Снег

      Оставленный на заваленном бумагами столе телефон начинает вибрировать.              Антон специально поставил его на беззвучный, но в чертовой комнате сейчас слишком тихо. За окном уже вовсю горят фонари, и падающие на тротуар хлопья снега в их свете выглядят как заставка к какой-то сказочной новогодней истории. Парень пару секунд наблюдает за бессильно скользящим по отполированной поверхности телефоном, делает шаг к столу и бросает взгляд на экран. Рядом со значком входящего вызова предсказуемо светится лаконичное «Арс». Антон обреченно вздыхает, растягивает губы в самую дружелюбную и самую неестественную из своих улыбок и, наконец, разрезает тишину никчемного вечера.              - Арс, рад тебя слышать…              Актер-неудачник, так однажды пошутили про Арса. Антон резко вспоминает об этой истории, как только слышит в трубке извиняющийся и жалкий голос мужчины, у которого откровенно херово получается звучать беззаботно.              Антон почти не слушает этот голос. Он бездумно скользит взглядом по окружающим предметам. На стене в массивной раме висит фотоколлаж, что подогнали ему воронежские друзья. Такие смешные на нем и совсем еще зеленые. На стуле у окна возвышается нехилая стопка с текстами, которые нужно разобрать. Было бы на это время. На вешалке красуется новенькая форма ФК «Челябинск». Отхватил ее прямо перед концертом во время тура. Арс тогда еще поджидал у дверей фан-магазина и предложил экскурсию по городу. Потащил в какой-то заброшенный двор и давай травить свои байки. А потом…              Арс на том конце провода сбивчиво рассказывает, что по случайному стечению обстоятельств его занесло на праздники в Москву. Что запланированные в столице съемки перенеслись на неопределенный срок, что Сережа укатил куда-то с очередной подружкой, поэтому надеяться остается только на его, Шастуна, компанию. Какая гладкая история, вот только слышит ее Антон не в первый раз, уже скоро впору самому рассказывать.              - Да, ты ведь писал про этот проект и поездку. Прости, столько дел было, все как-то руки не доходили ответить.              Антон говорит искренне, он и правда сожалеет. Сожалеет, что не ответил вовремя, не нашел в себе сил отказать, да и сейчас опять медлит и мнется. Черт, да когда это закончится?              - Арс, только если сегодня вечером, буквально на пару часов.                     ***       Антон паркует машину в каком-то богом забытом и снегом занесенном дворике и, ежась от холода, выбирается наружу. Время не такое уж позднее, восьмой или девятый, но дни в начале январе короче некуда, поэтому создается ощущение, что на город уже опустилась ночь. Тишину улицы нарушают лишь редкие подвыпившие компании, суетящиеся у входа в очередную забегаловку.              За пять минут Антон добирается до назначенного места и с налету распахивает дверь в знакомый бар. Его встречает тепло прогретого помещения, яркая новогодняя гирлянда на всю стену и Арсений, тихо устроившийся за самым дальним столиком. Фигуру мужчины легко можно принять за манекен или восковую куклу: он почти не шевелится, руки аккуратно лежат на сведенных коленях, задумчивый взгляд направлен куда-то в окно, разве что тонкие бледные веки изредка подрагивают.              Антон приближается, скидывает расстегнутый по дороге пуховик на свободный стул и только затем здоровается. Арс неуклюже поднимается ему навстречу, протягивают руку и тотчас снова опускается на стул. Привычным жестом поправляет челку, озирается по сторонам и грустно усмехается.              - Я боялся, что тебя занесет где-нибудь по дороге… Спасибо, что пришел, Тох. Я ведь все понимаю.              Голос звучит совсем глухо. Антон смотрит внимательно и изучающе. Не то чтобы он злится, но этот человек, сидящий напротив, не понимает ровный счетом ничего. Это прекрасный, ни на кого не похожий, чудной ребенок, который видит весь мир будто сквозь очки. Не розовые даже, а какого-то нелепого собственного дизайна. Эти очки придают особый смысл любым, ничего не значащим для других мелочам. Возможно, один из таких пустяков и послужил однажды причиной… Если только Арсу вообще когда-либо нужны были причины.              Антон не помнит, когда точно это началось, но постепенно Арс превратился из излучающего позитив искрометного рубахи-парня в серую осунувшуюся тень, жалкое подобие себя самого. Вещи начали висеть на нем как на вешалке, а щеки покрылись щетиной. Горящий прежде взгляд мужчины выцвел и потускнел. Должно быть, решающим стал тот вечер после завершающих съемочный тур посиделок. Ребята выпили не так много, но Арсу хватило, чтобы решиться.              