характерно. Где-то в кильватере у Шеклболта семенил секретарь министра, а завершал движение какой-то мрачный невыразимец. Вопиюще низкое качество дуэльных навыков Кингсли в промежутках между заклинаниями с лихвой компенсировал громовыми криками, призывающими страшные кары на черноволосую голову Поттера. Сотрудники Министерства дружно падали на пол, закрывались щитами и с жадным любопытством внимали происходящему. А погоня катилась с этажа на этаж, задействовав даже лифты. Внимательный наблюдатель заметил бы еще одну несостыковку: уж больно часто Гарри удавалось улизнуть от преследователей в кабине лифта, а тем приходилось, отдуваясь, бежать к ближайшей лестнице. Но какое уж тут внимание — при таком-то зрелище. Закончилось все в Атриуме, когда Кингсли наконец удалось немыслимым образом предугадать направление движения лифта и опередить его. Он застыл возле кабины с палочкой наизготовку. Лифт поднялся, звякнул, и двери распахнулись… В кабине лифта никого не было. Атриум вмиг опустел, равно как и коридоры Отделов — никому не хотелось попадаться под горячую руку разгневанному министру. Но от самолетиков внутренней связи просто в глазах зарябило. Таким образом, обменявшись содержанием подслушанных воплей, к концу рабочего дня практически все сотрудники были в курсе произошедшего. Очередной подозрительный факт, заключавшийся в том, что Шеклболт в горячке погони умудрился проорать целый довольно связный рассказ, тоже никем не был замечен. До момента, когда кто-нибудь обязательно проболтается журналистам, оставались считанные минуты. А где-то за одной из неприметных дверей Отдела тайн устало отпыхивались Гарри, Кингсли и начальник Отдела. Секретарь к тому времени уже вернулся на свое рабочее место. — Я свободен? — нерешительно спросил Гарри. — Угу, — выдохнул Кингсли. — Пока да. Жди сову, заседание Визенгамота соберем экстренное, — и криво усмехнулся. — Ну, ты это… Заходи, если что. * * * Судейские мантии сливового цвета клубились грозовыми тучами на всех ярусах зала заседаний. И тучи эти неумолимо сгущались над грешной головой Гарри Поттера. — Итак, заседание суда объявляется открытым, — Шеклболт грозно хмурил брови, буравя взглядом сидящих в креслах подсудимых Гарри Поттера и Нарциссу Малфой. — Слушается дело о преступной халатности, приведшей к утере ценнейшего артефакта, так называемой доски Уиджи, класс опасности пять икс. Возможно также и наличие преступного сговора, — сурово добавил он. — Суть обвинений в адрес мистера Поттера ясна, — раздался чей-то голос с галерки. — Но в чем вина миссис Малфой? — Вот сейчас мы все и выясним, — громыхнул Кингсли. — Миссис Малфой, признаетесь ли вы в том, что по предварительному сговору с мистером Поттером заменили ритуал очищения дома и регулирование магических потоков на ритуал воскрешения? — Нет, не признаю, — голос Нарциссы слегка дрожал, но держалась она неплохо. — Требуемый ритуал прошел без нарушений, очистка дома Блэков была выполнена. А упомянутого вами «ритуала воскрешения» попросту не существует. Или вы пытаетесь предъявить мне обвинения в некромантии? Члены Визенгамота ахнули и заговорили так громко, что их еле удалось призвать к порядку. — Я могу передать свои воспоминания в думосбор — как свидетель всего происходившего в тот день в доме Блэков. — Можете, но как вы докажете, что не состояли в сговоре с мистером Поттером, миссис Малфой? — вновь послышалась реплика судьи из зала. — Я могу под Веритасерумом подтвердить, что в означенный день мы с мистером Поттером прибыли в дом на Гриммо, двенадцать, не имея никакого сговора по поводу планируемого ритуала, — с достоинством ответила та. — Суд примет это во внимание, — заявил Кингсли. — Поттер, ответьте, вы собирались вернуть Блэка? — Собирался, но… — Или это была инициатива миссис Малфой? — встрял ехидный женский голос. — Нет! Я хотел вернуть Сириуса Блэка! — А леди, наверное, Регулуса? — та женщина не унималась. Нарцисса вскинулась и едва удержалась от того, чтобы сказать «да», но Гарри опередил ее: — Я виноват! Можете взять мои воспоминания, инициатором был я. Правда, это получилось как-то… нечаянно. Судьи снова зашумели, и эта пауза дала Нарциссе возможность прийти в себя. — Мне было важно, чтобы Род и дом Блэк, в котором я выросла, остались живыми. В этом есть состав преступления? — Нет, это очень похвально: ваша забота о близких… и о наследстве, — пустил шпильку судья, сидящий в нижнем ряду амфитеатра. Со скамьи поднялась Андромеда Тонкс. — Я могу предоставить суду воспоминания: моя сестра, Нарцисса Малфой, урожденная Блэк, предлагала принять дом и наследство Блэков моему внуку, Эдварду Люпину. — И моему сыну Драко Малфою, — тут же вскочил Люциус Малфой. — Заметьте, что он отказался, — добавил он, глядя прямо в глаза судье, позволившему себе ту ехидную реплику. — Имущественные отношения и претензии не являются темой сегодняшнего обсуждения, — жестко пресек прения Кингсли. — У нас совершенно другая тема заседания, прошу вернуться к ней. Мы утратили уникальнейший артефакт, единственный в мире. Магическая Британия, вероятно, навсегда потеряла возможность восстановить справедливость… Вердикт Визенгамота был до банального предсказуем, к Трелони не ходи. — Поскольку миссис Малфой не работала непосредственно с артефактом, именуемым доской Уиджи, обвинения с нее снимаются. Мистер Поттер признал свою вину. Ему либо назначается штраф в… Когда Шеклболт озвучил требуемую сумму, лица вытянулись у всех до единого. — …Либо мистер Поттер обязуется восстановить данный артефакт или изготовить полностью идентичный дубликат. При полном содействии Министерства и Отдела тайн, мистер Поттер. — Я так и не понял… — робко встрял Гарри. — Меня уволили, или я все еще работаю в Отделе тайн? — Вы с ним сотрудничаете… — Добровольно? — Хотите принудительно? Давайте составим договор… — Нет-нет, спасибо, я… Я с радостью. А… Когда я должен все возместить? — Когда сможете, мистер Поттер. Но сначала вы обязаны как следует изучить все возможности восстановления артефакта. Пополнение казны — дело нужное и благое, но доска нам нужна гораздо больше. Члены Визенгамота дружно закивали. — Так что торопиться я бы вам не рекомендовал, — веско закончил Кингсли Шеклболт. «Не раньше, чем я попрощаюсь со своим министерским креслом», — подумал он, но, естественно, озвучивать эту мысль не стал. * * * — Да, дорогая, я надеюсь, что ты прекрасно проведешь время, пока я здесь буду тосковать в одиночестве, — Люциус улыбнулся Нарциссе, глядя, как та аппарирует на встречу не то с подругами, не то с декораторами, не то еще с кем-то. Ему это было неважно, да и так до смерти надоели разговоры о необходимости всерьез заняться подготовкой к свадьбе Драко; супруга, правда, порой отвлекалась на Регулуса и связанные с домом Блэков вопросы, но ее хватало на все! Если она сама того хотела. Поэтому Люциус смертельно устал от разговоров о моде на драпировку штор, о главном цвете мероприятия, приглашениях, схеме рассадки гостей, фамильных артефактах и тому подобном. Уже начинало казаться, что зря он согласился, чтобы Драко женился на Лавгуд! Тот все равно бы это сделал — тайно, сбежав из дома, — чем избавил бы отца от нелепых проблем! Кто из известных покойных чародеев затуманивал мозги Люциуса в тот момент, когда он требовал, чтобы наследник женился как положено?! Хотя вот зря он так… эмоционально реагировал. Нарцисса прекрасно справится со всеми этими вопросами, его дело — оплачивать счета и не сомневаться, что свадьба Драко пройдет на высшем уровне. Еще один способ показать, что значит семейство Малфой! Люциус вздохнул, вставая с кресла в гостиной — ну ничего, у него будет несколько часов отдыха от