Антона передергивает от воспоминания. Они могли стать отличными друзьями, почти стали ведь.              Могли. Так же, как Арс мог стать знаменитым актером. Как сам Шаст мог создать действительно популярный проект вместо никому не сдавшейся ютуб-викторины.              Опять это сослагательное наклонение. Антон усмехается своим мыслям. Он сидит за столиком расцвеченного новогодними огнями бара, изредка поглядывает на кружащий за стеклом снег и пытается максимально беззаботно рассказывать, как помогал Димке выбирать елку. Только что не рубили сами, а так выходит целая история, стендап практически.              Арс, напротив, сидит тихо, даже своими выцветшими глазами умудряется смотреть невероятно нежно и немного виновато. Мягко улыбается Антону. От этой улыбки что-то внутри Шаста начинает щемить. Он не выдерживает, закипает, прерывает сам себя на полуслове.              - Арс, зачем ты приехал на самом деле?              Губы Арсения тотчас собираются в тонкую линию, в светлых зрачках на секунду загорается удивление, которое так же молниеносно гаснет.              - Ты же знаешь. Хотел увидеть лучшего друга.              Антон ненавидит, когда Арс так его называет. Какие они нахер лучшие друзья, когда Арсений смотрит на него таким взглядом.              Антону больно. Больно, что они умудрились вляпаться в эту нелепую, словно из подростковой любовной книжки, историю. Больно, что не получилось дружбы, к которой так стремился Антон. Больно, в конце концов, что ему просто нечем ответить Арсу на его нежность и преданность.              - Я рад, что ты приехал, Арс. Я всегда рад.              Они оба просто херовые актеры. О, на съемочной площадке они искрят талантом. С легкостью придумывают продолжение любой несуразной истории, сыплют шутками и рифмами, выкручиваются из самых неудобных ситуаций и отвечают на самые провокационные вопросы, да так, что комар носу не подточит. Сейчас же, в неоновом свете барных вывесок, они сидят друг напротив друга и откровенно не вывозят своих ролей.              Разговор продолжается еще полчаса или час. Он толком не клеится, не спасают ситуацию даже заказанные коктейли и шутки об олене на свитере Шастуна. И зачем он так вырядился? Как будто в их случае обстановку возможно разрядить хоть чем-то.              Наконец Арсений поднимается.              - Если у тебя будет время и желание – ты всегда можешь мне позвонить…              Антон не выдерживает и укоризненно качает головой. В ответ Арс очередной раз виновато улыбается и порывисто прижимается к поднявшемуся вслед за ним парню. Крепко сжимает плечи, утыкается носом куда-то в дурацкий рождественский пуловер и долго не отпускает.              Арсений уходит первым, уже в дверях оборачивается. Антон знает, ему стоит сказать только слово и целый мир - невероятный и яркий - рухнет к его ногам.              Он решает, что машину можно будет забрать в другой день. Заказывает еще пару стопок. Гирлянда на стене бара начинает переливаться ярче, как будто в радуге заложено не семь, а семнадцать цветов, и все они сейчас поочередно озаряют небольшое пространство до боли знакомого помещения. Парень думает о том, что мир устроен слишком нелепо: эта сцена будет повторяться и повторяться, и каждый раз в финале он будет укоризненно качать головой в ответ на умоляющий, полный любви взгляд, наблюдать сквозь замерзшее стекло за удаляющейся хрупкой фигурой и глушить неприятное ощущение внутри алкоголем.                     ***       На съемках интервью, куда ребят приглашают в апреле, Арсений очень напоминает себя прежнего. Такой, как при их знакомстве, когда Антон искренне восхищался парнем и пел нескончаемые дифирамбы его непредсказуемости и легкости. Когда ловил каждое его слово и мечтал подружиться с этим невероятным человеком. Арс острит, каламбурит и в то же время говорит серьезные, правильные вещи, которым задумчиво поддакивает Дима. Антон тепло обнимает Арса и делится новостями. Арс не сразу выпускает его ладонь из подрагивающих пальцев.              Проходит неделя-другая, и на экране нового телефона Шастуна снова выстраиваются цепочкой уведомления о сообщениях. Арс. А потом звонок.              - Арс, рад тебя слышать…              И Антон привычно включается в игру, потому что ранить друга окончательно – выше его сил, просто за гранью его понимания добра и зла. А Арсений привычно продолжает надеяться, потому что иначе все вокруг потеряет смысл, от подъема по утрам до самого дурацкого каламбура в хештеге.              Встретиться договариваются в знакомом баре. Там наливают вкусные коктейли и неподалеку есть двор, где можно припарковаться. Хорошо, что у Антона как раз находится пара свободных часов.