всего, что связано со свадьбой. Но только от этого. Потому что другие дела никуда не делись и вот прямо сейчас требовали его немедленного присутствия в кабинете мэнора. Ну и что, что он только что вернулся из Министерства — работа пришла вместе с ним… Письменный стол встретил его безупречной чистотой и строгостью, присущей самому помещению, в котором уже много лет ничего не менялось. Здесь, в мягком кресле, занимались семейными делами его отец и дед, и когда-нибудь это место займет Драко. А потом его сын. Ну и что с того, что Драко заявил, будто они с Луной не планируют после свадьбы жить в мэноре — ничего страшного, они с Нарциссой тоже переехали сюда только после смерти родителей Люциуса. А сын и так уже почти окончательно переселился в Хогвартс, пока замещал Слагхорна. Что-то долго уже замещал… Люциус, усаживаясь за стол, попытался вспомнить, когда видел Драко в последний раз — выходило, что в прошлое воскресенье за обедом, причем оба они спешили. Драко — к невесте, а он… Уже и не помнил куда… Или он тогда только пришел… откуда-то? Вздыхать главе рода не полагалось, даже если никто не видел. Но хотелось. Справа в папке лежали пергаменты, касающиеся финансовых дел лаборатории, слева — магазина зелий, в центре — мэнора. В руках — документы Министерства. С чего начинать? Наверное, сначала стоило разобраться с тем, что проще. В данном случае это будет магазин — несмотря на то, что потеря Блейза Забини прошла безболезненнее, чем ожидалось, контроль все же был необходим. Этот парнишка, Миллс, справлялся неплохо. Все заказы лаборатории отсылал вовремя, за присутствием на полках полного ассортимента следил зорко, сам двух крупных заказчиков нашел. Если так дело пойдет и дальше, можно будет в следующем месяце зарплату ему поднять до той, что получал ныне счастливый жених Забини. А что — если Миллс выполнял работу не хуже, нужно его стимулировать звонким галлеоном, чтобы и этого сотрудника не потерять. Но, с другой стороны, а если и Миллс жениться надумает? Чистокровный, из вполне приличного рода, пусть и небогатого. Но если у него будет хороший доход… А девушкам надо за кого-то замуж выходить… Именно это сам Люциус сказал Гринграссу, когда по просьбе Драко действовал в интересах Забини. Но, опять же, если Миллс женится — будет работать еще лучше, ему же семью кормить придется… Наскоро пробежав отчеты управляющего и удостоверившись, что все по-прежнему в порядке, Люциус закрыл папку из драконьей кожи с тщательно расправленными листами пергамента внутри и перешел к той, что касалась лаборатории. Люциус с самого начала занимался ее финансами, еще когда затея смахивала на авантюру — ведь неизвестно было, пойдет дело или нет. А когда оказалось, что это золотая жила, пришлось поднапрячься, просиживая за пергаментами, и доходы на его собственные счета стали поступать исправно. А в том, что касается зелий, он к Снейпу лезть не собирался — тот сам прекрасно руководил и пока ни на что не жаловался. Люциус усмехнулся — Снейп и жалобы были так же совместимы, как… Да тут и сравнения-то не подберешь. Кстати, не пора ли расширять лабораторию? Северус что-то упоминал, что так было бы гораздо удобнее — при наличии большего количества свободного места можно было бы оборудовать новые рабочие места и расширить экспериментальное направление. После того, как мисс Фарли вылечила Лаванду Браун и подала заявку на патенты на свои новые зелья, ожидаемо было предполагать, что на них посыпятся заказы, как только эти самые патенты будут получены. И никакой рекламы не надо — вот она, Браун, по Министерству на какие-то курсы ходит и сияет так, что и не поверишь, будто не так давно это было робкое забитое создание, не смевшее голову поднять. Мунго их уже предварительными заявками забросало… Надо бы, кстати, спросить Северуса, куда им двигаться… И что они собираются делать дальше. Перейдя к «домашней» папке, Люциус почувствовал себя как… гиппогриф в ателье. Он никогда не понимал, зачем Нарцисса посвящала его во все эти домашние мелочи? Его совершенно не интересовало, сколько денег было потрачено на продукты, отопление, вино, цветы, что у нее там еще… Новые шторы в гостевой спальне? Он никогда не ограничивал супругу в средствах на хозяйство, если денег было достаточно. Да у нее и свои доходы «на булавки» имелись. Люциус окунул перо в чернила и выписал супруге чек. У него вырисовывалась проблема и поважнее: авроры, которые получили в аренду помещения, окончательно очистили их от сомнительной памяти о бесславных прошлых временах мэнора. И вроде появлялись теперь не так часто — может, нашли другое место? Не стоило продлевать контракт на дальнейшую эксплуатацию мэнора, тем более, что при подготовке к свадьбе Драко могли понадобиться все помещения. Сейчас, когда финансовое положение наладилось — конечно, не до прежнего уровня, но и до этого было не так далеко, как казалось еще полгода назад — Нарси постоянно заводила разговор о том, что мэнор нуждается в ремонте. Где-то нужна была глобальная переделка после всем известных событий, а где-то и замены обоев достаточно… В принципе — супруга была права, но это не первостепенная задача. Кстати, а почему бы в «аврорском» крыле не оборудовать второе помещение для лаборатории? Она расположится не так уж и далеко от основных помещений, можно будет в подземельях оборудовать отдельный вход в крыло и перенастроить охранные чары, чтобы можно было аппарировать туда-сюда. Тогда сотрудники не будут шастать через холл, раздражая Нарциссу, и пользу крыло принесет колоссальную. Только надо будет уточнить в плане мэнора, насколько сложными могут оказаться работы. И с Северусом поговорить — подходит ли ему такое решение. Если да, то это могут быть две полноценные и, по сути, отдельные лаборатории. Одна — для стандартных, несложных зелий для аптеки и на заказы, с организацией доставки, вторая — для создания новых, требующих сохранности секретных рецептур. Если разделить эти два направления еще и территориально, то можно добиться лучших результатов. И большей прибыли — эта мысль грела Люциуса больше всего. Однозначно — никакого продления контракта с Авроратом, и завтра же стоит сказать об этом Кингсли. Взгляд Люциуса сам собой переместился на последнюю папку… Министерство… Соглашаясь на эту едва ли не авантюру во имя возврата былой славы и репутации фамилии, Люциус предполагал, конечно, что должность советника министра будет занимать много времени и сил и потребует огромного количества бумажной работы. Но иногда казалось, что слишком уж все… энергично. Иногда хотелось научиться находиться одновременно в двух местах сразу. А еще лучше — в трех! Или в четырех или пяти? Чтобы один Люциус все-таки контролировал магазин, второй — был в курсе дел лаборатории, третий — Министерства, четвертый — больше времени уделял Гринготтсу и приумножению семейного дохода, а пятый уделял основное время семье — и не выслушивал напоминаний Нарциссы, что она, вообще-то, замужем и желала бы видеть своего супруга дома не только по ночам. Ну, или даже хотя бы по ночам…. Вспомнился давний разговор с Драко о приоритетах, когда сын решал, что для него важнее, понимая, что бывают в жизни моменты, когда хочешь охватить все, но не получается. И приходится как-то делить свое время… В прошлом месяце в составе делегации Министерства магии Люциус побывал в Испании, Австралии и Мексике. А в этом — британское Министерство будет принимать представителей этих стран у себя. И организация мероприятия поручена ему — значит, с завтрашнего дня опять раздавать поручения, следить за их выполнением, беспокоиться о всяких мелочах… наподобие тех моментов грядущей свадьбы Драко, которые так любила обсуждать Нарси! Все должно быть безупречно! Их делегация познакомилась с Министерствами магии других стран и запланировала заключение договоров о сотрудничестве. На британской территории. И от того, как они примут испанских, австралийских и мексиканских магов, будет очень многое зависеть. И он, Люциус Абраксас Малфой, в грязь лицом не ударит. За последние месяцы он доказал, что в Министерстве находится не просто так, именно его такт, дипломатичность, знание правил этикета и традиций сыграли важную роль, позволив с честью выйти из практически безнадежных ситуаций. Смог же он договориться с итальянским послом о выдаче британских артефактов, попавших в страну по время Первой магической — Кингсли особо отметил, что если бы не Малфой… Кстати, за этими самыми артефактами скоро придется отправлять уже невыразимцев. Надо будет завтра уточнить у итальянской стороны дату встречи… Просматривая документы, Люциус сделал несколько пометок на пергаменте, набрасывая для себя список самых срочных дел. Пока итальянские маги не уедут — да, те самые, которые еще не приехали — ему придется ходить в Министерство едва ли не по точному расписанию, как… как Перси Уизли! Или как рядовому сотруднику… А что поделать? Обратная сторона солидной должности, власти, положения в обществе и тому подобного. Он этого добился и не мог не понимать, что у всего имеется своя цена. Закончив с заметками, Люциус задумался… Все-таки все у него сложилось удачно. Он снова стал Люциусом Абраксасом Малфоем в полном родовом смысле этого слова: советником министра, приумножающим славу рода и банковский счет в Гринготтсе. Муж Нарциссы, которая всегда была такой женой, что лучше и желать нельзя, отец Драко, уже совсем взрослого и самостоятельного. Все-таки, несмотря на катастрофические собственные ошибки, он сумел научить сына главному — принимать решения, нести за них ответственность и бороться за то, во что веришь и чем дорожишь. Так что, наверное, он мог быть спокоен за Драко. Спокойнее, чем Абраксас в свое время — за него самого. Люциус усмехнулся — его мысли потекли в какую-то странную сторону, будто ему уже перевалило за сотню лет, и он собрался помирать! Да ничего подобного… Стук в дверь дал понять, что пора возвращаться в «здесь и сейчас». — Дорогой, я понимаю, что ты, как всегда, очень занят. Но, может быть, найдешь минутку выпить со мной чаю? Улыбка Нарциссы, загадочная и интригующая — вот лучшее средство от неуместного сентиментализма. И пусть… Министерство подождет! * * * — Так-так-так… — протянул гоблин, направленный из Гринготтса, ведя рукой по гобелену с фамильным древом Блэков. Пальцы остановились на ветке, от которой шел новый росток с портретом молодого мужчины и надписью: «Регулус Сириус Блэк, 1979 —…» Он с сомнением оглядел худощавого юношу лет восемнадцати — дать ему двадцать пять лет было сложно, но гобелен не мог лгать, портрет соответствовал, значит, перед ним предстал наследник рода. Представитель Министерства уже взял с него клятву, чтобы подтвердить личность, потому сомнений быть не могло. Неожиданное появление наследника объяснили тем, что при очистке дома было восстановлено фамильное древо, и на нем проявились не только ранее выжженные портреты, но и появился представитель рода Блэк, о котором не знали в Британии. Вот его якобы и нашли по просьбе миссис Малфой и миссис Тонкс. — Поздравляю, мистер Блэк, теперь вы — глава рода, и все права и имущество переходят в ваше владение, — гоблин прошел к столику, открыл огромный журнал регистрации, что-то вписал и пододвинул его к Регулусу, ткнув крючковатым пальцем в строку. — Подпишите здесь и здесь, — затем повернулся к Гарри, — теперь вы, мистер Поттер. Гарри поставил свою подпись и отошел. Гоблин и представитель Министерства расписались, и страница на миг засветилась — магия приняла изменения. Пожав всем присутствующим руки, министерский служащий удалился, за ним последовал и гоблин. Регулус спрятал в старинную шкатулку врученные ему документы и повернулся к Гарри. — Благодарю, мистер Поттер. Могу я предложить вам огневиски? — Буду рад, — улыбнулся тот, — и прошу, зовите меня Гарри. — Тогда я — Регулус, — ответил улыбкой он. Они прошли в малую гостиную, где новый полноправный хозяин дома Блэк наполнил бокал теперь уже гостю-Поттеру. — За возрождение рода Блэк, — отсалютовал Гарри. — Я рад вашему возвращению. — За процветание благородного и древнейшего рода, — подхватил тост Регулус. Они расположились в креслах у камина. Обоим было что сказать друг другу, но чувство неловкости сковывало. — Здесь стало как-то по-другому, — заметил Гарри, оглядываясь по сторонам. — Дом ожил, я чувствую, как свободно теперь скользят магические потоки. — Да, моя кузина, Нарцисса Малфой, сказала то же самое, — подтвердил Регулус. Ему сложно было привыкнуть к ставшей настолько взрослой двоюродной сестре. — Она и рассказала о вашей роли в моем возвращении и об очистке дома тоже. Я в долгу… — Тс-с-с… — прервал его Гарри, похлопав по предплечью. — Не берите на себя долги, едва вернувшись. Это был и мой долг. Сириус завещал все это мне, но у меня свой род, я не могу взять на себя оба. — Вы жалеете, что вернулся не он? — как-то грустно проговорил Регулус. — Нет, что вы, я не хочу, чтоб вы думали об этом так. Это ведь был его выбор, верно? — Гарри хотелось поддержать Регулуса. У него было время, чтобы все проанализировать, вспомнить, принять… — Верно, — усмехнулся Рег, — Сириус всегда все решал сам, с самого детства. Но я не ожидал, что он выберет меня. Он же сам еще был так молод. Мне… Когда он ушел, мне всегда его не хватало. Я скучал по нему, но все сложилось неправильно, и вот… — он развел руками. — Как это было? — задумчивые зеленые глаза всматривались в такие живые серые. — Мы поговорили. Это был наш первый и последний разговор, когда мы смогли так поговорить… — пальцы покрутили бокал с огневиски, но к губам не поднесли. Регулус грустно усмехнулся и посмотрел на Гарри. — Он ушел из дома в шестнадцать, а потом… — Он жил в доме моего отца, — подхватил Гарри. — Да. И я был так зол на него. Отец места себе не находил, наша мать страшно переживала, а потом она выжгла Сириуса с фамильного древа и никогда больше не заговаривала о нем. — Вам не хватало его? — Мы не были близки, но он мой брат. В детстве, до школы, я подражал ему, он был таким ярким, сильным, умным. Родители гордились им, для них стало ударом, что он попал на Гриффиндор. — Могу себе представить. — Чем старше он становился, тем больше мы отдалялись друг от друга. Я не видел его больше года после того, как он закончил школу. А когда отправился в пещеру, он был единственным, с кем я хотел попрощаться. — Вы не пытались найти его? — Нет. Я знал, что он в Ордене, а я — Пожиратель Смерти, это было невозможно. Гарри очень хотелось сказать, что Сириус хорошо отзывался о нем, но слова не шли. Годы Азкабана не примирили того с братом; возможно, это смог сделать туман. — Как вы нашли друг друга? Там, в тумане? — говорить о том, как Регулус погиб, не хотелось. — Мы нашли дом. И зов… Я не видел никого четверть века, думал уже, что никогда никого не найду. Я был бы рад увидеть хоть кого-то, но Сириус… — Регулус зажмурился и потер переносицу. — Это было лучшее, что случилось со мной за долгие-долгие годы. — Он блуждал там почти восемь лет. — Сириус очень беспокоился о вас, Гарри. Что подвел вас, не защитил. — Это я подвел его, попав в ловушку Волдеморта, — твердо произнес Гарри. — И Сириус погиб. — Он хотел вам помочь, все исправить… — Это невозможно. Прошлое в прошлом, надо жить дальше. — Думаю, он это понял. И дал мне шанс вернуться. — Вы жалеете об этом? И Гарри знаком попросил еще огневиски. Регулус вздохнул. — Мне жаль, что мы не вернулись вместе. — Это был бы отличный вариант, — усмехнулся Гарри. — Но это невозможно. — Да, и Сириус как-то сразу это понял и сделал выбор. Сказал, что я более достоин. — В этом весь Сириус. Но я рад, что он смог покинуть туман и уйти вперед. — Вы уверены? Я имею в виду… Я точно не знаю, что произошло с ним после того, как он подтолкнул меня сюда. — Уверен. Это правила доски Уиджи — один идет назад, а второй получает шанс на перерождение и движется вперед. — Я рад, что он не остался в тумане: ожидание и неизвестность — пытка. — Просто поверьте мне, я знаю, о чем говорю. Нам обоим будет не хватать Сириуса, но у него будет новая жизнь, перерождение — шанс все начать сначала. Думаю, ему будет лучше попробовать жить заново, чем снова и снова пытаться исправить ошибки прошлого. Регулус посмотрел на спокойное, уверенное лицо Гарри и кивнул. — Наверное, вы правы, Гарри. Хочется надеяться. — Гобелен принял вас новой ветвью, дав новое имя. Дом ожил с вами. Это главное, — Гарри отпил немного из бокала. — Мне даже было интересно, как это будет, ведь Регулус Арктурус Блэк официально умер в семьдесят девятом. — Да, и именно этот год теперь указан, как год моего рождения. Тогда я попал в туман… — Блуждать в тумане столько лет — это так страшно, — задумчиво проговорил Гарри. — Целая жизнь. Я пробыл там всего ничего, но… Не лучшие воспоминания. Гарри приходила в голову мысль, что, может быть, и его родители где-то там, ждут возвращения, но он быстро ее отбросил. Они завершили свою жизнь, да и доски Уиджи больше не было. А потом он обнаружил еще одну комнату в Поттер-мэноре, с гобеленом и его родословной. Тогда сомнений не осталось — ветви Джеймса и Лили были холодны — они ушли навсегда. — Целая жизнь… — повторил за ним Регулус. — Теперь у вас впереди долгие годы и столько дел, — улыбнулся Гарри. — Главное, настоящих. — Нарцисса и Андромеда помогают мне адаптироваться, они пока лишь в общих чертах познакомили меня с тем, что произошло за эти годы. Сложно принять, как все изменилось, но я рад, что война окончена. — Я тоже. Не люблю говорить об этом. Волдеморт в прошлом, пусть там и остается. — Отличный тост, — рассмеялся Регулус и подлил Гарри огневиски. * * * В небольшом кабинете Гиппократа Сметвика в глубокой задумчивости стояли трое: сам хозяин кабинета, консультант больницы Северус Снейп и Гермиона Уизли, как представитель Отдела тайн. Все процедуры сличения тел Снейпа и Блэка — двух вернувшихся буквально с того света — были проведены доскональнейшим образом. Разница была, и огромная. Регулус вернулся таким же, как раньше — просто молодым магом, совершенно обыкновенным, если, конечно, это слово было применимо к тем, кто носил фамилию Блэк. Главное, в его жилах текла самая обычная кровь, а не то, что ее заменяло у Снейпа — практически чистая магия. Предположения высказывались самые разные, но пока ни одно из них невозможно было доказать. Гермионе Уизли было труднее всех: она изо всех сил старалась не поделиться неким знанием, которое мистер Алан Онидан оставил Отделу тайн. Она прекрасно понимала, что если Снейп узнает обо всех трех условиях, особенно о том, что «кто-то должен уйти», чтобы кто-то другой полностью возродился, ничего хорошего не получится. И она держалась, несмотря ни на что. — Вы что-то знаете, миссис Уизли, — остановил ее Сметвик, когда Гермиона уже направлялась к камину, специально выждав, когда Северус Снейп исчезнет в зеленом пламени перехода. Поделиться с целителем все же стоило. Что она и сделала, не забыв взять с того клятву, что Снейпа он не проинформирует ни в коем случае. — Что вы, что вы! — воскликнул Сметвик. — Это совершенно не в моих интересах. Вы же понимаете! И она с облегчением вздохнула. Ведь Гарри, Луна и остальные невыразимцы точно никому не скажут!